Творчество и общение интересных людей

Есть три разновидности лжи: ложь, гнусная ложь и статистика.

(Бенджамен Дизраэли)

Сегодня
29 марта 2024 г.

Дни рожденья

29 марта Robertnup
29 марта Gor
29 марта algemo
29 марта byjyyejxnod
29 марта Sapinssuink
29 марта lilit
29 марта Ayavric

Здесь и сейчас:

На сайте - никого? Значит, все в Общалке...

Все авторы > 

Все даты
В 03 году, 2021 год назад:
сегодняшний день ничем не примечателен

Юмор

Все произведения   Избранные   Потрошенные

Вернуться

Подзимок

Души закрываются ставни,
Покой на асфальт шмяк.
Хоть что-то соседу оставит,
Ну, например, синяк.

* * *

Тремя делами увлекаться разом,
Что идти тремя путями сразу.


ПОДЗИМОК

(сборник)

Л.Олюнин


За нас с тобой Христос распят,
Мы это смутно понимаем,
За миф, за сказку принимаем,
Считая: здесь никто не свят.
Дороже хлеб нам и вино,
Близки постельные успехи,
Ужасно временны потехи,
Беды неодолимо дно.

* * *
Мне попросить ужасно трудно,
Голодным лучше лягу спать.
Мне больше нравится округлость,
Углы мне вовсе не под стать.
Меня развинчивают склоки, —
Уйду, но все в ушах звенят.
А кто-то говорит: «Жестокий,
Холодный...» — это про меня.
Вы слушайте: не то наскажут,
Про середину, про края.
Я не хочу тащить поклажу,
Тем более, если не моя.

* * *
В купавках весь прибрежный луг,
Старуха-туча набежала,
И молния вонзила жало,
От грома пробежал испуг,
Взъярился ветер-травопас —
До беспокойства очень падкий.
Во всем свои есть недостатки,
В великом тоже, как и в нас.

* * *
Ветром не обласкает
Тополя глянец листьев,
И как рисунок наскальный
Вечер тревогу высек.
К сердцу забит распадок,
Все гуще туман низины.
Скоро пора листопада,
Скоро отлет журавлиный.

* * *
Скроен по одному шаблону,
Сшит из одного материала,
В одну атмосферу уронен,
Как всем — одной жизни мало,
Общие хлещут метания,
Общей иду дорогой,
Общим терзаюсь желанием,
Общей горю тревогой.

* * *
Прямые волосы дождя,
День кончился армадой линий,
На сердце не кипит вражда,
Там нет порывов — ровный ливень.
Всегда так было, искони,
Жизнь переменами богата.
Дождь самый шумный отшумит,
И тучи уползут куда-то.

* * *
Ветер куда-то мчится,
Елей качнулись отроги,
Дорожная пыль — колесница,
В поле свернула с дороги.
Мчится, пока ни развалится
Ее круглобокое тело...
А мы разве так не срываемся,
Когда все осточертело.

* * *
Блестит река за травами,
Низин обсохла слизь,
Опять душа отправлена
В безоблачную высь.
Пусть насладится музыкой,
Чудолазурьвином.
Подольше пусть побудет там,
Вернется все равно.

* * *
Сократ погиб. Ксантиппа нет,
И проживет еще сто лет.
Пляши и радуйся страна —
Добавит гумусу она!

* * *
Поднесена спичка,
Пламя запляшет, как див;
Холоду будет вычет,
Будет тепла прилив.
Одно возносить можно ль —
Даль воспевать или близь.
На грани огня и мороза
Покоится наша жизнь.

* * *
Над деньгами как ни смейся,
Но без них одно злодейство.

* * *
Несовершенства все — от человека,
Они должны разрушиться упав,
А у природы все же свой устав,
И им она живет от первовека.
Напрасно надмеваешься, мой брат,
Под свой закон природу подгибая,
Она не будет все равно другая,
В падении своем лишь ты и виноват.

* * *
Если грустно — как смеяться,
Беспрерывно вереща?
Под дождем сухим остаться
Очень сложно без плаща.
Радости не личит сонность,
Но — восторженность-вино.
И не высохнуть под солнцем —
Это тоже мудрено.

* * *
В поэзии не получилось?
Берись за прозу,
Сделай милость.

* * *
Строил мост один работник:
«Я и столяр! Я и плотник!»
Повалился вниз пластом
С недостроенным мостом.

* * *
Наобещал огромный воз,
Но и охапки не привез.

* * *
Облака как птицы —
Тянутся на север,
Там им и разбиться,
Там их и рассеет.
А трава и листья —
Словно указатели.
Только строгий ветер
Может указать им.

* * *
Небеззаботны птицы,
Все лето они не поют,
Ищут чем прокормиться
И прокормить семью.
Нам кажется, честным прохожим,
Что в нас лишь забот след.
Птицы на нас похожи,
Правда, у нас крыльев нет.

* * *
Узнаю Буша я в толпе любой:
Он мимо пробежит и хвост трубой.
* * *
Тихо закат гаснет,
Тропы потерялась нить,
Ты, человек, не властен
Что-то здесь заменить.
Готов ты на все отважиться
(Дерзок всегда бескрыл).
Часто тебе кажется
Будто ты что-то открыл.

* * *
Люблю следить за облаками,
На переменчивый их вид,
Когда беззвучная их стая
За лес, за горизонт летит
А землю мочит или сушит,
И так всегда, во все года.
А может это чьи-то души
Летят неведомо куда?

* * *
Вода напрасно в берег бьется —
Тревожит хвощ и камыши.
Как много мне не удается,
Чего хотелось завершить.
Но след глубокий она смоет,
Вон как накатисты валы.
Не перебросить через море
Рукою камень со скалы.

* * *
Закон преступают,
Но это не значит что ты
Можешь на него
Глядеть с высоты.
Случай все переменит
За пару минут —
Закон может тоже
Сверху взглянуть.

* * *
Вот опять цветут цветы,
Бабочки порхают.
Братцы! Вечной черноты
Вовсе не бывает.
Нет ее и за чертой,
Как о том ни думай.
Да, наш мир не золотой,
Но и не чугунный.

* * *
Конечно же, не в деньгах счастье,
А в том, чтоб выдавали чаще.

* * *
Уверенности было тесно,
Луне отказано светить,
Ночь надвигалась — неизвестность,
И надо все-таки идти.
Оцепенение, обесточие,
Пошел сквозь непроглядный зал.
И все же вырвался из ночи,
А как — никто уже не знал.

* * *
Подошел неслышный дождик,
Как неслышимость сама,
И дары свои положил
На газоны, на дома,
На листы и на дорожки,
На низинки и бугры.
Теплые его ладошки
Все почувствовать смогли.

* * *
Смотри, как бабочки порхают,
Там где кустов широк прогал,
Пыльцу цветную отряхают,
Пока никто не напугал.
Мы так же радуемся жизни,
Пока кругом цветут цветы,
Покуда серый лед не вызрел,
Покуда — солнце с высоты.

* * *
Когда стихов слагаю строки
Не думаю я о ином;
Это сравнимо лишь с вином,
И ни отсюда ли истоки?
Желание славы лишь потом
(Хотя о славе думать глупо).
Взлет — вот счастливая минута,
В своем стремлении крутом.

* * *
Расцвели луговые ромашки,
Развернулся во всю травостой
Так свободно и так размашисто,
Как парнишка кудрявый простой.
Уходящая тропка в лето,
Отшлифована речки вода:
Ну да разве не счастье это?
Что такое счастье тогда?

* * *
Ну, подшутить любил он малость.
Зубов штук пять всего осталось.

* * *
Если ты такой герой —
Яму под окном зарой.
Потому что в эту яму
Накидали много сраму.

* * *
Дожил до белой бороды,
А все тащился не туды.

* * *
Часто так случается, —
Мы с тобой случайные.
Стоит ли отчаиваться?
Биться об пол чайником.
Мы могли не встретиться
На знакомой улице;
Ты в другого втрескаться,
Я в другую втюриться.
Втюрились и втрескались,
Надо что — отведали,
И расстались резко мы,
Словно рядом не были.

* * *
Что выделывает вьюга,
Вьет обычный свой узор,
А из уст ее не ругань,
От ладоней не разор.
Получается умело,
Двор к утру изменит вид...
У нее такое дело:
Шелестеть, узоры вить.

* * *
Чайной розой шиповник зовется,
Вам встречался такой на пути,
Прикоснуться и уколоться,
Уколовшись взять отойти.
Да, отойди на другую тропинку.
Да, отвлекись на другой вид,
И не завидуй тому, кто в обнимку
С розой этой чайной стоит.

МАМОНТ
А где-то в вечной мерзлоте,
Откопан мамонт не проквашенный,
И я бы тоже так хотел,
Однажды смертью ошарашенный,
Чтоб через много-много лет
Вот так внезапно был откопан,
Стоял ученый чтоб совет
Моргалами своими хлопал,
И рассуждал, вертя мой мозг,
Как обувщик коробкой с ваксой:
«Невероятно, как он мог
Еще и мыслить этой массой?»
А я тактично промолчу,
Держа по швам худые руки,
И возражать не захочу
Светилам будущей науки.

* * *
Солон, тебя я понимаю,
Но, извини, не промолчу:
Повелевать я не желаю,
И подчиняться не хочу.

* * *
Если ты не туповат,
Значит и не мотоват.

* * *
Приказы слушает и мат.
А что поделаешь — солдат.
Угроз — ну чистый камнепад.
А что поделаешь — солдат.

* * *
Все мы белковая масса,
Так нас задумал Господь,
Ждем своего часа,
Чтоб очутиться под...
Найдутся у всех изъяны,
Хоть навзничь ложи,
хоть ниц...
Кто-то от обезьяны,
Кто-то от певчих птиц.

* * *
Хочется в чем-то остаться —
Мысль настигает весной:
В этой зеленой акации,
В этой тропинке лесной,
В этой прибрежной полоске,
В голосе радостных птах,
В елочке этой, березке
И в луговых цветах,
В легком снежинок танце,
В сердце хоть в десять ватт.
А если ни в чем не останусь —
Стоит ли горевать.

* * *
И красоте, и Квазимодо
Очень легко уйти за грань;
И обездушить, обезродеть —
Всего каких-то девять грамм,
И не услышишь шума ветра,
Когда — с восьмого этажа,
Каких-то десять сантиметров
До сердца лезвию ножа.

* * *
Мы знаем, что такое пламя?
Мы знаем, что такое цвет?
Мы знаем, что такое камень?
Мы знаем все, и тут же нет.
Мы знаем, что такое ветер? —
Вода? Песок? Сосновый лес?
А знаем мы на этом свете
Пылинку — от всего, что есть.
Воды природу знаем, града,
Что электричество — гроза.
А большего нам знать не надо,
И этого нам за глаза.

* * *
По мшистой иду трясине,
Солнце, не гасни, свети;
Там, где-то цветок светло-синий,
Мне надо его найти.
Качается зыбкая почва,
Недолго нахлынуть беде;
Цветок есть — я знаю точно,
Вот только не знаю где.
Навстречу он сам не выйдет,
Такой не бывает быль,
Его кто-то здесь видел,
Тропинку к нему забыл.
Он есть — этот светло-синий,
Но где он, не соображу.
Вот и хожу по трясине,
По почве зыбучей хожу.

ДЕНЬГИ
Правда жизни так проста,
Даже думать душно,
Это в воду как с моста
Полную лягушек.
В жизни много значит секс
В иномарке — тачке,
Но главнее секса... тэкс...
Ассигнаций пачки.
И не важно черный ты
Или желтонутый,
Важно чтобы черпануть
Помощней валюты.
Чувствует себя скотом,
Кто ужасно беден.
Были б деньги, секс потом,
Хоть с самим медведем.

* * *
Баксами забит сарай,
Баксы есть — не нужен рай.
Но из этого сарая
Что возьмешь ты умирая?

* * *
Я демократов уважаю,
Но только так соображаю:
Парламент — это не эстрада,
Концерты там давать не надо.

* * *
Солдату думать ни к чему,
Я сам не знаю почему.

* * *
Здесь ракита, там ракита,
И туман, как молоко...
Мною ты не позабыта,
Забывать не так легко.
Берег крут и к тихой речке,
А над речкой облака.
Не мечтаю я о встрече,
Слишком речка глубока.
От осок пушинок нету,
Путь к удаче не покат.
С ярким утренним рассветом
Не сойдется наш закат.

* * *
Корить не надо время
За то, что так спешит;
В таком театре все мы,
Где плакать и смешить;
Блеснут все наши грани,
Останется лишь боль;
Мы роль свою сыграли,
Единственную роль.

* * *
Мы не дойдем до той протоки,
Где ил не заметает дно;
Остались лишь одни попреки,
Неудовольствие одно.
На чердаке иссохли весла
От черноты и пустоты.
Куда деваются те весны,
И те весенние цветы?

* * *
Любопытство доводит до страсти,
Страсть доводит до помутнения;
Улетучиваются страхи
И усиливается волнение.
И какой разговор о воле?
Но безволие понакручено.
Так в затоне бесятся волны,
Когда ветер меж ними и тучами.

* * *
Забил деньгами весь подвал,
А латки на штанах
До старости не поменял.

* * *
Служи примером доброты —
Сойдешь за сдвинутого ты.

* * *
Сто лет прожить старается,
Но плохо получается.

* * *
Не дано понять друг друга,
Много гадкого у нас;
Я супруг, а ты супруга,
Тянем жизни тарантас.
Каждый о своем пророчит,
Верит собственной красе;
Тарантас во всю грохочет,
Вот развалится совсем.
И пришла она награда, —
Лишь обломки на тропе.
Вообщем много и не надо, —
Не любить, так хоть терпеть.

* * *
А уйти — это так легко,
Только надо поверить обиде.
Далеко, так далеко, —
Луг цветущий почти не виден.
А вернуться гораздо трудней,
Нелегко открываются двери.
Осадить только боли коней,
И обиде едкой не верить.

* * *
Сизый налет полыни,
Черные розы мглы;
Чужды мы друг другу отныне,
А так быть близки могли.
Обид неприятный шелест,
Упреков крутых виражи.
Не сотканные отношения
Из ниток грубых, чужих.

* * *
Ездил он за океан
Обучать там обезьян.
Злился местный гамадрил:
«Навезли сюда горилл».

* * *
От всех болезней — ай, люли,
Таблеточку изобрели.
Теперь неплохо б изобресть
Такую хитрую болезнь,
Чтобы ее таблетка эта
Не сковырнула бы со света.

* * *
Покрыто зеркало пылью,
Зеркало на чердаке,
Когда-то нужно было,
Стояло не здесь в уголке.
Когда оно чуть потемнело
И устарела резьба,
Списано было смело,
В другом отразилась изба.
Так же и наше тело, —
Ни к сердцу оно, ни к руке.
Зеркало помутнело,
Зеркало на чердаке.

* * *
Рассыпаны звезд алмазы,
Черный атлас небес.
Как я тобой наказан,
В тени почти исчез.
Скоро взорвется буря,
Ринется в стадо туч.
Вот потому и люблю я
Такую тихую ночь.

* * *
Ненаписанные письма,
Обойденные слова.
А луна и нынче вышла,
Листья в серебре, трава.
Не пройти по этой выси,
Ночи не сорвать покров.
Неотправленные письма,
Не нашел я нужных слов.

КОЛЮЧКИ
Чудненько цветет татарник,
Не грозит и не шипит,
Я рукой его за шкварник,
Обожгли ладонь шипы.
За спиною: «Что орешь?
Хапнул нахлобучку?
Будь умней, когда берешь
Пестренькую штучку».

* * *
В рот тащить не надо,
Что съедобным кажется,
Иногда и радость
Горькою окажется.
Глуп, кто сразу на дыбы,
Кто горячий шибко.
А учиться надо бы
На чужих ошибках.

ГРИБЫ
Ощетинился сосняк-молодняк,
Пожалел, видать, маслят-пятаков.
«Обирает, — заявляет, — меня,
Эта свора ненасытных грибников».
Ну, опять он о «порнухе»
Плещет-вякает.
Лучше если жрут их мухи,
Черви всякие?

* * *
Синтетику не ела моль, —
Обучить ее изволь.

* * *
Выборы да выборы,
Все желание выбили.
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
У друга день рождения,
У друга торжество,
Не времяпровождение,
Совсем не баловство.
Квартира вся из музыки,
Шампанское шипит,
А кто-то в брючках узеньких,
Над струнами сипит.
Пришел Аркашка рыженький,
Подарка не принес,
Но чувства словно лыжники,
Несутся под откос:
Сует не стопку красненьких, —
Дела, мол, неплохи,
Но сделанные к празднику
Хорошие стихи.
У друга день рождения,
У друга торжество,
Подарков наваждение,
Улыбок естество,
Подколочки и шалости,
От них не бросит в дрожь...
Над рыжим потешались мы,
Да что с него возьмешь.

* * *
Голосовали за Степана,
Стал походить теперь на пана.
Бывает так, и не печалься,
Коль от станка, да и в начальство.

* * *
Сладко было мне от этой боли,
Но сейчас ее не повторить,
Ветры ноября перебороли,
Оборвав тонюсенькую нить.
Нет, я не готов на жертву эту,
Пусть все остается дальним сном,
Листья прошлогодние на ветки
Непригодны нынешней весной.
Сердце претерпевшее немеет
От холодных ноября ветров.
И за боль подаренную ею,
Я ее благодарить готов.

* * *
А кровь во мне давно отравлена,
И мне ее не заменить,
Я слышу песнь, она над травами,
И над речной водой звенит.
Каким-то знаком я отмеченный,
Коль с этой жизнью не в ладу.
И с этой кровью изувеченной,
Видать, под травы и уйду.

* * *
Ночь — табун вороных коней,
На неспешном лугу, на воле;
«Это время думать о ней,
Той, которая не со мною.
Я-то знаю — мечта — обман,
Окаймленная светлой печалью,
И не встретится больше нам:
Так задумано изначально.

* * *
Комар признает превосходство
Шакала.
Но все укусить недомерку
Пристало
Шакала.
Навряд ли от зверя хоть что-то
Убудет,
Комар же и сыт, и доволен
Будет.

* * *
Если хочешь стать актером —
Научись спать под забором.
* * *
Если дядю тянет к тете,
Если тетю тянет к дяде:
Свяжутся, и муж не в счете,
Также и на нас не глядя.

* * *
Он работал словно вол,
Вот и славу приобрел.
Перестал пахать мужик,
Но, а слава? Дребезжит.

* * *
Один поэт был очень сыт.
Не до стихов — на пузе сыпь.

* * *
И уйду я в туман
Среди белого дня,
Никого не виня,
Никого не виня.
Может быть это будет
Холодный рассвет, —
Почему бы и нет?
Почему бы и нет?
Но, а может все это
Случится в ночи?
Даже птица ночная
Не прокричит.

* * *
Для чего гитара?
Чтобы петь.
Но, а человек?
Чтобы терпеть:
Плети неудач,
Забот плевки,
Ущемления плач,
Лжи поддавки,
Опасений туч,
Мечты в золе
И измену лучших
На земле.

* * *
Я тоже очень огорчался,
Что жизнь короткая такая,
Но с хорошей мыслью повстречался:
А за этой жизнью есть другая.

* * *
И растворилась ты в толпе,
Я за тобой как выстрел брошен,
Я не найду, я огорошен, —
Прохожих много, но не те.
Проходит все, и этот взмах,
Не нужно мне твоей и тени.
Мечта — увядшее растение,
Пыльца полыни на губах.
Зато теперь ты ищешь встреч
И апеллируешь к былому.
А этот дом подвержен слому,
И нечего его беречь.

* * *
Лежит на снегу птица,
Крылья ее как жесть,
Ей уже не взлетится,
Ей не споется уже.
Было вчера морозно,
Ночью же — круговерть.
Она на лету замерзла, —
Очень красивая смерть.

* * *
Да, потом не будет боли,
Там — неясное, свое;
Но пока ты здесь, в неволе —
Боль любая пристает.
Носишься дурной ракетой,
Так да этак, вжик да вжик,
И при всей при боли этой
Хочется еще пожить.

* * *
Твой каждый шаг несет кому-то боль,
Какую-то букашку, но раздавишь,
В худую сторону себя отправишь,
И видно такова она юдоль.
Под солнцем часто облака клубятся,
Клубясь, собьются в тучу все равно.
И ежели здесь так заведено,
То остается только подчиняться.

* * *
Дачу на луне построить —
Это будет что-то стоить.
Если денег океан,
Строй их там хоть три, Иван.

* * *
Цветам — показать свой цвет,
Птицам — как день пропет,
Заре — обрадовать взор,
Все остальное — вздор,
Росе — поиграть с лучом —
Еще говорить о чем?
Ты что-то строчишь на листке,
О радости, о тоске.
Всякий хочет сказать, —
Можно ли отказать?

* * *
А крику от него в пеленках
сколько было!
Его и старость мало изменила.

* * *
Ободрана кожа ладоней,
Утоптанный грунт в дрожь,
Засохший бетон в поддоне —
Ломом его берешь.
Осколки летят дробины,
Резкая боль в плече;
Всю эту чушь отодвинуть —
Долбежка эта зачем?
К чему эти все усердия,
Но кто-то следит за углом.
Жизнь жестокосердна —
В руки сует лом.

* * *
Разорались опять вороны:
«Не пора ли и нам на юг?
Что-то очень холодно ныне,
И помоев все меньше льют.
Ветер ноет и ноет, и ноет,
Что-то бледное вместо туч...»
Ну, прощайте, любимцы помоек,
Птицы свалок, навозных куч.

* * *
Ты мог родиться и лягушкой,
Ты мог родиться комаром,
Сидеть в бревенчатой избушке,
Помалкивать в углу сыром.
Но ты родился человеком —
Большую оказали честь.
Обязан о большом кумекать,
Не только пить, не только есть.

* * *
Шел я по жизни смело,
Напор мой казался лих,
И тратил года на мелочь,
Ничуть не жалея их.
Сорваться я мог, разбиться,
Отдать свою жизнь ножу.
Теперь, как скупой рыцарь,
Над каждым часом дрожу.

* * *
Коль солдат умней майора —
Армии лишишься скоро.
* * *
Я не боюсь одиночества,
Не здесь народится тоска;
Смешны мне твои пророчества:
«Сам будешь меня искать».
Дороги у нас разные,
И выбоин на них до шиша,
И чья из них более грязная,
Это не нам решать.
Пойдем по ним, шпаря калошами, —
Удобнее грязь приминать...
Останется пусть хорошее,
Плохое зачем вспоминать.

* * *
Страшно удаляться в никуда,
Не один десяток скомкав лет.
Есть на небе хоть одна звезда,
Значит, пустоты хваленой нет.

* * *
Не знаешь где конец дороги,
В какой загадочной стране.
Дороги есть весьма убоги,
А есть приличные вполне.
Они сливаются, как реки,
Или споткнутся о порог.
Не знают люди-человеки,
Где там начало у дорог.
Одни прямы и очень строги,
Другим не нужен путь прямой.
И мы похожи на дороги,
Не согласитесь ли со мной?

ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ
Песчинки струйкою стекают, —
Полет, вглядеться, боек-лих,
Они кого-то отвлекают,
А кто-то не глядит на них.
Они струят небеспричинно,
Они, как все мы, под пятой.
И вот последняя песчинка
Лежит на кучке золотой.

* * *
Море такое огромное!
Такой раскаленный закат!
До ног добираются волны
И скатываются назад, —
Как будто не просто истрачен
Их пыл на дороге земной,
А что-то я словно значу, —
Склоняются передо мной.

* * *
Ты не любишь, ты не виновата,
Чертит он под окнами круги,
Сердце твое вовсе не из ваты,
Сердце твое, как и у других.
Сколько было здесь дождей пролито
Горечи сердечной в унисон.
Сердце твое, нет, не из гранита,
Ну не любишь ты его и все.

* * *
Они не мертвы камни,
Она не мертва вода.
О Боже! Как быстротканны —
Жизни нашей года.
Чем мы живее деревьев? —
Они не считают дни?
Мы тоже одеревенеем,
Нас тоже возьмет гниль.
Жив холод, живо пламя,
Жив синий и черный дым.
Нам Богом дано сознание,
Вот мы и живее других.

* * *
От тоски не уйти, не укрыться,
Разве только когда «повезут».
Даже самая сильная птица
Не летает меж туч в грозу.
Сколько ни реставрируй здание,
Свое скажет годов рать.
Для того и дано сознание,
Чтобы мало осознавать.

* * *
Издалека все живописней:
Кусты к тебе спешат гурьбой;
И дождь совсем не мокрый виснет,
Пока течет не над тобой;
И тучки шествуют парадом,
И ржави на болоте нет...
Все привлекательное рядом —
Теряет быстро запах, цвет.

* * *
С виду — широкий луг —
Неровно очерченный круг.
Вроде б калужниц нет,
Свежей травы плед.
Пигалицы испуг —
Самый обычный луг, —
Так выглядит луг любой.
Ступил — вода под ногой.

* * *
Рожаем мало. Сердце аж колотится.
Проблема может так решится
безработицы?

* * *
Вкусом отменным
Владел друг Никита.
Если добавить,
И аппетитом.

* * *
Сахар сроду не едал —
Диабетом пострадал.

БЕЛАЯ КУВШИНКА
Белая кувшинка в черноте пруда —
Будто бы пришита. Глубока вода.
Водяные травы ноги оплетут.
Я не для забавы появился тут.
Синие стрекозы, черные жуки,
Капли — словно слезы, поворот руки,
И моею станет чудная краса,
А потом завянет, через три часа.

* * *
В черной оказался полосе,
Ну, тогда пускай страдают все.
* * *
Они песен своих не жалеют,
За руладою щелк да щелк,
Они тоже простудой болеют,
Да и мало ли чем еще.
Вон что делают — заливают,
Выливают чувства свои.
Они тоже ведь умирают —
Чародеи весны — соловьи.
Поют ночью, днем, на рассвете,
И на десять минут не вздремнут...
Продолжают их дело дети,
Вот поэтому песни живут.

* * *
Апельсины из папье-маше,
И гляжу на них я не впервые,
Только мне они не по душе,
Это потому, что неживые.
Дверь открыта, фитилек задут,
Фитилек давно пропитан влагой.
И уже к тебе я не приду,
К кукле — нашпигованной бумагой.

* * *
Иной в вопросах воспитания
Доходит лишь до пропитания.
* * *
Ты говоришь: бессмысленна судьба,
Бесчувственна она совсем, безглаза...
А вдруг она бачок от унитаза,
К которому прикручена труба?
И кто-то потревожит поплавок
Своей, для нас таинственной рукою,
Не дав установиться здесь покою;
Поток нас подхватил и уволок.

* * *
Ворюгу главное — найти,
Держать подольше взаперти.
А вдруг окажется не тот?
Заменим, вот и весь компот.

* * *
Жизней предыдущих мы не знаем,
И о них нам нечего трепать,
А догадки наши схожи с лаем,
Чтобы только воздух сотрясать.
И куда уйдем — загадка тоже,
В аммиак, а может быть в этил.
Мы воображать, конечно, можем,
Этого Господь не запретил.

* * *
Львов в конторе словно мошек.
Рассчитали пару кошек.

* * *
Козел давать стал молоко.
Воспитывать с пристрастием легко.

* * *
Нынче ветер подул с юга,
Накануне с севера дул
Загоняя в холодный угол
И ромашки, и чернобыл.
В этом мире все кажется просто:
Дан вердикт небесным судом;
Асфальтируют путь до погоста,
Строят новый обширный роддом.

* * *
От человека все зависит
Он станет волком иль овцой,
Отзывчивым иль подлецом,
В грязь упадет,
блеснет ли в выси.
Не все зависимо от пищи,
От бед, от чистоты ногтей.
Бывает скуп и богатей,
Безмерно добр бывает нищий.
* * *
Мечты кого-то приближают
К намеченному, а кого
Кормить способны миражами
Пустыми, только и всего.
Кому-то взлет, кого-то в накипь,
Не все доступно, но почти.
Мечты, как видим мы, двояки.
Природа такова мечты.

ТОЛПА
«Распни! Распни!» — народ кричал,
Никто на крик не приневолил.
Христос. Голгофа. Крест-причал,
Причал невыносимой боли.
Возненавидеть бы толпу,
Которая так надсажается,
Которая способна пнуть,
Потом обожествить страдальца.
Палач в ладони гвозди бьет,
Стервятнику лицом подобен.
Не проклял, умер за нее
Иисус. Кто так еще способен?

* * *
Как ни огранивай стекло,
Стекло не может быть алмазом,
Хоть и привлечь сумеет разом,
Потом, конечно, утекло.
И это мало — просто выжить,
Но прожитое перекрыть.
Помимо гранями игры
В алмазе ценность есть и выше.

* * *
Утром прошел по росе,
Штанины вымочил все.
Что-то невнятно бурчит,
Все омрачить нарочит.
Гундосил так полчаса —
Не видел как блещет роса.

* * *
С детьми немного покрутился
И сам в ребенка превратился.

* * *
Для дам считался «ничего!»
То ль сам, то ль «Мерседес» его.

* * *
Мчался словно на ракете,
Вспоминайте папу дети.
Теперь остатки «Москвича»
Лежат себе, любуюча.
* * *
Прожил дед сто двадцать лет
(Долго жить — это не вред).
Лошадь по утрам будил,
Дальше фермы не ходил.
И не только лишь станица,
Вся столица им гордится.

АКТЕР
Он Гамлета играл со сцены
(Сыграть его не каждый сможет),
Надеялся — его оценят,
Был Гамлет на него похожим.
От классики он удалился,
Он не хотел играть для зала,
О! Как над этой ролью бился, —
Аплодисментов было мало.
Были ухмылки и усмешки,
Но ярче засветился «выход»,
И повалил народ без спешки —
Где шубы раздавали лихо.
Ему в гримерной стало плохо,
Укус в аорту злобной мыши.
Сел на тахту, тихонько охнул.
И вычеркнут был из афиши.

* * *
Столбы сшибать запрещено
Без водки. С водкой —
Все равно.

* * *
Дал Всевышний мне страсти,
Зачем — не пойму,
Не пойду же я
С этим вопросом к Нему.
Страсти дал, но при этом
Не сделал котом;
Как использую их,
Он и спросит потом.

* * *
Будь хоть десять раз Сократ,
Придерутся, сократят.

* * *
Блок говорил: «Во мне погасли звуки»,
А это значит — надвигалась тьма,
А это надвигалась смерть сама,
Костлявые протягивала руки.
Кому-то звуки, а кому любовь
К любимому, любимой или делу.
Смысл жизни потерять — равно пределу,
Упасть в сырой, такой знакомый ров.
* * *
Это похоже на голод,
Это похоже на жажду,
С этим столкнется, кто молод,
С этим столкнется каждый;
Такая белая простынь,
Затягивает до конвульсий.
Это сейчас все просто:
Взял да и отвернулся.

* * *
Здесь у нас сплошной о кей,
Шею лишь сломал жокей.

* * *
Не верил, что здесь глубина,
Сомнению доверился сполна.
Да и нырнул всего лишь раз...
Теперь ныряет водолаз.

УЗНИК
Терпеть решетку узник приучён,
И ничего ему не остается —
Глядеть сквозь прутья
на большое солнце,
Когда день серостью не омрачен.
Капля дождя ушедшего дрожит,
Гроза за окоемом громыхает.
И разве в жизни редко так бывает,
Когда без узницы он не умеет жить?

* * *
Била хрусталь в кустах пичуга,
Ей хрусталя казалось мало,
Она не ведала испуга,
Она свой голос отдавала.
Но кончится когда-то песня,
И будет тишина в уреме,
Лишь ветка под ногою треснет,
Крушина тихий лист уронит.

* * *
Ребенок — в восемь лет — Ньютон,
Барыгой станет лишь потом.

* * *
На поверхности реки
Стайкой плавают мальки.
Это даже бревнам ясно —
Глубина для них опасна.
Если язь на солнце вышел, —
Болен, или «едет крыша».

* * *
Молчать. Намеренно молчать.
Наш рот — словесной грязи рупор,
Безмолвию доверить круто?
Положить крупную печать?
Не дать бумаге мысль свою?
От глаз чужих уйти подальше?
Из фальши многое, из фальши,
Фальшиво говорят, поют.

* * *
Вода ручья неслась навстречу
Среди зеленых опахал.
Все глубже погружаясь в вечер
Лес потихоньку затихал.
Найти тропу — пока не поздно,
Что завела меня сюда.
Скоро на небе вспыхнут звезды,
Чтобы упасть на гладь пруда.

* * *
Это кто там нас стращает:
«Любовь измену не прощает».
Что самолюбие задето?
Любовь должна прощать и это.

* * *
— Что подарить тебе на день рождения?
— Недельки две прожить
без принуждения.

* * *
Мы от рождения в кандалах,
И даже смерть их с нас не снимет;
Вон ласточка как чертит в сини,
Ей кажется — свободна... Ах!
И вот она — беды улов,
Закончила полет свой смертью.
Теперь другая в небе чертит,
Не замечая кандалов.

* * *
Как много кроется за далью —
Уже подземные слои;
Все беды, что давались даром,
Как будто вовсе не свои.
И радости тусклы заметно,
Рассеялись средь дней толпы...
Уносит беспокойным ветром
И облака, и жар, и пыль.

* * *
Что ты лупишь по телеге?
Без коня-то не поедет.

* * *
Были б все умны на свете —
Брались бы откуда дети?


Автор:leonid1
Опубликовано:26.03.2008 11:38
Создано:26.03.2008
Просмотров:1268
Рейтинг:0
Комментариев:0
Добавили в Избранное:0

ВАШИ КОММЕНТАРИИ

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться


Потрошители:


Авторизация

Колонка редактора

Новости литературы

Сетевые новости

События сайта

Собственное мнение

Золотая коллекция

Жемчужинки

Народ хочет знать!

Автограф

Решетотека

По всем вопросам пишите на info@resheto.ru
© При полном или частичном использовании материалов сайта гиперссылка на resheto.ru обязательна Ссылки по теме

  Яндекс цитирования  Rambler's Top100 Content.Mail.Ru