Двое из Клинца одинаковых с лица | | Войнам Советской армии посвящается | Какой такой умный генерал придумал, что служить братья близнецы должны в одном полку, в одной роте и даже в одном взводе.
Это хорошо, когда братья в дружбе с головой - а когда нет? Вот тогда и возникают разного рода катаклизмы мирового масштаба. Вот и беги потом, спасать мир и исправлять
то, что начудили эти чародеи из Клинца. Не хорошо это!
Вот и в нашу артиллерийскую батарею попали два таких брата близнеца. Чук и Гек так прозвали двух здоровых новобранцев, которые по воле приказа Министра Обороны СССР за номером 228 были призваны в ряды Советской армии и попали в орудийный расчет. Здоровья им было не занимать, а вот с умом – Бог явно, что-то перемудрил. Жили братья тремя инстинктами: пожрать, поспать и атас - командир.
И вот однажды: Случилось это в апреле, когда нашему командиру дивизии надумалось передать дивизию другому генералу. Вот именно по случаю этого «торжества», в дивизию из Ген. Штаба Мин. Обороны СССР, даже прибыла проверка.
Кто тогда мог знать, что именно братья близнецы Чук и Гек станут главными героями этих учений, и о них будут говорить не только в дивизии, но и во всей Советской армии. Эта история уже позже, будет многие годы передаваться от «деда» к «салаге», обрастая новыми подробностями и еще боле яркими красками, которые сделают ее настоящей легендой.
Служили братья в орудийном расчете орудийными номерами. Один приносил снаряд, другой пихал его в ствол. Вроде работа не пыльная - приноси и пихай…. Но нет же, им этого было мало и они учудили такое, что на голове проверяющих, волосы стали дыбом.
По плану учений. «Зеленые» наступают, «синие » сидят в обороне. И вот, настал час истины. «Зеленые», обрушив на обороняющихся, всю мощь своего оружия, пошли в атаку. Над полем дым, взрывы как на фронте. Впору совершать героический подвиг. Прут «зеленые» армадой - щемят нашего «синего» брата. Уже близка их победа, и грезится наступающим, поверженный Кремль, с флагом над Спасской башней. Но не тут- то было…. Чук и Гек грудью встали на защиту отечества. В тот момент, когда деды в блиндаже героически пили чай, салабоны отбивали атаку за атакой, пока в их голову не пришла безумная идея.
- Слышь, Чук, а давай мы им по броне постучим. Может, в отпуск поедем,- сказал Гек, поднося брату очередной холостой выстрел.
-А как?
-Давай, буханку хлеба в ствол засунем и жахнем по их БМПэшке, как по фашистскому «Тигру».
-Давай!- ответил Чук. - Я люблю фильмы про войну.
Разве могли братья знать законов физики, что в двадцатиградусный мороз буханка хлеба превращается в камень, а броня БМП в стекло. Нет - этого знать ни кто не знал, пока опытным путем братья не подтвердили расхожее выражение, что транзисторный приемник в руках питекантропа, это тоже оружие.
Грянул выстрел 122 миллиметровой гаубицы Д-30 и буханка хлеба со скоростью
снаряда понеслась в сторону «вражеского» БМП ломая замерзшую броню, как ледокол Ленин ломает лед. Хорошо, что братья в мотор попали. Пехоту и экипаж машины боевой после этого попадания хлебобулочного изделия, три дня по полигону всем полком искали. Те после попадания батона в мотор решили в партизаны уйти до самого дембеля. А дыра в броне получилась такая, что - генерал, комдив своей папахой заткнуть не мог.
-Что за бл…ть боевыми снарядами стреляет,- спросил генерал, осматривая пролом в броне, на котором остались куски хлебной поджаристой корочки.
-Мы товарищ генерал,- хором сказали братья, выпячивая грудь для получения орденов.
-Вы, от моржового члена уши! Кто из вас придумал батонами по танкам стрелять?
-Мы, товарищ генерал! – сказали братья в унисон, ожидая похвалы за инициативу.
-А на кой хрен вы, стреляли - идиоты?
-А мы ему товарищ генерал, передали по рации, что их экипаж героически «погиб» при исполнении приказа. А они нас послали на х…. и сказали, что возьмут в плен и лишат нас девственности методом насильственной дефлорации в извращенной форме. Вот мы и решили им по броне постучать, чтобы знали, что мы тоже при оружии.
-А что теперь с боевой машиной делать? – спросил генерал, осматривая пролом.
-А мы товарищ генерал, дырку с братом заварим. Мы же в колхозе сварщиками работали. Дело то плевое….
-Командира полка ко мне – Изваркин, черт бы тебя побрал, - проорал генерал, подзывая к себе командира полка.
- Командир полка подполковник Изваркин - представился тот, и вытянулся перед генералом по стойке смирно.
-Так Изваркин, этих двух идиотов убрать с глаз долой. Чтобы духу их в боевом подразделении не было. Сегодня они в пушку буханку запихнули, а завтра - завтра макаронами из автомата стрелять будут. Они же кретины не знают, что макаронный выстрел из автомата пробивает даже телеграфный столб.
-А вы откуда знаете, товарищ генерал?- спросил подполковник.
-Не ваше подполковник, дело! Этих раздолбаев изолировать от личного состава…
-Есть товарищ генерал, перевести этих уродов в комендантский взвод, будут до увольнения охранять знамя полка.
-Какое на хрен знамя? Вы товарищ подполковник еще сердце нашей Родины им доверьте. В хоз. взвод их! К свиньям!
-Так точно товарищ генерал! Сварщиками будут работать в хоз. взводе, там ни хлеба, ни макарон нет. А стрелять они будут только из рогаток по крысам на свинарнике.
Если бы подполковник тогда знал…. Если бы он только знал, что могут, сотворить эти братья, работая сварщиками, он бы сразу же перевел их в диверсионное подразделение или расстрелял бы по закону военного времени. После тех приключений братья Чук и Гек стали по полку тележку со сварочным оборудованием таскать, да дырки заваривать, пока не случилось, то, что и стало поводом для их перевода уже в полковой свинарник до самого дембеля.
Случилось это в тот день, когда в первой роте старшего лейтенанта Гасанова прорвало трубу отопления. Целый день и половину ночи, братья варили, паяли, латали то, что уже давно прогнило и нуждалось в срочной замене. И вот, когда первый и второй батальон отошли ко сну, а до подъема осталось два часа, братья Чук и Гек закончили свою работу и облегченно закурили, созерцая с умилением плоды своего труда.
-Давай Чук, газогенератор помоем, автоген в каптерку снесем и спать, а то уже подъем скоро.
-Эх, брат, я бы сейчас тушняка навернул и чаю с батоном,- ответил Гек, поглаживая свой живот. – А потом можно и в люлю. Старшина до обеда, я думаю, трогать нас не будет…
-Точно, давай похаваем, и спать. Ты, только карбид слей, и генератор помой, чтобы не поржавел, а я тем часом шланги скручу, и баллон в каптерку поставлю.
Пока Чук крутил шланги, и занимался кислородным баллоном, Гек вытащил из генератора остатки карбида, и открыв канализационный люк вывалил его в коллектор, чтобы не загрязнять окружающую среду. Пока братья в каптерке пили чай и ели тушенку, карбид в
канализационном коллекторе, превращался в ацетилен, смешиваясь с воздухом и не спеша, расползался по чугунным трубам двух батальонов.
Взрыв грянул в тот миг, когда «шланги» (так в армии называют солдат, уклоняющихся от утренней зарядки) восседали на унитазах, имитируя утреннее отправление естественных
надобностей. Зловонный вулкан фекальных масс, с грохотом и огнем вырвался из чугунных стояков, как вырывается снаряд из жерла орудий. В одно мгновение продукты жизнедеятельности человечества вернулись туда, откуда они исходили еще несколько секунд назад. А «шланги», поднятые силой взрыва над «присутственными» местами с ног до головы, покрылись слоем того, что все люди на земном шаре называют дерьмо. Дерьмо в то утро было всюду: оно капало с потолка и сползало с кафельных стен и валялось на полу вонючими колбасками. Вся трехэтажная казарма кайзеровской постройки от первого, до третьего наполнилась «ароматом» полкового сортира. Чугунный люк, взлетев высоко в воздух, упал на «Волгу» командира полка и застрял в крыше, как застревает монета, не проходящая в амбразуру копилки.
Что тут началось! Измазанные испражнениями солдаты, бросились мыться в умывальник скидывая на ходу испачканную униформу. Ответственные офицеры и прапорщики выбежали на улицу, затыкая носы платочками. Солдаты, вернувшиеся с зарядки, почуяв неладное, столпились возле входа в казарму, не желая входить в свои спальные помещения наполненные этой зловонью. Хаос, хаос и паника, охватили личный состав двух батальонов. На улице минус 8 градусов, а личный состав с голым торсом замер в ожидании приказов, покрываясь синевой и легкой наледью.
-Чук, это ты, обосрался?- спросил Гек, спросонья учуяв веющий из сортира запах.
-Да иди ты Гек… Это от тебя воняет. Бздишь после тушенки как хорь.
-Да я же Чук знаю, как воняет мое дерьмо. А это явно чужое.
-А мое дерьмо Гек, оно малиной пахнет,- ответил Чук, и, натянув на себя одеяло, тихо засопел.
Пока три сотни полуобнаженных человек топтались под казармой, братья Чук и Гек натянув на свои рожи противогазы, спокойно спали в помещении хозвзвода.
Все было бы ничего, но когда подполковник Изваркин увидел чугунный люк, торчащий из его «Волги» его терпению пришел конец.
-Астахов, Астахов, мать твою, - проорал он, выискивая среди личного состава командира батальона.
- Я товарищ подполковник!
-Ты, капитан головка от ПТУРСа. Это, что за теракт тут такой говняный? Кто учинил? Почему, капитан, по всему полку дерьмом воняет?
-Так дерьмо товарищ подполковник, и рвануло.
-Как дерьмо может взорваться, твои бойцы, что тротилом серут?
-Так, Чук и Гек карбид в канализацию высыпали. А с подъема, в сортире кто-то из «шлангов» закурил. Вот оно и жахнуло.
-Этим уродам объявляю десять суток ареста и пусть с первого по третий этаж отмывают плоды своей глупости. К обеду Астахов, чтобы от батальона цветами пахло.
-Есть товарищ полковник, будет пахнуть ландышем! Старшина на всю роту одеколона «Ландыш» закупил.
Целый день Чук и Гек отмывали от дерьма всю казарму, пока три этажа не засеяли стерильной чистотой и не заблагоухали цветами, как это обещал капитан Астахов командиру полка. А уже к вечеру того же дня, старшина роты прапорщик Щукин вывел близнецов и под свист сослуживцев, повел их на гауптвахту, исполняя приказ командира полка.
-Вешайтесь засранцы,- кричали сослуживцы, зная как начальник «губы» «любит» арестованных, и заставляет их мыть с мылом асфальт или красить зеленой краской пожухлую осеннюю траву.
-Сами вешайтесь. У нас еще целая бочка карбида есть, каждому достанется.
Несколько дней братьев в полку не было видно. Многие сослуживцы заскучали по их чудаковатым выходкам и не могли поверить, что Чук и Гек больше в роте никогда не появятся до самого дембеля. Прошел год, и в день увольнения в запас, братья близнецы вновь появились в батальоне, чтобы убыть домой, исполнив свой гражданский долг.
Провожали братьев близнецов всем батальоном. Провожали и деды и салаги. Провожали как самых близких и родных братьев по оружию, с которыми, и служить было весело, и два года пролетели незаметно, как один. А уже ночью после их отъезда в 00 -00, когда весь полк уже спал, гаубица, стоящая на постаменте возле штаба, вдруг так жахнула, что окна в близлежащих ротах высыпались кусками стекол.
Сотни ракет, осветили ночное небо россыпью разноцветных звезд, словно это был день
победы. | |
ВАШИ КОММЕНТАРИИ
Колонка редактора