Тотализатор 3 гл 5 | 5. Неудавшийся блицкриг
Фома, одетый в форму Паворы, степенно вошел в диспетчерскую, кинув мимолетный взгляд на притихших вояк, прошел к свободному стулу.
- Добрый день, господа офицеры. Моя фамилия Перунов. Полномочия неограниченны, так что, подчиняться придется всем. Вот документ эти самые полномочия подтверждающий.
Генерал принял бумагу слегка подрагивающей рукой. Кроме этого ничего не выдавало его растерянности. Более того, глядя на Григорьва, Фоме показалось, что командир дивизии еле сдерживает рвущееся наружу раздражение, и может среагировать неадекватно. Предупреждая необдуманные действия генерала, Фома резко опустился на стул и тихо заговорил.
- Беспокоиться нечего, вот надерем Гитлеру задницу и все вы вернетесь домой, в две тысячи девятый. Мало того, практически в то же время, из которого убыли. Срок нахождения в прошлом на это не повлияет. Задумайтесь о главном, кому еще выпадала такая прекрасная возможность за отцов и дедов с этим монстром поквитаться? Так что, спокойно обсудите ситуацию между собой, а я минут на десять покину ваше общество. Затем отвечу на все вопросы. Да, то, что сейчас сорок первый год - абсолютно точно. Никакого розыгрыша. Так что, хотелось бы побеседовать лишь по существу предстоящей операции.
Фома прекрасно понимал, людям необходимо время, чтобы мало-мальски прийти в себя, свыкнуться с произошедшим. Попасть в прошлое, это похлеще чем на Синтию, без предупреждения.
Вопросов, естественно, было много. Прошло уже минут двадцать, а Фома все продолжал отвечать, чувствуя себя невольным героем пресс-конференции.
- Главное, обеспечить режим строгой секретности, - наставлял он затаивших дыхание слушателей, - прямо сейчас военные части СССР окружают область непроницаемым кордоном. Ни туда, ни сюда никто без специального пропуска не просочится. Ваша задача, генерал, несмотря на то, что сроки уже не позволяют Германии изменить планы, намертво закрыть воздушное пространство над зоной переноса и маршрутом переброски войск и техники к границе. Ни один воздушный разведчик не должен получить и капли информации, особо о вышеупомянутом маршруте.
Генрих Штраубе вел свой "Фокке-Вульф" Fw 189, спрятав машину за облаками. Он любил свой "Летающий Глаз", позволяющий забираться на высоту до восьми тысяч четырехсот метров. Но этого и не требовалось. Он и гораздо ниже с легкостью уйдет от огня зенитных орудий.
Мысли командира "Рамы" прервал оглушающий рев, заставивший летчика намертво вцепиться в штурвал. Две тени мелькнули над самолетом, чуть не задев его, и унеслись вперед, мгновенно превратившись в темные точки.
- Какая же у них скорость, - поразился Генрих.
Точки меж тем отклонились вправо, и вновь стали расти на глазах. Непонятное что-то вновь приближалось. Штраубе среагировал мгновенно, не задумываясь, бросил машину в горизонтальный разворот. Раньше этот излюбленный прием помогал безотказно, истребители противника не могли угнаться за ним на наборе высоты. Прекрасная маневренность его легкой птички должна была выручить и сейчас. Но произошло невероятное, самолет резко тряхнуло.
- Генрих, - крик штурмана утонул в гуле пронесшихся впритирку странных машин, - правый хвост оторван.
- Не смертельно, Вили, и на одном долетим.
- Не долетим, командир. Это самолеты, я успел рассмотреть. Странные, без винтов. Нам не уйти.
Новость ошеломила. Краем уха он слышал о ведущихся разработках такой техники, но это было делом далекого будущего. Неужели эти дикие неполноценные славяне так обогнали Германию?
- О Боже!
Происходило невероятное. Русский самолет, вновь обогнав раму, на этот раз снизу, резко спикировал, затем, уйдя в горку, практически завис прямо по курсу, устремив острый нос ввысь. Теперь его хорошо можно было разглядеть. Взгляд поражали уходящие назад по фюзеляжу стреловидные крылья, красные звезды на них не оставляли сомнений - русские. Генрих, ведя машину на скорости триста пятьдесят километров в час видел противника, как на ладони. Покрасовавшись перед взором, невероятный истребитель резко взмыл вверх и в сторону. На какое-то время экипаж рамы потерял противника из виду. Затем перед носом фокера сверху вниз брызнули сверкающие трассы выстрелов. Через несколько секунд все повторилось.
- Похоже, это предупредительный огонь, - решил Штраубе.
- Снизится заставляют, гады, - голос третьего члена экипажа подтвердил мысли командира, - что делать будем? Я даже прицелиться не успеваю, не то, что выстрелить.
- Сергей, я, на всякий случай радиопомехи поставил, хрен его знает, есть у них вообще радио или нет, на этом ведре с болтами.
Российские пилоты кружили над обреченным разведчиком, принуждая того снизиться, чтобы окончательно прижав к земле, заставить сесть.
- Ты гляди, а ребята-то не геройствуют, - глядя на уходящий вниз Фокке-Вульф вслух отметил Сергей.
- Давай проводим их поласковее.
В этот день, двадцатого июня сорок первого года, в русском плену оказались первые трое из армады германской армии, подмявшей под себя почти всю Европу.
На следующий день вся наземная техника была скрытно переброшена к границе Советского Союза. На территорию, занятую врагом не вернулся не один из пересекших границу самолетов-разведчиков, что вызвало легкую панику в рядах командования военно-воздушных сил Вермахта. Но изменить уже было ничего нельзя. Время не позволяло.
Так же, как и в мире Фомы, враг попер на рассвете, задержавшись с вторжением лишь на пятнадцать минут, которые заставили понервничать всю Когорту. Самолеты противника, встреченные огнем зенитно-ракетных комплексов, как стационарных, так и ручных, сыпались вниз пачками, оставляя дымные шлейфы. Часть из них вспыхивала в небе огненными шарами - до земли долетали лишь осколки. Машины прорвавшиеся через огонь встречали русские истребители, почти не оставляя врагу ни единого шанса. Единственной проблемой для наших являлось то, что техники у врага было много, не хватало боезапаса. Российские самолеты челноками сновали вверх-вниз для пополнения вооружения и дозаправки.
Жалкие горстки Люфтваффе, все-таки добрались до полевых аэродромов русских и отчаянно бомбили фанерные макеты нашей авиации. Наземные войска врага неожиданно для себя напоролись на сокрушительный огонь артиллерии и танков. Кроме этого их по всему фронту встречали незнакомые юркие машины на узких гусеницах, которые развивали сумасшедшую скорость и уничтожали немецкую бронетехнику невиданным оружием, которое пробивало броню, как картон. Сверху на этих машинах передвигались бойцы поголовно вооруженные автоматами. Что удивляло более всего - у русских была хорошо налаженная мобильная связь.
Все это никак не вписывалось в данные разведки. Немецкое командование разводило руками, пытаясь переложить вину на кого угодно. Панические доклады с линии фронта нарастали, как снежный ком, приводя фюрера в бешенство. К утру следующего дня стало окончательно ясно - блицкриг захлебнулся, быстрой войны не получится.
На месте рейхстага дымились руины. Кроме этого здания в сердце Берлина ничего не пострадало, соседние дома слегка посекло осколками, а в тех, что поближе, вышибло стекла. Русские словно говорили этим, что Берлин в их власти, они могут сделать с городом все, что захотят. Германия таким сверхточным оружием не обладала.
Но это был отвлекающий маневр. Пока немецкая верхушка переваривала случившийся позор, ночью из самолета, пролетевшего на огромной высоте, его даже не заметили, десантировалась небольшая группа, всего восемь человек. Состояла она из мужской части Когорты и четырех отобранных лично Фомой офицеров спецназа Российской армии. | |
ВАШИ КОММЕНТАРИИ
Колонка редактора