— Я училась в школе № 17 города Иркутска. Мои школьные учителя, которые были удивительно умными, интеллигентными людьми и талантливыми педагогами, занимались развитием и души, и ума, заставляя нас не только читать книги, но и участвовать в различных диспутах. Кроме произведений классиков, они открывали нам современных авторов. Например, нам постоянно давались задания прочитать то или иное произведение, только-только опубликованное в журнале «Новый мир» или каком-то другом литературном журнале, которые я с тех пор всегда читала. Нужно было не только прочесть, но и рассказать, что тебе понравилось в этом произведении, что ты для себя из него извлек. Нас учили понимать литературу. Сейчас же дети несчастные (а может быть, и счастливые) — кроме компьютеров они ничего не знают. Но должна сказать, что здесь мы с ними на равных: я ничего не понимаю в компьютерах и не дружу с новыми технологиями. Это тоже нехорошо. Новое поколение владеет тем, чем я не владею. Но мы умеем и любим читать, а молодому поколению это неинтересно. Иногда я смотрю, что читает молодежь, — и мне становится грустно.

— Я люблю художественную литературу и с детства серьезно ей увлекаюсь, особенно произведениями русских авторов: Чехова, Куприна, Лескова, Бунина — а сейчас меня больше интересует философская литература. Я с удовольствием прочла произведения испанского писателя Гарсия Бальтасара, у него очень интересная философия и размышления о жизни. Каждую свободную минуту я стараюсь почитать и больше узнать о том, что происходило в нашей истории, каковы были древние цивилизации. Ведь это безумно интересно!

— Я родилась в очень верующей семье, в праздник в честь иконы Иверской Божьей Матери. Мои бабушка и мама были польками по национальности и католичками по вероисповеданию. Мы жили в Киеве, где не было действующего костела, поэтому бабушка крестила и воспитывала меня в православии. Она с детства ставила меня на колени и заставляла молиться. Я молилась на русском языке, а бабушка на польском. Каждую неделю по выходным дням она водила меня в Киевскую лавру, там мы посещали службу в православной церкви, где я молилась, стоя на коленях. Тексты всех молитв я изучила не по молитвослову (тогда молитвословов не было), а со слов женщин, которые приходили в храм. Они молились вслух, и так, из уст в уста, передавались молитвы. Еще в раннем детстве я узнала, что такое грех, что можно делать истинно верующему человеку, а что нельзя. Такое начальное воспитание было очень сильным, оно вошло в мою плоть и кровь. Понимание греховности впоследствии мне очень мешало в профессии.