Я простая крестьянка.

Ну что вы всё смотрите на меня? Я простая деревенская женщина, зимой веники вяжу, весной и летом зеленью торгую.

Я даже грамоты не знаю.

Почему вы так смотрите?
Это – щавель, а это – укроп. Петрушечки не хотите? Гляньте, какой пучок толстый!

Иди, иди, проходи мимо, жирнопузый. Небось, слуга какого-нибудь важного господина.
Не надо мне твоих покупок. Барин захворает, а торговка - отвечай.

Эй, паренек! У меня хорошая зелень. Не обижу!
Чертов подмастерье. Норовит украсть, а не купить. Да и бог с ним.

Батюшки, сама кума на рынок пришла. Еле несет свои тяжелые юбки.
Мы с бабами считали на прошлое воскресенье, никак меньше шести не выходило.

Детвора под ногами вьется.
Так и быть, весь товар ей отдам и домой пойду. Ноженьки устали.

Кума! Кума! Это я, брата твоего вдова! Вот у меня – глянь – петрушечка… укропчик…

Ах, строптива! Ну и строптива! Купчихой стала. Чаи попивает.
Купчиха! Тьфу тебе!

А вот и Авдот Михалыч! Забирай, родинушка, считай даром отдаю!

Да что ж ты зыришь на меня, как будто обманула. Да никогда ж ничего плохого тебе не дала! Токмо и хвалил меня, а теперь даже и не смотришь!

По праву от меня Ольга Куцая собирает барахлишко, по леву – Фекла рыжая.
Все продала, мужа ждет.

А вон он, на телеге едет, Ванька-то ее!
Заберет Феклу, и вперед, к сеням родимым. Фекла-то утешится при Ваньке, ноги вытянет и песню петь. А че ей не петь, Фекле-то?

Куцая подходит, жалобно смотрит. Понимает, поди. Сама вдова. Вздыхает, головой качает:

- Как там последыш твой?

- Ой, резвый! Смеется, руками машет, играет, – вспомнила и обрадовалась.

- Ни к чему это тебе, Прасковья, ни к чему. Твой последний ребенок до добра не доведет. Брось его.

- Как это – брось?

- А вот так – в воду! И кыш ему. Дурной ребенок… ох, дурной…

Щавель! Укроп! Петрушка!

Ноги не можут уже, а на мне пять ртов голодных.
За полтинник отдам!

За гривенник!

***

А все из-за малого Гаврюшки. Муж на сечу пошел, а я понесла…

Вдовая я теперь, зато Гаврюшка мал, да удал.
Смеется, руками машет.

Умирала я тогда, Гаврюшкой не могла разродиться…
А он и пришел, дохтор этот городской, проезжий.

Гаврюшку моего перед лицом держит, улыбается и говорит:

- Смотри, какой богатырь! Смерти избег! Знаменитым будет!

Ольга Куцая спрашивает:

- Колдуном, что-ли?

- А может, и колдуном! Он находился в очень трудной позе. Как правило, мать и ребенок гибнут. А он и мамочку спас, и сам выжил. Гений, не иначе!

Да мы ж грамоты не знаем...
Што за гений?

Вся деревня тогда собралась. Шепчутся под окнами, а я знай себе, Гаврюшу титей кормлю.

А они шепчутся, злобно на избу мою косятся.
Староста сказал тогда:

- Точно, колдун!

Ольга Куцая говорит, что гений – это колдун страшный. Всю деревню нашу загубит.
А раз мне жизнь оставил, значит, я тоже ведьма.

Потому у меня никто зелень и не берет.

А вот если изведу я Гаврюшку проклятого…

***

Вою я…

Ах, Гаврюшка, гений ты мой, да кто ж слово такое проклятущее придумал… Типун этому дохтору… Купаться, сыночек, идем, купаться.
Холодно? Ну потерпи еще немного, потерпи...

Сыноооооок!

Вою я.

***

Петрушка, щавель, укропчик!