Еля не стала откладывать рекомендацию в долгий ящик, вышла на улицу и глянула на мир глазами мужика. Это заставило ее в страхе отшатнуться и, прижав руки к груди, с ужасом зашептать: -свят, свят, свят.. Чур меня! Чур меня грешную!…

Первое что она почувствовала, - то, что ее расширенные глаза невольно зашныряли по фигурам проходящих женщин и надолго останавливались на той самой части, которую в простонародье называют задница. И она
ловила себя на мысли, что отродясь, не наблюдала соплеменниц в таком свете, как увидела сейчас?

-Вот эту бы я в постель затащил не задумываясь и не снимая брюк, а эта худющая и без мужика обойдется. Наверняка стерва?!

-Ой! - пришла она в себя. - О чем это я? Я же вроде, как и сама женщина? Как мне не стыдно?!Откуда такие крамольные мысли?

Но мужское начало уже неумолимо и жестоко перемалывало ее хрупкую женскую психику, и всякие незнакомые ранее мысли появлялись в голове одна за другой.

-Первым делом надо похмелиться!
Похмелиться, а уж потом женщины! Женщины, женщины и женщины. Жене скажу, что задержался на работе. Не впервой.
Ее бегающие глаза уже шныряли по вывескам магазинов, ища заветное - «Гастроном», а мысль работала, как счетная машина «Феликс», прокручивая в голове соотношение мелочи в кармане и обозначенной на этикетке стоимости «родимой».

-Где-то должна быть заначка – долговые сто крон, которые нужно отдать знакомому чуваку?
Феликс» дал знать, что карманной мелочи для реализации плана явно не достаточно.

-Фиг с ним, с долгом. Потом отдам, - сладострастно закрутилось в голове, - здоровье дороже.
Елина женская суть запротестовала в последний раз робко и затухающе, как крик умирающего лебедя:
-Какая выпивка, какие женщины? Я же солидная, преуспевающая дама?
О, боже. Ведь все было так хорошо, но почему так все плохо?

И тут она с ужасом поняла, что это диалектический закон единства противоположностей - в действии. Но, распространяется он исключительно на мужчин. Она еще немножко постояла, борясь с противоположностью. Потом резко выдохнула, и уверенным шагом отправилась в сторону гастронома.

Через час Еля, идя на нетвердых ногах, снова оказалась на улице и, вытирая тыльной стороной изящной перчатки, губы спросила у ближайшего дворника:
-Па-а-азвольте полюбопытствовать, любезный, - где тут у вас в Таллине пол меняют?
-Вам паркетный или линолиум сойдет? - шопотом вопросил он, оглядываясь по сторонам.
-Дурак ты братец, какой паркетный?! Пол говорю. На мущинский.

Ее решение было твердым и неколебимым, а в голосе уже прорывались признаки баса.
:-))