Глянцевый шёпот моря; застывшая соль на губах разъедает слова;

какофония боли, волн – всё сильней, надежда – бесспорней;

осыпаясь вечерним солнцем на горячую гальку,

память бросает якорь;

я смотрю на память – вижу провал;

я подбираю слова – чувствую воду;

расходуя без остатка алый

цвет горизонта,

макая кисточку взгляда в пунцовую слякоть.

Сядь же ко мне на колени,

милая, нежная, поздняя,

звёзд южных первая встречная,

вечная переменная, волн небрежных кипень;

переодевшись в ночь, берег проглотит тени,

кедры утопят сердце, взгляд похоронит звёзды;

близость – вчерашний вечер;

ветер – вчерашний день –

что разбросал пыльцу предзакатного воздуха...

Беглая бабочка неба греется у огня

безымянных призрачных окон; смолью блестящей чернеет

водная степь, как чернеет моя душа, где ни зги

не видно, лишь вина на глоток;

застывшая маска света, заплывшая воском луна;

приглушённое время в отрешённых аспидах аллей;

я ищу тебя в этих строках – смешно –

ты всегда была между строк,

где-то там, в беспросветно алом,

на самом дне неба

южных кровей.