Большой особняк, бал, звуки вальса. Я у окна, смотрю на тучи, нависшие над колыщущимся морем и мокрый песок. Он должен придти, это мысль меня волнует, хотя знаю, что всё возможно только издалека. Пока его нет и праздник не чувствуется. Лишь сознавая, что он среди пар движется в такт музыке с одной из прекрасных дам, застывших у стены и скучающих, я почувствую желание танцевать и смеяться. Так уже было. И так будет. А пока его нет.

Оркестр останавливается передохнуть, пары раскланиваются. Я пресекаю несколько попыток вовлечь меня в разговор. И вдруг толчком в грудь – здесь!

Стараюсь дышать ровно и вдруг ощущаю руки, прижимающие меня к себе. Это слишком! Я пытаюсь вырваться, но снова музыка и вальс. Мое тело как комок, ноги судорожно сводит от накатившей страсти, я не могу сопротивляться и только всё прошу о чем-то, упрекаю, высказываю обиды, не слышу сама себя, не верю словам, как очень пьяная. Совершенно четко понимаю еще, что всё это зря, что надо было оттолкнуть, убежать, а сейчас поздно и я снова почувствую холод, пронизывающую боль, когда музыка стихнет. Бал подходит к концу, краем глаза вижу, как зал пустеет.

Он ушел. Я одна. Инструменты свалены в углу. Невыносимо всё. Белые стены, ленточки, разбросанные по полу, огромная люстра. Я даже плакать не могу. Знаю, что праздник продолжается в саду. Но там слишком много света, фонтаны и весна.

Прыгаю в распахнутое окно, вспоминаю, что было море. Тут же ноги начинают вязнуть в песке, бросаюсь в воду, плыву.

Все гости тоже оказываются в воде. Даже равнодушный он.

И я барахтаюсь, не совсем понимая, за что борюсь. То ли за жизнь, потому что тону, то ли за него, то ли против него, но постоянно наталкиваюсь на его тело. Кажется, он задыхается. Не надо, чтоб умирал. Фиксирую эту мысль и вдруг понимаю – это я мертвая, всё кончено, больше нечего бояться.

Становлюсь его руками, крепко сжимающими то, что было мной. И одноврменно чувствую объятье. Что-то плачет внутри, долго-долго.

Пока в волосах не запуталась рыба.

И я уже не различаю себя. Я - и рыба, и волосы, и плавающие люди, и мокрые платья... Я – это всё море с растворяющимися в нем струями только что хлынувшего ливня.