Может ли правило «говорить о веществе, не обнажая его сути», иметь черты хорошего тона?
Вероятно, у человека с прочным фундаментом нет. И дело здесь не в качествах души а в самом естестве дела.
Вот некоторые зарисовочки, подмеченные мною, в соответствии с моим правилом обнажать суть вещества.
Забавно было наблюдать растерянность и легкий испуг в глазах Винокура, когда на его Бенефисе, приглашенный (вероятно из дружеских побуждений, помочь бывшему другу)
“Ефим Ефимов” (доктор у меня это) неожиданно заявил на сцене “Володя помнишь наш девиз? Мы не там и не тут”.
“Ефим Ефимов” (доктор у меня это) неожиданно заявил на сцене “Володя помнишь наш девиз? Мы не там и не тут”.
Глядя на недоуменное, слегка ошалелое лицо Винокура, я вспомнил Аллу Борисовну и ее умного чеченского зятя. Она купила эфирное время у Андрюши Малахова, подтянула тяжелую артиллерию, бедолагу Рошаля, все отредактировала и вылизала. А он заплатил, выкупил материал и показал его на НТВ во всей наготе. И не было рядом с нею, как тогда, в первый залет Филипушки, ни Кобзона, ни Розембаума, ни Лолы, ни “Бамбука”.
И что можно сказать по этому поводу? У “Ефима Ефимова” проблемы с фундаментом? Если он не здесь, то почему не там? И причем здесь Владимир Винокур? Каким образом и когда именно, им одновременно удалось побывать и там и тут?
На бенефисе у Михал Михалыча «тетя Соня» прочла его … не знаю, как сказать об этом…
Сам Михал Михалыч как - то рассказывая об Александре Иванове, объясняя феномен его фамилии, очень эмоционально, откровенно раздражительно, прогнувшись в злобном поклоне до пола, сказал “ну извините, ну простите”. И снова, нервно с затяжечкой, повторил “Ну простите”. Почему Михал Михалыч нервничал, когда говорил об этом мне доподлинно не ведомо, но я имею некоторые предположения по этому поводу. Вероятно, Александр Иванов мог бы иметь немецкую фамилию – Бронштейн, либо польскую фамилию (как у Михал Михалыча) – Лисицкий, на худой конец, что-то надуманно русское – Пригожин, Замечательнов, Сахаров, Распутнов и тп, а он выбрал Иванов. И именно этот контраст между принципиальностью Саши Иванова и детской прямотой некоего русского национал-вопрошенца, почему Иванов - Иванов а не Мамириев, Мордахаев, Хазанов, Мататов или Ханукаев и вывела из себя Жванецкого.
Казалось бы… Экая мелочь, вопрос. Ну вопрос и вопрос, ан нет. На бенефисе случилась обратная трансформация. Слова, некогда написанные по поводу “ну извините, ну простите”, в устах тети Сони вдруг обернулись против тех кому не предназначались. В ее устах слышались нотки торжества. Так словно она говорила «наша взяла, это Вы …, это от Вас …,».
В зале, естественно, было полно народа. Конечно же, благодушного народа. Что это такое мы, и чем это таким вдруг от нас? Никто и не пытался понять пафоса тети Сони, даже Михал Михалыч дежурно улыбался, никак не реагируя. Но оператор выделил лицо в первых рядах и это было лицо Рязанова. Это было одеревеневшее лицо с остекленевшими глазами.
Мне не интересны отношения тети Сони и Гекубы, мне интересно, что по этому поводу думал Жванецкий. Не понимаю, но чувствую что более всего прочего что заставляет меня с вниманием и уважением любопытствовать, это не талант и не граненая филигранность его слов, а его гражданская позиция. Да да, именно так. То что напрочь отсутствует у многих. Фундамент не
вызывающий сомнений в прочности – не вызывает сомнений в принципе.
А вот еще одна забавная история о фундаменте, чья мощь явилась основой одного из фундаментальнейших явлений, среди прочих фундаментальных явлений, «специфического» фундаментализма. Речь идет о лекциях на ТВ.
Я с недоумением смотрю лекции на Дожде. Это своеобразно культурное явление частенько вызывает у меня едкую иронию, то что показывают на Культуре куда менее специфичнее. И тем не менее.
Давеча, некий Михац (простите, примерно так звучала его фамилия, я ее не запомнил) “в чудо ящике” поведал нам историю о путешествии Петра первого в Европу. Был ли это рассказ о Исааке Ньютоне или Петре первом можно гадать? Гадать о том восторге, который вызвал у меня этот рассказ не нужно, так как я сам являюсь его свидетелем и свидетельствую Вам об этом открыто и ответственно. Это был секс с самим собой, то бишь оргазм. Вы уж простите мне такую фривольность, в духе времени, но фривольнее той фривольности коей счастливым слушателем могли бы быть и Вы, не было и не будет никогда. Речь идет о Ньютоне, негласном, но весьма вальяжном начальнике Европы, с барской небрежностью давшего аудиенцию Петру. Мелкий Петришка, тутошняя казявка, никчемная дичь, изначально рожденная быть дикою, самим богом определенная ковырять в носу нещадно пуча глаза на «европианское» великолепие и …
и естественный как само естество, как воздух что естественным образом мы вдыхаем, не замарачиваясь мыслями а как у нас это выходит, незлобивый и не чванливый из за бремени своего величия, обремененный трудами и думками о космосе, гений и человек, начальник всея Европы по совместительству, масон Исаак Ньютон.
Вот уж фундамент так фундамент. Что может посеять это гипнотическое ковыряние пальчиком по … по … по фундаменту? И можно ли назвать это ковыряние малобюджетной надеждой “а вдруг развалится”. Критичность беззащитна перед безапелляционностью. Она дитя трезвого укоренившегося рассудка. Безапелляционная пошлость страшна естественностью. К запаху свеже - наложенной гадости не можешь привыкнуть лишь первые полчаса.
Быть правдивым сложнее. Тот кто лжет, всегда надсмехается над возмущенным правдолюбцем. Зачем замарачиваться, рискуя быть обрызганным фикалиями ироничных говорунов? Все будет охренено… А нехай привыкают, к тому что так было и так будет. Великий Мессинг и Пастернак отныне и навсегда. Аминь.
Комментарии