Распахано поле, посеяны звезды.
И залит дождями небес чернозем.
Еще так теплы разорённые гнезда!
И в осень с тобою мы входим вдвоем
сквозь холод и жар, сквозь наитие сердца.
А осень багрянцем в кальянах бурлит.
МанИт зазеркалья открытая дверца,
и яхонт слезою в колечке горит.

Самайн… Где та хрупкая грань меж мирами?
Прозрачные тени, разбавленный яд…
Судьба имена завязала узлами,
июль, города и шальной листопад.
По кругу.., сливаясь телами под вечер,
мы черпали радость небесным ковшом.
И сквозь чернозем прорастали в ночь свечи
родившихся звезд, освещая наш дом.


Глубокая полночь. Воды зазеркалье.
Ольховая рама колодца. Луна.
Тьма дремлет,
......укрывшись под звездною шалью.
А мне в полнолунье опять не до сна.
Мир снова расколот на две половины.
Сплелись воедино и явь, и мираж.
В воде отражение - профиль мужчины.
Всмотрелась... Но вот уж колодезный страж
в мгновение ока рассеял виденье.
Покрылась дрожащею рябью вода.
Росой испаряется в синем свеченье.
Луна прожигает колодец до дна.
Монетку бросаю. Лью воду на травы.
Ступни омываю в жемчужных слезах.
И самою верхнею нотой октавы
вдруг ухает филин... Навязчивый страх
объятьем пленил онемелое тело.
Где явь? Где мираж? Не дано различить.
Каменья рукой собираю несмело,
и вот ожерелья жемчужная нить
уже обвивает и шею, и косы.
Роса обжигает, и нечем дышать.
Луна, искупавшись в колодце, раскосо
глядит свысока. Вновь волнуется гладь
воды.., не в колодце, а в ковшике звездном.
И вновь... Показалось? Я вижу лицо.
И чей это голос?
- Как жаль. Слишком поздно...
И с пальца на землю слетает кольцо.

Слепая случайность иль все же фатальность,
что мы повстречались с тобой у черты?
Смешались и сон, и мираж, и реальность.
Одно неизменно, что ты - это ты!
Тебя принимаю, как сна неизбежность.
Заложницей время сжимаю в горсти.
Ковшом из колодца я черпаю вечность.

И крест, что тащу, вдруг решил зацвести.



Самайн* - время, когда истончается грань между мирами, поэтому в этот период
люди пытались узнать свое будущее с помощью всевозможных гаданий.


апрель, 2018 г.