Джонни стоял на кирпичной стене в позе Наполеона, заложив одну руку за спину, а другую гордо согнув в локте, смотрел на одиноко маячивший вдали парус.

Часы на городской ратуше пробили полдень. Выглянуло солнце. Джонни закинул  курточку на плечо и радостно заметил, что дождя, пожалуй, сегодня не будет.

Поль сидел рядом, свесив одну ногу со стены и расшатывая каблуком ботинка потрескавшиеся от времени кирпичи. Другую ногу он обхватил руками и уперся подбородком на холодную коленку. Такая поза обычно помогала ему впадать в меланхолию, к которой Поль был весьма склонен. За утро Поль успел переделать кучу всяких важных дел: слушал радиоприемник, лежа в постели и задрав ноги на спинку кровати, перемазался вареньем в чулане до самых ушей, за что получил от матери подзатыльник, потом чистил ботинки и отмывал свою физиономию с мылом, дал хорошего пинка вредному соседскому коту, накормил голубей крошками от завтрака, научил братишку завязывать морской узел на мамином фартуке, разбил фаянсовое блюдо для воскресного пудинга и забросил свою трубу в кусты на заднем дворе.

Джо расселся на пыльной траве возле стены, его мало волновало то обстоятельство, что мама напялила на него свежевыглаженный костюмчик в честь воскресного дня. Джо разбирал содержимое своих карманов. Он даже сам не мог понять, как туда столько всего помещалось, и откуда брались все эти странные вещи, но был уверен, что они ему необходимы. Карандаши, старые билеты на автобус, мятый список продуктов, которые нужно купить в магазине, спичечный коробок с жуком, пуговицы от папиного пальто, кусочки разноцветного стекла, грязный носовой платок, морские раковины, игрушечные машинки, шпингалет от кладовки, где хранятся конфеты, и главная ценность – медиатор и порванная струна от гитары брата.

Джо был самым младшим в компании друзей и младшим ребенком в большой семье, но это его ничуть не смущало, он рос очень самостоятельным и независимым. Бродил где вздумается, дома о нем особо не беспокоились, зная его характер, к тому же он всегда помогал с домашней работой: выносил мусор, ходил за покупками, один раз даже вылил на лестницу ведро мыльной воды, после чего отец поскользнулся и чуть не пересчитал ступеньки.

Джонни вглядывался в тень деревьев, туда, куда убегала каменистая тропинка, явно в нетерпеливом ожидании кого-то четвертого. Вдруг в кустах позади них послышались шорох и пыхтенье, будто медведь продирался через лес. Появился Ричи, взъерошенный и запыхавшийся после долгого бега. Он бежал всю дорогу от самого дома.

– Я хотел срезать угол, – пробормотал он, отряхиваясь и вытаскивая листья из волос. – По прямой… чтобы быстрее…

Ричи почему-то часто лез туда, где не пройти, из всех путей он обязательно выбирал самый трудный и появлялся как медведь из чащи. Ребята шутили над ним, что это его большой нос тянет за собой не в ту сторону.

Компания была в сборе. Осталось придумать что-нибудь грандиозное. Воскресенье в самом разгаре. Светит солнце, тучи далеко, в порту гудят пароходы и кричат чайки. День просто создан для приключений. Джонни внимательно оглядел все четыре стороны света, от яркого солнца у него перед глазами заплясали разноцветные звездочки. Настроение было отличное, даже захотелось что-нибудь сочинить. Свои стихи он никому не показывал, прятал их под кроватью, там уже накопилась целая пачка школьных тетрадок, исписанных вдоль и поперек. Джонни часто рисовал на полях смешные рисунки, например, учителя математики с огромными ушами и хвостом, или Ричи с большим носом. В будущем Джонни мечтал стать великим и знаменитым на весь мир. Он пока не знал, как именно, но был серьезно на это настроен. Он хотел уплыть в Нью-Йорк на огромном белоснежном лайнере.

У Ричи пока не было большой мечты, но ему очень нравилось стучать, например, палкой по забору, или ложкой по кастрюле, или ботинками по каменистой набережной, слушать, как дождь барабанит по крышам, как урчит вода в трубах, как фырчат автобусы и где-то далеко стучат по рельсам поезда, любил слушать, как мама моет посуду на кухне, как звенит колокольчик на двери кондитерской, бой курантов на площади и шаги прохожих за окном.

Поль, в отличие от приятелей, уже точно знал, что нужно получить работу, когда вырастешь. Он решил стать врачом, потому что его мама работала в больнице медсестрой. Еще он учился играть на пианино, но больше любил трубу. Вот только играя на трубе, он не мог петь, а пел он хорошо, особенно церковные гимны. Неплохо было бы работать в большой важной фирме, носить костюм и галстук, шляпу и плащ, как киногерои. Но Поль был ленив по природе, учиться не любил, и работать долго сидя на одном месте ему совсем не хотелось. Он собирался много путешествовать, когда вырастет, а пока больше предпочитал валяться на кровати, задрав ноги выше головы, слушать радио и насвистывать себе под нос разные популярные мелодии. Главное, быть особенным и делать все, как тебе хочется.

Джо был скрытным тихим мальчиком, себе на уме. С ним мало разговаривали старшие товарищи, поэтому все думали, что он мечтает водить автобус, как его отец, но Джо втайне от всех учился играть на гитаре, которую брал у старшего брата, пока того не было дома. Все пальцы себе стер до крови, но упорно зубрил аккорды.

Джонни думал о том, что надо бы сесть на трамвай и доехать до конца в дальний район, побить местную шпану, уж очень они задираются в последнее время. Или лучше пробраться на футбольный матч. А можно пойти на место бомбежек, обследовать развалины в поисках классных штуковин, например, найти себе новый револьвер взамен того, что тетя Мери  отобрала и куда-то спрятала. Но все эти затеи – вчерашний день, надоело. Нужно придумать что-то действительно невероятное.

Джонни пришел в голову как всегда гениальный план.

– Здорово было бы куда-нибудь сбежать отсюда. Куда-нибудь далеко.

Ричи сразу согласился, он на все соглашался, потому что был законченным оптимистом. Джо не возражал, все равно других дел у него не намечалось. Поль сомневался, но боялся показаться трусом, и потому первым делом заявил, что у него есть карманные деньги, чтобы чувствовать себя главным и ответственным.

«Сбежать куда-нибудь далеко и немедленно» – означало сесть на ближайший рейсовый автобус и ехать до конца, куда глаза глядят.

Бежать наперегонки вдоль набережной в компании бродячих собак, по узким сырым переулкам, через перекресток с трамваями, притормозив немного у кинотеатра, чтобы узнать, что идет вечером, мимо разноцветных витрин магазинов, вкусно пахнущих кафе, затем по мосту, через разрушенные дома, по пустырям, вдоль длинного высокого забора, за которым дымит фабрика, и прямо на автобусную станцию.

  Поль с важным видом отправился за билетами. Джонни влетел в автобус на полном ходу и занял лучшее место у окна поближе к водителю. Ричи сперва подсадил Джо, затем Джо втащил Ричи. Оба они ростом не отличались, один по возрасту, другой по жизни,  а ступеньки в автобусе очень высокие.

Мимо проносились бескрайние поля, луга и зеленые холмы. В приоткрытое окно влетал ветер вместе с сухими листьями. Джонни достал из кармана свою любимую губную гармошку и принялся подбирать одну из мелодий, которые вертелись у него в голове вперемешку с мыслями и гениальными идеями. Джо насвистывал, он только недавно научился свистеть и практиковался при каждом удобном случае. Ричи колотил палкой по спинке сиденья и щелкал языком, ему нравилось все, что громко стучит, а палку он еще на пустыре подобрал. Поль мечтал, задумчиво глядя на проплывающие облака, и пытался сочинить песню, но у него никак не получалось зарифмовать второй куплет. «Может, у Джонни спросить?..»

А Джонни недолго думая высунулся из окна и весело заорал:

– Мы едем в Америку! В Америку! Ура!!!

Водитель не оценил эту идею по достоинству и высадил всех четверых прежде, чем Поль успел дипломатически объяснить ситуацию. Автобус скрылся за поворотом, оставив после себя клубы дыма и дорожной пыли.

Высокая трава задевала голые коленки и растопыренные ладони, цеплялась за ноги. В игре «Кто быстрей» Джонни обычно привык побеждать, и потому первым прибежал на вершину холма, хотя Поль не отставал от него ни на шаг. Джо полностью скрылся в густых зарослях, поэтому сразу сбился с заданного курса. А Ричи нравилось бегать просто так, размахивая палкой.

Джонни задрал голову и поднял руки вверх, словно пытался дотянуться до неба. Ветер теребил ему волосы. Первая капля дождя, крупная и холодная, упала ему на нос и скатилась по щеке за шиворот.

Поль огляделся кругом, повсюду, куда ни глянь, простирались луга и холмы, да кое-где попадались одиноко стоящие старые деревья, всем своим видом ожидающие, когда же наконец в них ударит молния. Значит, придется мокнуть под дождем. Поль вздохнул и надвинул капюшон на глаза, чем очень насмешил Джонни, потому что стал похож на очень серьезного гнома. Сам Поль в глубине души радовался своей предприимчивости, что надел курточку с капюшоном.

Джо зевал, Ричи устало почесывал исцарапанные коленки, Поль шмыгал носом и недовольно сопел. Никто и слушать не хотел, чтобы продолжить путешествие. Но Джонни не замечал наметившегося бунта на корабле, он топал прямо и вперед по мокрой тропинке. Он еще с холма заприметил у обочины дороги чей-то автомобиль.

А дождь тем временем полил как из ведра. Исходив все поле вдоль и поперек и набрав основательно воды в ботинки, мальчишки наконец-то выбрались на дорогу. Старый заржавевший драндулет без колес и стекол одиноко глядел вдаль в надежде, что его подберет на буксир какая-нибудь пролетающая мимо машина.

Мальчишки тут же забыли об усталости и едва не передрались за место водителя. Малыш Джо на этот раз оказался проворнее всех. Правда, хитрый Джонни заявил, что ключ от зажигания у него в кармане, а без ключа автомобиль с места не сдвинется, хоть тресни. Но Джо это не остановило, и он в упоении крутил руль и дрыгал ногами, издавая дикие булькающие звуки, изображающие рев мотора, до тех пор, пока Поль с прискорбием не сообщил ему, что они врезались в грузовик. А Джонни расписал страшную аварию в ярких красках с вылетающим через лобовое стекло водителем, окровавленным асфальтом и взрывающимся двигателем. После чего они вытолкали Джо с водительского места и оба вцепились в руль.

Зато Ричи удобно устроился на заднем сиденье. Он снял мокрые ботинки, развалился и задрал вверх ноги в полосатых носках. Ему нравилось, как капли дождя барабанят по крыше. Каждый стук отпечатывался у него в голове и из монотонного, скучного превращался в осмысленный веселый ритм.

Джонни вел автомобиль уверенно и быстро, он точно знал, куда нужно ехать, – в Нью-Йорк! Он видел этот огромный, сверкающий миллионами огней город в черно-белой кинохронике в кинотеатре и мечтал туда отправиться. Он часто бывал в порту и провожал глазами уходящие корабли, ему казалось, что они все плывут в Нью-Йорк.

Поль достал из кармана новенький желтый карандаш и свой первый блокнот, как у взрослого, купленные вчера в канцелярском магазинчике на главной улице. Он послюнявил кончик карандаша и принялся записывать сочиненную недавно песню, тщательно выводя каждое слово. Там, где рифмы не складывались, он оставил пробелы, окончательно решив как-нибудь на днях посоветоваться с Джонни, если он будет не слишком занят и не станет рисовать в его блокноте кляксы и карикатуры на самого Поля.

Джо высунул язык, чтобы на него падали капли, он хотел узнать, какой дождь на вкус. Немного соленый, как море.

А Ричи громко посапывал во сне. Ему снился большой парад с барабанщиками и волынками. Внезапно множество приятных звуков окружило его со всех сторон: шум дождя и ветра, фырчащий рев мотора, стук камней под колесами, обрывки музыки из болтающегося радиоприемника, чьи-то громкие голоса и смех, губная гармошка Джонни, гитарные струны, а самое главное, такой мелодичный звон тарелок и… Барабан! Ричи открыл глаза и сел. Прямо перед ним стоял настоящий барабан, огромный, блестящий, сияющий, восхитительный барабан! Ричи не мог поверить своим глазам. Какой-то лохматый парень с сигаретой в зубах протянул ему барабанные палочки. Только ощутив их приятное деревянное тепло в своих руках Ричи наконец понял, что это не сон.

На дороге в город промокших насквозь мальчишек подобрали музыканты. Они путешествовали на стареньком фургоне, разрисованном яркими красками, выступали в ночных клубах, барах и просто на сельских праздниках в кузове грузовика или вообще в открытом поле. Четыре молодых веселых парня, они болтали без умолку, много шутили, пели, громко хохотали, пускали клубы сигаретного дыма и все время бренчали что-нибудь на гитарах. Один из них научил Джонни играть на губной гармошке новую мелодию. А Джонни с удивлением смотрел на его огромные очки в роговой оправе. Другой парень вручил Джо свою гитару, хотя она была для него слишком большая, он с радостью обхватил ее руками и принялся тихонько перебирать струны. А Поль грелся под кожаной курткой, затаив дыхание от восторга, и внимательно слушал песни и рассказы музыкантов, ведь они были самой настоящей группой, какие выступают по радио.

Фургон резко тормознул у входа в клуб. Здесь уже собиралась толпа. Парни весело распрощались, пожав каждому руку, похлопав по плечу, собрали инструменты и мгновенно исчезли в мерцающем дымном сумраке. Мальчишки сунулись было следом, но высокий громила-охранник преградил им дорогу и едва не дал пинка. 

Догнать трамвай – это была плохая идея. Так считал Поль, с завистью провожая глазами Джонни, несущегося во всю прыть следом за трамваем. Прокатиться на трамвайном бампере так, чтобы тебя не поймали и самому не свалиться под колеса, конечно, большой риск, но так здорово и круто, дух захватывает! Поль очень хотел испытать адреналин, чувство страха, смешанное с диким восторгом, но в глубине его души копошились маленькие сомнения. Вдруг мимо ураганом пролетел Ричи. Своими радостными воплями он распугал не только случайных прохожих, но и полисменов, поспешно скрывшихся в ближайшем пабе. А Джо всегда нравилось прыгать по рельсам. Трамвай дал предупредительный звонок и чуть притормозил перед тем, как повернуть за угол и на полной скорости скатиться вниз с холма. Как раз в этот момент Джонни с разбегу вскочил на подножку, ухватившись одной рукой за поручень, он высунулся из-за вагона, чтобы подставить лицо встречному ветру. 

– Подождите меня! – завопил Поль и тоже помчался за трамваем. – Эй, ребята, я с вами! Догоняй, Джо!..

На перекрестке Джонни случайно заметил магазин музыкальных инструментов и кубарем скатился прямо на мостовую. Он больно ударился коленками о камни и расцарапал ладони, но это его совсем не волновало. Прямо перед ним ярким светом зажглась витрина, на которой стояли гитары, сверкающие множеством крохотных радуг и звенящие серебристыми струнами. Первой мыслью Джонни было запустить в витрину кирпичом, схватить самую лучшую гитару и бежать со всех ног, куда глаза глядят, а там уж будь, что будет. Но в том-то и проблема, что он пока еще не знал точно, какая из гитар самая лучшая. Поэтому Джонни достал из кармана свою старенькую губную гармошку и заиграл на ней мелодию, которую недавно выучил.

Пока он стоял у витрины, его как раз догнали запыхавшиеся приятели и тоже загляделись на гитары, разинув рты. Только Ричи быстро заскучал и зацокал языком, он уже давно ни по чему не стучал, и руки чесались. Внезапно у него в голове выстрелом грянула мысль: сегодня же в кино вестерн будут показывать! Еще мгновение и четыре пары ботинок вприпрыжку понеслись в сторону кинотеатра. По пути им встретился фургончик мороженщика. Каждый принялся выворачивать все имеющиеся на себе карманы и выгребать мелочь. Дикий Запад с ковбоями и индейцами на время был забыт. Они видели этот вестерн уже раз десять, не меньше. Мороженое быстро таяло, размазываясь по щекам и пальцам. Ричи умудрился и нос запачкать, и теперь тщетно пытался дотянуться до него языком. Мальчишки уютно устроились на поребрике, провожая глазами автомобили и рассматривая прохожих, спешащих по своим делам.  Мимо промчался автобус, оставив после себя густое облако едкого дыма. Под ногами журчал ручеек, бурлящий и пузырящийся после дождя. Джо сделал кораблик из обертки от мороженого и пустил его по течению. Кораблик завертелся волчком, запрыгал по волнам, несколько раз перевернулся, набрал воды и бултыхнулся в канализационный люк.

Яркий луч кинопроектора и клубы сигаретного дыма окутали зрительный зал серебристым сумраком, который едва колыхался от оглушительных выстрелов, конского топота, воплей индейцев и громкого смеха, мальчишечьих победных криков, шушуканья, старческого кашля, бульканья газировкой и множества других звуков. Друзья незаметно прошмыгнули мимо зазевавшегося контролера и спрятались среди зрителей. В кульминационный момент фильма, когда главный герой встал посреди улицы один против целой банды, Джонни вспомнил о своем револьвере, выставил вперед указательный палец и принялся подражать выстрелам. У него вышло так похоже, что некоторые люди в зале испугались и вскочили со своих мест. Кончилось все тем, что контролер с помощью парочки здоровых парней отловил их и выкинул из кинотеатра через черный ход.

Мальчишек это ничуть не расстроило, даже наоборот, развеселило. Они еще долго хохотали и прыгали, изображая стрельбу и во все горло распевая песни индейцев.

На улицах сгустился вечерний туман, зажглись фонари, витрины магазинов заискрились разноцветными огоньками, одно за другим то тут, то там вспыхивали окна в домах. В узких переулках было темно и сыро. Друзья заболтались и не заметили, как забрели в один такой, где нос к носу столкнулись с уличной бандой, заправлявшей в этом районе. В темноте сверкнула зажженная спичка, на мгновение осветив всю серьезность сложившейся ситуации. Загремели цепи и кастеты, защелкали ножи и еще, кто знает, какое железо, припрятанное в карманах и за пазухой. Джонни никого не боялся, в школе ему приходилось драться каждый день, отвоевывая себе место под солнцем и уважение, но даже он понимал, что с этими заматерелыми парнями в кожаных куртках лучше не связываться. Единственный выход – спасаться бегством. Выживает на улицах тот, кто быстро бегает.

Под ногами хлюпали лужи, сердце громко колотилось и готово было вот-вот выскочить из груди, дыхание перехватывало от быстрого бега, один темный переулок сменял другой, казалось, кирпичным стенам не будет конца. Впопыхах они побежали не в ту сторону, нужно было повернуть в город, на главную улицу, где много людей и света, запрыгнули бы в трамвай, проехали одну остановку. А теперь перед ними раскинулись мрачные портовые доки, где за каждым углом поджидали какие-нибудь бандиты, навстречу брели рабочие и шатались подвыпившие моряки, с которыми тоже шутки были плохи. Ночью здесь могли и убить, а тело выбросить в воду, чтобы его прибило через пару недель где-нибудь у берегов соседней страны. 

Стены становились все выше и сужались все больше, пока окончательно не завели в глухой темный тупик. С разбега больно ударившись о гремучие железные ворота, Джонни ощутил запах ржавчины и болотной сырости. Грохот, взорвавшийся гулким эхом, вспугнул пару черных ворон, которые с хриплым карканьем резко взметнулись в ночное небо. Ему в спину носом ткнулся Поль, на него налетел Джо, Ричи примчался последним и повалил всех на землю. Приятели заметно скисли и перетрусили, но Джонни не собирался сдаваться. Он на ощупь пробрался вдоль стены и ухнул в пустой дверной проем. Джо нашарил в кармане спичку и чиркнул ею о подошву ботинка. Тусклый дрожащий огонек испуганно заметался, нечаянно выхватывая из темноты очертания старого, полуразвалившегося дома. Выбитые окна, покосившиеся стены с обвалившейся штукатуркой, болтающиеся провода, останки покореженной мебели по углам… Целой осталась только винтовая лестница, уходящая в огромную дыру в потолке.

Джонни вскочил, потер слюной ушибленные колени и с новыми силами помчался вверх по лестнице. Друзья, конечно, за ним, прислушиваясь, нет ли еще за ними погони, и с любопытством оглядываясь по сторонам. Один полуразрушенный этаж сменял другой, все кругом усыпано битым стеклом, обломками кирпичей, обгоревшими досками, среди которых очень странными казались чайник без крышки, кукла с оторванной рукой, выпотрошенная подушка… Поль сразу сообразил, что здесь была бомбежка во время войны. Аж дух захватывало от восторга при одной только мысли о жутких, гигантских, с  диким ревом падающих с неба бомбах, которые они не раз видели в кинохронике. Играть на развалинах днем при свете солнца совсем не то, что очутиться здесь в ночном сумраке.

Лестница резко обрывалась на последнем этаже, искореженные перила свернулись в загогулину. Внезапно в лицо ударил свежий ветер, холодный, промозглый с настоящим запахом моря. Он разогнал тучи и клочки серого тумана, и когда Джонни задрал голову, вместо крыши он увидел бесконечную звездную вселенную. Мальчишки застыли на месте, позабыв обо всем, затаив дыхание от охватившего их радостного чувства, какое бывает, когда видишь что-то невероятно прекрасное, огромное, чудесно-волшебное, серебристо-сверкающее, совершенно неохватное разумом, зато навсегда остающееся в душе. Им казалось, что они унеслись далеко-далеко в это мерцающее миллионами горящих искорок пространство и сами превратились в звезды…

2010