РЕШЕТО - независимый литературный портал
Глеб Годун / Художественная

Из цикла "Портреты моих современников". Китайская девушка.

326 просмотров

Елизавете П. посвящается...
Шелк. Более всего к лицу ей был шелк. Ее так все и запомнили – девушка в шелковом платье, на котором было много ярких цветов. Она порхала в нем как бабочка, заставляя всех окружающих улыбаться, смотреть ей вслед, идти за ней, бежать, стремиться не выпускать ее из вида. Она была самой хорошей новостью любого дня.
Героиня старых китайских фильмов, которых тогда было превеликое множество. Самые мужественные бойцы Шаолинь, всегда стоящие за правду и справедливость, обычно влюблялись в таких девушек, спасали им жизнь. Таким вот девушкам в цветастых шелковых платьях, которые были беззаботны, пели и танцевали. Их Дао – это путь бабочки-однодневки, очень красивый, но вместе с тем подобный последнему крику. Эти бабочки даже не едят ничего за всю свою короткую жизнь – наверное, чтобы не отягощать себя земными делами. Эти девушки обычно погибают незадолго до конца фильма – наверное, чтобы главные герой, собравшись с силами, победил главного гада. Их Дао – путь падающей звезды – короткий, ослепительно яркий. Пока они светят, исполняются желания. Когда они гаснут, мы чувствуем, что в мире стало немного холоднее.
Она иногда разговаривала со мной, замедляя свое стремительное порхание. Она торопилась успеть сказать, вероятно, зная, что великое Дао не станет ждать, пока она насладится мгновением. Мы сидели на скамейке в каком-то садике, болтали о чем-то пустяковом. Естественно, была прекрасная летняя погода. Естественно, все вокруг было ярко и красочно. Естественно, я был счастлив, люди вокруг улыбались. Естественно, она была в цветастом шелковом платье. Иначе и быть не могло в этом старом китайском фильме.
По всем законам жанра ей полагалось исчезнуть – и она исчезла. Фильм закончился. Монахи Шаолинь оказались не такими уж и героями. Правда и справедливость, как оказалось, не имели ничего общего с тем, о чем мы тогда думали. А она, повинуясь роли, исчезла. Не так трагично, как это бывает в кино. Внешне. То есть никто не рыдал и не убивал направо и налево в порыве отчаяния. И не искал главного гада в этом мире, чтобы пустить ему кровь и натянуть кадык на копчик. И музыки не было, той симфонической музыки с пронзительными скрипками, которая обычно звучит в кино в такие моменты. Звучал блюз, музыка воспоминаний, которая как ничто другое подходит встрече старых друзей в сумеречном городе. Звучит извечное: «Ты помнишь…?», медленно плывут слова, и тихая музыка на фоне неба белых ночей. Фильм – он на то и фильм, чтобы заканчиваться до того, как случится главное – закончатся события. Все герои фильмов – это герои событий, а кем становятся они, когда заканчиваются события, когда мир вокруг них застревает в точке данного мига, без перспектив, без прошлого и без глубины, просто и плоско? Срываются одежды героев, их сплющивает до двухмерного состояния, чтобы втиснуть в границы мира точки. Ни один герой не может противостоять этому процессу, его сломает, согнет и расположит в отведенном ему куске жизни неведомая сила, которой абсолютно все равно, что при этом он чувствует…
Я встретил ее спустя несколько лет. И не понял. Что-то было не так. Точнее, все было не так, и это я как раз понял, но все равно что-то в этом «все не так» было что-то не так. Девушка в черном. Все черное. Одежда, обувь, сумка в руке, даже голос. Она говорила что-то о наркотиках, своей компании и новой работе. Но я толком не слушал. Разум отказывался принимать эти перемены. До такой степени, что, расставшись, я вытеснил эту встречу из сознания. Потом мне напомнил об этой встрече приятель, звонивший в полном отчаянии после такой же случайной встречи.
Три дня назад я «совершенно случайно» ввел ее имя и фамилию в поисковике и прочитал о ее речи на дне рождения ее факультета.
Плоско.

Рассказ издан в книге "Оплот графомании", 2008 год.
Теги:

 Комментарии

Комментариев нет