В так называемом "культурном обществе" человеку стыдно бывает признаться, что он чего-то не читал, с чем-то не знаком. Ибо "культурный диалог" зачастую превращается в игру наподобие бадминтона. Один собеседник "подает" - "Вот в 'Государстве' Платона"... А второй должен "отбить", несколькими фразами показав, что с "Государством" он знаком, да еще, может быть, лучше, чем оппонент. Затем уже он осуществляет "подачу" - "Как говорил Оруэлл в 'Скотном дворе'"... И не приведи судьба собеседнику признаться, что из всего Оруэлла он осилил только "1984", да и то давно и невнимательно. Игра продолжается: "А вот Белинский" - "А вот Пелевин" - "А вот Камю" - "А вот Гете" - "А вот Апулей"...

Почти всегда собеседники вскоре начинают вести себя как нерадивые ученики, пытающиеся вымолить тройку у строгой учительницы литературы. Они с каменными лицами прирожденных мошенников выдают почерпнутые где-то цитаты и описания, выскребают из памяти крупицы информации о произведениях, которые хотя и читали, но не поняли и не запомнили... Если диалог происходит в интернете - они параллельно дискуссии лихорадочно роются в поисковиках (вы действительно думаете, что презренные "краткие содержания" сейчас читают только школьники и студенты? ха!). В совсем безвыходной ситуации собеседники признаются: "Ах, это как-то прошло мимо меня... Но я обязательно заполню пробел в образовании! Прочту! Уже начал читать!". Честное слово, в конце такой фразы всегда не хватает отчаянного: "Ну не стааавьте мне двойку!". Эта мольба очень удачно завершала бы композицию.  

Излишне говорить, насколько таких нерадивых собеседников "интересует" сам предмет разговора. После завершения дискуссии они не говорят - "Ух ты, сколько информации для размышления". Они говорят - "Фух, не попалился".

Естественно, такой подход не может не влиять собственно на процесс чтения. Человек штудирует книги, словно учебники. Он не обращает внимания, вдохновляет лично его эта книга или отвращает. Вдохновляет - "хорошо, повезло, меньше мучаться". Отвращает - "ну а что поделаешь... ладно, пару страничек можно пролистать... а этот абзац просто пробегу взглядом...".

И, скажем, при чтении стихов и прозы на литературных сайтах начинает практиковаться тот же подход. Человек идет на чужую страничку не потому, что расслабился и искренне желает аккуратно перебрать порывы чьего-то сердца, а потому, что "я должен проявлять активность на сайте", "этот человек оставил мне хорошую рецензию", "этот человек много меня читает", "этот человек в 'друзьях' у моего 'друга'", "этого автора должен знать каждый пользователь этого сайта"... В конце чтения он удовлетворяется не тем, что нашел нечто нужное и приятное, а тем, что наконец-то можно с видом знатока сказать: "Ну что ж, ознакомился... Там у вас про морозы - прекрасно, прекрасно... А вон в том стихе очень оригинальный ритм... Единственное что - про собачку мне не понравилось, слюняво".  Познал ли он на самом деле творчество поэта? Да нет же! Он выхватил три момента - морозы, ритм, собачка. И радуется, что "теперь-то Марь Ванна не придерется - читал, точно читал!".

Не знаю, как у других, но у меня было совершенно иначе во времена ранней юности. Тогда я читала сравнительно немного - может быть, одну книгу в месяц. А потом бралась не за что-то совершенно новое, а начинала перечитывать книгу, уже освоенную год назад. И открывала в ней что-то новое, не замеченное раньше... Моя крошечная личная библиотека была в буквальном смысле зачитана до дыр, до истрепанности обложек. Подселение в нее нового, пахнущего типографией "жителя" было не рутиной, а редким Событием.

И на литсайте, на который я начинала несмело вылезать в ту пору, у меня было всего пять-десять "любимых поэтов". Это число сохранялось годами, и их состав не менялся. Новый "любимый" прибавлялся никак не чаще, чем раз в полгода. А иногда реже. Многим из них я не писала рецензий, потому что стеснялась. Многие из них не читали меня, а некоторые, случалось, даже презрительно отзывались о моих юношеских опытах со словом (тогда они уже были такими же злыми и асоциальными, как я сейчас). Но это никоим образом не волновало!  Я формировала в воображении образы этих людей; я переписывала особо понравившиеся стихи в тетрадки; строки из любимых произведений нежданно, но вовремя возникали в памяти при каких-то жизненных событиях.

Я уверена, что такой подход на самом деле более правилен. В нем нет кичливой нацеленности на диалог, это просто нормальная размеренная жизнь для себя. И никакой светский интеллигент, способный рассыпать перед своими собратьями огромные количества бисера, не сравнится с отшельником, который годами сидит в глухой деревне, штудируя свои десять книг и исписывая свои двадцать тетрадок. Потому что знания - это информация, а познание - обработка информации. Знания отнюдь не равны познанию. Более того, порой знания даже мешают познанию - они как бы "забивают трубу", "перегружают желудок", "блокируют мозг"... В общем, своим количеством мешают качественной переработке информации. И зачастую человек, читавший сравнительно мало, вдруг создает великое произведение или разрабатывает новую философию. А "ходячая энциклопедия" не продвигается дальше дискуссионного "бадминтона".