РЕШЕТО - независимый литературный портал
Эвелина Эвелина Пиженко. Пиженко / Проза

Ты услышишь мой голос. Роман. Часть 2. Главы 11-15.

519 просмотров

Глава 11

 

- А что ты сказал Анне Сергеевне? – Кристина, с бокалом шампанского в руках, присела рядом с Димой на большой, мягкий диван в своей гостиной, - Она ведь должна была спросить, где ты будешь встречать Новый Год?

- Сказал, как есть, что буду у тебя.

- И?..

- Что – и?

- Что она ответила? – девушка явно хотела услышать определённый ответ на свой вопрос.

- Она передала тебе привет, - одной рукой обняв её за плечи, другой он тоже взял шампанское, - и просила поздравить с Новым Годом.

- И всё? – Кристина игриво улыбнулась, - И больше ничего не сказала?

- А что ты хотела бы услышать?

- Ну-у-у… Она рада, что мы… что мы снова вместе?

- Наверное, - Дима поставил бокал, - слушай, ты не помнишь, на какое число мы назначили прослушивание той девочки… Катя… Катя… Свиридова, кажется?

- На девятое, - Кристина подозрительно прищурилась, - а что?

- Да я забыл просто, мне нужно все дни расписать, чтобы всё успеть до гастролей.

- А почему ты вспомнил именно про эту Катю?

- Потому, что она последняя в списке, чтобы днём не ошибиться.

- Смотри, Морозов, - девушка недовольно поджала пухлые губы, - если что, я не прощу.

- Ты о чём? – он удивлённо посмотрел на неё, - Что не простишь?

- Ни одной девочки больше не прощу, - она говорила  шутливым тоном, но в её голосе сквозили едва уловимые нотки ревности, - не забывай.

- Не говори глупости, - он рассмеялся, крепче прижимая её за плечи, - какие у меня девочки? И вообще… Через час Новый Год, а у нас такие разговоры.

- Это я на всякий случай, - Кристина, так и не отпив из бокала, тоже поставила его на стол, - и ты прав… Нужно успеть накрыть на стол… И…

- И – что? – он многозначительно посмотрел в её серые глаза, - Что мы ещё должны успеть?

- А ты не догадываешься? – Кристина обняла его и потянулась к губам, но в последний момент отстранилась, - Подожди… Давай, зажжём свечи?

- Давай, - Дима оглянулся вокруг, - а где они?

- Там, на кухне, - она сказал это шёпотом, прижимаясь к нему, - а спички где-то в шкафу. Принесёшь?

- Принесу, - он поцеловал её и, поднявшись, прошёл на кухню.

 

Едва сдерживая счастливую улыбку, Кристина откинулась на спинку дивана. Её мечта наконец-то сбылась! Они с Димой снова вместе. Правда, он кажется ей не таким, каким был раньше, в его отношении к ней едва улавливается какое-то непонятное сомнение… Но это – временно, она понимает, что его разрыв с этой Наташей наложил отпечаток.  Придавать этому значения не стоит, ведь он – рядом с ней, Кристиной… А Наташа потеряна для него безвозвратно. У них всё теперь сложится! Сегодня они вместе встречают Новый Год – что может быть лучше?

 

Думая так, Кристина услышала сигнал мобильного телефона, лежащего на столике – кто-то звонил Диме. Она посмотрела  на высветившийся номер: это был номер не из его базы данных. Уверенная в том, что кто-то хочет поздравить его с Новым Годом, она, с довольной улыбкой на лице, нажала на кнопку:

 

- Да! Добрый вечер и с Новым Годом! Алло!.. Говорите!.. Дима сейчас подойдёт! Алло!..

 

- Кто-то звонил? – Дима, с подсвечником в руках,  вошёл в гостиную, - Я так и не нашёл у тебя спички.

- Да, звонили, но ничего не сказали, - Кристина весело смотрела на него, - наверное, какая-нибудь поклонница?

- Ну, не знаю, - он улыбнулся в ответ, - надо было допросить с пристрастием.

- Там не ответили.

- Ну, тогда  и допрашивать некого.

- Почему – некого? – положив ему руки на плечи, Кристина  пристально посмотрела в глаза Диме, - Вот тебя сейчас и допросим…  Да поставь ты этот подсвечник…

 

Уже под утро, как будто о чём-то вспомнив, она встала с постели. Дима спал и, прихватив его телефон, Кристина вышла из спальни. Нашла входящий звонок и сделала ответный вызов…

 

- Да… - женский голос был робким и показался ей знакомым.

- Вот что, девушка, - Кристина говорила напористо, чеканя слова, - я думаю, что вы ошиблись номером, когда звонили этому абоненту. Но, на всякий случай, предупреждаю…  Этот абонент для вас всегда будет занят. Не ошибайтесь больше.

 

Нажав на «отбой»,  стёрла этот номер из входящих и исходящих звонков и, довольно улыбаясь, вернулась в спальню…

 

***

 

 

- Натали, что случилось?! – Петрович, уже изрядно подвыпивший, участливо смотрел на Наташу, которая, придя с небольшого перерыва,  устраивалась за синтезатором.

- Всё хорошо, - едва слышно ответила она ему, низко опустив голову, но предательские слёзы упрямо капали на чёрно-белые клавиши.

- Ну что-о-о-о такое? – приобняв её за плечи, он говорил с ней, как с маленьким ребёнком, - Тебя кто-о обидел?

- Нет, всё хорошо, - она повторяла, как заученную фразу, - всё хорошо… Вы идите, Женька ждёт. Я пока одна поработаю.

- Ну, смотри, - он с участием сжал её ладошку, - если что, мы тут, за стеной…

- Угу, - кивнула она и, вытерев слёзы, поправила микрофон. Новогодняя ночь была в разгаре: посетители веселились не на шутку, ёлка в углу обеденного зала сверкала огнями, развешанные по стенам гирлянды переливались всеми цветами радуги, бенгальские свечи, несмотря на запрет администрации, вспыхивали то тут, то там, отражаясь в зеркальной стене.

 

Стараясь не смотреть на веселящуюся толпу, Наташа заученно нажимала на клавиши.

 

Она уже пару раз подряд исполнила вступление, но никак не могла начать петь… Слёзы снова и снова подкатывали к глазам, застывали в горле… Ну, зачем она позвонила ему?! Она, ведь, не собиралась… Зачем? Всё и так было ясно… Но, уйдя на небольшой перерыв, вдруг, совершенно неожиданно для себя, набрала Димин номер… Возможно, подсознательно она надеялась, что в новогоднюю ночь произойдёт чудо… но чуда не произошло. Вместо Димы ответила женщина. Она её узнала, это была Кристина…  Они вместе встречают Новый Год.  Она должна была это предполагать, должна была! Ну, зачем, зачем она ему позвонила?

 

- Наташка, всё нормально? – Женька, весёлый и счастливый, дожёвывая закуску, отодвинул её из-за синтезатора, - Давай, я лабаю, ты поёшь.

- Давай.

- Всё хорошо?

- Всё хорошо…

 

Когда под утро  она увидела Димкин высветившийся номер, сердце чуть не выпрыгнуло из груди…  Но раздавшийся следом голос Кристины убил последние остатки надежды…

 

 

***

 

Новогодняя ночь завладела всем городом… Миллионы огоньков заглядывали в праздничные окна, и казалось, что весь мир залит карнавальным светом.

Говоров и Мазур стояли на балконе однокомнатной квартиры, которую снимал Витька, и  молча курили, облокотившись о перила. Время от времени сдувая крупные снежинки с рукава рубашки, Сашка задумчиво вглядывался в разноцветную даль. Встречать Новый Год к  Мазуру он пришёл вместе с Ирой, с которой в последнее время у него наметились довольно серьёзные отношения.  Она и очередная Витькина подружка  в комнате весело смеялись, глядя на экран телевизора, пока парни вдыхали морозный воздух вперемешку с сигаретным дымом.

 

- Ты Димону звонил? – Витька, наконец, нарушил молчание.

- Пока нет, - Сашка затушил сигарету и выпустил последнюю струйку дыма.

- А чего? Я тоже не звонил пока…

- Не знаю, - Говоров поморщился, - он же у Кристины, не хочется почему-то звонить.

- Да… - Мазур покачал головой, - Дима наступает на те же грабли.

- Ну, да… - кивнул Сашка, - Хотя, его дело, конечно, не маленький ведь…

- Мне иногда кажется, что он вообще женщин боится, - усмехнулся Витька, - ходит по кругу, вместо того, чтобы что-то новенькое найти. Мне бы его внешность, уж я бы не растерялся.

- Димыч – однолюб, нам его не понять, - Сашка хмыкнул, - по-моему, он с Кристиной просто свою тоску по Наташке пытается убить.

- Что-то у них ненормально всё вышло, - Витька снова покачал головой, - такая любовь была, и вдруг – бац!

- А никто понять не может. И Дима в том числе.

- Ну, и что с ней теперь?

- А ты что, не в курсе?

- Да слышал краем уха, что она вдруг к Журавлёву ушла.

- Уйти не ушла, а в постель легла, - Сашка как-то зло сжал губы, - при чём, в считанные дни.

- А ты у Женьки ничего не спрашивал?

- Я сначала всё хотел с ним поговорить, да и Дима просил. Но не срослось. А потом Дима сам убедился, что она с ним переспала… сказал, чтобы я не звонил ему больше. Я и не звонил. А потом мне самому нужно было увидеться с Женькой, тогда он и сказал, что она беременная.

- Так, может, и не от Журавля? Может, от Димы?

- Не, от Женьки, стопудово от него. Если бы от Димы, Дима бы знал. Он ребёнка хотел…

- А с ней ты не встречался?

- Не-а… Я в ресторане даже подходить не стал, и она меня не заметила. Чего душу бередить? Она и до этого Диму любила, а сейчас – вообще непонятно, кого…  

- Ну, а с Иркой у тебя, смотрю, всё серьёзно? – Мазур толкнул Сашку локтем, - Заявление ещё не подавали?

- Заявление не подавали, - Говоров почему-то смутился и, слегка перегнувшись через перила, внимательно разглядывал двор, - а вот квартиру решили снять. Уже нашли по объявлению, третьего числа идём смотреть.

- Ну, так за это надо выпить, а, Саня? – Витька со всей силы хлопнул друга по плечу, - Чё, идём? И девчонки там чего-то притихли…

- Блин, Мазурик, вот с тобой, не захочешь, а нажрёшься, - Сашка заржал и, уже взявшись за ручку двери, обернулся к Витьке, - мне Ирка сказала, что домой меня не понесёт…

- Да куда она денется, - в ответ ему заржал Мазур, - допинает, в крайнем случае!

 

 

***

 

 

 

 

 

Новогодние праздники закончились, и город постепенно приходил в себя после шумных гуляний под ёлками, катаний с ледяных горок всех, кто был в состоянии на них взобраться, а так же громких и ярких салютов, разноцветными брызгами украшающими ночное январское небо. Все праздничные вечера Наташа работала – ресторан был открыт для посетителей без выходных и до самого утра.  Она очень пришлась по душе посетителям, многие из них приходили именно «на неё» - слух о девушке с удивительным голосом, поющей в «Дворянском гнезде», разлетелся среди ресторанных завсегдатаев, и её собственный песенный блок всегда приветствовался как меломанами, так и просто любителями вкусно поесть.. К тому же, смотрелась Наташка шикарно: стройная, с распущенными волосами, иногда уложенными в причёску, красивая девушка привлекала к себе внимание мужской аудитории, что устраивало хозяина ресторана.   Будучи очень загруженной учёбой, она никогда не пропускала работу, в отличие от своих коллег, и работала за те деньги, которые ей платили – как бы в отместку за то, что Женька выдавал её за свою невесту, Руслан платил ей намного меньше, чем Журавлёву и Петровичу.  Жалея девушку, те нередко добавляли  её суммы из своих гонораров, но Наташа об этом даже не догадывалась: деньги ей всегда передавал Журавлёв, а с Русланом она старалась встречаться и разговаривать как можно реже.

 

Женька и Петрович – средних лет невысокий, худощавый мужчина с красивым тенором, частенько прикладывались к спиртному в праздничные вечера – то по очереди, а то вместе, и она зачастую пела одна под синтезатор, под минусовки или под гитару, в зависимости от стадии веселья посетителей, «прикрывая» своих «товарищей». Товарищи были благодарны – особенно Петрович, чьё пристрастие к алкоголю очень мешало его работе. Немного проспавшись в подсобке, он выходил, поднимая вверх правую руку, как ресторанная «звезда», которую долго ждали зрители. Он дарил Наташке шоколадки и звал её Натали…

 Женька, который выпивал не так много и отсутствовал не так долго, обычно наклонялся к девушке и, мурлыкая: «Всё нормально?» целовал в лоб, чем вызывал жгучую ревность у женского персонала и улыбку у самой Наташи, которая вскоре привыкла ко всему. Она, на удивление, подружилась и с Журавлёвым, и с Костей, к которому они время от времени ездили репетировать новые песни. Мужчина почему-то с особенной теплотой относился к Наташе с самого первого дня, девушка немного удивлялась, но однажды Журавлёв всё объяснил.

 

- У Кости была дочь. Её тоже звали Наташа, и ей сейчас было бы восемнадцать лет.

- С ней что-то случилось?

- Да, она умерла от рака…  Давно. Вот он к тебе и прикипел.

 

Сам Женька тоже становился другим, когда они приезжали к Косте… Наташе казалось, что за видимой бравадой и неуёмной любовью к женскому полу кроется какая-то неизбывная печаль… Здесь он становился серьёзнее и только слегка улыбался уголками губ. Иногда Костя и Женя затевали свои разговоры с воспоминаниями, и Наташа, положив на локти подбородок, с интересом слушала мужчин, улыбаясь их шуткам. Почему-то у Кости ей было особенно тепло и спокойно…

 

- Дима, я что-то тут не пойму, что ты… - произнеся эти слова, Наташа осеклась. Она играла по нотам, написанным Женькой, и засомневалась в одном знаке.

- Дима? – Костя удивлённо посмотрел на девушку, - А кто у нас тут Дима?

- Ой, я оговорилась… - смутилась Наташа, - Не Дима… Женя…

- Что ты тут не поймёшь? – Женька взял в руки нотный лист, - Слушай, кстати… Я только на днях увидел на ютубе ролик… Помнишь, как мы тебе под окном орали?

- Помню… - вопреки его желанию  развеселить, слёзы навернулись у неё на глаза.

- О как! – Костя улыбнулся, - Он тебе серенады пел?

- Да если бы я один… Весь знаменитый «Ночной патруль»! – Женька засмеялся, - После концерта на дне города. У Димки Морозова день рождения был, вот он и пел серенады. А мы только подпевали.

- «Ночной патруль»?  Я как-то их слышал… И Морозова видел и слышал. Талантливый парень. Но… вот чего-то в его музыке не хватает… жёсткости, что ли? 

- Кстати… Вот та песня, что мы Наташке под окном пели, классная, между прочим. Я бы спел. Её на ютубе нет?

- Есть… - Наташа грустно посмотрела на Женьку, - Я её даже в Москве в клубе сама пела, там есть вариант текста для женского исполнения.

- В московском клубе? – Костя удивлённо посмотрел на девушку, - Ты выступала в Москве?

- Да, с «Ночным патрулём»… Мы ездили снимать видеоклип на песню и, заодно, выступили в «Золотой антилопе».

- Ты пела в «Ночном патруле»??

- Совсем немного. Раньше я пела в «Киви», но потом Дима… - Наташа осеклась, но, справившись с собой, продолжила, - Потом Дима сказал, что я буду выступать только с ним. Вот тогда мы и поехали в Москву. А потом я ещё на сольнике с ними спела, и всё…

- А почему больше не выступаешь?

- Они теперь под Лапиным. Он вложил деньги в их раскрутку и пригласил Диму работать в его продюсерском центре.  В общем, Лапин сказал, что я лишняя…

- И Дима согласился? – Костя пристально посмотрел на девушку.

- Нет. Он не согласился. Я ушла сама.

- А что за песня, послушать где-то можно? Или сама спой?

- А у вас интернет есть?

- Ну, конечно… - Костя включил компьютер, - Сейчас…

 

- Вот он, ролик… - Наташа пошевелила мышкой, - «Я заплетал твои косы».

 

Она впервые за эти месяцы снова смотрела любительскую съёмку с концерта «Ночного патруля», слушала песню, которую Дима посвятил ей…  Вот он сам… Она так давно его не видела.  Комок подступил к горлу… Не в силах больше смотреть, не одеваясь, вышла на улицу.

 

- Песня мне, в общем и целом, понравилась, - сказал Костя, когда Наташа вернулась в помещение, - но я бы сделал всё по-другому. Попробуем?

- Костя… Я знаю что аранжировки стоят дорого… Пока я не могу заказывать себе песни…

- Ну, я не за деньги… Без денег. Ты этого стоишь… Единственное, что придётся сделать, это спросить разрешения у Морозова – это же его песня?

- Да, его… Но спрашивать не надо. Это он для меня написал… - Наташа подняла на Костю свои большие печальные глаза, - И он её больше не поёт…

 

***

Кристина сидела в аппаратной и, не отрываясь, наблюдала, как Дима собирает шнуры от аппаратуры и аккуратно складывает их в коробку. 

 

- Может, ты всё-таки обратишь на меня внимание? – поигрывая ключами от машины, девушка недовольно сдвинула красивые брови.

- А, сейчас, Кристин, - он с готовностью кивнул головой, продолжая скручивать шнур, - Сашка должен был подойти, а он где-то в пробке стоит, только что отзвонился. Вот, приходится торопиться. Ещё домой нужно, переодеться, душ принять.

- А почему не ко мне? – она слега улыбнулась, - Поедем ко мне, у меня тоже есть ванна.

- А одежда? – улыбнулся в ответ ей Дима, - Всё дома.

- Потому, что ты в прошлый раз не захотел у меня остаться. Остался бы, я всё в порядок бы привела и в шкаф повесила.

- Да ладно, не хочется тебя нагружать лишней работой.

- Морозов, не хитри, - девушка прищурила красивые серые глаза, - это не отговорка.

- Да ладно тебе, - Дима рассмеялся, - поедем вместе, подождёшь меня, с мамой пообщаешься.

- А после концерта поедем ко мне?

- После концерта будет банкет.

- Ты что, останешься?

- Останемся вместе. Там будут люди, с которыми мне нужно пообщаться.

- Нет. Никаких банкетов, - она капризно поджала губы, - слышишь, Дима? Никаких банкетов!

- Кристин, мы недолго побудем, хорошо?

- Нет.

- Ну, что с тобой? – он подошёл к ней и обнял за талию, - Что случилось?

- А ты забыл, какой сегодня день?

- А какой сегодня день?

- Ну, ты даёшь, Морозов, - отстранившись от него, девушка сердито отошла к окну, - по случаю чего концерт, тоже забыл?

- А! – он хлопнул себя по лбу, - Точно, день святого Валентина!

- И, что, по этому случаю не будет никаких действий?

- В смысле? – он вопросительно уставился на неё.

- Что, даже и цветов не подаришь?

- Подарю, - он снова обнял её, - только это должен был быть сюрприз…

- Что?! – она расхохоталась, - Цветы – сюрприз?! Ты что, Дима?! Вот кольцо с бриллиантом в пять карат – это сюрприз… А цветы – это как билет в автобусе, ежедневно и обязательно!

- Ух ты, - поцеловав её, он снова вернулся к инструментам, - даже обязательно?

- А ты как думал? – Кристина кокетливо тряхнула пышными чёрными волосами, - Ты имеешь дело не с провинциальной дешёвой матрёшкой, а с дорогой женщиной, не забывай…

- К чему ты сейчас это сказала? – он помрачнел и резким движением закрыл коробку.

- Да ни к чему, просто к слову пришлось, - девушка демонстративно рассматривала дорогое кольцо на среднем пальце правой руки, - кстати, тебе не кажется, что здесь чего-то не хватает?

- Не знаю, - взглянув, он пожал плечами, - красивая женская рука с красивым кольцом…  По-моему, всё прекрасно!

- Ты уверен?

- Н-ну да, - он ещё раз посмотрел на её кисть, - может, я ошибаюсь, тогда подскажи?

- Странно, что тебе самому не приходит это в голову, - она сказала это как бы про себя, с нотками недовольства, - на руке не хватает кольца, подаренного тобой. Мы с тобой столько лет знакомы, а ты не подарил мне ни одного кольца.

- Ну-у-у… - Дима снова замялся, - наверное, всё впереди?

- Впереди? – она перевела на него колючий взгляд, - Когда оно придёт, это «впереди»?

- Придёт, - он неуверенно улыбнулся, - мне кажется, это тоже должен быть сюрприз.

- Сколько ты встречался со Смольниковой? – наклонив голову вбок, она прищурила глаза, - полгода?

- Кристина, давай, лучше не будем говорить на эту тему, - глядя в пол, Дима сдвинул брови, - ни к чему, правда?

- А, давай, поговорим? – подбоченившись, она встала прямо перед ним, - Или храбрости не хватает?

- При чём тут храбрость?

- Да при том. Если ты меня спросишь о других мужчинах, я не побоюсь тебе  сказать, потому, что я никогда не обманываю… Я откровенна с тобой… - Кристина говорила резко,  перемена настроения произошла прямо на глазах.

- Ну, хорошо, - видимо, привычный к таким сценам, он устало вздохнул, - хоть эта тема вот именно сейчас совершенно не к месту… Но, если ты хочешь откровенности…  С Наташей мы не просто встречались. Мы жили вместе, как муж и жена. Но это для тебя не секрет, это ни для кого не секрет.

- Хорошо. Но ты ей сделал предложение.

- Ну, и что?

- Ты дурак или прикидываешься?

- Кристина, я тебя не понимаю.

- Не понимаешь?! – глядя на него широко распахнутыми от возмущения глазами, она почти перешла на крик, - Не по-ни-ма-ешь?!

- Нет.

- Вот и я не понимаю, почему ей ты делал предложение, а мне до сих пор – нет.

- Кристина, - Дима окончательно помрачнел, было видно, что ему тяжело даётся этот разговор,  но из последних сил он сохранял спокойствие, - мне всё-таки кажется, что предложение делается добровольно, а не в результате чьей-то истерики.

- Возможно, - в сердцах выкрикнула она, - но я не могу понять – почему?!

- Хотя бы потому, что она никогда не называла меня дураком. И вообще, не повышала голоса.

- Что?! – лицо девушки исказило бешенство. Она не ожидала такого ответа и теперь, тяжело дыша, стояла перед Димой, невольно сжав кисти в кулаки.

 

- Вы чего тут орёте? – Сашка быстрым шагом вошёл в помещение, - На улице слышно.

- Да всё нормально, Саня, - Дима говорил отрывисто, нервно, - шнуры собираю.

- Так это шнуры, оказывается, орут? – Сашка хмыкнул, - Орущие шнуры… Это что-то новенькое…

- В общем, так, Морозов, - Кристина говорила зловеще-тихо, взявшись за ручку двери, - если через полчаса после окончания концерта ты не будешь у моих дверей, пеняй на себя! Я не твоя Наташа, со мной так, как со всеми, нельзя!

- А ты что, не поедешь со мной?! – сдержанно спросил Дима.

- Нет! – отрезала она и, хлопнув дверью, скрылась в коридоре.

- Да-а-а… - Сашка задумчиво нахмурился, - и, правда, не Наташка…

- Саш, прекрати… - сжав губы, Дима укладывал свой синтезатор в чехол, - И так тошно…

- А я чё?.. Я – ничё… - Сашка услужливо потянул за «молнию», - Вот, замочек тебе застёгиваю…

 

 

***

 

- Саша, Дима, привет! – Журавлёв издалека махнул рукой вошедшим в одно из помещений Дома Творчества Говорову и Морозову. Длинный стол, накрытый в честь празднования дня влюблённых, пестрел спиртным и закусками. Праздничный концерт, в котором участвовал и «Ночной патруль», только что закончился, и все артисты собрались на банкет. Женька, который пришёл чуть раньше, сидел рядом с очередной дамой сердца из подтанцовки на другом краю стола, и Сашка в ответ тоже махнул ему рукой. Дима, при виде Журавлёва изменившийся в лице, никак не ответил на его приветствие и вместе с Говоровым уселся подальше.  Поприветствовав знакомых музыкантов,  взял в руки протянутый ему стаканчик, но в тот же момент услышал сигнал телефона. Взглянув на входящий номер,  нехотя нажал на клавишу:

 

- Да. Я на банкете. Я говорил, что мне нужно встретиться с ребятами. Кристина, ты сама не поехала со мной. Ну, хорошо, я никогда больше к тебе не подойду, - он устало нажал на «отбой», но через полминуты телефон просигналил снова, - Да… Да, я всё ещё здесь. Нет, отсюда я поеду сразу домой. Хорошо, завтра поговорим. Спокойной ночи…

- Да, Димыч, завтра тебе туго придётся, - Сашка покачал головой, - Может, стоило бы поехать к Кристине? Девушка явно не удовлетворена… всё, всё… молчу! – Говоров громко заржал, - Ну, я серьёзно…

- Саня, пошёл ты, - Дима, не в пример ему, выглядел удручённым и усталым, - я отсюда домой поеду. Сейчас вот с ребятами из «Хеллоуина» поговорю и уеду. Вон они, как раз, - кивнув на группу молодых людей, вошедших в помещение, он встал из-за стола, - пойду, поговорю.

- А, ну, давай, - Сашка согласно кивнул и, обведя взглядом присутствующих, немного поколебавшись, неторопливо подошёл к Журавлёву, хмуро присел рядом.

 

- Привет,  как жизнь?

- Нормально… - Женька довольно улыбался.

- Тебя каким ветром занесло? – Сашка налил себе в стопку водки, залпом выпил, сморщившись, поднёс к носу бутерброд, которыми изобиловал стол, шумно вдохнул.

- Так я играл сегодня, - выпив вместе с ним, Журавлёв пожал плечами, - не видел, что ли? Я у Гордейчука басиста заменял.

- Не, не видел. Мы только к своему выходу подъехали, вы, видимо, раньше отработали.

- Ну, да, - Женька усмехнулся, - вы же теперь гвозди программы, на закусон  лабаете.

- Да ладно,  - Сашка усердно жевал бутерброд.

 - Ну, что, как она – слава?

- Слава? А хрен её знает, как она, ещё не понял.

- Да ладно, всё на мази. Давай, за влюблённых, - Журавлёв поднял очередную стопку, - поехали!

- Ты, смотрю, в очередной раз влюблённый? – кивнул на девушку, которая в этот момент разговаривала со своей знакомой,  Говоров.

- Ну, нам, как творческим людям, положено, - Женька приобнял свою спутницу; оглянувшись, она очаровательно улыбнулась ему и снова повернулась к соседке по столу, - для вдохновения… Или у тебя не так?

- Смотри, а то вдохновения на алименты не хватит, - Сашка хмуро достал пачку сигарет.

- Всё делаем аккуратно, Саня, никто не жаловался, - Журавлёв обаятельно улыбнулся, - спокуха…

- Что-то с Наташкой не аккуратно получилось… - не выдержал Говоров, - Что, всё уже, разбежались?

- С кем?! – Женька удивлённо вытаращил глаза.

-  С Наташкой.

- С какой Наташкой? – собиравшийся тоже закурить Журавлёв чуть не выронил сигарету из рук, - У меня никакой Наташки нет, Саня, ты что-то путаешь.

- Как это – нет? – усмехнулся Говоров, - А Смольникова?

- А Смольникова  тут при чём? Мы и не сбегались, - Женька, наконец, тоже закурил и, облокотившись о стол, наклонился к Говорову, - Саня, я только недавно развёлся, я что, на голову больной, снова в ту же петлю? Я предпочитаю однодневные, ни к чему не обязывающие отношения.

- Ну, ты же сам сказал тогда, в ресторане, что она в положении…

- Саня…  Я просто сказал, что она беременная, и то по пьяни проболтался. Но, разве я сказал, что от меня? – Женька вытаращил изумлённые глаза, Я не святой дух, чтобы от меня бабы на расстоянии залетали.

- Как понять – на расстоянии? – удивился уже Говоров.

- На расстоянии, - повторил Журавлёв, - бесконтактно, то есть.

- Да ладно, Жека… Это Диме можно было бы заливать, - Сашка недоверчиво покосился на Женьку, - я лицо постороннее, можешь расслабиться.

- Я, что, похож на идиота, который будет хвастать, что ему отказали? – тот снова искренне удивился.

- В смысле?

- В смысле, сказали: «Иди ты, Женя, лесом…»

- Так что, вы с Наташкой не…

- Саша, вот с Наташкой у нас никогда ничего не было. Я даже не знаю, от кого она в положении, не имею привычки в душу лезть, мы просто работаем вместе, и всё. Она понравилась Руслану, как певица, я предложил ей работу.  Она согласилась. Так что на меня чужих детей не вешай, а лучше спроси у неё сам, если до сих пор ещё не догадался, кто отец,  - скосив глаза в ту сторону, где сидел Морозов, Женька засмеялся, - а, вообще, давай лучше за влюблённых, а то у меня девушка уже заскучала.

- А я даже слышал, что она у тебя ночует…

- Кто – Наташка? – в очередной раз вытаращился Женька, - С чего ты взял-то?

- Ну… сказали мне там у вас, в ресторане. И ещё сказали, что ты всем говоришь, что она – твоя невеста.

- А, ну, это другое дело… Один раз пришлось приютить. А как бы ты на моём месте поступил? Если полный ресторан горячих парней, и у меня спрашивают, за сколько можно эту девочку купить.  До маршрутки ей нереально было дойти без приключений, а я ещё работал, и за руль – никак, поддатый был.

- И что? – Сашка всё ещё недоверчиво смотрел на Журавлёва.

- И ничего. Провели ночь как брат и сестра, она на кровати, я на раскладушке. Ночью пришёл Руслан, думаю он сам на неё запал, вот тогда и пришлось сказать, что Наташка – моя невеста.

- Так уж врозь и спали? Не похоже на тебя, - Сашка в сомнении  качал головой.

- Саня… - Женька удивлённо смотрел на Говорова, - ты забыл, наверное, что я женщин не насилую. А беременных – тем более. Так что, совесть моя чиста. И давай, наконец, выпьем…

- Выходит, и тогда, в октябре, когда  мы с тобой возле универа встретились, она не с тобой ночевала? Дима тогда её найти не мог.

- В октябре? – подняв глаза, Женька сосредоточенно что-то вспоминал, - А, всё, вспомнил. Это когда мы ехали мою песню репетировать? Так она тогда к подружке собиралась. Я слышал, как они по телефону договаривались. Наташка тогда симку в окно выкинула, а новую поставила. Но я привычки не имею расспрашивать, Саш. Говорю, только то, что сам видел.

- Понятно… - Сашка казался потрясённым.  Выпив ещё стопку, он, попрощался с Журавлёвым и вернулся на своё место.

 

 

- Что тебе там  Журавлёв так долго рассказывал? – поговорив со знакомыми музыкантами, Дима уже собирался домой, но, увидев Говорова, задержался..

- Да ничего… - наливая себе ещё водки, Сашка сосредоточенно смотрел, как бесцветная жидкость, пульсируя, наполняет пластиковый стаканчик, - Потрепались, как обычно, бухнули и разошлись.

- А что за подруга с ним?

- Да так… просто знакомая.

- За Наташку… ничего не говорил?

- Не-а… Ничего…

 

***

 

- Ой, Наташка, вот это лучше! В нём совсем ничего не заметно, - Оксанка разглядывала в примерочной выбранное Наташей платьице с высокой талией. Повернувшись боком, та придирчиво присматривалась к своей фигуре – пышный подол удачно скрывал слегка округлившийся животик.  Ещё немного, и скрывать его уже не удастся… Захочет ли хозяин ресторана, чтобы посетителям пела беременная певица?

- Ладно, - девушка подала платье продавщице, - я беру. Заверните, пожалуйста.

 

 

Глава 12.

 

- Ну, что Мила, кто из нас был прав? – закинув ногу на ногу в своём кресле, Леонид Лапин победно посмотрел на жену, - Для меня невозможного нет, если дело касается моей дочери.

- Ой, Лёня… Я даже думать боюсь, чтобы не сглазить, - та с теплом смотрела на мужа, - Кристина так изменилась, что не верится… Я давно не видела её такой счастливой, как сейчас.

- Вот ради этого и стоило всё затевать, - Лапин закурил, - Вот мне говорили: чего ты ухватился за этого музыкантишку? Отправь дочь за границу, и дело с концом.  А что там – за границей?! Она здесь к алкоголю пристрастилась, а там, без присмотра, к чему привыкла бы? Нет, заграница в данном случае нам не поможет.

- Я согласна с тобой полностью. Я бы места себе не находила, если бы она была далеко.

- А насчёт Димы я так скажу. Деньги всегда можно заработать, была бы голова умная на плечах. А у него она есть. Вон как ухватился за работу! Денег вообще сейчас не получает – то, что остаётся от гонораров, отдаёт за то, что я его от Игоря отмазал, - Леонид довольно ухмыльнулся, - мне эта драка даже на руку, как по заказу, он сам в руки попался,  и рассчитываться ему ещё до-о-о-лго! - Лапин хитро улыбнулся, - А благодарен будет по гроб жизни. Ну, и сам по себе парень хороший, порядочный. Я тут рассуждаю нетрадиционно. А Кристинка его любит, это самое главное. Вот поженятся, я на неё официально всё отпишу, так отпишу, чтобы ему было выгодно с ней не ссориться.  Пусть занимаются шоу-бизнесом, там, глядишь, он от своего рока отойдёт.

- Да… Кристина его любит. Правда, что-то никак окончательно не сойдутся… Может, просто заняты сейчас так сильно? Лишь бы сладилось, иначе я боюсь за неё…

- Сладится. Не сладится – у меня ещё пара козырей в запасе есть.

 

***

 

Новый Год, защита диплома, репетиции, гастроли, новые проекты – за делами зима пролетела незаметно, и первый день первого весеннего месяца обозначился на календаре. Несмотря на огромную загруженность, Дима находил время для сочинения музыки. Вернее, он её даже не сочинял, мелодии сами появлялись в голове, ему оставалось их только оживить. Он написал несколько инструментальных композиций  и теперь включал их в концертную программу.

Возобновление отношений с Кристиной облегчения не принесло.  Заполнить пустоту, образовавшуюся после разрыва с Наташей, не получалось – слишком большую часть занимала эта белокурая, хрупкая девушка в его жизни… Прошлое никак не отпускало, оно возвращалось в воспоминаниях и снах.  Наташка снилась ему всё чаще и чаще… Во сне она что-то говорила ему, но он не слышал её голоса. Она снова что-то говорила и протягивала к нему руки… Ему нужно было только сделать шаг. Но, вместо этого, он разворачивался, уходил прочь и… просыпался.

 

- Морозов, я что-то не поняла… Почему ты отказался заниматься проектом этих двух мальчиков? – размахивая диском, Кристина гневно вошла в студию, где Дима писал аранжировку к новой песне, - Опять скажешь, что вокал слабый?

- Кристина, я не буду заниматься «голубыми» проектами. Пусть у них хоть золотые голоса.

- Ты что, вообще дурак? Какая тебе разница, если они сами платят за свою раскрутку? Тем более, это выигрышный проект, и ты сам об этом знаешь! Это бизнес – в первую очередь.

- Кристина, мне плевать, что он выигрышный, я принципиально «голубизной» не занимаюсь! Есть у них деньги – пусть сами и раскручивают себя. В первую очередь, я - нормальный мужик.

- Знаешь что, - Кристина прищурилась, - У меня такое впечатление, что ты вообще не мужик.

- Ты пришла со мной поругаться? – Дима пристально посмотрел на девушку, - В любом случае, подбирай слова.

- Ладно, прости… - нехотя выдавила из себя Кристина, - Просто… просто я устала…  я не понимаю, мы вместе… или нет…

- Что ты имеешь в виду? – парень вздохнул в ожидании привычных упрёков.

- Ты и сам прекрасно всё понимаешь.  Ты постоянно чем-то занят, я чуть не силой затаскиваю тебя к себе… Вот скажи, зачем мне своя квартира, если мы так и не живём вместе?

- Мы с тобой и так постоянно вместе.

- Морозов… Не прикидывайся дураком!  Это работа. Я о другом говорю.

- Кристина… - Дима опустил голову, - Я не знаю, что тебе сказать. Правда, не знаю…

- А я знаю… - она посмотрела на него с обидой, - Ты никак не можешь забыть свою Наташу…  а я для тебя просто как таблетка: выпил – и не болит, да, Дима?

- Кристина, хватит.  Я всё давно забыл.

- Забыл?! Да ты живёшь где-то там, в прошлом… Ты меня даже не замечаешь!  Зачем же ты тогда… в декабре… Зачем?! Ну, вот скажи мне?!

- Не знаю… - тяжело выговорил Дима, - Кристина… я сам ничего не знаю. Успокойся, пожалуйста… Я ведь всё равно рядом с тобой, никого не ищу… потерпи немного… Хорошо?..

- Ты совсем дурак, Морозов?!  Почему я должна терпеть? Что я должна терпеть?!  Твои страдания?! А кто будет терпеть мои?  Дима… – Кристина внезапно изменила тон, заговорив тихо, - Дима, пойми, жизнь идёт дальше… Прошлое осталось в прошлом… А настоящее  - вот оно! Я с тобой, и я тебя люблю.

- А помнишь, в Москве… Ты мне сказала, что не может быть только того, чего не было… А то, что было – никуда не уходит.

- Я тебя поняла, - после недолгого молчания металлическим тоном произнесла Кристина, - в общем, так, Морозов.  Не забывай, что ты с отцом ещё не рассчитался полностью.  И здесь ты – фактически никто. Просто музыкант.

- Кристина… - Дима усмехнулся, - Это не самый лучший способ наладить отношения.

- Да?! Тогда подскажи мне самый лучший!  И, вот ещё что… Я не говорила, но сейчас скажу. У тебя нет авторских прав на текст песни «Он, как и я».  А ты её распевал на фестивале! Ты отдал её на кавер! Ты знаешь, в какую сумму тебе выльется судебное разбирательство?

- Кристина… Ты хоть сама понимаешь, что сейчас делаешь? – Дима с недоумением смотрел на девушку, - Ты считаешь это нормальным?

- А что мне делать? – в отчаянии крикнула она ему в лицо, - Что мне делать?! Как мне тебя разбудить?! Проснись, Дима!.. Проснись!..

- Кристина… ты иди сейчас домой. Мне лучше побыть одному.

- Хорошо. Я сейчас уйду. А ты… ты подумай. И не опоздай с решением.

 

 

***

 

Он с удивлением смотрел на звонящий телефон – номер был незнакомым.

- Добрый вечер, это Дмитрий? - женский голос был довольно приятным.

- Да… Добрый вечер!

- Это Инна. Может, помните,  я вас летом подвозила на машине до города. А вы мне дали свой телефон. Помните?

- Да… Вспомнил… Здравствуйте, Инна.

- Дима, мне очень неловко… Но у моей сестры скоро день рождения, как раз восьмого марта.  Она ваша горячая поклонница, кажется, я уже говорила об этом. Вы не могли бы подписать для неё ваш диск? Диск у меня уже есть, а подписи вашей нет.

- Диск?! – Дима искренне удивился, - Вы не путаете? У меня нет пока записанного диска.

- Нет-нет… Это, конечно, самодельный диск. Песни, скачанные из интернета. Но, думаю, вы меня за это не осудите? – в голосе женщины послышалось кокетство.

- Понятно… С одной стороны, приятно, - Дима усмехнулся, - хотя… если честно, то приятно со всех сторон.

- Ну, тогда тем более. Подпишете?

- Ну, в принципе… почему бы и нет? Давайте, встретимся, я подпишу. Скажите, когда…

- А, давайте, прямо сейчас?

- Ну… Давайте…  Куда подъехать?

 

 

Тогда, прошлым летом, он не успел её разглядеть – так торопился домой, к Наташке… А сейчас он как будто впервые увидел красивую,  голубоглазую женщину лет тридцати, со светлыми волосами. Не такими светлыми, как у Наташи…  Он снова поймал себя на мысли, что невольно сравнивает с ней всех женщин…

 

- Спасибо, что согласились, - Инна обаятельно улыбнулась, - я, конечно, так бесцеремонно…

- Всё нормально, ничего не бесцеремонно, - Дима улыбнулся в ответ, - я, как раз, собирался ехать по делам, и мне было по пути.

- Ну, тогда – вот… - Инна протянула ему диск, - Записывал мой знакомый, он же оформлял обложку. Как вам – нравится?

- В общем, да… - Дима с интересом разглядывал фото «Ночного патруля», взятое, видимо, со страниц интернета. Что-то тупо заныло в груди… На этой фотографии с ними была Наташа, их сфотографировали как раз перед сольным концертом, который они давали в сентябре прошлого года. Единственное фото с ней в составе группы… Справившись с собой, он достал ручку.

- Как зовут вашу сестру?

- Её зовут Снежана.

- Интересное имя. Зимнее…

- Она тоже блондинка, как и я, - женщина кокетливо улыбнулась.

- И такая же красивая? – подыграл ей Дима.

- Ну… это решать мужчинам… - Инна явно была не против продолжить словесную игру, - Правда, у неё есть явное преимущество: она – младшая сестра.

- У красивых женщин возраста не бывает, тем более, у молодых красивых женщин, - Дима улыбнулся, отдал подписанный диск, - ну, вот, пожалуйста… Дарите.

- Спасибо, даже не знаю, как вас отблагодарить… - Инна игриво смотрела на него своими красивыми голубыми глазами. Глядя на неё, он вдруг почувствовал странное притяжение к этой женщине. Что-то едва уловимое в её образе показалось ему до боли знакомым.

- Вы уже отблагодарили, - Дима кивнул на диск, - хоть это и пиратское изделие, но оно – признак популярности. А что ещё артисту надо?

- Если вам будет грустно, то позвоните, я буду рада, - женщина стрельнула красивыми глазами.

- Хорошо. Я позвоню.

 

Попрощавшись с Инной, он вернулся в машину, завёл двигатель. Начало марта… Первый месяц весны. Жизнь продолжается…

Вернувшись домой, прошёл в свою комнату, присел у компьютера… Открыл папку с Наташиными фотографиями… Он когда-то специально создал эту папку, собрав в неё все её фото.

Открывая их одну за другой, он внимательно вглядывался в Наташкино лицо. Глаза…  Удивительно доверчивые, удивительно печальные… Почти год назад она доверилась ему…  И так же легко потом доверилась другому… Он всё равно не мог поверить до конца, что это возможно… Может, нужно было разыскать её тогда?  Остаться дома, не ездить ни на какие гастроли… Он сам не оставил ей надежды, когда не стал догонять в тот дождливый вечер. Она ушла, а он уехал с Кристиной.  И потом… Он молчал, она, конечно, ждала, что он позвонит… и молчала сама. И в день назначенной свадьбы он не позвонил… Он сам толкнул её в чужие объятия.  Но она… Неужели всё так просто? Сколько раз он хотел поехать к ней – туда, в маленькую квартирку на третьем этаже… Но, представив, что там, где прошло столько их счастливых дней, теперь бывает другой, напрочь оставлял эти мысли.

 

Он вспомнил, как ещё в декабре, не выдержав, подъехал к «Дворянскому гнезду». Ждать пришлось недолго, они вышли вместе – Наташа и Журавлёв. Сели в его машину и уехали… Он не стал догонять и следить… Она сделала свой выбор. У неё будет не его ребёнок.

 

Всё. Хватит. Больше нет сил истязать себя этими мыслями. Ничего не вернуть.

Закрыл папку.

Навёл курсор…  на секунду в голову пришла мысль, что это не курсор, а прицел… щёлкнул правой мышкой… сделав над собой невероятное усилие, нажал на «удалить».

 

Внезапно вспомнил сегодняшнюю встречу: догадка обожгла, как огонь…  Инна чем-то неуловимым напоминала ему Наташку. Только глаза у неё были не карие, а голубые.

 

Немного погодя, взял телефон, нашёл номер, нажал «вызов»…

 

- Инна? Это Дима. Помните, вы предлагали прогулку по вечернему городу?  Предложение в силе?

 

 

Глава 13.

 

- Ну, что? – при виде Наташи, выходящей из кабинета УЗИ, Оксанка вскочила со стула, - Что сказали?

- Сказали, всё нормально, патологий нет.

- А не сказали – кто? Девочка или мальчик?

- Ещё в прошлый раз сказали.

- Да?! А ты не говорила… И – кто? – заглядывая в глаза подруге, любопытничала Оксанка.

- Мальчик… - Наташа тепло улыбнулась, - А я и хотела мальчика.

- А мне кажется, девочка лучше, - философски произнесла подружка, - девочки ближе, мама так всегда говорит. И наряжать их интереснее…

- Ну, не получилась девочка… - Наташа  засмеялась и, сунув Оксанке в руки пакет с пелёнкой и тапочками, торопливо открыла соседнюю дверь в туалетную комнату, - Подожди меня, я сейчас…

 

 

Выйдя из женской консультации, девчонки не спеша прогуливались по улицам.  Весна заявила о своих правах, и мартовский воздух был полон пьянящей свежести.

 

 

- Слушай, Наташ, а, может, тебе всё же сказать Морозову? – Оксанка озабоченно посмотрела на подругу.

- Знаешь, Оксан… Мне иногда ужасно хочется, чтобы он узнал.  Только… только это будет лишняя боль. Он ведь сейчас опять с Кристиной, это я точно знаю. И ко мне он всё равно не вернётся.

- А вдруг вернётся? – Оксанка вытаращила свои голубые глаза, - Дети иногда очень помогают!

- Не вернётся.  Он давно бы вернулся, если б захотел.

- А я бы сказала…

- Ты же видишь, он ни разу не пришёл с тех пор… мы не виделись почти пять месяцев.

- Да, как-то странно…

- Ничего странного. Просто ему стало со мной тяжело. И… наверное, так лучше… Я, действительно, его измучила.  Я и сама запуталась, и его запутала…  А сейчас он счастлив. Наверное, счастлив…

- А вдруг – нет? – Оксанка закусила губу, - Вот откуда ты узнала, что он снова с Кристиной?

- Я же их тогда, осенью, вместе увидела. Я рассказывала тебе.

- Ну, и что?! – голубые глаза подружки стали похожи на два блюдца, - Мало ли, почему они тогда оказались вместе?! Может, у неё машина сломалась?!

- Я тебе не говорила, - Наташа закусила губу, - я звонила Диме в новогоднюю ночь.

- Да?! – даже не спросила, а выкрикнула Оксанка, - И что?! Наташка, что?!

- Трубку взяла Кристина… А под утро она мне перезвонила и сказала, что этот абонент теперь для меня всегда будет занят.

- Думаешь, она тебя узнала?!

- Не знаю…

- Слушай, Наташ, это ещё ни о чём не говорит. Они могли просто быть в одной компании. Нет, тебе ещё осенью нужно было с ним мириться, когда он к тебе приходил. А ты молчала…. Что ему оставалось делать?

- Понимаешь, - Наташа говорила тихо, не в пример Оксане, - он после этого мне не позвонил и не пришёл.  Раньше, когда мы ссорились, он очень быстро остывал, и мы мирились буквально сразу же. А тут… Он пришёл лишь затем, чтобы вернуть ключ.

- Но он же приходил к тебе ещё раз, помнишь?

- Помню… - Наташа шла, опустив голову, погружённая в невесёлые воспоминания, - Я тогда подумала, что он пришёл мириться. А он хотел отдать деньги и ещё спросил, что у меня с Журавлёвым, хотя, скорее всего, Сашка ему всё рассказал. Они ведь с Женькой – приятели, иногда общаются. Я думаю, Женька Сашке сказал, что мы с ним лишь записываем песню.

- А ты у Журавлёва об этом спрашивала? – Оксанка щурилась на весеннее солнце.

- Нет, - снова покачала головой Наташа, - я свои проблемы с чужими парнями не обсуждаю.

- Ну, и зря! – Оксана кивнула сама себе, - И проблемы ты не обсуждаешь, и с Морозовым встретиться не хочешь…

- Я бы очень хотела его увидеть, - почти прошептала  Наташа, - но, говорят, он везде появляется с Кристиной.

- Ну, и что?! А я прямо при ней сказала бы о ребёнке!

- Что ты?! – Наташа испуганно взглянула на подружку, - Ни за что на свете!

- А я бы сказала…

- Дима ни в чём не виноват, - Наташа отрицательно покачала головой, -  ведь он со мной, как с маленьким ребёнком, возился… А я… - тяжело вздохнув, она украдкой смахнула слезу со щеки, - А я… Я сама во всём виновата.

- А я всё равно бы сказала, - уже в который раз упрямо повторила Оксана.

- Всё равно я летом уеду. Я бы и сейчас уехала, но нужно доучиться.  В ресторане, видимо,  последний месяц работаю, на каблуках два часа не выстаиваю, и живот видно…Спасибо Женьке, я хоть за зиму кое-что заработала. Надо второй курс окончить.

- Ты молодец, Наташка, - Оксана посмотрела ободряюще, - такая нагрузка: и учёба, и работа, ещё и беременность. Тебе не  страшно ночью домой добираться?

- Конечно, страшно…  Иногда меня Женька подвозит, но я стараюсь его не напрягать. Я и так у него в долгу,  он хоть и узнал, что я беременная, но не отказался работать со мной.  И песню мою они с Костей записать хотят, и вообще… Он хороший парень. Даже очень, - Наташа засмеялась, - Хоть и бабник… Знаешь, посетители разные бывают, часто пристают, особенно раньше приставали, когда живота не было видно… Бывают такие, что напьются, и готовы за руку от микрофона утащить… А Женька столько раз меня выручал! 

- И что, даже не приставал ни разу? – Оксанка с нескрываемым любопытством  посмотрела на Наташу, - Ну, к тебе, в смысле…

- Ну, так, чуть-чуть… в самом начале… - Наташа засмеялась, - Но у него свой кодекс чести – если ему женщина отказала, он больше к ней не клеится, ведёт себя прилично. Я ведь даже ночевала у него один раз, когда один посетитель предлагал ему за меня кучу денег. Я бы тогда домой вряд ли бы попала, может, и в живых бы уже не было. А Женька меня к себе увёл, пока тот возле входа поджидал, и хозяину ресторана не отдал, хоть тот и приходил ночью.

- Да ты что?! – голубые глаза снова превратились в блюдца, - И – что?!

- Ничего, - Наташа пожала плечами, - Я на кровати спала, а Женя на раскладушке.

- Обалдее-е-е-ть… - Оксанка надолго замолчала и, лишь подойдя к автобусной остановке, заговорила снова, - Жалко, что ты на заочное переведёшься…

- А что поделать, придётся, - грустно улыбнулась Наташа.

- А ты отцу-то так до сих пор и не сказала? Ну, что в положении?

- Не-а… Ещё нет. Когда после Нового года ездила домой, ещё не видно было… я и смолчала… А теперь и совсем не знаю, как сказать - у него сердце больное. Вот что я наделала.

- Наташка… А ты имя уже придумала?

- Да… Давно… - на этот раз улыбка получилась тёплой.

- Какое?

- Валера… В честь папы.

 

***

 

- Ну, что, молодёжь, аранжировка готова, - Костя посмотрел на Наташу и Женьку, которые приехали к нему в студию, - можно вокал писать. Тут два варианта – либо одна Наташа поёт, либо вы дуэтом. Насколько я понял, там текст есть и от мужского, и от женского лица. Что делаем?

- Я думаю, Наташке нужно сольно спеть, - Женька вопросительно посмотрел на девушку, - тут дуэт ни к чему совершенно.

- Да, сольно, - подтвердила Наташа.

- Ну, тогда чайку с коньячком, связки разогреть, - Костя включил электрический чайник, достал чашки и коньяк.

- Мне без коньяка, - Наташа сделала предупредительный жест рукой.

- Ложечку можно, - Костя улыбнулся, - кто будет-то, мальчик или девочка?

- Мальчик, - Наташа смутилась: за всё время, как они с Женей приезжали к Косте, тот деликатно ни разу не спросил о её беременности.

- Ну, тем более, мужику положено, - Костя заулыбался, - шучу, конечно.

- Наташке нельзя, - подал голос Журавлёв, - она буйная делается.

- Кто – буйная?! – Наташа засмеялась, шутливо стукнув кулачком Женьку в плечо, - Да я за вас, алкоголиков, все праздники горло драла, даже пять капель не выпила, пока вы в подсобке храпели!

- Во, видишь? Трезвая, а уже дерётся, - Женька перехватил Наташкину руку, другой обнял её за плечи, - будешь буянить, замуж не возьму.

- Да я сама за тебя не пойду! – Наташа  ещё пуще расхохоталась, - У тебя только в ресторане восемь невест! А по городу?

- А я, может, тебе верный буду, - рассмеялся в ответ Женя.

- Хорошо с вами, ребята… - Костя весело улыбался, - Просто, без заморочек.

- А мне с вами легко… - подперев лицо ладошкой, Наташа смотрела на Костю, - Я у вас, как будто дома.

- Не, Наташка реально молодец. Сколько работаю там, первый раз вот так – что ни попроси, всё сделает. Сколько мы с Петровичем ей ящиков коньяка должны… мама дорогая!  И ни разу не выговорила. Серьёзно, Наташ, ты молодец, - Журавлёв кивнул девушке, потом обратил взгляд на Костю, - Петрович бухой спит – она со мной поёт. Я бухой – она Петровичу играет. Потом ещё и свой персональный репертуар исполняет, и всё без проблем.

- Да ладно… - смутилась Наташка, - Захвалил…

- Оставайся с нами, Наташка… - Женька снова обнял её за плечи, слегка прижал, - Мы ребёнка усыновим всем «Дворянским гнездом».  Голодным не будет! Музыканта из него вырастим… А, Наташка?

- Хорошо… - грустно улыбнулась девушка, - Я подумаю.

- Давай, думай. Будет сын оркестра. Всё равно меня в отцы записали, - Женька весело рассмеялся.

- Тебя?! – Наташа посмотрела на него удивлённо-недоверчиво, - Интересно, кто?

- Да Сашка Говоров.  Еле отбрыкался…  Ну, это давно, ещё в феврале.

- Странно… - она смущённо опустила глаза, потом, справившись с собой, подняла их на Костю, - Ну, что, пишемся?

 

Уже сидя в машине, перед тем, как уехать, Наташа спросила Журавлёва:

- Жень, а с чего Сашка взял, что ты… ну, отец ребёнка?

- Слушай, я даже не знаю, - пожал плечами тот, - но он был так уверен…

- И что ты ему сказал?

- А что  я ему мог ещё сказать? Как ты думаешь? – весело ответил парень, - Правду, и только правду.

 

 

Глава 14.

 

Весна окончательно пришла в огромный город. Апрель по-хозяйски преобразил посеревшие после зимы улицы: деревья, пригретые солнечными лучами, оживали на глазах, птицы пели наперебой, а люди накануне первомайских праздников  переоделись в яркие весенние одежды.  Облокотившись о перила небольшого моста через узкую речку в центре города, Дима смотрел вниз – на весёлую рябь, покрывающую журчащий поток. Лёгкий тёплый ветер трогал его длинные волосы, закидывая небольшие пряди на лоб, и стоящая рядом с ним спутница пригладила рукой его причёску… Парень невольно повёл головой, как бы отстраняясь от её жеста…

 

- Дима… Почему ты никогда не рассказываешь о себе? – Инна сделала вид, что не заметила этого движения, - Мне кажется, тебе нужно выговориться.

- Зачем? – Дима посмотрел на женщину.

- Ну, хотя бы затем, что я психолог, - она улыбнулась и ещё раз провела рукой по его волосам.

- Ты считаешь, мне нужна помощь психолога? – он усмехнулся и добавил, - Так всё запущено?

- Каждому человеку рано или поздно бывает нужна помощь.  Все эти два месяца, что мы встречаемся, мне постоянно  кажется, что тебя что-то гнетёт.  Даже когда ты улыбаешься.

- Не заморачивайся, Инна…

- Это не я заморачиваюсь. Это  ты – замороченный.

- Скорее – запутавшийся… - Дима повернулся к женщине и, взяв её за плечи, посмотрел в голубые глаза, - Но пусть тебя это не тревожит. С собой я разберусь сам.

- У тебя такой печальный взгляд… Когда я впервые увидела тебя, ты был другим.

- Тебе показалось… Прости, - он достал из кармана звонящий телефон, нажал кнопку, - Да…  Нет, я сейчас в дороге… Буду где-то через час. Кристина, не начинай…  Я приеду, и мы поговорим, хорошо?.. Всё, до встречи…

- Это из-за неё?

- Что – из-за неё?

- Твои проблемы.

- И да, и нет… - нехотя ответил Дима.

- Ты говорил, что не женат. Это твоя девушка?

- Я даже не знаю, как сказать… Наверное… нет. Вернее – да, но бывшая девушка. В общем… Я же говорил, что я запутавшийся. Даже объяснить не могу…  Мы когда-то встречались. Потом…  потом перестали встречаться.  А в конце прошлого года как-то снова всё произошло… Так спонтанно… И теперь…

- И теперь ты не можешь в себе разобраться, так?

- Да… - слова давались Диме тяжело, - Но, повторюсь, это только моя проблема. Не заморачивайся.

- Дима… ты можешь не бояться мне всё рассказать.  Я отдаю себе отчёт в том, что наши с тобой отношения вряд ли когда-нибудь перерастут во что-то серьёзное. Во всяком случае, с твоей стороны.

- Ну, зачем ты так… - он снова обнял её, - я не давал тебе повода…

- Дима… Я старше… И прекрасно всё понимаю, - Инна печально улыбнулась, - и, мне кажется, что дело не в той, которая сейчас тебе звонила.  В цепочке не хватает звена…

- Мне совсем не нравится нагружать тебя своими личными делами. Как-то странно всё выглядит…

- Просто я профессионал, Дима. Поэтому … - она замолчала, не договорив.

- Поэтому мы сейчас с тобой куда-нибудь поедем, - он улыбнулся и, наклонившись к ней, поцеловал.

- Тебя ждут, - игриво ответила женщина, - ты обещал подъехать через час…

- Час – понятие растяжимое… До бесконечности.

 

Сев за руль и пристегнувшись, Инна завела двигатель, отогнула козырёк и посмотрелась во встроенное с обратной стороны зеркало. Включила радио и, перебирая радиостанции, остановилась на городской «Музыкальной дорожке».

- Здесь иногда твои песни крутят. «Он как и я» и… «Не моя», кажется.

- Да, именно эти. Хорошо, что есть свой такой радиоканал. Местные музыканты нет-нет да выставляют своё творчество.

- Да, я за это и люблю эту радиостанцию. Всё такое живое, не избитое… Вот… что-то новенькое… - услышав незнакомую мелодию, Инна сделала звук громче, - Вроде такой песни не слышала…

- Погоди… – Дима напряжённо вслушивался в гитарное вступление, - Сделай ещё громче… пожалуйста…

- Пожалуйста, – женщина охотно прибавила звук, - Что-то знакомое?

- Да… Как?! Кто записал?! – слушая, Дима изменился в лице. Из динамиков лился женский нежный голос… Этот голос, этот тембр  он бы не спутал ни с одним другим на свете!

 

Ни к чему все вопросы,

Прочь из сердца тоску…

Ты заплетал мои косы –

Волосок к волоску…

 

Наташа пела так, как могла петь только она… Её исполнение всегда было таким выразительным, так трогало душу, как будто эта девушка сама проживала то, о чём пела.

 

Буду грешной пред тобой –

Меня прости…

А появится другой –

Не отпусти…

Снова косы по плечам

Рас-пу-сти…

Лишь не дай ты их

Другому заплести…

 

- Боже, какой голос! И песня… - Инна повернулась к Диме, - Дима… Что с тобой?! Что-то случилось? На тебе лица нет…

- Случилось… но уже давно, - он устало закрыл глаза.

- Тебе песня знакома? – Инна пытливо посмотрела на него, - Или певица?

- Это моя песня… И слова, и музыка.  Правда, слова здесь от женского лица… и певица… тоже знакома.

- Видимо, это и есть то самое недостающее звено?

- Это даже не звено… Это мои цепи…

- Это к ней ты спешил тогда… прошлым летом? Девушка с белой косой…

- Да…

- Она же была на фото твоей группы....

- Да…

- Понятно… 

- Я ушёл от неё осенью…

- Почему ушёл?

- Так вышло…

- И где она сейчас?

- А она… Она с другим…

 

 

***

 

- Знаешь, Дима… - подала голос Инна, выслушав его нелёгкую историю,  - Мне кажется, у тебя сложился комплекс вины перед твоей Наташей.  При чём, вины не простой. Она у тебя многослойная.  Вот она теряет с тобой невинность… Вот ты не берёшь её в поездку, и она вляпывается в нехорошую историю…  и ещё много всяких мелких эпизодиков… А теперь ещё твой уход от неё, который она же и спровоцировала…  И её же измена тебе, закончившаяся беременностью. Дима… Ты берёшь на себя её же собственную вину. И только поэтому она тебя не отпускает.

 

- Не знаю… - Дима сидел в салоне автомобиля, откинув голову на подголовник, - Не знаю… Я пытался забыть…  Я писал музыку, и мне становилось легче… Я попытался снова возобновить отношения с Кристиной – не получилось…  Я встретил тебя… и… мне показалось, что я стал забывать…  А сейчас услышал её голос… и всё… в одну секунду всё вернулось…

 

- Дима… - Инна грустно улыбнулась уголками губ, - Это всё та же песня…

- Что мне делать? Подскажи…

- Я тебе скажу, но уже не как психолог: клин клином вышибают! - женщина лукаво улыбнулась, - Ну, что, едем?

- Инна… ты меня прости… Я сегодня никуда не смогу… Мне в центр надо… Прости, хорошо? Я позвоню… - с этими словами Дима вышел из машины.

 

 

Глава 15.

 

Открыв огромный зеркальный шкаф, Кристина торопливо перебрала одежду на вешалках и, выбрав короткое, обтягивающее серебристое платье на узких бретелях,  небрежно бросила его на широкую кровать.  Затем сняла с себя брюки и блузку, надела платье и вышла в соседнюю комнату.

 

- Ну, как тебе? – повернувшись вокруг себя, девушка кокетливо застыла перед Димой, который, полулёжа на широком диване, смотрел в огромный плазменный телевизор, висевший на противоположной стене.

 

- Тебе идёт… - едва посмотрев на неё, он снова уставился на экран.

- Морозов! Ты даже не глянул! – Кристина весело повернулась ещё раз, -  ну, посмотри…

- Правда, тебе очень идёт, Кристина…

- Ну, ладно, поверю на слово, - девушка пробежала к дивану и плюхнулась рядом с Димой, - ты и сейчас не обратишь на меня внимания?

- Уже обратил… - парень повернул голову, - Ты, как всегда, очень красивая.

- И всё?! – она удивлённо приподняла брови, -  А где подтверждение?

- Ну… Я могу письменно заверить.

- Дима, - капризным тоном произнесла Кристина, - Не притворяйся, что ничего не понимаешь.

- Кристин… У меня сегодня голова как чугунная, и, правда, ничего не понимаю, - попытался пошутить Дима.

- Ну, ты ваще-е-е… - она не переставала шутить, - Перед ним красивая женщина… с собственной шикарной квартирой…  не бедная… И готовая на всё…

- Действительно… ваще… - Дима слегка улыбнулся и посмотрел на неё, - Наверное, сегодня не мой день.

- Да?.. Зато – мой, - с этими словами она села ему на колени и, обняв, поцеловала в губы. Он сидел неподвижно, и девушка поцеловала его ещё раз, крепко прижавшись телом. Но парень снова не отреагировал на её поцелуй, едва улыбаясь уголком губ.

 

- Я что-то не поняла? – отстранившись, Кристина внимательно посмотрела на Диму, - Что-то не так?

- Всё так, Кристина. И ты бесподобна.

- Тогда…  в чём же дело? – она снова попыталась его обнять, -  Бесподобная женщина начинает сердиться!

- Просто… Мне нужно идти, - аккуратно пересадив её на диван, Дима поднялся,- у меня сегодня ещё дел по горло.

- Морозов… - изменившимся голосом произнесла Кристина, - Я не поняла, зачем ты тогда приходил?

- Я просто проводил тебя домой.

- Просто проводил… - усмехнулась она, - Морозов… Это начинает входить у тебя в привычку.

- Привычка свыше нам дана… - Дима засунул руки в карманы модных брюк, - Как там дальше, помнишь? Замена счастию она… Ещё классик сказал.

- Дима, - нервным тоном произнесла Кристина, - Мне надоели твои затянувшиеся критические дни. Тебе не кажется, что это ненормально?

- Ненормально – что?

- Наши отношения. Я до сих пор не знаю, они есть или их нет?

- Кристина… - Дима пристально посмотрел на неё, - Мы вместе работаем, общаемся, разговариваем… даже ссоримся. Значит, отношения есть.

- Ты издеваешься, Морозов?! Да?! – возмущённо выкрикнула она, - Ты что, думаешь, я всё буду терпеть?!

- Знаешь, я долго думал… В одну воду дважды не вступить, - Дима стал серьёзным, - я ничего не могу с собой поделать.

- Тогда у меня к тебе есть два вопроса.

- Спрашивай.

- Кто такая Инна? – Кристина пытливо смотрела ему в глаза.

- Ты рылась в мом телефоне? – Дима удивлённо приподнял брови, - Впрочем, я тебе и так отвечу. Инна – это моя знакомая, психолог.

- Ах, вот как… А я-то думаю, почему у нас с тобой всё так… А это, значит, помощь психолога! - ехидно засмеялась девушка, - Замечательно!

- Я ответил. Теперь второй вопрос.

- Второй? Ну, вот тебе второй: почему по «Музыкальной дорожке» крутят твою песню, на которую ты не продавал свои авторские прав?

- Если ты про «Я заплетал твои косы», то я их так просто отдал.

- Ты должен их продать. Или подать в суд на исполнительницу.

- Кристина, ты сама знаешь, что это бред.

- Бред потому, что это твоя Наташа?

- Если тебе станет от этого легче, то… да.

- Ты должен разобраться… Я требую!

- Ты никакого отношения к этой песне не имеешь. Музыка моя, а слова… Слова тоже мои.

- Да ты у нас поэт? - Кристина истерически расхохоталась, - Ну, надо же, какой талантище.!.

- Я ухожу, а ты постарайся успокоиться.

- Катись! – крикнула  девушка, когда Дима вышел в прихожую; когда он уже закрывал за собой дверь, добавила вдогонку, - Морозов! А ты ещё и бабник!..

 

***

 

 

Наташа закрыла за собой входную дверь  и, разувшись, прошла на кухню. Переложила купленные в соседнем магазине продукты из пакета в холодильник и, включив чайник, проследовала в свою уютную комнату. Свёрток, оставшийся в пакете, был явно не с продуктами. Подойдя с ним к шкафу, Наташка развернула хрустящий целлофан: крохотные детские ползунки перекочевали из упаковки на отдельную полочку, отведённую детским вещам. Укладывая их в одну стопку с другими, купленными раньше, она печально вздохнула. Если бы не работа, вряд ли она смогла бы купить всё необходимое для малыша.  А теперь у него есть всё, что может понадобиться в первые месяцы жизни. Она так и сказала вчера отцу, и это было единственное, чем она могла облегчить удар, который нанесла известием о своей беременности… 

 

Выслушав  по телефону дочь, Валерий долго молчал. Наташа тоже молчала, в страхе ожидая родительского приговора…  Отец и мачеха приезжали в областной город в самом начале марта, по лечебным делам Валерия. Большую часть дня пробыв в клинике, заехали к Наташе буквально на пару часов.  Не смея признаться, она постаралась одеться так, чтобы её уже округлившегося живота не было видно. Это ей удалось, но скрыть того, что она больше не живёт с Димой, Наташка не смогла…  «Ну, что ж, - сказал тогда Валерий, - значит, не судьба». Ограничившись фразой: «Ну, я же говорила», Светлана Петровна лишь укоризненно покачала головой, но тут же повеселела, вспомнив, видимо, что теперь Алине будет, где жить, когда она приедет сюда учиться.  Ожидавшая упрёков Наташа облегчённо вздохнула.

 

С тех пор прошло уже два месяца, и теперь скрывать беременность не было ни смысла, ни моральных сил, и, собравшись с духом, вчера она взяла в руки телефон…

 

- И какой у тебя срок? – оправившись от услышанного, сдержанно спросил отец.

- Семь месяцев, - чуть ли не шёпотом произнесла Наташа.

- А он знает?

- Кто?

- Дима.

- Нет…

- Почему? – Валерий говорил с ней так строго, как не говорил до этого никогда.

- Так вышло…

- Ну, это же его ребёнок?

- Да…

- Тогда почему он не знает?!

- Я так хочу.

 

Разговор был долгим и тяжёлым, ей стоило огромного труда убедить отца не ехать к ней и не разыскивать Диму…  После этого разговора она не спала всю ночь, переживая за здоровье Валерия и виня себя в его болезни… Утром отец перезвонил сам.  «Ты, главное, не волнуйся… - голос и тон его были совсем другими, в них сквозила родительская забота и любовь, - Мы тебя любим, помни об этом…»

Она проплакала всё утро, но это были уже слёзы облегчения.

 

 

Вспоминая вчерашний разговор с отцом, Наташа снова ощутила тревогу за его здоровье.  Занятия закончились сегодня довольно поздно, и она сама немного устала. Переодевшись в домашний костюм, налила себе чашку чая и, включив ноутбук, устроилась с ним на диване.  Побродив по учебным сайтам, перешла на соцсети, прочитала присланные сообщения.  Почему-то вспомнилось, как она удаляла свои старые профили тогда, осенью…  Сделав это под натиском чувств, Наташа всю зиму практически не заглядывала в интернет, занятая работой и учёбой, ну, разве что по учёбе. Теперь же, когда она ушла из ресторана, свободного времени стало больше, и она снова открыла свои профили, указав на них лишь своё имя. Иногда ей хотелось зайти на Димину страничку, но каждый раз она останавливала себя, в страхе снова ощутить боль, немного притупившуюся в её душе в последнее время, чего нельзя было сказать о воспоминаниях… Она не забывала о нём ни на секунду, ей иногда казалось, что его образ навеки врос в её сознание… Кое-какие вещи, которые он тогда не забрал с собой, постоянно были у неё перед глазами… Она не убрала ни зубную щётку, ни запасной блок с лезвиями… А  синтезатор, так и оставшийся стоять на кухне, был для неё Димкиным воплощением…  В самом начале их разлуки Наташка всё же надеялась, что Дима вернётся хотя бы за своим инструментом. Но он так и не вернулся. Потихоньку она привыкла к мысли, что никогда больше его не увидит…  В последнее время она даже начала играть на его «ямахе». Ей казалось, что малыш тоже внимательно слушает звуки музыки, и Наташа потихоньку пела ему Димины песни…

 

Звонок в дверь застал её за перепиской с Алиной, и Наташа, не закрывая ноутбук, торопливо вышла в прихожую…

 

- Здравствуй, - от неожиданности она вздрогнула: в дверях стоял Сергей.

- Здравствуй, - справившись с собой, Наташа шире раскрыла дверь, - заходи.

- Я снова без звонка, - он шагнул через порог, - извини?

- Да ладно, - она улыбнулась, - какая разница? Проходи…

 

Скользнув взглядом её животу, Сергей медленно прошёл в квартиру.

 

- Ужинать будешь? – на ходу спросила Наташа, - Сейчас чайник поставлю, у меня картошка есть с котлетами…

- Вот, это тебе, - он вошёл следом за ней на кухню и, поставив на стол пакет, стал доставать из него продукты, - колбаса, творог, молоко…

- Зачем?! – она с удивлением наблюдала за его действиями, - Серёж, зачем?

- Ну, что же я, с пустыми руками должен был прийти? – парень почему-то смутился.

- Ну-у-у… Вообще-то приходят с коньяком и конфетами, - Наташа рассмеялась, - а ты – с молоком! Да ладно, я пошутила, спасибо тебе, конечно.

- Не за что, - он снова посмотрел на её живот, - я подумал, что тебе сейчас это будет полезнее.

- Откуда ты узнал? – опустив глаза, она судорожно сглотнула. Открыла холодильник, достала оттуда сковороду с ужином, поставила на плиту.

- Тёть Света вчера сказала.

- Быстро…

- Да нет, ты не подумай ничего…  Я к твоим вечером заходил, у Алины компьютер стал зависать, она попросила посмотреть, в чём дело…  Дядь Валера, как раз, с тобой по телефону разговаривал, я случайно всё услышал. Потом, когда уже уходил,  у Светланы Петровны тихонько спросил, она и рассказала.

- Понятно. И ты только поэтому приехал? – Наташа грустно усмехнулась.

- Да.

- Серёж, - она вздохнула, - скажи, только честно, зачем ты приехал?

- Наташа… - он на некоторое время замолчал, глядя куда-то в пол, потом снова поднял на неё глаза, - Выходи за меня замуж.

- Ты, что? – она удивлённо приподняла брови, - Серёжа, ты что? Серьёзно?

- Серьёзно.

- Ты решил меня спасти? – растерянно улыбаясь, она снова опустила взгляд.

- Я тебя люблю.

- А я?

- Что – ты?

- Я – люблю? Об остальном не говорю…

- Остальное для меня неважно.

- То, что для тебя неважно, для меня очень важно. Это – ребёнок.

- Ну, и что.  Пусть будет ребёнок.

- Но это – не твой ребёнок, тебя это не смущает? – почему-то слёзы навернулись на глаза, она опустила голову, чтобы он не увидел, как она плачет.

- Не смущает. В первую очередь, это – твой ребёнок, значит, он будет и моим.

- Он никогда не будет твоим. Потому, что это ребёнок человека, которого я любила… и люблю до сих пор.

- Он тебя бросил…

- Он меня не бросил.

- Тогда где он? Почему его с тобой нет? – Сергей говорил с обидой, стараясь заглянуть ей в глаза, но она старательно их отводила.

- Он со мной, - почти прошептала Наташа, - и даже больше… Он во мне. Понимаешь, во мне. И так будет всегда.

- Это глупо, Наташка…

- Пусть глупо. Но по-другому не будет.

- Наташа… - он подошёл к ней, взял за руку, - Ты сразу не отказывай. Ты подумай. Хорошо?

- Я не буду думать, Серёжа, - Наташка высвободила руку и, выключив плиту, достала тарелки, - давай, садись, поешь. Потом я тебе здесь, на раскладушке постелю.

- Спасибо, я не голодный, - он взял из её рук тарелки, положил назад, - и ночевать я у тебя не собирался.

- Не собирался? – удивилась Наташа, - Но уже поздно, куда ты пойдёшь?

- Наташа, - теперь он усмехнулся с грустью, - ты подумала, что я приехал с твёрдым намерением остаться у тебя прямо сегодня? Может, я и смешной, но… я приехал потому, что просто захотел тебя увидеть. А переночевать мне есть, где, я уже договорился со знакомым парнем.

- Прости меня, Серёжка, - она виновато посмотрела на него, - и спасибо тебе за всё…

 

Проводив Сергея, Наташа в растерянности вернулась в комнату. На диване лежал забытый им пакет. Заглянув в него, она, уже в который раз за вечер, вздохнула…  Внутри лежало что-то ярко-голубого цвета… Достала  мягкое, трикотажное изделие: детский тёплый костюмчик развернулся в руках и несколько тысячных купюр упали на пол…

 

 

***

 

Конец мая выдался жарким – во всех отношениях. Уличные термометры зашкаливало,  в бутиках срочно расходился летний ассортимент, а городские пляжи буквально кишели купающимися.  Госэкзамены вперемешку с гастролями буквально выматывали «патрулей», и иногда, проснувшись утром, они с трудом вспоминали, что у них сегодня по графику…

 

- Давайте в темпе… Я вам не такси – развозить по городу, - сердито выговаривала Кристина высыпавшим из её серебристого BMW Диме, Саше, Вите и Никите возле университетского двора, куда они приехали по учебным делам. За то, что «Ночной патруль» примет участие в традиционных выпускных вечерах, всем четверым полагалось экзаменационное послабление, и, в целях экономии репетиционного времени, Кристина согласилась исполнить роль извозчика.

- Мы мигом, Кристина, - Никита кивнул девушке и быстрым шагом отправился вслед за своими товарищами, которые, пройдя университетский двор, разошлись по своим корпусам. 

 

Сходив на свой факультет и не найдя нужного ему преподавателя, Дима отправился в соседний корпус, где располагалась кафедра искусств. Побегав по этажам, спустился в полутёмный, прохладный вестибюль… Внезапно зазвонил телефон.

- Димыч, ты где? – торопливо проговорил Сашка, - Ты там ещё долго? Тут Кристина нервничает, говорит – пешком пойдёшь, - ехидно добавил Говоров.

- Сейчас, уже выхожу, - Дима отключился и, на ходу пряча телефон в карман, быстрым шагом направился к выходу. Резко оттолкнул от себя тяжёлую, высокую дверь и, оказавшись в небольшом тамбуре, почувствовал, что сбил с ног входящего человека. В последний момент увидел, что это девушка и, бросившись вперёд, подхватил её второпях, чтобы она не упала…

 

- Простите…

 

Он не успел разжать рук… В какую-то долю секунды почувствовал что-то до боли знакомое… Он не сразу понял, что это… Длинная, до пояса коса… Изгиб спины…  Только вместо тонкой талии – округлённый, твёрдый живот.

 

- Наташа… - от неожиданности Дима застыл на месте.

 

Вошедшая после солнечного света в тамбур, она не могла разглядеть того, кто налетел на неё в темноте и теперь держал в руках… Руки… Она никогда и ни с кем бы не спутала эти прикосновения…  Нет, конечно… Показалось… Но голос!  Это был  е г о  голос!..

 

- Дима… - это было всё, что она смогла прошептать. Ноги подкосились, как тогда, осенью, когда он пришёл к ней в аудиторию.

- Иди сюда… - осторожно помогая ей пройти, он вернулся в вестибюль, усадил на скамейку, стоящую вдоль стены, - Ты – как?

- Всё в порядке… - держась за живот, дрогнувшим голосом ответила она.

 

Присев рядом с ней, он положил локти на колени и какое-то время молчал. Наташа тоже сидела молча, кусая губы и глядя куда-то в пол. Сердце билось часто-часто… Казалось, она ждала  от него каких-то слов… Но он только смотрел на свои сцепленные пальцы. Наконец, не выдержав, тихо спросил:

 

- Как ты живёшь?

- Хорошо, Дим… Всё хорошо у меня… - так же тихо ответила Наташа.

- Я рад… за тебя… - ей на мгновение показалось, что он хочет о чём-то спросить… Но он ни о чём не спросил.

- А ты… как?..

- У меня тоже всё хорошо. Послезавтра вот опять на гастроли. А завтра экзамен… - просто ответил он, как будто между ними не было никакой ссоры.

- Я очень рада за тебя… Правда… - как-то по-особому, грустно и ласково сказала Наташа и посмотрела на него своими большими печальными глазами. 

 

У Димы снова зазвонил мобильник.

 

- Саня, сейчас иду… - положив телефон в карман, он нехотя встал… Она тоже поднялась.  Они стояли друг напротив друга:  высокий, красивый, модно одетый парень и растерянная белокурая девушка в светлом комбинезончике для беременных.

 

- Тебе пора…

- Да, ребята ждут…

 

Она не отрываясь глядела в его синие глаза… Глядела так, будто хотела запомнить их навсегда.

 

- Ну, я побежал… Пока…

- Пока…

 

 

***

 

- Он мне ничего не сказал… И ни о чём не спросил… - глядя в одну точку, еле слышно произнесла Наташа. Приехав в тот же день к Оксанке домой, она с трудом рассказала ей о встрече с Димой.

- И ты ему тоже ничего не сказала?! – возмущению Оксанки не было предела, - Наташка, ты что?!

- А что говорить? Он и сам всё увидел… Он не может не знать… - та грустно посмотрела на подругу.

- А, может, он тоже думает, что у тебя ребёнок от Журавлёва?

- От Журавлёва?! – искренне удивилась Наташа.

- Ой, Наташка… Я тебе просто не говорила… Весь универ думает, что у тебя ребёнок от Журавлёва…

- Почему все так думают?

- Ну, как… ты же с ним постоянно вместе была… Он и привозил тебя, и увозил… И в ресторане вы всё время вдвоём. Все так и решили, когда у тебя стало уже заметно.

- А я даже не подумала… Но Дима всё равно знает правду. Сашка должен был ему сказать.

- Как – знает? – округлила глаза Оксана.

- Очень просто… Сашка Говоров ещё зимой разговаривал с Женькой. Он тогда тоже подумал, что у меня ребёнок от него, но Женька ему сказал, что это неправда.  А Сашка не мог Диме этого не рассказать, они же друзья. Он, конечно, всё ему рассказал. Дима знает, что это его сын… И он промолчал, а я… а я не могу сама навязываться.

 

***

 

 

 

На следующий день, уладив дела с очередным экзаменом, ребята разъехались по домам, готовиться к предстоящей поездке.

 

Было далеко за полночь, а Сашке не спалось… Он вспоминал рассказ Димки о встрече с Наташей…

 

- Димон, ты чего такой? – Витька Мазур сразу заметил, что Дима вышел из корпуса в странном, взволнованном состоянии…

- Всё нормально… - покосившись на Кристину, которая вела машину, ответил тот.

- Да тебя как будто чем-то по башке огрели, - Витька гоготнул.

- Дима, что случилось? – выйдя из машины, Сашка обратился к другу.

- Саня… Я сейчас Наташку видел…

- Да ты чё… - Сашка смутился, но Дима этого не заметил, - Ну, и что она?

- Да ничего…  Правда, беременная. Ты не в курсе, они живут с Журавлёвым?

- Не в курсе… Пели вместе, это точно… Ещё весной… Сейчас – не знаю, я с ним давно не общался.

- Ты спроси у него, хорошо?.. Если вдруг увидитесь.

- Зачем?

- Не знаю…

 

Вернувшись домой, Говоров впал в мрачное настроение, в котором пребывал весь остаток дня.

 

Вечером, встретив с работы Ирину, с которой они вот уже несколько месяцев снимали квартиру, вместе с ней вернулся домой. Занятый своими мыслями, он не сразу обратил внимание на её какое-то необычное настроение.  Девушка весь вечер как будто что-то хотела ему сказать, но не решалась. Наконец, улучив момент, когда они легли спать, она, привстав на локте, как-то по особому заглянула ему в глаза.

 

- Саш…

- Чего? – он сосредоточенно смотрел в потолок,  но, услышав её, перевёл взгляд.

- Саш… а у нас будет ребёнок.

- Что?! – он как будто не понял смысла её слов.

- Я беременная, Саш.

- Ты серьёзно? – осознав, наконец, какую новость принесла ему девушка, он тоже привстал.

- Серьёзно. Уже два с половиной месяца.

- Сколько?! – он вытаращил глаза.

- Два с половиной…

- А почему так много? В смысле, почему ты так поздно узнала?

- Ну… я давно узнала, - она старательно прятала улыбку, - просто тебе не говорила.

- Ну, почему?! – он возмущённо сел в постели, взъерошил волосы, - Погоди… дай, осознаю..

- Потому, что боялась, что ты не захочешь…

- А сейчас, что, перестала бояться? – он обиженно посмотрел на неё, - Чего уж, могла бы вообще не говорить!

- Саш… - Ира обняла его, прижалась, - А сейчас уже не боюсь. Сейчас всё поздно…

- Что – поздно?

- Аборт поздно.

- Ирка, ты дура, что ли?

- Ага, - она счастливо засмеялась, - дура… Потому, что тебя только дура любить может…

- Дурочка ты моя, - плюхнувшись на постель, он привлёк её к себе, целуя, - Ирка… я тоже тебя люблю…

 

Ночью, дождавшись, пока Ира уснёт, Сашка встал с постели и вышел на балкон…

 

Новость, которую ему сообщила Ира, потрясла и обрадовала. 

Она его любила, любила искренне, и парень, незаметно для себя, привязался к девушке. Она теперь всегда ездила с ним на концерты, приходила на репетиции, помогала и во всём поддерживала. Внезапная нежность к этой девушке, которую он никогда ни к кому не испытывал, вдруг заполнила всё его существо. Тот факт, что в её теле зреет новая жизнь, и что эта жизнь – его родная плоть и кровь, делал Иру в его глазах ещё более близкой и дорогой… Он уже видел себя в роли отца, и, захлёстываемый новыми ощущениями, уже схватил в руки телефон, чтобы поделиться радостью с Морозовым… Уже собираясь нажать на клавишу, он вдруг отчётливо представил себе Наташку…   

 Его чувства к ней не потухли, но ушли куда-то в глубину души… спрятались, как на дне колодца…

 

Представив её, беременную, одинокую, он вспомнил разговор с Журавлёвым, о котором тогда так и не рассказал Димке. Из этого разговора следовало, что Наташкин ребёнок – Димин ребёнок.  Смолчав тогда, в феврале, Сашка старался не вспоминать ни об этом разговоре, ни о самой Наташе. Он боялся признаться в этом сам себе, но с тех пор, как она и Димка поссорились, он почувствовал облегчение… Он больше не силах был видеть их вместе, ревность буквально сжигала его изнутри, а искренняя многолетняя дружба с Морозовым делала  невозможной откровенность при общении с ним…  Когда они расстались, всё вдруг встало на свои места.  От души переживая за друга, он, в то же время, ничего не делал, чтобы помочь Диме узнать правду об отношениях Наташи с Журавлёвым и, позвонив тому несколько раз безрезультатно, больше звонить не стал. Узнав же всю правду, не справился с собой и… смолчал, успокаивая себя мыслью, что он мог в тот вечер вообще не встретиться с Журавлёвым и ни о чём его не спросить…

 

И вот теперь, в тяжких раздумьях,  он хмуро курил на балконе, не в силах справиться со своей совестью…

 

- Тебе что, не спится? – подойдя сзади, Ира обняла, прижалась к нему.

- Да, что-то не спится.

- Может… ты не рад?.. – она пытливо заглянула ему в глаза, - Саша…

- Рад… Ириш… Честное слово, рад.

- Тогда почему ты такой мрачный?  Я же чувствую…

- Ирка… Я последняя сволочь.

- Почему?!

- Если я тебе сейчас расскажу… Ты, возможно, от меня уйдёшь.

- Саш… - она серьёзно посмотрела на него, - Что случилось? Ты расскажи, я постараюсь тебя понять.

- Я сам себя понять не могу… - Сашка ненадолго замолчал, собираясь с духом, потом глубоко вздохнул, - В общем… Дима думает, что у Наташки ребёнок от Женьки.

- А разве это не так?

- Нет. Это Димкин ребёнок.

- А ты откуда знаешь?

- Мне Женька сказал. Ещё в феврале. Он сказал, что у них с Наташкой никогда ничего не было. Она уже беременная была, когда начала с ним работать.  Просто с Димой у них непонятки тогда получились…  Она ему не сказала, а он не спросил.  И выходит, что  если не от Женьки… то, кроме Димы, кандидатов в отцы быть не может. Наташка его больше жизни любила. А Женька… я его знаю, он врать не будет.

- А в чём твоя вина?

- Я ведь Димону ничего не сказал. Он ещё спросил, о чём мы с Журавлёвым разговаривали…  А я смолчал.

- Почему?!

- Долгая история, Ир… Когда-нибудь я тебе всё расскажу.

- Саш… Ты хоть понимаешь? Наташка ведь осталась одна… Ты представляешь, что такое – ждать ребёнка в одиночестве?!  Если бы ты ему всё рассказал, они давно были бы вместе… Он же её любит, и вы все об этом знаете.

- Что теперь делать, Ирка?

- Надо ему всё рассказать, прямо сейчас.

- Утром…

- Нет, Саша. Сейчас. И не по телефону.

- Так что, к нему ехать, что ли?

- Поехали, я с тобой… Только ты сначала ему позвони.

 

***

 

 

Дима уже лежал в постели дома. Он снова и снова перебирал в памяти вчерашнюю встречу с Наташей. Ему казалось, что он до сих пор чувствует её в своих руках… Вспомнил её прощальный взгляд…  Она как будто что-то хотела ему сказать. Но он ушёл… Точно так же он уходил от неё во сне. 

Почему у них всё так вышло? О чём она молчала тогда, прошлой осенью? Она молчала, а у него не хватило терпения её разговорить. Он ушёл… Она бросилась искать утешения у другого… А любовь никуда не делась, чем бы он её не старался заглушить. Она не вылилась с музыкой… Она не растворилась в чужих объятиях.

 

Сашкин звонок оторвал Диму от этих тяжёлых мыслей..

 

- Димыч… Не спишь? – глухим голосом спросил Сашка.

- Нет. Что случилось?

- Одевайся… Выходи на улицу, я сейчас к тебе подъеду. Разговор есть.

- Саня… Что случилось?!

- Ты одевайся… Я всё расскажу. А ты потом всё сам решишь.

 

***

 

 

Был четвёртый час утра, когда он подошёл к её двери.  Сердце выскакивало из груди. Сашкино позднее признание колоколом гудело в голове…

 

«Дима, ты мне в морду потом дашь… А сейчас выслушай…»

 

 

Как будто не решаясь позвонить, прислонился к косяку и стоял так несколько минут. Потом поднял руку и нажал на кнопку звонка…

 

Ему показалось, что прошла целая вечность, пока он не услышал за дверью её шаги.

 

- Кто там? – испуганно спросила Наташа.

 

- Наташ… Это я.

 

Щёлкнул дверной замок.

 

…Побледнев, она отступила в глубь прихожей… Сиреневая шёлковая ночная сорочка, собранная под грудью, мягко облегала аккуратный круглый живот, длинные белокурые волосы, слабо заплетённые в косу, расплелись наполовину и пушистой змейкой лежали на плече… большие карие глаза смотрели так, что внутри у него всё перевернулось.

 

- Наташка… - не с силах больше ничего сказать, он шагнул к ней… Обхватил руками, прижался щекой к голове… Потом присел на корточки… осторожно притронулся к тугой плоти её живота…  прислонился лицом…

- Дима… Это мальчик… Он твой…- сквозь слёзы прошептала Наташа, гладя его  волосы.

Наконец, поднявшись, он снова обнял её. Осторожно прижав к себе,  стал  целовать лицо, шею, плечи…

- Наташка моя… - оторвавшись от её губ, тихо спросил, - Почему ты дрожишь? Тебе холодно?

- Нет…  - она обвила его руками, и, глядя в синие глаза, спросила  с какой-то детской мольбой,  - Ты больше не уйдёшь?

- Не уйду… - подняв её на руки, Дима шагнул в комнату. Осторожно положил на постель… Наташка не сводила с него широко распахнутых глаз.  Присел рядом, осторожно положил руку на живот, потом натянул тонкое одеяло,  - Давай, я тебя укрою…

- Ты не уйдёшь? – перехватив его руку, она прижалась к ней щекой.

- Никогда… - он прилёг рядом, обнял нежно, ласково… слегка притронулся губами к её губам… - Наташка моя… как я соскучился… - наконец, не выдержав, стал целовать губы, шею, плечи, грудь… целовал горячо, всё крепче прижимая к себе… как никогда раньше…

 

Теги:
04 February 2014

Немного об авторе:

Пишу стихи, поэмы, сценарии, пародии, песни, а так же прозу.... Подробнее

 Комментарии

Комментариев нет