«Шахта – это тоже, что война,
случается, что и страшней бывает.
И не каждый бравый старшина
добровольно здесь работать пожелает.
Вот один устроился такой, –
говорил на фронте был три года, –
поработал чуть, махнул рукой
и из шахты дал скорее хода.
Говорил: «В могиле глубины
лишь два метра, да и это страшно!»
Здесь четыреста – и нету старшины!
Оказался мужиком он зряшным.
Поглядишь, иной – герой собой,
а шахтёрской жилки не найдётся.
Лишь на полдня поведёшь в забой,
он на веки с шахтой расстаётся.
А другой – стручок, а не мужик,
никакой геройской в нём породы,
а на помощь первым прибежит,
да и вкалывает в шахте годы.
Безразлично, русский ли, еврей,
главное, чтобы людей в нас видел
и в натуре бы имел своей
всё людское в настоящем виде.
За неделю я узнал сполна
и скажу, что здесь ты приживёшься.
Не трепач, как тот вот старшина,
и с испуга прочь ты не сорвёшься.
Офицерская закалка что ль в тебе?!
Чую, есть какая-то надёжность.
Это важно в тутошней судьбе,
как и ум, терпенье, осторожность
и умение решенья принимать
без боязни, что за это светит.
Вижу я, что лет так через пять
ты на шахте – главный энергетик».
… Как пророчил мне наставник мой,
сталось так: я – главный энергетик.
И на плечи взвален груз такой,
что за многое и многих я в ответе.
Жизнь людскую доверяют мне,
ежедневно много сотен жизней.
А ведь в шахте, словно на войне,
даже здесь судьба ещё капризней.
Но мы с ней, по-моему, дружны.
Да и сам я что-то, в общем, стою.
И поэтому живыми быть должны
все, кто здесь работает со мною.
1963 г.
Комментарии