«Не  только  ментальность  другая, 
у  нас  и  расклад  весь  другой. 
Вот  я  постоянно  ругаю 
режим  здешней  жизни  ночной.

В  одиннадцать  я  уж  в  кровати 
дремлю,  нескончаемо  зол: 
соседка  орёт  на  дитяти, 
влупившего  в  папу  футбол.

Гортанные  крики  соседей 
мне  часто  заснуть  не  дают, –
они  ж  так  балдеют  в  беседе 
и  на  окруженье  плюют.

Плюёт  и  водитель  машины, 
где  бухает  магнитофон.
Почто  ему  власть  разрешила, 
чтоб  мог  издеваться  так  он?

Порядок  еврейские  власти 
во  веки  здесь  не  наведут.
И  нету  спокойного  счастья 
еврею  на  старости  тут.

А  думал:  Израиль – он  благо!
И  всем  и  во  всём  он  пример!
А  нынче  вот  чуть  не  заплакал, 
когда  эфиопец-шомер, 
увидев  отвёрточку  в  сумке, 
дорогу  мне  в  банк  преградил.

Ну  как  объяснить  этой  суке, 
что  он  и  дурак  и  дебил?
Отвёрточка – это  не  бомба,
а  также  и  не  пистолет.
Не  видит,  что  ноги  все  в  тромбах, 
и  мне  уж  за  семьдесят  лет?
И  я  никакой  не  грабитель, 
тем  более,  не  террорист.
Немножечко  только  хулитель, 
Но  так  я  во  всём  оптимист, 
с  ментальностью,  в  общем,  другою, 
со  здешней  несхожей  совсем, 
с  другою  еврейской  душою, 
в  которой  советский  посев».