В маленьком зеркальце тридцать-на-тридцать
вижу хмельное своё отражение.
Надо б вчера ещё было побриться,
снять бы под душем с лица утомление.
На голове все остатки былого
частью измяты, частью взлохмачены.
Не узнаю себя, честное слово –
хмелем усталости я, как накаченный.
Сорок часов почти возле кровати
с редкою дрёмой, и всё на ногах.
Трудно. Но смог бы вдвойне простоять я,
Чтобы помочь ей, но дело-то швах.
Только наркотики, как облегчение
ей, но дурман одновременно тож.
И копошится в груди озлобление,
но у меня, и острее чем нож.
Не на врачей, а на Бога: за что же
так издевается Он над женой?

Злоба выходит нервною дрожью,
а кто, да и что остаётся со мной?
30.12.2000.