Разве думал я когда-то,
что ко мне придёт простата?
А тепрь пришла и – баста!
Писать бегаю я часто
по ночам.
Время – страшный янычар,
загребло меня в полон,
топчет по хребту, как слон.
Что ему
слону
до чужой боли?
А я не усну.
Гляжу на луну
и футболю
по минному полю
воспоминаний
и переживаний
против своих желаний
мыслей истерзанный мяч.

Ветер подул и смял
калейдоскоп видений,
блики каких-то растений,
рисунки ассоциаций,
химеры простраций, –
всё до неузнавемости
и неосязаемости.

Молча лежу.
На луну гляжу.
Опять мысли меня теребят.
Начинаю клонировать сам себя
в разных своих эпохах.
То хорошо, то плохо
смотрюсь я на фоне событий.
Пытаюсь не сбиться,
их и себя итожа
и стоя, и лёжа,
в разных своих ипостасях.
Одни, словно праздник, красят.
Другие – сплошная серость;
от них на душе скверность,
от них в голове кульбиты
и тело как будто избито.

И вдруг как надежды свет:
«А может простаты нет?
А может наследственность
на мне непосредственно
споткнулась! А писаю часто я
потому, что пью здесь много.

Самообмана причастие
вкусно. И, слава Богу!

А ночь потихоньку кончается.
Луна к горизонту клонится.
Что-то часто случается
в последнее время бессонница