Нас жизнь, должно быть, так вот воспитала, –
беспомощность виной иль пресыщенье? –
но стали души, словно из металла,
на разных шоу тешим настроенье.

И равнодушия из нас уже не выжечь,
нам стресс любой враждебно неугоден:
цунами съело полтораста тысяч,
вздохнув лишь только, мимо мы проходим.

Официально – людям помогаем,
медикаменты шлём, и даже воду,
гуманитарность дружно проявляем.
Но это в целом, так сказать народу.

А вот коль человеку – потруднее:
и силы, и вниманья не хватает.
Не то, чтоб стали чувствами беднее:
привычность ко всему нас заедает.

Убиты в Холокосте неповинных
евреев миллионы из Европы.
А здешние сефардские раввины
считают ведь, что это им до жопы.

Во все структуры влезли харедимы, –
за что народ Израиля наказан? –
диктат религиозный учредили
в стране, которую создали ашкеназы.

И прозаические будто бы проблемы
в руках у них, они решают судьбы.
Заложники у них по сути все мы:
в женитьбах и в разводах они – судьи.

Погибшему солдату-нееврею
за родину не предоставят место
на кладбище еврейском. Я зверею
в бессилье стариковского протеста.

Ведь в этом корни антисемитизма,
что нынче в мире поднимает знамя!
И странно, что столпы иудаизма
не видят ужаса грядущего цунами.

Оно придёт, и в новом Холокосте
со стылым безразличьем к человеку
перемолотит миллионов кости.
Такое я не пожелаю веку,
в котором внукам жизни свои строить,
в котором всё же должен править разум.

Гораздо легче уничтожить Трою,
чем равнодушья общего заразу.