В провинциях, где я духовно рос,
была Домов культуры атмосфера,
провинциально и скудна, и сера,
и смертоносна, как цирроз.
В складах библиотек преобладал
тяжёлый дух марксизма-ленинизма.
Но о концепциях детерминизма
никто из коммунистов не читал.

А между тем, во всём взаимосвязь,
взаимообусловленность реальны.
И что мои познания печальны,
виновны все, – конечно , власти мразь,
политика кремлёвских стариков,
их пропаганды нищенская суть,
я сам немного тоже, но чуть-чуть,
считаю так, и без обиняков.

Меня никто в театры не водил,
а о балете читывал в газетах.
На стенах размалёванных клозетов
о живописи знанье получил.
Все грани модернизма здесь постичь
я мог бы от кубизма и до сюра.
Но кроме запахов не вынес я отсюда.
Поэтому мои познанья – кич.

И я печалюсь: время подойдёт,
окружат деда любознайки-внуки,
а я – профан не преподам науки.
И от стыда хоть животом на дот.
1985 г.