(Новоявленному снобу А.М-му)
 
Нету в жизни диких потрясений,
вся обыденность усреднена до жути.
 Как обычно, моет дождь осенний
тротуары городские цвета ртути.
 
Белый город серым стал и скучным.
 Новости однообразьем киснут.
 Взятый в плен стремлением научным,
я собой в эксперименты втиснут.
 
1. Сколько выдержать сумею сноба,
к нам в кружок пришедшего мессией:
научить нас всех владенью словом,
тем, которым жили мы в России;
тем, которое, как и эритроциты,
составляют сущность нашей крови
и до странностей является
защитой от неподдающейся нам нови.
 
2. И ещё: сумею ли избыться
от громады давящих сюжетов
и блаженством сладостным упиться,
пользуясь набором только жестов;
утонуть в безделье и маразме,
подчиниться полностью стихии
и не отдавать себя заразе,
то есть, бросить сочинять стихи, и
 
третьим плановым экспериментом,
только с личным, непосредственным участьем, –
если стану я словесным импотентом,
это будет счастьем иль несчастьем?
 
Господи, ты будешь рецензентом,
думаю, порядком объективным.
 
…Серый дождь, посланник твой, с акцентом
ранней осени, занудным и противным,
шепчет на ухо мне для чего-то рифмы,
как банальности наскучивший любовник.
 Под кустами затаились нимфы.
 Ну, а ветер, как старательнейший дворник
их оттуда гонит, словно лист осенний
по асфальту городскому цвета ртути.
 
Хорошо, что в жизни нету потрясений,
и обыденность привычна нам по сути.
 1999 г.