Любимая, да, я небезнадёжен.
 Ты – умница. Я рад, что понимаешь
и что романы мне мои прощаешь.
 Не буду ими я на век стреножен.
 
Они по сути мне не адекватны,
а просто пустоту здесь заполняют,
да и к тому ж, тематикой приятной
писать стишки о разном вдохновляют.
 
И о тебе, конечно же, родная.
 Ты их уже изрядно получила.
 И ни в одном из них, стеная,
не говорю, что ест меня кручина.
 
Наоборот, я стал ещё бодрее.
 Ты это тоже в письмах отмечаешь.
 Поэтому (мне это душу греет)
великодушно Тоню мне прощаешь.
 
И даже просишь передать привет ей.
 Не понял я: ты это, что, серьёзно?
 Я умилён тобой, почти что слёзно.
 Какой характер благородно- светлый!
 
Я эту просьбу радостно исполню
сегодня же, в час самоподготовки.
 Майор тогда на тренировке –
сознательно освобождает Тоню.
 
Об этом я писал тебе, родная.
 И вообще, во всём, что здесь, ты в курсе.

Да, кстати вот, родилась Тоня в Курске,
и вся сегодня у неё родня там.
 
Я рассказал, чему был сам свидетель,
про вырубку садов после Указа.
 И губы прошептали лишь: «Зараза…»,
как будто за окном весенний ветер.
 
Она сама тогда жила в селе
и это тоже видела воочию,
как все сады повырубили ночью,
и люди стали неприветливей и злей.
 
А ты, любимая, разумна и добра.
 За это небо благодарствовать я должен.
 Сейчас, целуя, расстаюсь я до утра.
 На ППР* писать тебе продолжу.
    
   * ППР – курс лекций «Политпросвет
         работа в Советской Армии»

Красноярск. 1954г.