Улицы Львова, покрытые снегом.
 Над ратушей бывшей – красное знамя.
 Иглою готики врезавшись в небо,
католицизм здесь правит умами.
 Быль винегретная – жизни реальность.
 И энтропия правит Вселенной.
 «Хаос всегда и всему – изначальность!» –
врезалось истиной в память нетленной.
 В жизни порядок глядится облыжно,
как снежная эта февральская вата.
 Из-под неё выпирает булыжник –
синоним оружья пролетариата –
к солнцу, к свободе, пускай под подошвы
и каблуки проституток и пьяниц.
 Сколько, некстати, у храмов здесь странниц,
и почему-то отъявленно дошлых!
с пренебреженьем во взгляде к еврею,
то бишь ко мне. Я им это прощаю.
 Из хаоса чувств я, совсем не зверея,
пренебрежение им возвращаю
и восхищение одновременно:
бабоньки все и красивы, и в теле;
с каждой неплохо бы попеременно
женскую сущность проверить в постели
и на энтропию, и на постоянство;
узнать досконально основу их веры
в Создателя времени, да и пространства;
потом философию к чёрту отбросить
и доказать – плоть с душою едины,
и что Природа слиянья их просит
не только в пределах одной Украины.
 
Поздняя осень 1954 г.