Скрипит пружинная кровать:
кручусь я с боку на бок.
 Кабы меня кто мог приспать! –
ужасно это надо.
 
Прошёл в трудах на даче день,
потом сошлись у Толи,
где разговоров дребедень –
приправою к застолью,
и песни заполночь лились,
пока всё не допили.
 Потом по дачам разошлись.
 А он остался с Лилей.
 
Павлуха раньше чуть пошёл
искать свою удачу.
 Заметил я, как он, козёл,
свернул на третью дачу.
 Хозяйкой Аня там, вдова,
приветлива, красива;
даст за хорошие слова
побольше, чем «спасибо».
 
Никола с Надею ушли…
 Куда? Что за вопросы!
 Всех баб по дачам развели,
лишь я остался с носом.
 Теперь лежу и мну кровать.
 Скрипят, скрипят пружины.
 Хочу кричать и завывать,
совсем не без причины.
 
Жена родная двадцать дней
на курсах повышенья.
 Я как подумаю о ней,
в паху такое жженье,
что нету вовсе терпежу,
к любой бабёнке тянет.
 Не жизнь без бабы – просто жуть.
 Ну что со мною станет?!
 
Ведь водка даже не берёт –
ещё сильней корёжит,
и молча страсть во мне орёт,
и Бог мне не поможет.
 Заснув, под утро я проснусь
с измученною мордой
и ни на грамм не удивлюсь,
что от поллюций мокрый.
 
Конец 80-х