Я герой, собой хорош, не злобен,
И хотя мужик простой, не принц,
К благородной свататься особе
Довелось мне в век императриц.

Было склонно к шуткам офицерство,
Вечно сочинят какой-то вздор.
Сватали меня к принцессе Цербстской,
Мне ж пришлось отбыть под Кунерсдорф.

Жизнь отдать царица попросила,
Тут уж отказаться не моги.
Знал я, что в болотах наша сила,
Но об этом знали и враги.

Фридрих-то второй (а может, третий)
Осушил болота все под ноль.
Но одно болото не заметил,
Около него и дали бой.

Но сильней всего меня взбесило,
Что у немцев козыри в игре:
В ихнем войске самой главной силой
Был барон, летатель на ядре.

Поручили мне с ним сделать что-то,
Стало чтоб ему не комильфо.
Подойдя к леску, что у болота,
Стал ругать я немцев в мегафон.

Чтоб не нёс морального урона,
Устранить меня взялись скорей,
И послали на меня барона,
Как всегда, при шпаге, на ядре.

Словом, выстрел пушечный услышав,
Думал, было, что сейчас убьёт.
Но чуток пушкарь забрал повыше,
И с бароном вышел перелёт.

Треск стоял на целый околоток
От барона, что через кусты
Полетел прямёхонько в болото.
Я – за ним, не вышел чтобы в тыл.

Выбежал к болоту я из чащи,
Глядь, а в нём Неметчины кумир,
Зá косу себя оттуда тащит
И кричит мне: “Wanja, hilfe mir!”

Ну и я за мир! А кто же против?
Дал верёвку (благо, под рукой):
Нечего ему тонуть в болоте,
Если миротворец он такой.

Подружились мы с бароном вскоре,
Звал его я в гости, в Кострому.
Много поучительных историй
Рассказал он мне, а я – ему.

Имени его не помню, каюсь,
К именам немецким не привык.
То ли Мюнхен, то ли Варенхаус –
Ногу сломишь, вывернув язык.

Ежели какому буквоеду
Надо знать про бой, о коем речь,
То скажу – в бою была победа.
Там, где я, победы не избечь.