Я сидел, на солнце грея пузо,
Слушал, как курлычут журавли,
Вдруг звонок.
– Алло.
– Иван, французы
Через Неман утром перешли.

Царь звонил, не как-нибудь, а лично,
Огорошил, мягко говоря,
Ну, явился в войско, как обычно,
Чтобы жизнь и чтобы за царя.

В армии разброд царил, не скрою,
Но голов в ней светлых было две:
Я, конечно, в качестве героя,
И Кутузов Миша во главе.

Правда, был еще один речистый,
Пфуль какой-то, Господи, прости,
Предложил в болота возле Дриссы
Войско Бонапарта завести.

Хоть и излагал он, как по нотам,
Понял я, он – форменный осел.
Так и вышло, он едва в болото
Армию Барклая не завел.

Бонапарт привел большую силу:
Ней, Жером, Ренье, Мюрат, Даву…
Смотрим, а болот-то не хватило,
И решили завести в Москву.

Кто-то скажет: «Вот же, идиоты!
Это ж город, Кремль там посреди!»
Но Москва – типичное болото,
Вам любой в России подтвердит.

Не деля ответственности груза
Ни со мной, ни с кем-нибудь еще,
Приказал вести в Москву Кутузов
Бонапарта. Царь был  возмущен.

Но Кутузов, чтоб не быть смутьяном,
Дать решил сражение одно.
Подобрал роскошную поляну
Около села Бородино.

Не дал мне Кутузов даже роты.
Объяснил он так причину мне,
Дескать, переполнены болота,
И на них теперь надежды нет.

Спорить взялся я – прогнал он палкой,
Осерчавши на меня весьма.
Пусть и прав он, но Москвы-то жалко,
Хоть она совсем не Кострома.

Жаль еще, солдат погибло – море.
Словом, в первых числах сентября
Я подался в партизаны с горя,
К Василисе Кожиной в отряд.

Помню, говорил Герасим Курин,
Под откос отправив эшелон:
«Экий ты, Иван, отсталый  дурень,
Ну, никак не можешь без болот.

Метод твой хорошим был когда-то,
Но другое время, присмотрись.
Побороть поможет супостата
Метод современный – терроризм».

Хоть я к новизне не очень склонный,
Метод этот перенял тогда.
И, не получая эшелонов,
Стали супостаты  голодать.

Так в Первопрестольной месяц с лишним
Проскучав без женщин и вина,
Из нее французы все же вышли,
Не болото, стало быть, она.

А потом французов я с почетом
Проводил обратно по стране,
По пути развел их по болотам.
Тут Великой Армии конец.