Если утром унылым проснёшься один,
телевизор в углу, на столе анальгин,
чай вчерашний остыл, пусто в банке сардин -
значит, дело, действительно, плохо.
Жизнь предельно скучна и предельно проста,
и пока твоя совесть, как в детстве, чиста,
недостаточно белая скатерть листа
вся насквозь с ощущеньем подвоха.
Кто другой бы, возможно, достал пистолет,
коротка жизнь поэта, когда ты поэт,
а такие, как ты, покупают билет,
с удовольствием рвя эти цепи,
чтоб увидеть Кульджинский полуденный тракт
и крестьян, надрезающих опийный мак,
чтобы славить закат в Заилийских горах
и сухие аральские степи.
Если б ты, что возможно, родился другим,
то тебя окружали друзья и враги,
и повсюду ступали бы их сапоги,
попирая и радость, и горе,
но теперь ты один, и карельский прибой
отрезвит, накрывая тебя с головой,
и сосна повенчает навеки с волной
бесконечного Белого моря.
Так хватай же скорей, вечный странник, суму,
в этом мире нельзя унывать одному,
равнодушие — смерть, не позволь же ему
жить от вешалки до гастронома,
ты пройдёшь по стране от пустынь до морей
и вернёшься назад, чтоб мудрей и добрей
быть до смерти своей и достигнуть скорей
своего настоящего дома…
Комментарии
"...Был и я мальчуган, и в те годы не раз
Про зеленый Чимган слушал мамин рассказ,
Как возил в Брич-Муллу детвору тарантас -
Тарантас назывался арбою.
И душа рисовала картины в тоске,
Будто еду в арбе на своем ишаке
А Чимганские горы царят вдалеке
И безумно прекрасны собою..."