Я смел любить, до крика, до забвенья

Я мог не спать. Штрихами потолок…

В моих фантазиях писало откровенье

Тот дивный лик, что я забыть не мог

Смотрел наверх, сквозь тьмы остылый саван

Хотел – творил, устав, ронял слова

На белый лист, как предисловье к главам

Я жизнь писал свою, опять с нова

Все помнил, позабыв чужое в прошлом

Глаза закрыв, проспал сто долгих дней

Не запятнав себя беспечно пошлым

Единым став, с кем был всего родней

Когда грустил, просил у снов пощады

Держась, как будто нес достойный сан

И как ни странно, мне тоску – прощали

Вновь чтобы я обнял чудесный стан

Я смел любить,… и жизнь казалась краше

Я песни пел тебе, порой без слов

Сто долгих дней моё – все было наше

Сто долгих дней и сто наивных снов