Сегодня в первый раз дочку из садика забирал. Вторая ясельная группа, старые, еще советских времен шкафчики в прихожей. Карандашами на дверцах имена, небольшие наклейки: воздушный шарик, серенькая кошка, цветок.
       - Подождите чуть-чуть, они ужинают, - пожилая нянечка в белом халате несет эмалированную кастрюльку.
       Простенькое меню, написанное от руки: манная каша и чай, булочка с маслом и бананы. За приоткрытой дверью трехколесный велосипед, красная неваляшка стоит рядом с разбросанными цветными кольцами от пирамидки.

       С криками "папа" Вера выбегает ко мне. Одеваю желтенькие штанишки и юбочку, на липучку застегиваю туфельки. Они уже поношены в отличии от других ее вещей. Это подарок Марины, ее дочке они стали малы. Таких подарков много, а ее уже нет. Марина, мой милый друг, умерла этим летом.

       - Она сегодня кушала хорошо и спала, - радостно говорит нянечка.
       Одевая ребенка, я вижу только ее ноги в пластиковых сланцах. Ей около шестидесяти. Худая старая женщина. Ее ноги с венозной сеточкой и синими узелками, ноги бабушки, которая никогда особо не следила за собой.
       Мне думается, она в садик еще в юности пришла, да так и осталась простой нянечкой. Сколько поколений детей росли на ее глазах. Она любит свою работу, любит самых маленьких малышей. Человек в преклонных годах, она искренне рада, что сегодня эта крошка хорошо поела и поспала, делится этим с пришедшим отцом.
       Это видно, что рада. Не по обязанности говорит - от души. Год за годом сотни детей. Чтобы не превратить в рутину надо свою работу любить, любить чужих деток. Чтобы их наивные радости и печали делить, со-чувствовать им.

       Она никогда до конца не распрощалась с детством. И юность, и зрелость, и старость для нее проходили вместе с добрыми сказками и простенькими игрушками ясельных малышей. Раньше так было у всех. Сначала младшие братья или племянники старших сестер, потом свои, потом внуки. Никогда надолго не замолкали для русской женщины плач и веселый смех.
       Какой необъятный смысл сокрыт в простенькой фразе "пожить для детей".

       Для нас. Мы те самые "дети", которых больше не обременяют заботами. Которые могут "пожить для себя". Наши мамы и бабушки не доедали и не досыпали для нас, отказывали себе в личной жизни. Чтобы уж их-то дети смогли "пожить". Но их дети тоже себе в чем-то отказывали. И так было тысячи лет.
       Мы первые. Первые, кто на деле решил прервать этот замкнутый круг. Мы сказали "спасибо" прошлому и отказались от будущего, которое не наступает никогда, чтобы жить здесь и сейчас...

       Мне хотелось расцеловать эту старую женщину. Которая и в старости во многом осталась ребенком с чистой и доброй душой. Ноги которой так неухожены, потому что вокруг свои и чужие - дети и внуки - для которых надо еще столько успеть.