РЕШЕТО - независимый литературный портал
/ Проза

Сталкер

83 просмотра

«Я – твоя безжизненная тень...» (Э. Келл "Без тебя")

 

    Темные волосы до плеч, спрятанные под капюшоном толстовки, джинсы и кеды. Я спускаюсь вниз по узкой улочке, слившись с толпой. В моих наушниках играет “Roox - Branded” и я чувствую себя героиней какого-то драматичного фильма. Меня обгоняют несколько подростков на скейтах. Один из них случайно задевает меня плечом, но он так увлечен, что даже не замечает этого и уносится прочь не извинившись. Я завидую им, ведь для большинства людей жизнь продолжается и наполнена яркими красками. Я бы тоже, наверное, хотела вот так мчаться куда-то ни о чем не думая.
    Кафе «Брандо», в которое я направляюсь – обычный фаст-фуд: интерьер в красно-белых тонах, несколько касс, большое меню на стене, негромко играющий лаунж. В таком месте хорошо сидеть возле окна, наблюдая за прохожими и проезжающими велосипедистами.
    Я вхожу внутрь. Девушка-азиатка на кассе приветливо мне улыбается.
    - Вам как обычно? – спрашивает она.
    - Да.
    Приходя сюда каждый день, я уже давно примелькалась. Большинство кассиров знают меня в лицо.
    Расплатившись, забираю заказ и сажусь за столик. На часах без пяти двенадцать. Он появится через пятнадцать минут. Я отхлебываю из стаканчика кофе, пока он горячий. Горький американо без сахара слегка обжигает горло и разливается теплом по всему телу. Я всегда заказываю именно этот кофе и пью его горячим, потому что Иен тоже так делает. В силу обстоятельств, я не могу быть с ним, взять его за руку или положить голову ему на плечо, поэтому мне хочется хотя бы в мелочах ощущать мир так, как ощущает его он – чувствовать губами гладкий картон стаканчика, аромат кофе, его горечь и тепло.
    Пока тянутся пятнадцать минут ожидания, разные мысли и воспоминания посещают мою голову.
    Вы когда-нибудь слышали слово «сталкер»? Я говорю не о нашумевшей игре. Сталкерами называют еще и людей, которые преследуют своих бывших. Вот только человек, за которым я наблюдаю, никогда не был и не будет моим.
    Доктору Иену Розвуду тридцать шесть лет. Он врач-кардиолог, работает здесь неподалеку и каждый день в перерыв заходит в «Брандо» выпить кофе. Я знаю о нем очень многое: от марки автомобиля до названия одеколона и пены для бритья. Мне, например, известно, что у многих музыкальных групп ему нравится только по одной песне: “Travis - Sing”, “The connels – 74-75”, а вообще он поклонник Duran Duran; знаю, что он терпеть не может устриц, груши и сыр с плесенью, но обожает молочный шоколад. Вообще о предпочтениях Иена я могу говорить очень долго, но, пожалуй, в моей осведомленности нет ничего удивительного. Иен – лучший друг и бывший одноклассник моего старшего брата. Так уж вышло - я поздний ребенок и разница в возрасте у нас с братом, а, следовательно, и с доктором Розвудом - четырнадцать лет. Но это не помешало мне влюбиться в Иена. Я люблю его всю свою сознательную жизнь. Мне кажется, его образ поселился в моей голове еще до того, как я вообще поняла, что значит влюбиться в кого-то.
    Снова посмотрев на часы, я поправляю капюшон, чтобы лица почти не было видно и украдкой смотрю в окно. Начинается дождь. Эта осень необычайно дождливая – за полтора месяца почти ни одного ясного дня. Тем временем на противоположной стороне улицы появляется высокий брюнет в темно-синем пальто. Он оглядывается по сторонам, торопливо переходит улицу и входит в кафе.
    Доктор Розвуд идет к одной из касс, мельком окинув взглядом зал. Его любимый столик у окна пока не занят. Он делает заказ, расплачивается и еще раз бросает взгляд на столик. К моему счастью там по-прежнему свободно. Иен садится, отпивает кофе и, откусив бутерброд, неторопливо жует. Сейчас у него зазвонит телефон. Точно, звонит. Это худощавая блондинка невысокого роста – его жена. Я уверена, только что, она своим приторным до тошноты голоском назвала его сладеньким щеночком, хотя я и не слышу, о чем они говорят. Как-то она назвала его так, когда они были у нас дома. Не понимаю, почему, если люди встречаются или живут вместе – они придумывают друг другу всякие идиотские прозвища. Разве не приятнее, когда тебя называют по имени? У меня от имени «Иен» просто мурашки по коже.
    Закончив есть, доктор Розвуд уходит, а я продолжаю смотреть ему вслед, пока он совсем не скроется из виду. Ненавижу эти моменты, но сегодня среда – хороший день, так же как понедельник и пятница. Это значит, что сегодня я увижу его еще раз.
    Перед тем как вернуться домой, я частенько гуляю – бесцельно слоняюсь по улицам или сижу в парке. Мне это нравится, но у прогулок есть один недостаток: я остаюсь наедине со своими мрачными мыслями, хотя от них мне в последнее время нигде не удается укрыться. Однако сегодня неподходящая для прогулок погода, и я дольше обычного стою на остановке, провожая взглядами пешеходов, которые куда-то спешат под зонтами. Я пропустила уже несколько автобусов своего маршрута. В толстовке тепло, но ноги начинают замерзать в отчасти промокших джинсах. И вот, когда передо мной распахиваются двери очередного автобуса, я вхожу внутрь. Место у окна свободно, и я занимаю его. Дождь стал сильнее – вода струями стекает по стеклу, будто это ребенок-гигант безутешно о чем-то рыдает. Может быть обо мне? В последнее время я разучилась плакать, так что пусть он поплачет вместо меня.
    Около семи вечера белый Hyundai Иена заезжает на парковку спортивного клуба «Феникс» в паре кварталов от места его работы. Я уже там, наблюдаю за выходом из мужской раздевалки из дальнего угла зала. Наконец, он появляется с наброшенным на плечи полотенцем и бутылкой воды. Час он занимается на силовых тренажерах. Все это время я непрерывно смотрю на него, занимаясь вначале на орбитрэке, а затем на велотренажере. Все упражнения я делаю с минимальной нагрузкой, просто создавая видимость занятий спортом. К счастью моя фигура все еще ничего, да и старости вероятней всего не удастся ее испортить.
    Закончив с основной тренировкой, Иен идет на беговую дорожку. К этому времени я перемещаюсь в другое место – зону отдыха с диваном и журнальным столиком и оттуда продолжаю следить. Он ставит воду на подставку, туда же кладет полотенце и, задав режим, начинает бежать. В своих синих шортах и белой футболке он просто божественен. В его наушниках сейчас наверняка играет “Higher Ground” группы Red Hot Chili Peppers или же знаменитая “California Dreamin”. С наслаждением наркомана, я поглощаю каждое его движение. В такие моменты окружающий мир практически перестает существовать.
    День закончился. Добравшись домой на такси, я принимаю душ и заваливаюсь в кровать. Несмотря на непродуктивную тренировку, я чувствую себя довольно уставшей, но счастливой.
    Вот так выглядит мой обычный сталкерский день, но не всегда все проходит так гладко. 
    Помню, как однажды попала впросак. Тот день не задался с самого начала. По пути в «Брандо» мне позвонила мама. Она интересовалась моими планами на вечер и сказала, что Майк и его жена собираются приехать на ужин. Это сразу испортило мне настроение. Я люблю всех своих родственников без исключения, но так уж вышло, что семейные ужины я ненавижу. Для моих родителей они как отдушина – такая себе видимость счастливой семьи. Весельчак Майки как всегда много шутит. Он и в детстве часто вытирал мне слезы, обещая «навалять» очередному обидчику и придумывал всякие шутки, чтобы меня развеселить. Но сейчас делать это стало сложнее, к тому же поднимать настроение приходится сразу всей семье. Мы сидим за столом, беседуя на отвлеченные темы, шутим и я смеюсь, притворяясь, что мне действительно весело, а потом ухожу в свою комнату и почему-то рыдаю в подушку. Мне уже надоело быть генератором негатива в этом доме, ведь это из-за меня отец мучается с сердцем, а у мамы постоянные головные боли, это из-за меня им приходится каждый день притворяться счастливыми и делать вид, будто все хорошо…
    Поговорив с мамой, я расположилась в «Брандо», но, когда на часах было уже почти десять минут первого, какая-то парочка заняла столик Иена. В тот день был наплыв посетителей, и я обнаружила, что свободными остались только столики, находящиеся радом с моим. Что если он решит сесть за один из них? Мне нужно было срочно уходить, но взяв сумку и приподнявшись со стула, я вдруг обнаружила стоящего возле кассы Иена. Чтобы добраться до выхода, мне пришлось бы пройти мимо него, совсем рядом, и тогда мы бы наверняка столкнулись. К счастью, рядом был женский туалет, и я поспешила туда. Через пару минут, осторожно выглянув из-за двери, я обнаружила, что Иен не ушел, а сел за другой свободный столик рядом с кассами. Я оказалась в ловушке. В итоге, мне пришлось минут двадцать просидеть в кабинке, выслушивая возмущение разных дамочек, а когда я наконец-то выбралась оттуда – его уже не было.
    Во время одной из своих псевдо-тренировок, я тоже чуть не попалась. Помню как крутила педали, наблюдая за доктором Розвудом, и вдруг у меня перед глазами все потемнело. Видимо я пошатнулась и чуть не упала, потому что одна из девушек подбежала ко мне и, придерживая за плечо, стала обмахивать полотенцем.
    - Вам плохо? – твердила незнакомка.
    Я поспешила скорее отделаться от нее, боясь, что эта особа поднимет слишком много шума и тем самым выдаст меня. Но к счастью Иен был сосредоточен на тренировке, в наушниках у него что-то играло, поэтому он даже не заметил, что в другом конце зала что-то случилось. Я кое-как добралась до раздевалки, но мне действительно было так плохо, что я даже не смогла переодеться. Я позвонила единственной подруге и попросила приехать и незаметно забрать меня.

    Вторник и четверг нравятся мне куда меньше других будних дней, но все же они лучше суббот, ведь по субботам я не вижу Иена вообще. Он должно быть, весь день проводит в компании жены. Меня это совершенно не радует, так же как и перспектива просидеть целый день дома. Терпеть не могу свою комнату – на меня давят стены, накатывает какая-то депрессия и возникает навязчивое чувство, будто схожу с ума. Наверное, я понимаю: однажды эта тесное помещение может превратиться в мою тюрьму, а занавески, старомодная люстра под потолком, отклеившийся постер с Киану Ривзом, чем-то напоминающим мне Иена, стать последним, что я увижу в этой жизни.
    В четверг около двенадцати я как обычно пила кофе в «Брандо». На этот раз мне вспомнилось, как я впервые оказалась у Иена дома. Это было примерно через месяц после того, как они с Бриджит переехали в свою квартиру. Вообще они пригласили Тома – еще одного лучшего друга, и моего брата, но Майк зачем-то потащил с собой и меня. Квартира была не очень большой, да и обставлена простовато. Некоторые полки в гостиной все еще оставались пустыми. Пока они вчетвером болтали о чем-то на кухне, я решила сама себе устроить экскурсию. Первым делом зачем-то заглянула в ванную, взяла с полки одеколон Иена и, открыв крышку, какое-то время с упоением вдыхала знакомый аромат. Затем отправилась в его кабинет. Он был совсем маленький – кроме узкого книжного шкафа и стола с креслом в нем больше ничего не поместилось. На полках стояли книги, разные сувениры и фотографии. Среди всего этого мне приглянулась небольшая потертая фигурка медвежонка. Кажется, еще в детстве Иен выиграл его. Этот медвежонок был так ему дорог, что, будучи ребенком, он никогда с ним не расставался и постоянно носил в кармане своего рюкзака. Теперь фигурка одиноко стояла в самом углу, заставленная всякой всячиной, и я подумала, что отсутствие такой мелочи никто не заметит, а у меня будет небольшая частичка Иена. Я сунула мишку к себе в карман и вышла из кабинета. В доме оставалась еще одна комната, больше всего интересовавшая и одновременно отпугивавшая меня. Это была спальня. Убедившись, что остальные по-прежнему заняты своими делами, я незаметно проскользнула туда. Как и все предыдущие, эта комната тоже была без изысков – туалетный столик, комод, две тумбочки и двуспальная кровать, застеленная светло-голубым покрывалом. Несмотря на совершенно обычный внешний вид, комната будоражила мое воображение. «Так значит, все происходит здесь», - с горечью подумала я и у меня перед глазами замаячили разные сцены. Чтобы не думать об этом я поспешила уйти оттуда как можно скорее, но неприятное чувство по-прежнему не оставляло меня. Настроение было испорчено. Если так подумать, в жизни мои встречи с доктором Розвудом почти всегда сопровождаются огорчениями.
    Новое огорчение ожидало меня в пятницу вечером. Я как обычно начала заниматься в спортзале, то и дело, поглядывая на часы в ожидании Иена. Его долго не было. Я прождала до половины восьмого, но он так и не появился. Стало ясно, что по какой-то причине доктор решил пропустить тренировку. Оставаться в зале для меня уже не было смысла. Я отправилась в раздевалку и, натягивая джинсы, позвонила подруге.
    - Ты разве не на тренировке? – удивилась Наташа.
    - Он не пришел, так что я уже ухожу.
    - Наверное, что-то случилось.
    - Пока не знаю. Ты завтра свободна?
    - Да. Хочешь куда-то сходить?
    - Конечно. Ты же знаешь – дома я схожу с ума.
    - Тогда встретимся как всегда.
    После тренировки я обычно возвращаюсь домой на такси, но на этот раз поехала на автобусе. Сидела и смотрела на светящиеся витрины, фонари и проезжавшие мимо машины. Мне вдруг представилась странная картина: что если бы во всем городе, пусть даже ненадолго, выключили свет, и все погрузилось во мрак. Как, наверное, было бы жутко. Интересно, когда человек умирает, ему тоже становится жутко и темно? Или же ему так больно, что он ни о чем другом не может и думать? Вот бы кто-то зажег для меня свет или пусть все сразу исчезнет, только не темнота…
    В субботу я полдня пыталась убить время. Включила какую-то комедию, но она показалась мне совсем не смешной. Тогда я зашла на свою страницу в социальной сети. Мне с трудом удалось вспомнить пароль – я не была там уже несколько месяцев. В новостной ленте было полно всякого бреда – от гороскопов до наглядной инструкции как открывать пиво глазом. Я безразлично пролистывала записи, и вдруг мой взгляд задержался на одной фразе. Суть ее была в том, что жизнь коротка и нужно проживать ее по максимуму – делать сумасшедшие поступки, если хочется, ведь однажды от нас останется лишь тире между двумя датами. Я подумала, что для меня это очень актуально и, наверное, в тот самый момент мне впервые пришла в голову мысль, что я хочу рассказать о своих чувствах Иену.
    Позже, мы с Наташей как обычно отправились в знакомый караоке клуб. Отличное заведение – платишь деньги и тебе выделяют небольшую комнатушку с необходимым оборудованием и звуконепроницаемыми стенами. Можешь орать там во все горло, да хоть биться головой о стену – никто не скажет ни слова. Отличная возможность выпустить пар. Мы заливали печаль алкоголем, спели “Toxic” Бритни Спирз, “Spending my time” группы Roxette, “Simply the best” Тины Тернер и что-то еще, танцевали, держась за руки. Потом мы выкурили по несколько тонких сигарет с шоколадным ароматом и сидели, изливая друг другу душу. Наташа жаловалась, что ей не везет с мужчинами, а я – что мне смертельно не везет всего лишь с одним из них. После чего, все веселье было испорчено неожиданно охватившей меня головной болью. Но к счастью удалось обойтись без скорой. Мы вернулись к Наташе, и в тот вечер я осталась у нее ночевать.

    По воскресеньям у нас частенько бывают друзья Майка. Несмотря на то, что он уже давно живет отдельно, вся их компания продолжает собираться у нас. Мой брат все никак не закончит ремонт в доме, а у Тома маленькая холостяцкая квартира, где и для одного не так уж много места. Иногда они ездят к Иену, но наш дом все же остается на первом месте. Не могу сказать, что моих родителей это напрягает - напротив, они всячески поощряют такие встречи. Похоже, они считают, что это помогает мне отвлечься. Но, наверное, и сами они на время забывают о тягостной атмосфере, царящей в нашем доме.
    Так уж получилось - из всех троих холостяком остался только Том. Первым женился именно Иен. Впервые он пришел к нам с Бриджит восемь лет назад, представив ее своей девушкой. Мне было четырнадцать, ей – двадцать шесть. Она не понравилась мне сразу. Крупное лицо непонятной формы – то ли круглое, то ли прямоугольное, странный, будто пустой взгляд серых глаз, а еще она как-то по-старушечьи поджимала губы. Но приведи он даже королеву красоты, я все равно была бы недовольна, ведь дело было не в самой Бриджит, а в том, что Иен выбрал ее. Я не знала, что именно его привлекло, поэтому возненавидела в ней абсолютно все. Трудно описать мое тогдашнее отчаяние - весь мир будто рухнул в одно мгновение. Я сослалась на плохое самочувствие и ушла в свою комнату, где прорыдала почти весь вечер. В следующий раз, когда все снова собрались у нас в доме, я притащила с собой мальчишку из школы, объявив всем, что это мой парень. Не знаю, на какую реакцию рассчитывала: сцену ревности или испорченное настроение, но ничего этого не было. Новость восприняли спокойно, даже радостно и вскоре мой друг уже весело попивал пиво с братом и его друзьями. Я разозлилась, дернула его за рукав и шепнула, что нам пора уходить, наплела всем о свидании и что мы хотим побыть наедине. Но как только мы вышли из дома, наши пути разошлись – он поехал домой, а я отправилась к Наташе.
    - Ты ведь не против, что друзья Майка приходят к нам? - поинтересовалась мама, когда мы вдвоем готовили закуски на кухне. – Ты почти ни с кем не общаешься, мало где бываешь, а так хоть какое-то разнообразие. Жаль только, что для тебя они слишком взрослые, тебе, наверное, с ними скучно. А вообще я хочу, чтоб у тебя появился парень.
    - Да, вот только до свадьбы дело вряд ли дойдет, да и повстречаемся мы недолго, - саркастично заметила я.
    - Ну, зачем ты так?
    - А ты? Думаешь, мне нравятся такие разговоры?
    Обстановку разрядила вошедшая Элен – жена Майка.
    - Ты как? – спросила она, обнимая меня.
    - Нормально, а ты?
    - Все время нервничаю из-за ремонта. Мне кажется, мы никогда его не закончим.
    - Делайте его подольше - ответила мама, - а то вообще к нам дорогу забудете.
    Элен вдруг замерла, держась за живот и будто прислушиваясь.
    - С тобой все хорошо? – спросила я.
    - Да, просто малыш толкается.
    - А можно потрогать?
    - Конечно.
    Элен взяла мою руку и приложила к своему животу. И я почувствовала, как мою ладонь толкнула маленькая ножка. Это было невероятно. Я вдруг подумала, что жизнь похожа на бесконечную спираль – в то время как угасает одна, где-то непременно зарождается новая.
    В гостиной послышались голоса, и мы вышли поздороваться. Приехали Иен и Бриджит. Я как обычно старалась не смотреть на нее и держаться подальше. Когда она подошла и обняла меня, я попыталась освободиться из этих объятий как можно скорее. Волосы Бриджит пахли хорошими духами, но этот запах был мне ненавистен, только потому, что нравился ей.
    Все разместились за столом, и начался оживленный разговор. Делились новостями, шутили. Я наблюдала за Иеном и его женой. Мне кажется, в последнее время в их отношениях появился какой-то холодок. Он так же обходителен – помогает ей снять пальто, придерживает дверь, она тоже приятно улыбается, накладывая ему в тарелку еду, но между ними будто есть какая-то дистанция. Она уже не берет его под руку, не кладет голову на плечо, не шепчет что-то на ухо, как бывало раньше. Неужели так случается со всеми семейными парами?
«Интересно, почему он пропустил тренировку в пятницу, - думала я, накалывая вилкой спаржу. – Неотложные дела или решил провести время с ней?»
    Разгадку я узнала в тот же вечер. Пока Элен и Бриджит мыли посуду, о чем-то болтая, я убирала со стола и относила им тарелки. Иен с Майком негромко беседовали у камина. Я прислушалась, и мне удалось разобрать отрывок из их разговора.
    - Я так устал от постоянных обвинений, - сказал Иен, – все обостряется после встреч с вами. Стоит ей увидеть живот Элен, и она начинает сходить с ума. В прошлое воскресенье, после вашего ухода мы в очередной раз поссорились. Потом она почти неделю не разговаривала со мной. Ну что я могу поделать, если у нас не может быть детей? В пятницу мы снова ездили в больницу. Доктор в сотый раз сказал ей то же самое…

    В понедельник Иен как обычно появился в «Брандо». В этот раз он почему-то долго разглядывал висящее на стене меню, потом заказал два кофе и ушел. Я с недоумением смотрела на пустующий столик и на его удаляющуюся спину. «Должно быть, у него много работы, - подумала я, - но почему два кофе?» К тому же мне показалось, что одно из них было латте, а ведь он всегда пьет американо. Какая-то странная тревога охватила меня, будто происходило что-то плохое. Но вечером доктор Розвуд как обычно появился в спортзале, и я решила, что всякие там предчувствия – всего лишь плод моего воображения.
    Во вторник все повторилось снова: как и в прошлый раз, Иен заказал кофе и ушел. В моей голове появлялись разные предположения, но после недолгих раздумий все они начинали казаться нелепыми, и отбрасывались. Я придумывала, что у него много работы, что второй кофе для какого-то пациента или чьего-то родственника. Но в больнице есть куча автоматов с кофе и пусть он не очень вкусный, но если у тебя нет времени, можно выпить и его. И уж точно никто не будет идти в кафе, чтобы купить кофе для пациента. От этих мыслей у меня разболелась голова. Похоже, что-то все-таки происходило, но узнать об этом было не так-то просто. Я решила продолжать наблюдение в надежде, что все прояснится.
    В среду дело приняло неожиданный оборот. Иен появился в кафе как обычно, но на этот раз он был не один. Его сопровождала молодая женщина лет тридцати в белом пальто. Они заказали еду и вместе сели за столик. Перед этим доктор Розвуд помог ей раздеться. Женщина сидела боком ко мне, поэтому я не смогла как следует разглядеть ее лицо. На ней была черная юбка и синяя шифоновая блуза, через которую соблазнительно просвечивала кожа. Изящно подобранные каштановые волосы открывали аккуратные уши с жемчужными серьгами. Кроме того, у женщины был красивый профиль: лоб, нос, губы и даже шея без единой складочки под подбородком. Я с горечью признала, что она очень красивая. Но кто она, что делает здесь с Иеном?
    Придя домой, я улеглась на кровати, и, разглядывая люстру, продолжала думать об этом. Из динамиков стереосистемы доносились размеренные звуки музыки. Я слушала на повторе несколько песен “Open ocean”: вначале “Pale”, затем “Chains” и “Abysmal”. Примерно на средине третьей песни я вдруг заметила, что потолок поплыл у меня перед глазами и закружился в такт музыке. Потом мою голову будто сжали тесками. Это были тревожные симптомы. Я приняла таблетку и через какое-то время почувствовала себя лучше, но на тренировку так и не попала. Я злилась на себя, потому что так и не узнала, приезжал ли Иен в спортзал. Это было важно, ведь если он пропустил тренировку, то возможно у него было свидание с той женщиной из кафе.
    Во время размышлений я пришла к выводу: раз у Иена испортились отношения с Бриджит, может он уже начал подыскивать ей замену? Но тогда это слишком несправедливо – я живу со своей любовью уже столько лет, а теперь в его жизни снова появляется другая? Нет, пока он не помирился с женой, а отношения с той незнакомкой не стали серьезными, я должна обо всем ему рассказать.
    Я решила поговорить с Иеном в четверг. Договариваться о встрече не стала – боялась, что об этом могут узнать. Вообще действовала наобум. Никакого плана у меня не было, я просто решила, что, если он снова придет не один – буду действовать по обстоятельствам, совру что-нибудь, чтобы остаться с ним наедине.
    Я как обычно пришла в «Брандо» и, заказав кофе, села прямо за столик Иена. На этот раз я не скрывала лицо под капюшоном – напротив, красиво оделась и сидела в пол оборота, так, чтобы бросив взгляд в эту сторону, он сразу меня узнал. Я пила кофе, незаметно поглядывала на дверь.
    Доктор Розвуд пришел как обычно и стоя возле кассы почти сразу заметил меня. К счастью Иен был один. Увидев меня, он удивленно улыбнулся и направился в мою сторону.
    - Что ты здесь делаешь? – спросил он.
    Я изобразила на лице удивление.
    - Встречалась с подругой. Она только что ушла, а у меня осталось еще немного кофе. А ты как сюда попал?
    - Я работаю неподалеку. Прихожу в это кафе каждый день. Не возражаешь, если сяду за твой столик?
    - Садись.
    Мы пили кофе, говорили о всякой ерунде, а я все это время думала, как мне сказать ему то, что я собираюсь. Наконец, я решилась.
    - Послушай, это даже хорошо, что мы с тобой встретились, - сказала я. – Давно хотела с тобой поговорить, но случая не было.
    - Что-то случилось?
    Я ненадолго замолчала, закусив губу и в последний раз собираясь с духом. Потом подняла голову и спокойно глядя ему в глаза сказала:
    - Я люблю тебя.
    - Что?
    Доктор Розвуд не выронил бутерброд и не поперхнулся кофе, но его брови удивленно приподнялись, а улыбка постепенно исчезла.
    - Я люблю тебя, - чуть громче повторила я.
    - Айрис, я ценю это, но у меня есть жена, ты же знаешь…
    - Я не прошу любить меня или встречаться. Я хочу провести с тобой всего одну ночь или вечер. Одно единственное свидание.
    - Айрис, я не могу. Я люблю Бриджит… - тихо сказал Иен.
    Я почувствовала, как к горлу подступил ком. Меня охватывало отчаяние. Тогда я придвинулась ближе к столу и слегка наклонилась вперед.
    - Скажи, а если бы я была больна какой-то неизлечимой смертельной болезнью, ты бы согласился?
    Доктор Розвуд растерянно посмотрел на меня.
    - Что ты такое говоришь? Разве можно так шутить?
    Это был конец. Я поняла, что ничего не выйдет и последнее что мне оставалось, это хотя бы достойно уйти.
    - Ладно, - сказала я, улыбнувшись, - забудь. - После чего поднялась и вышла на улицу.
    В тот вечер мы с Наташей снимали стресс в какой-то забегаловке. Заказали выпить и сидели, потягивая алкоголь.
    - А тебе вообще можно столько пить? – поинтересовалась подруга. – Это не слишком вредно?
    - Мне уже можно все, даже переходить дорогу на красный, - засмеялась я.
    Вдруг я повернула голову и оторопела. В полумраке я увидела Иена. Он сидел у барной стойки, пил виски, и что-то рассказывал брюнетке в кремовом платье, изящно подпиравшей подбородок рукой. Я узнала ее. Без сомнения это была та самая женщина, что приходила с ним в «Брандо».
    - Кого ты разглядываешь? Кто-то знакомый? – поинтересовалась Наташа, заметив мой сосредоточенный взгляд.
    - Иен.
    - Где? – она обернулась.
    - У барной стойки.
    - Который из них?
    - Тот, что с девушкой в кремовом платье.
    - Это его жена?
    - Нет, я не знаю кто она.
    В этот момент доктор Розвуд наклонился к самому уху женщины, после чего она засмеялась, а он обнял ее за плечи.
    Наташа негромко присвистнула.
    - Ну, теперь все ясно. Знаешь, не расстраивайся. Судя по всему, шансов у тебя все равно не было. У него есть жена, да еще и любовница. Кем бы для него была ты?
    - Человеком, который его любит.
    - Но ему не нужна твоя любовь.
    - Это не важно. Мне просто нужно было выплеснуть все мои чувства. Эта безответная любовь просто убивает меня.
    - Но что ты теперь будешь делать?
    - Не знаю, для начала сделаю небольшой перерыв – нужно прийти в себя. Потом, скорее всего, продолжу ходить в «Брандо» и в спортзал.
    - Ты сумасшедшая.
    Наташа снова обернулась и взглянула на них.
    - Ну и ну, а тебе наплел, что любит жену.
    После этих слов она подозвала официантку и попросила счет.
    - Что ты делаешь? – возмутилась я.
    - Мы уходим.
    - Я остаюсь. Мне нужно узнать, чем все закончится.
    - Ничем хорошим. После такого домой он точно не поедет. Что, будешь провожать их до номера в отеле?
    Принесли счет и мы расплатились.
    - Поднимайся и пошли. Будешь упираться – потащу тебя силой.
    Наташа и впрямь взяла меня под локоть и настойчиво повела к выходу.
    - А хочешь, познакомлю тебя с одним парнем? Брат моей сотрудницы, – предложила подруга, когда мы ждали такси.
    - Нет.
    - Почему? Тебе нужно выбросить этого типа из головы.
    - А почему сама не хочешь сходить на свидание с тем парнем? Уверена, твоя коллега хотела познакомить его именно с тобой.
    - Да я никуда не спешу, - сказала Наташа. – Для тебя это важнее.
    - Забирай его себе. В моем сердце есть место только для Иена.
    - Даже после всего, что случилось?
    - Да.
    Она больше ничего не сказала и это, пожалуй, одно из тех качеств, которые я ценю в подруге – она знает, когда нужно прекратить уговоры и просто оставить меня в покое.
    По поводу своей любви я не шутила. Это чувство и правда, стало настолько сильным, что я уже не могу ему сопротивляться. Я начала понимать самоубийц, которые покончили с собой из-за неразделенной любви. Бывает просто увлеченность, бывает просто любовь, а бывает странная одержимость, когда ты не можешь есть, спать, дышать без кого-то и тебе, в общем-то, уже не важно любит тебя этот человек или нет. Тебе просто нужно быть с ним рядом, хотя бы просто знать, что он дышит, живет своей жизнью, пусть даже параллельно твоей. Я понимаю, что моя любовь скорее неадекватна, но ничего не могу с ней поделать. Иногда мне кажется, что мной владеет не одна, а сразу две болезни – одна постепенно убивает тело, а вторая душу. Иногда они будто борются между собой и соревнуются, кто в большей степени меня контролирует. Порой, когда я думаю об Иене, моя физическая болезнь бесцеремонно напоминает о себе, заставляя на время забыть обо всем, даже о своей любви. Но бывает и наоборот, мысли о докторе Розвуде словно вырывают меня из объятий боли, и я чувствую себя лучше. Однажды мне в голову пришла мысль, что безответная любовь – это одна из тех болезней, когда хочется умереть, а не выжить.
    Несколько следующих дней показались мне адом. Я не знала, куда себя деть. Вроде бы особо ни на что и не надеялась, предчувствовала, что он ответит отказом, но, несмотря на это мне было очень досадно. Я села на кровати и в очередной раз обвела взглядом стены, потолок и всю обстановку своей комнаты.
    - Ну что, может самое время нам с тобой подружиться? – тихо спросила я, будто комната могла меня услышать. – Мне ведь от тебя все равно никуда не деться.
    Тут мне в голову пришла идея. Я поднялась, закатила рукава домашнего свитера, принесла тряпку и взялась наводить порядок. Разобрала столетний бардак на столе, вытерла пыль со шкафов и люстры, задумавшись, заново приклеила отставший от стены постер с Киану.
    - Мама, а мы можем поменять занавески в моей комнате? Эти мне жутко не нравятся. И лампочку в люстре - она дает так мало света.
    Через несколько дней, а точнее с понедельника я снова начала ходить в «Брандо» и в спортзал. Я нервничала, думая, что теперь они с брюнеткой всегда будут обедать вместе, но Иен пришел один. Он задумчиво жевал свой бутерброд, разглядывая что-то в окне. Когда зазвонил телефон, он ответил не сразу, да и разговор показался мне короче, чем раньше.
    Через неделю мои родители уехали к тете Бэт – сестре матери. Она приглашала нас на несколько недель. Родители хотели взять с собой и меня, но я отказалась. Я знала, что там мне будет скучно и в то же время хотелось, чтобы они немного отдохнули. Родители поручили Майку присматривать за мной, и он вместе с Элен стал уговаривать пожить эти несколько недель у него. Я снова отказалась. Признаться, я тоже не планировала находиться дома, вместо этого я собиралась напроситься к Наташе. На деле вышло, что мы ночевали по очереди – то в моем пустом доме, то в ее тесной квартирке.
    В воскресенье у нас снова собралась вся компания. Мне показалось, что доктор Розвуд был несколько скован, а я старалась вести себя как обычно, но немного раньше ушла к себе. Я решила, что мне лучше демонстрировать ему безразличие, чтобы он чувствовал себя спокойнее. В конце концов для меня почти ничего не изменилось. Я и раньше довольствовалась только кафе и спортзалом.
    Когда все разошлись - я осталась одна. У Наташи было свидание с тем парнем – братом ее сотрудницы, и она не смогла приехать. Я чувствовала себя не очень хорошо - кружилась голова и в теле была какая-то слабость. Элен и Бриджит вымыли посуду, потом Майк спросил о моем самочувствии, выражая намерение остаться ночевать со мной, но я соврала, что мне уже лучше – не хотелось кого-то обременять.
    Где-то через пол часа после их ухода, раздался телефонный звонок. В трубке я услышала голос Иена.
    - Айрис, прости что поздно, но я забыл у вас дома бумажник. Я бы хотел вернуться и забрать его.
    - Хорошо, - ответила я.
    Он приехал минут через двадцать.
    - Дом в твоем распоряжении, - улыбнулась я. – Прости, но я бы хотела прилечь. Когда будешь уходить – дай знать – закрою дверь.
    Бумажник он нашел очень быстро и уже через пару минут постучался ко мне в комнату. Я приподнялась и села на кровати.
    - Нашел? – спросила я, когда он заглянул в мою комнату.
    - Да.
    Сказав это, Иен вошел внутрь.
    - Тебе не лучше? – он присел на край моей кровати. – Может, есть температура?
    Доктор Розвуд приложил свою мягкую теплую ладонь к моему лбу. Боже, какое это было блаженство, чувствовать у себя на лице прикосновение его кожи. Я обхватила его ладонь своими руками и прижалась к ней плотнее. Он сидел и смотрел на меня своим задумчивым взглядом. Я убрала его руку с лица, по-прежнему не отпуская ее, и положила голову ему на плечо.
    - Можно я посижу так всего минутку? - тихо спросила я.
    - Айрис…
    Я не отвечала, будто не замечая, что он обращается ко мне.
    - Айрис, - повторил он.
    Тогда я снова посмотрела ему в лицо, и тут он вдруг обнял меня за плечи и поцеловал. У меня снова закружилась голова, но я, конечно же, ничего ему сказала.
То, что было дальше, мне помнится смутно – все ощущения казались нечеткими и размытыми, будто я была не участником процесса, а просто наблюдала за всем со стороны. Были моменты, когда у меня перед глазами темнело, и я будто теряла ориентацию в пространстве. Иногда мне казалось, что я проваливаюсь куда-то прямо сквозь поверхность кровати.
    Утром я проснулась совершенно одна. Я подумала, что все случившееся просто галлюцинация или сон. Но застилая кровать, обнаружила записку без подписи. На небольшом клочке бумаги было написано одно единственное слово: «Прости».
    «Значит, все это действительно было», - пронеслось у меня в голове, и чувство всеобъемлющего счастья вдруг окатило меня волной. Я стояла, улыбаясь и рассматривая аккуратный почерк. «Он написал это мне, не кому-то, а именно мне! Своей собственной рукой». Я прижала записку к груди. Будильник на тумбочке напомнил мне, что нужно собираться. Я открыла ящик стола, достала оттуда свой дневник и вложила записку внутрь. Потом умылась, позавтракала и, облачившись в джинсы и куртку поверх толстовки, вышла из дома.
    После того случая в наших с Иеном отношениях ничего не изменилось. Он по-прежнему приходил в «Брандо» и пил кофе, отстраненно глядя в окно. Брюнетка больше не появлялась. Я подумала, что его должно быть мучают угрызения совести. Несмотря ни на что, мне не хотелось усложнять ему жизнь. Моя цель была достигнута, на большее я не рассчитывала. Но перестать видеть его у меня все же не было сил. В воскресенье к нам домой никто не приехал. Я думала это из-за меня, потому как-то сказала Майку:
    - Знаешь, твои друзья – хорошие ребята, но мне с вами скучно. Теперь по воскресеньям я буду проводить время с Наташей.
    Он удивленно посмотрел на меня.
    - Ну как скажешь. Если захочешь, всегда можешь снова присоединиться к нам.
    Я сдержала свое обещание. В следующее воскресенье мы с Наташей заказали две большие пиццы и расправились с ними сидя перед телевизором в ее маленькой квартирке. Мы долго болтали, а на следующий день, после обычного посещения «Брандо», я вернулась домой.
    Почти всю следующую неделю ничего не происходило, но в четверг около пяти вечера раздался телефонный звонок. Какое-то время Иен молчал в трубку, а я терпеливо ждала, когда он скажет то, ради чего позвонил.
    - Айрис, - наконец произнес он, - я бы хотел с тобой встретиться.
    - Когда?
    - Завтра в двенадцать. В кафе «Брандо».
    - Хорошо.
    От разговора я не ожидала ничего хорошего. Видимо его что-то тяготило. Но я решила, что постараюсь все уладить.
    - Послушай, - сказала я, когда мы встретились, - не хочу чтобы ты волновался из-за случившегося. Я не буду создавать неприятностей и никому ничего не скажу. Не буду просить о новых встречах. Теперь все будет так, как было и раньше. Можешь расслабиться и продолжать жить своей жизнью.
    Когда я говорила все это, он внимательно смотрел на меня, будто пытаясь понять, нет ли в моих словах какого-то скрытого смысла.
    - Айрис, я много думал о том, что случилось. В последнее время я чувствую себя странно. Понимаешь, я ведь намного старше тебя и никогда не думал о тебе как о девушке. Ты для меня была просто младшей сестрой друга. Твое признание меня шокировало. А после того случая весь мой мир будто перевернулся. Я не нахожу себе места.
    - Я же сказала, что не доставлю неприятностей. У нас дома мы тоже больше не увидимся.
    - Давай будем тайно встречаться, - неожиданно выпалил он, - если ты не против.
    Эти слова просто ошарашили меня.
    - Не против, - растерянно пробормотала я, когда ко мне снова вернулся дар речи.
    Мы договорились видеться по пятницам вместо его тренировок в спортзале.
    - Хочешь, я могу приходить сюда во время твоих перерывов? Будем пить кофе вместе…
    - Нет, здесь часто бывают мои сотрудники. Не хочу, чтобы они видели нас вместе.
    Мы начали видеться по пятницам. Вернее по пятницам у нас были свидания по договоренности, а в остальные дни я продолжала приходить и как прежде незаметно наблюдала за доктором Розвудом.

    Был конец ноября. Мы ехали в машине Иена. О лобовое стекло разбивались капли дождя с мелкими хлопьями снега. Это была наша первая поездка вдвоем. Иена на несколько дней отправили в командировку, и он предложил мне поехать вместе с ним. Мне пришлось наврать родителям, что я еду с Наташей к ее сестре, что у сестры медицинское образование и потому им не стоит волноваться. Кое-как меня отпустили. Я, на всякий случай предупредила подругу, и вот мы с Ином ехали в небольшой богом забытый город. Большую часть дороги мы оба почему-то молчали, и только шум стеклоочистителей нарушал тишину. Я включила приемник и начала перещелкивать станции в поисках нормальной песни. На одной из радиостанций попалась моя любимая “Roox - Branded”.
    - Хорошая песня, - сказала я, - несколькими словами передает мои ощущения.
    - Да, но грустная. Может, поищешь что-то повеселее? Мы ведь целых два дня будем вместе. Разве не здорово?
    Я улыбнулась в ответ и снова несколько раз переключила станцию. На одной из них играла "Maroon 5 - Moves like Jagger".
    - А вот это уже неплохо, - сказал Иен и, похлопывая ладонями по рулю, начал пританцовывать и даже пытался подпевать.
    Я смеялась от души и тоже начала двигаться в такт музыке. Людям, ехавшим тогда нам навстречу, должно быть казалось, что в машине парочка сумасшедших.
    Номеру отеля было очень далеко до люкса, в нем даже не оказалось телевизора. Но для меня это было совсем не важно.
    - Кажется, дождь закончился, - сказал Иен, когда мы распаковали все необходимое. – Ты голодна?
    - Да, пожалуй.
    - Тогда давай сходим куда-то и поедим.
    Мы вышли на улицу. Было довольно холодно. Иен взял меня за руку. Его ладонь была очень горячая.
    - Почему у тебя такие холодные пальцы? – спросил он.
    - Не знаю, у меня всегда холодные руки, сколько я себя помню.
    Мы поужинали в небольшой кафешке на берегу реки. Иен знает так много всяких историй, он все время что-то рассказывал, а я просто сидела молча и смотрела на его красивое лицо, на глаза, нос, губы.
    Назад мы тоже возвращались пешком.
    - Послушай, а почему все-таки я? Тебя совсем не смущает разница в возрасте? – поинтересовался он. – Я уверен, за тобой бегали куча парней.
    - Мне сложно это сформулировать. Ты нравишься мне с тех пор, как я себя помню. Ты был первым и единственным человеком, которого я любила.
    - А как же тот парень, с которым ты нас знакомила?
    Я рассмеялась.
    - Это был просто знакомый со школы. Я попросила его мне подыграть.
    - И он просто так согласился?
    - Нет. Он проспорил.
    - Проспорил?
    - Ну да. Не помню, о чем был спор, но проигравший должен был выполнить любое желание.
    - О, Господи! Мне жутко представить, что он мог пожелать, если бы выиграл.
    - Я знала, что выиграю наверняка.
    - Айрис, у тебя наверно есть куча вопросов насчет нас с тобой. Но я, пожалуй, сейчас не смогу на них ответить.
    - Я ни о чем не хочу тебя спрашивать. Может, я действительно тебе нравлюсь, а возможно ты просто играешь со мной - мне все равно. Я хотела провести с тобой хотя бы ночь или вечер. Уже этого было бы для меня достаточно. Я ничего от тебя не требую и не хочу слишком сильно влиять на твою жизнь.
    - Странно слышать такое от девушки.
    - Прости, но в последнее время я стала эгоисткой. Я порой просто беру у людей их чувства, почти ничего не отдавая взамен.
    - А чего бы тебе сейчас хотелось?
    - Забраться под одеяло и посмотреть хороший старый фильм. Даже немного жаль, что в номере нет телевизора. Но зато у меня есть ты.
    Вернувшись в отель, мы приняли душ и действительно забрались под одеяло. Мы выключили свет и лежали обнявшись.
    - Скажи, у тебя все еще есть тот синий свитер? – спросила я.
    - Синий свитер?
    - Да. Ты как-то забыл его у нас дома.
    - Тот, который ты случайно забрала?
    - На самом деле не случайно.
    - Правда?
    - У него был твой запах, и я несколько дней спала с ним в обнимку.
    - Да, он все еще есть, но я редко его одеваю.
    - Его подарила Бриджит?
    - Нет. Я купил его сам, как раз после одной из наших ссор. Поэтому она терпеть его не может.
    - Скажи, ты действительно ее любишь?
    - Почему ты спрашиваешь? Разве тебе хочется говорить о ней?
    - Мне просто любопытно. В вопросе нет подвоха и твой ответ ни на что не повлияет.
    - Понимаешь, любовь – сложная штука. Она не всегда похожа на всепоглощающее пламя. Иногда она напоминает маленький костерок, который дает не так много света, но все же от него достаточно тепло. Между нами с Бриджит никогда не было бешеной страсти, но было чувство спокойствия и уверенности. Мне казалось, рядом со мной есть та, на кого я могу положиться. Можно очень долго и зря ждать нужного человека. Хотя, у жизни своеобразное чувство юмора: бывает, что тот самый человек все же появляется, но, когда уже слишком поздно. Я просто решил не ждать.
    - А у меня все наоборот. Я всегда думала только о тебе. Пыталась встречаться с другими, но ничего не получалось. Не было чувств, только какая-то пустота. Я уже ни на что не надеялась, но ты вдруг передумал. А могла бы, как ты говоришь, зря прождать всю жизнь.
    На следующий день у Иена была назначена встреча и мне почти весь день пришлось провести одной. Но я не жаловалась, ведь впереди была еще целая ночь. Я снова буду лежать с ним рядом, он обнимет меня и я смогу уткнуться в его плечо. Кто знает, будет ли у меня еще такая возможность в жизни.
    Когда он ушел, я некоторое время провалялась в кровати, но вскоре мне это наскучило. Заняться оказалось совершенно нечем. Я позвонила Наташе, но долго поговорить нам не удалось – ей нужно было куда-то бежать. Тогда я решила все же выйти в город. Многочисленные магазины одежды не вызвали у меня интереса. В последнее время я покупаю новые вещи только при крайней необходимости – их ведь потом придется куда-то девать моим родителям. Зачем им лишние хлопоты? В антикварном магазине оказалось интересней. Потом я вернулась в номер, купив по пути какой-то журнал с кроссвордами. Это была моя единственная покупка, но она оказалась более эффективным способом убить время. После обеда вернулся Иен. Он выглядел немного уставшим.
    - Ты голоден? Я не знала во сколько ты вернешься и ничего не приготовила. Хочешь, схожу и куплю чего-нибудь?
    - Да нет, не стоит. Сейчас немного переведу дух и сходим куда-нибудь.
    - Ну ладно, тогда я ненадолго в ванную.
    Когда я разделась и включила воду, из-за двери раздался голос Иена:
    - Слушай, я возьму из сумки твое зарядное для телефона – мое осталось в машине.
    - Подожди, - вскрикнула я и, наскоро закутавшись в полотенце, выскочила из ванной, но поздно. Он держал в руках мой флакон с таблетками. Потом повернулся ко мне, и я увидела растерянность и беспокойство на его побелевшем лице.
    - Это твое? – негромко спросил он.
    Я молчала, застыв как вкопанная.
    - Я спрашиваю, это твое?! – выкрикнул он, тем самым выводя меня из странного оцепенения.
    - Да, - спокойно ответила я, - отдай.
    - Значит у тебя…
    - Рак головного мозга.
    - Выходит ты не шутила насчет болезни…
    - А разве я говорила тебе, что это шутка?
    - Но почему я не знал об этом?
    - Я просила Майка и родителей никому не говорить, даже тебе и Бриджит.
    - И что говорят врачи?
    - Говорят, нужна операция.
    - И когда тебя прооперируют?
    - Операции не будет. Я отказалась от нее.
    - Почему?
    - Возможны осложнения: может отказать речь, я могу ослепнуть или потерять память, а я ни за что не хочу забывать о тебе.
    - Нет, ты должна сделать операцию, - Иен подошел и взял меня за плечи. – Слышишь? Пообещай, что сделаешь ее. Ради меня. Ради нас с тобой. Я буду рядом, обещаю. Все будет хорошо.
    Он обнял меня, прижавшись подбородком к моей макушке, и я почувствовала, как несколько мокрых капель упали на меня.
    Мы сели с ним на кровать.
    - Послушай, Иен, - сказала я, - мне хочется все прояснить. Давай поговорим как взрослые люди. Вероятность что я вылечусь очень мала, но ты ведь врач и должен знать это лучше меня. Даже если соглашусь на операцию, неизвестно какие будут последствия. Не знаю, сколько у меня еще времени. Я, конечно же, хотела бы провести его с тобой. Но я понимаю, что у наших с тобой отношений, скорее всего, нет будущего. Не хочу разрушать твою жизнь, поэтому если тебе станет невыносимо, ты всегда сможешь уйти. Пусть тебя не мучают угрызения совести – я не стану тебя держать. Именно по этой причине я говорила, что мне достаточно одной ночи или вечера.
    - Но я хочу быть с тобой. Что если мне наконец удалось встретить ту, которую я так и не сумел найти?
    Я рассмеялась.
    - Ты ужасный врун. Не знаю, почему ты со мной, но уверена, что никакой девушкой мечты я не являюсь. Но впрочем, это не важно.
    - А почему ты сомневаешься?
    - Потому, что нам с тобой даже не о чем говорить. Вернее у тебя всегда масса историй, но мне нечего тебе рассказать и даже ответить. Я не та, кто тебе нужен. Я – всего лишь пустышка. У меня в жизни уже давно нет увлечений – я не читаю книг, не занимаюсь спортом, не хожу в театральный кружок. У меня нет других интересов кроме тебя. Именно ТЫ – центр моей вселенной. Только вокруг ТЕБЯ вращается моя жизнь. Именно благодаря ТЕБЕ я все еще дышу. Остальное совершенно не важно. Я говорила тебе, что стала эгоисткой, что постоянно беру у людей что-то, почти ничего не отдавая взамен. Так вот и к тебе у меня есть эгоистичная просьба. Не знаю, почему ты со мной, но я прошу тебя: какова бы ни была причина, пожалуйста, притворись, что это из-за любви.

    Иен выдумал тренировки по субботам, чтобы мы могли видеться днем. Мы ходили в кино, гуляли по городу или просто снимали номер в недорогом отеле.
    В тот день мы тоже выбрали отель. Заказали в номер пиццу и расправились с ней. Потом упали на кровать и лежали в обнимку.
    - Слушай, - сказал Иен, - может тебе тоже начать ходить в спортзал? Могу быть твоим личным тренером.
    - Хочешь, чтоб я умерла прямо на одном из тренажеров? – засмеялась я.
    - Умеренные нагрузки не вредят. Вот увидишь – будет весело.
    - Хорошо, я подумаю.
    - А что там с операцией? – вдруг как-то некстати поинтересовался он. – После того, как я узнал о ней, прошло уже довольно много времени. С этим какие-то проблемы?
    Как же мне не хотелось отвечать ему на этот вопрос. Я по привычке закусила верхнюю губу, собираясь с духом.
    - Операции не будет.
    - Но почему? Ты же, обещала, что сделаешь ее.
    - Понимаешь, я тебе соврала. Опухоль находится в труднодоступном месте. Операция изначально была невозможна.
    Он поднялся и сел на кровати.
    - Но почему ты мне не сказала?!
    - Не хотела, чтобы ты был со мной из-за жалости.
    - Да при чем тут жалость? Разве я не заслуживаю знать правду?
    Он схватился руками за голову и откинулся на кровать, глядя в потолок.
    - Если хочешь уйти…
    - Я хочу проводить с тобой больше времени.
    Он повернулся и обнял меня. В комнате повисла какая-то тягостная тишина. Это давило на меня, поэтому я включила музыку в телефоне. Играла всякая всячина, а мы просто лежали молча.
    - Что это за песня играет? – спросил вдруг Иен.
    - "Tokio hotel - Love who loves you back, - ответила я. – Нравится?
    - Ну, что-то в ней есть.
    - А хочешь, расскажу тебе свой сон?
    - Давай.
    - Наивно конечно, но все-таки. Мне снилось, будто мы с тобой идем по цветущему лугу, держась за руки. Ярко светит солнце и играет эта песня. А потом мы останавливаемся, начинаем кружиться и смеемся. Правда, глупость?
    - Ну, сейчас зима, так что с цветущим лугом пока ничего не выйдет, но в остальном…
    Он схватил меня на руки и закружил по комнате. Я хохотала, а потом у меня закружилась голова. Мне вдруг стало очень плохо, и открылась рвота. Иену пришлось вызвать скорую. Но поехать со мной в больницу он конечно не смог.
    Когда я открыла глаза, возле моей больничной койки стояли все мои родственники: мама, папа, Майк и Элен.
    - Тебе лучше? – спросила мама. – Ты очень нас напугала.
    Я ответила, что чувствую себя нормально. Когда мы с мамой остались наедине, она вдруг спросила:
    - Мне сказали, тебя забрали из какого-то отеля. Что ты там делала?
    - Ну конечно встречалась с парнем, что же еще, - беспечно отозвалась я. – Ты же хотела, чтобы я начала с кем-то встречаться.
    - Я тебя очень прошу, только не делай глупостей.
    - Ладно.

    Прозвучит странно, но в какой-то мере я благодарна своей болезни. Если бы не она, я, наверное, никогда бы не решилась признаться доктору Розвуду в своих чувствах.
    В последнее время моя жизнь будто перевернулась. Мы с Иеном теперь ходим в спортзал. Пока я шагаю по беговой дорожке или кручу педали – он стоит рядом и подбадривает меня. В моем телефоне теперь в основном веселая музыка. Из старого я все же оставила пару песен, которые больше всего напоминают мне о нем: “Roox – Branded” и “Tokiohotel – Lovewholovesyouback”. На днях, Иен вообще ошарашил меня, заявив, что ушел от Бриджит и теперь будет жить у своих родителей. Он сказал, что теперь мы сможем видеться чаще и попросил приходить в «Брандо» во время его перерывов. Я понимаю, что еще никогда не была так счастлива…
    Как-то я помогала маме на кухне – нарезала овощи для салата. Вдруг, нож соскользнул, и я порезала палец – неглубоко, но чувство боли, такое непривычное, вдруг испугало меня. Из глаз брызнули слезы. Я с ужасом подумала, что это всего лишь порез, но что же я буду чувствовать, умирая, когда мой организм начнет необратимо сбоить, переставая функционировать? Когда я подняла голову – слезы уже текли ручьем, и я рыдала, не в силах успокоиться. Мама подошла ко мне.
    - Сильно поранилась? – спросила она.
    - Мама, я хочу жить! Почему именно я?! Мне ведь всего двадцать два!!!
    Она обняла меня, ничего не отвечая.
    А мне впервые за долгое время захотелось ухватиться за жизнь мертвой хваткой, мне хотелось исправить все свои ошибки, все, что я могла сделать не так – лишь бы только не умирать.

    Что делает человек, прикованный к постели? Он думает и вспоминает. Тому, у кого больше нет будущего и почти нет настоящего, остаются только мысли и воспоминания…
    Побочным эффектом моей болезни оказалось полное одиночество. Вот уж правду говорят, что друзья познаются в беде. Мои отвернулись от меня, как только узнали о болезни. Рак не заразен, но со мной перестали общаться, звонить, постепенно удалили из списка друзей в социальных сетях. Я тогда была совершенно не готова к такому. Это сейчас я смирилась с неизбежным, научилась чего-то не замечать, что-то прощать, а тогда я была растеряна, напугана, охвачена невероятным отчаянием. Я часто ссорилась с родителями и удирала из дома – до вечера бродила по городу, ездила на автобусах от конечной и до конечной.
    Во время очередного побега я бродила по парку, потом купила кофе и сидела на скамейке, наблюдая за проходящими мимо влюбленными парочками, молодыми мамами с детьми, за дамами, выгуливающими собачек. Мимо меня прошла полноватая девушка со светлыми мелированными волосами, потом вдруг обернулась и вернулась назад.
    - Айрис, это ты? – спросила она, вглядываясь мне в лицо. Я тоже посмотрела на нее, и она показалась мне знакомой. – Ты не узнаешь меня? Наташа Стэнтон. Мы вместе учились.
    - Наташа, это ты?
    Я узнала ее. Мы какое-то время учились в одном классе и даже дружили, но тогда я была совсем другой. В школе я была довольно популярна, не пропускала ни одной дискотеки, одевалась по последней моде. Господи, если бы в то время мне сказали, что я целыми днями буду сидеть дома, носить только джинсы и поношенные футболки, бродить по городу как привидение, буду доведена до крайней степени отчаяния – я бы ни за что не поверила.
    Наташа села на скамейку рядом со мной. Я без особого энтузиазма продолжала пить кофе, почти не обращая на нее внимания.
    - Слушай, ты так изменилась, - сказала она, разглядывая меня. Мне кажется, ты как-то похудела.
    Я пожала плечами.
    - Как твои дела? Чем сейчас занимаешься?
    Вопросы начинали действовать мне на нервы. Я в очередной раз сбежала из дома, вовсе не для того, чтобы меня расспрашивали о жизни. Неприветливо посмотрев на нее, я сказала:
    - Ничего особенного – медленно умираю.
    На лице сидевшей напротив девушки появилось удивление. Я с любопытством следила за ее реакцией. «Сейчас придумает какую-то причину и быстренько исчезнет».
    - Ты что серьезно?
    - Да.
    Она задумалась.
    - Слушай, может, зайдем в какую-то кафешку и посидим?
    Мы зашли в ближайшую кофейню и расположились за столиком. Она рассказывала мне о своей жизни, сказала, что ее родители переехали за город, сестра вышла замуж, а сама она теперь снимает квартиру и преподает в одной из школ психологию или что-то в этом роде. Потом я рассказала ей о первых симптомах своей болезни, о страшном диагнозе и об одиночестве. Наташа ответила, что у нее тоже мало друзей и предложила продолжать общаться. Прощаясь, мы обменялись телефонами, хотя я и не планировала ей звонить. Через пару дней она позвонила сама и мы неожиданно решили сходить на дискотеку – в то самое место, куда ходили еще в школе. Дискотеки на старом месте не оказалось. Вместо нее теперь был караоке-клуб в японском стиле – с небольшими отдельными комнатками, сдающимися почасово.
    С тех пор Наташа стала моим лучшим и единственным другом. У нас не было секретов, и мы всегда говорили все прямо, на чистоту или же просто молчали.
    И вот теперь она сидела на краю моей кровати и с беспокойством смотрела на меня. Думаю, она чувствовала какую-то неловкость, не решаясь спросить о самочувствии, потому что понимала очевидную глупость этого вопроса.
    - Ты как, держишься? – наконец спросила она дрожащим голосом.
    - Да, правда не думаю, что меня надолго хватит.
    Она расплакалась.
    - Перестань, - попыталась я остановить ее. – Я тебя не для этого позвала. Для тебя есть важная миссия.
    - Какая?
    Я нащупала и достала из-под подушки две толстые тетради.
    - Вот.
    - Что это?
    - Это мои дневники. Хочу, чтобы ты позаботилась о них, когда меня не станет.
    - Что мне с ними делать?
    - Уничтожь. Выброси, а лучше сожги. Я не смогла. Хоть и знала что скоро конец, но все же не решилась.
    - Может мне лучше отдать их доктору Розвуду?
    - Нет, не хочу, чтоб он знал о своем чокнутом сталкере. Пожалуйста, просто сожги их…
Каждого человека, входящего в мою комнату, разговаривающего со мной, я теперь внимательно рассматриваю и слушаю, будто пытаясь зафиксировать в памяти. Особенно Иена. Он уже приходит ко мне, не прячась, берет за руку, вот только не решается поцеловать. Недавно я хотела вернуть ему медвежонка. Он удивился, что тот оказался у меня, а потом зажал его в моей ладони и сказал, что я могу оставить его себе.
    Как же это страшно – каждый раз прощаться с человеком навсегда, понимая, что возможно видишь его в последний раз. Как же это странно – чувствовать приближение чего-то жуткого, неведомого и неизбежного. Как же это обреченно – в перерывах между приступами адской боли жадно впитывать глазами солнечный свет, образы людей, их голоса и прикосновения, пытаться не упустить ни одной секунды улетучивающейся жизни: насмотреться, наслушаться, надышаться, наЖИТЬся перед концом.


P.S.

    Айрис умерла в конце мая. Через несколько месяцев после ее смерти, доктор Розвуд вернулся к жене. Еще через несколько недель случилась трагедия. Двадцать седьмого августа, в солнечный летний день, белый Hyundai, двигаясь на большой скорости, не смог войти в крутой поворот на горном шоссе и протаранив ограждение, вылетел за пределы дороги. Находившийся за рулем доктор, скончался от полученных повреждений. Дело квалифицировали как несчастный случай и закрыли, но в этой истории все же остались некоторые неясности. По словам очевидца, автомобиль начал набирать скорость уже перед самым поворотом, а затем резко повернул в сторону обрыва. В любом случае, доказательств, подтверждающих или опровергающих слова очевидца, не нашлось. Был ли это действительно несчастный случай или все же самоубийство, похоже, навсегда так и останется загадкой.
    Странная картина перед моими глазами: белый Hyundaiразмеренно бежит по шоссе, через открытое окно со стороны водителя задувает жаркий летний ветерок. Ди-джей на радио передает кому-то привет и по просьбе  слушателя ставит песню. Из динамиков доносится знакомая мелодия и женский голос, почему-то так напоминающий голос Айрис поет: «Take me and you to another place, another time…»

07 January 2020

Немного об авторе:

... Подробнее

Ещё произведения этого автора:

Сталкер

 Комментарии

Комментариев нет