ОСКОЛКИ НАДЕЖДЫ


Ярко-голубое небо содрогнулось от раската грома величайшей, неслыханной силы. Весь мир, повинуясь паническому страху перед ужасающей неизвестностью, мгновенно прижался к земле. Все живое замерло в паническом ожидании того, что должно произойти. Мертвая тишина заполонила, казалось, не только эту планету, но всю вселенную. Ни звука, ни шороха, ничего, что напомнило бы о жизни, только звенящая тишина. Каждый теперь слышал только один звук - звук сердца, но теперь он не был жизнеутверждающим. Теперь его колокольный набат отсчитывал последние мгновения перед неизбежной реальностью.
Кто сказал, что умирать всем вместе легче, чем в одиночку. Теперь каждый в отдельности и все разом, понимали всю хрупкость того состояния, которое именуется жизнью. И вот эта самая жизнь, которая продолжалась веками, тысячелетиями, и даже миллионами лет, неотвратимо должна разлететься и растаять в пустоте именно теперь, с уничижительным хрустальным звоном от мощного неизвестного удара судьбы. Страх подавлял все мысли. Все живое было приглашено в первые ряды на невероятный финал затянувшейся пьесы. Не было ни плача, ни стона, только одно, - все глаза были подняты в небо, ожидая формы того, что именуется смертью. Сейчас, именно здесь и сейчас, жизнь встретится со смертью в последний раз, чтобы исчезнуть обеим в вечном, неиссякаемом небытие. Остались последние мгновения, и каждое мгновение казалось вечностью. Они тянулись и неизбежно заканчивались, обрываясь в самый неподходящий момент. Привыкнуть к этой неизбежности не было ни сил, ни времени. Теперь все кончится. Мы не знаем, как и когда все началось, но мы увидим конец, великий конец неудавшегося эксперимента, - это понимали все.
Грохот Высочайшего грома возвращался. Земля начала содрогаться, ветер крепчал с каждой секундой, и на горизонте со всех сторон приближалась стена пыли и дыма. Все это, и гром и пыль должно было сойтись именно в этой точке, но вдруг, что-то остановило это смертельное кольцо. Теперь, все вокруг остекленело, никто, ни человек, ни животное или птица не решались даже повернуть головы, чтобы не спугнуть последний мизерный, и столь желанный шанс на жизнь. Даже ужасный гром, казалось, замер в ожидании решения суда Богов. Пыль застыла в воздухе. И в это мгновение прекрасная голубая бездна вдруг начала раскалываться как стекло простреленное пулей. Оно покрывалось трещинами, куски неба, откалываясь от некогда единого целого, вращаясь, улетали в черную бездну космоса. Эта чернота не была похожа на одеяние ночи, усыпанное звездами, это не было даже пусто, там не было объема, там не было НИЧЕГО, и они тут же исчезали, как будто прячась за черной стеной.
Небо продолжало разваливаться, и каждый осколок ясного воздуха тоже покрывался сколами, трещинами и отвалившиеся части постигала все та же учесть. А чернота становилась все ближе и ближе. Даже не так, просто Мира становилось все меньше и меньше. Сколы и трещины распространялись не в плоскости, а в объеме всего мира. Куски воздуха улетали, захватив с собой часть веток деревьев или радуги. И все это происходило когда ни звука, ни даже намека на звук не было, только непонятная смерть, постигшая мир неизвестно откуда.
Теперь все воочию убедились в несостоятельности придуманных нами наук. Мы оказались не готовы к правде реальности, теперь наш мир стирался, как ошибка на доске первоклассника. Вот какой-то человек вдруг ринулся вперед, пытаясь ускользнуть от трещины, летевшей за ним как самонаводящаяся ракета. Еще мгновение, - она пронзила его в ногу. Тут же более мелкие трещины разошлись по оледеневшему телу несчастного, и его отделившиеся останки продолжали намеченный неизбежностью путь. Они кувыркались и сталкивались с еще оставшимися краями прозрачного воздуха, толкаясь, огибали их, и их поглощала чернота. Рядом со мной с изумляющей скоростью прошла подобная трещина. Она была похожа на застывшую серебристую молнию. Трещина возникла где-то за мной. Я резко обернулся и меня ошпарил леденящий душу холод, исходивший от трещины. Передо мной, отделенная от меня возникшей прозрачной стеной, кричала женщина, но ни звука я не слышал. В этот момент я с ужасом осознал, что тоже кричу и так же ничего не слышу.
Дрожь покрыла мое тело, я чувствовал, что свобода движения ограничивается с каждым мгновением. Паника, только она имелась в моем разуме и теле. В отчаянной попытке я отпрыгнул назад, потом в бок, где мир был еще целостным, потом резко развернулся и побежал вдоль разваливавшихся домов, машин, детей и воздуха. На своем пути я сталкивался с черной пустотой, вернее край возможного мира, в котором я мог двигаться, вдруг ограничивался невидимой и непреодолимой стеной, я получал удар, отталкивался от этой стены, и на том месте возникали все новые и новые трещины. Я не осознавал, что я делаю. Мечась из стороны в сторону, я пытался спрятаться от происходящего вокруг. Я почувствовал опасность впереди себя и немного выше того, куда я смотрел. В это же мгновение я замер. Я четко видел, как сверху кривая молния трещины медленно подлетает своим острием к моему лицу. С ее искривленного тела происходили и распространялись такие же трещины и сколы, поражая все окружающее. В мою голову пришла удивительная мысль, я, вдруг, испытал к этой смертельной трещине близость и даже сочувствие. Я осознал, что она, так же как и я, боится быть уничтоженной, и так же как я, бежит в панике от надвигающейся смерти.
Я понял, что в эти мгновения мой мозг настолько ускорил свою работу, что все происходящее практически замерло для меня. Я получил время, хотя не понимал еще, как его можно использовать в данном кошмаре. И тут меня осенило! Конечно же, - время! Это именно то, что сейчас исчезает из мира. Страх растаял. Я почувствовал себя даже уютно. Через еще мгновение я сделал открытие, самое настоящее и спасительное открытие! Я могу двигаться, тогда, когда весь мир стоит! У меня есть шанс выжить! Но как!? Как воспользоваться этим полученным даром? Сколь долго будет длиться это неожиданное спасение, - я этого не знал.
Я попытался окончательно успокоиться и подумать. Мысли потянули из памяти лица друзей, родных, и тут я заметил, что моя трещина начинает продолжать свой путь, еще медленно, но ее настойчивость награждалась ускорением. Значит, мысли о тех, кто мне дорог возвращают меня в обычное течение времени! Значит, я могу быть только один?! При этом я уже начинал понимать, что неожиданно остановившееся для меня время, может стать для меня вечностью, вернее вечной могилой. Могилой, которую нельзя покинуть и жить в ней тоже нельзя. Моя трещина остановилась. Это обстоятельство немного вывело меня из состояния нахлынувшего уныния. Я просто хотел спастись.
- Ну что ж, - подумал я, - пока я еще жив. Это означает, что можно побороться за полноценное существование.
С этими мыслями я стал пробираться между границ расколотого мира. Я видел ужас в глазах застывших перед последним мгновением своей жизни. Я старался не думать об этом, пытаясь удержать сложившуюся ситуацию под контролем, пока мне явно удавалось это сделать.
Я вышел на край воздуха и заметил, что его кусок каким-то чудом имеет продолжение вверху. Это было похоже на лабиринт в объеме со стеклянными стенами, я решил исследовать этот хрустальный лабиринт. Я начал забираться вверх, хватаясь и опираясь за застывшие сколы. Через короткое время я забрался достаточно высоко, примерно метров на 10 или 13 над землей. Теперь я из своего наблюдательного пункта мог видеть всю картину катастрофы.
Внимательно осматривая окрестности, я передвигался по оставшемуся небольшому коридору взад и вперед, насколько это было возможно, разглядывая заинтересовавшие меня моменты. Стараясь найти, может быть еще кого-нибудь из живых, я заметил, что куски бывшего целого, продолжая висеть, слегка вибрировали, тогда как-то, что еще имело связь с целым, находилось в неизменном покое. Мне захотелось слезть с этого лабиринта и подойти к человеку, который почему-то заинтересовал меня.
Я подошел к нему и увидел, что его глаза медленно поворачиваются в сторону оторванной и отлетевшей недалеко руки, вместе с куском воздуха, в котором она находилась. Я решил постоять и понаблюдать, надеясь получить еще какую-нибудь информацию. Его движения глаз были очень медленными, но все же двигались, и я попытался дотронуться до него, он был теплым, но твердым, хотя не могу сказать, что жестким. Я попытался прощупать пульс, но не нашел его. Тут я попытался ощутить свой пульс, - о, ужас….! Пульса не было! Оказалось, что я и не дышу! Это меня потрясло настолько, что вывели из этого шока только глаза моего нового знакомого, которые повернулись и увидели оторванную часть руки, потом он взглянул на меня и меня заполнил холод ужаса, - как, я опять возвращаюсь в нормальный режим времени!??
Попытки перестать думать ни к чему не приводили, мой новый знакомый увидел меня и даже пытался шевелить молчаливыми устами, медленно, но его физиономия обрела удивленный вид. А мое лицо все больше обретало ужас и панику, но тут я заметил, что ни одна из трещин не двигается. Если бы у меня работало сердце, я получил бы инфаркт, - оказывается, это не я возвращался к смерти, а он оживал. Теперь я смотрел на него более спокойно и замечал, что его жесты и мимика потихоньку становятся быстрее.
Вот, наконец, настал момент, когда разница в скорости уже была совсем незаметна. Он пытался со мной заговорить, но звук отсутствовал, а он видимо еще не понял этого. Я смотрел на него понимающим взглядом и ждал, когда он это осознает. Видя, что его удивление не дает ему думать, я тоже решил с ним заговорить, естественно, ни одного звука не слетело с моих губ. Я пытался кричать с тем же успехом. Но, это произвело на моего молчаливого собеседника впечатление, он осмотрелся вокруг. Сделав вопросительное лицо, потом посмотрел на меня и жестом целой руки спросил, действительно ли нет звука или мы онемели, и оглохли разом. Я кивнул, потом он попытался подойти ко мне, из этого ничего не вышло, он был накрепко прикован пострадавшей рукой к границе мира.
Мы оба очень внимательно посмотрели на остаток его руки. Нужен был нож, но где его взять-то? Я порыскал в карманах, - ничего острого не нашлось. Тут мой новый приятель начал махать целой рукой и подпрыгивать, пытаясь перевести на себя мое внимание. Когда я пробрался к нему сквозь трещины и предметы, я понял причину его активности. Недалеко от места его заточения стояла разбитая машина. Трещина прошла сквозь водителя со стороны пассажира. Видимо водитель успел слегка опередить трещину, и приоткрыл дверцу авто, в результате в воздухе завис перочинный ножик.
Наивный мой друг еще не знал, что любой предмет оказавшийся не в твоих руках во время сдвига времени, - мертвый для тебя предмет. Но, конечно, я попытался оторвать нож, и конечно результата это действие не принесло. Настала тишина. Не та тишина, к которой мы привыкли, а та, что возникает от беспомощности. Трудно представить, что каких-то пара- тройка часов назад произошел конец мира, и во всем мире только два живых существа смогли выжить, - я, и мой новый приятель, ныне прикованный к пустоте.
Я, как мог, попытался объяснить ему, что мы не дышим, что у нас нет пульса, и что, скорее всего, поэтому нам не нужно еды. Все это было нужно мне, чтобы успокоить моего приятеля и поискать еще кого-то из живых, на случай того, что может у них найдется нож, или что-нибудь подобное. Мне показалось, что мой приятель понял меня. Напоследок, я не удержался и все же спросил его о самочувствии, мне было очень интересно, ощущает ли он боль, или, например, оторванную часть руки. Я попросил его попытаться пошевелить пальцами. Он сделал, какие то усилия, но в висящем блоке рука не шевелилась.
Я двинулся в путь по разрушенному миру. В дороге я думал о том, как это могло произойти, что мир оказался совершенно другим, и мы, люди, оказывается, тоже совсем не такие, чем себя воспринимали раньше. Я не понимал, что со мной. Я просто был благодарен судьбе, что она позволила мне выжить, и пытался хоть как-то втащить в свою голову все, что произошло вокруг.
Передвигаясь по оставшимся кускам ВЕЛИКОГО МИРА, я не мог ничего двигать или брать, все, кроме меня, замерло, словно каменный мир искусно сделанных изваяний, своеобразный мир мертвых, где ты единственный живой. Эти мысли потянули за собой тоску, и я прекратил думать вообще. Потом, честно говоря, страх того, что время для меня может в любой момент вернуться в нормальное русло, еще был жив. А я ведь точно был уверен, что одной из причин могут стать мои мысли, хотя, конечно, это могло быть и случайным стечением обстоятельств, но экспериментировать с этим опасным свойством мне не хотелось, я еще не привык быть мертвым, и желание выжить было великим.
После довольно долгой и бесполезной прогулки, я так и не почувствовал усталость, голод или что то еще. С одной стороны меня это радовало, ведь если бы я проголодался, мне пришлось бы умереть с голода, так как любая еда теперь для меня выглядела как аппетитные камни, сдвинуть которые, и то было недостижимой целью. Я подумал, что все-таки, каким-то образом надо найти способ исчисления времени, потому что даже в такой необычной ситуации, оно, как мне казалось, было бы необходимо для нас двоих хотя бы для того, чтобы мы могли действовать по общему плану. С другой стороны я не мог представить себе ни одну ситуацию, в которой могла бы пригодиться подобная необходимость. Я понимал, что способ нашего общения необходимо сделать более продуктивным, хотя, тоже не понимал, зачем нам это нужно теперь. Так мои мысли блуждали в поисках каких-то основ того состояния, в котором я вынужден прибывать и которое являлось моим необходимым убежищем.
Оказывается, степень разрушения была огромной. И чтобы пройти до цели, находившейся в нескольких десятках метров по прямой, приходилось иногда обходить препятствия по воздуху, используя остатки разрушенной атмосферы, или вокруг, каждый раз натыкаясь на прозрачные стены трещин мира. Границы воздуха были совершенно прозрачны, поэтому я передвигался, вытянув вперед руки как слепой. Да…, в одно мгновение мы стали глухи, немы и слепы, кто бы еще час назад по обычному времени, мог себе это представить?
Пройдя еще некоторое расстояние, я заметил какое-то движение в воздухе, и начал двигаться в этом направлении. Мне, наконец, улыбнулась удача, это был живой человек, но он находился в воздухе, и я подумал, возможно, он, как и я, организовал наблюдательный пункт. Но реальность опять обманула меня. Он был в заточении воздушного, почти кубического куска, висевшего в пустоте. Да он был жив, это был парень лет тридцати пяти, он двигался, и по всему было видно, что он все понимал. Он предложил познакомиться, не пытаясь говорить голосом. В этом куске была небольшая часть земли, видимо он на ней стоял раньше. Почему раньше? Потому, что теперь он стоял на грани воздуха, а земля висела почти у самого верха его небольшой тюрьмы. Но одно обстоятельство меня поразило - он был одет во что-то очень похожее на шкуры.
Я подошел максимально близко к нему, он был полностью цел. Водя пальцами по воздуху он объяснил, что его зовут Дмитрием. Пользуясь тем же способом, я сообщил свое имя. Он рассказал, что он приезжий, и хотел посмотреть на наш мир. Еще он рассказал, что когда его отделили трещины и кусок начал подниматься вверх, он видел, как некоторые люди исчезали, но тени их оставались на месте. Я сел и подумал, что мое положение самое лучшее из всего, что я видел. Я был цел. Я был на большом пространстве мира и мог передвигаться и изучать его остатки. Я смотрел на Дмитрия, а он на меня и мы все понимали без слов и жестов, - он был обречен на вечность в нескольких кубометрах, - своеобразная хрустальная гробница, и неизвестно, что лучше жизнь в таких условиях, или безусловная смерть. А еще я подумал, что раз Дмитрий видел исчезающих людей, что выходило из его рассказа, то мои поиски могут увенчаться успехом. Поразмышляв на эти темы и пообещав Дмитрию, что обязательно назад буду возвращаться этой же дорогой и расскажу о том, что увижу, и чтобы он тоже не расслаблялся и не думал покидать это время, а смотрел по сторонам. На этом мы распрощались с ним, и я продолжил свой путь.
Дорога теперь чаще была удовлетворительной, и вполне проходимой, это обстоятельство меня радовало, потому что можно было переместиться сюда, здесь было красивей и просторней. Ирония судьбы - меня, мертвого для всех живых, которые погибнут в следующее мгновение, радовал солнечный свет, хотя само солнце разлетелось намного раньше, но куски неба были светлы как обычным днем. Все предметы отбрасывали небольшие тени кроме меня, моя тень все еще оставалась на том самом месте, где я должен был погибнуть от трещины летевшей прямо мне в лицо. Ничего интересного не попадалось. Сколько времени я был в пути, подсчитать было совершенно невозможно. Усталость так и не нашла меня, как впрочем и чувство голода.
Я уже было, собирался поворачивать назад, когда меня заинтересовал автомобиль совсем недалеко от меня. В нем сидела, опустив голову на руль, молодая девушка. Я не понимал, почему я обратил внимание на именно этот автомобиль, когда неожиданно для меня, девушка резко повернула голову в мою сторону и посмотрела мне прямо в глаза, взглядом, просящим о помощи. Это произошло так неожиданно, что я попятился назад и почувствовал, что нечто порезало мне ногу. Я не обратил на это никакого внимания и двинулся к автомобилю. Как только я приблизился, девушка начала жестикулировать руками, ее жесты были, если так можно сказать, профессиональными, что ли, из этого я сделал вывод, что она немая.
Мне было трудно разобрать, что именно она хотела мне рассказать. Но не надо было великого таланта, чтобы понять, что она хочет выбраться из автомобиля, который стал для нее местом заточения, как и кусок воздуха для Дмитрия. Я заметил, что не все вещи в салоне авто были четко зафиксированы временем, некоторыми из них девушка могла оперировать. Например, она несколько раз то открывала, то закрывала крышку бардачка, могла двигать рулем и пыталась закурить, но огонь, почему-то не зажигался. Хотя стекло и сама дверца были неизменно неподвижны. Придется эти факты отнести к более позднему рассмотрению.
Мы провели вместе достаточно много времени, она научила меня своему языку, и теперь многое из ее слов я мог разобрать. Она много мне рассказывала о себе, о своих родных, но больше всего мне было интересно то, как случилось, что крышка бардачка осталась вне времени, я спросил об этом. В ответ она пожала плечами. Тут меня осенила мысль, я объяснил ей, что могу вернуться в нормальное русло времени, для того чтобы распахнуть дверь авто, и как только это сделаю, сразу же вернусь в новую реальность. Она удивленно посмотрела на меня. Тогда я решил рискнуть. В отличие от ситуации с Дмитрием, я видел здесь возможность удачного исхода.
Я предложил ей пересесть на соседнее сиденье, когда она передвинулась, я взялся за ручку дверцы и начал думать о тех людях, кто был мне близок. Время продолжало свое новое течение и не желало меняться. Я начал думать о том, как хорошо мне было в детстве, о школе и первой своей любви. В мгновения, когда передо мной потекли образы из моего прошлого, я почувствовал, что дверь поддалась и медленно начала открываться. Я был рад успеху, и тут заметил, что Натали, так звали девушку, начала таять и через мгновение, ее образ размылся, и она окончательно растворилась. Дверь открылась, я почувствовал изменение в воздухе и легкие запахи, я понял, надо быстрее возвращаться в новое время, тем более что дверь уже раскрылась на достаточное расстояние, чтобы высвободить девушку. Я изменил свои мысли, теперь они были обо мне и о страхе летящей в лицо трещины, дверь резко укрепилась в своем положении, и мои усилия вновь стали бесполезны, я отпустил дверку. В салоне никого не было, не успев удивиться этому, я почувствовал на своем плече руки Натали. Мне все удалось!
Я смотрел на нее с чувством победителя, а она судорожно обнимала меня, не давая мне опомниться, энергично целовала то руки, то лицо. Я никак не ожидал получить такой эффект. Я, конечно, молодец, но ведь не до такой степени.
Наконец Натали успокоилась, мы сели, теперь она плакала, отказываясь отвечать на мои вопросы. Нет, я определенно, что-то пропустил, я обнял ее и не стал мучить расспросами, в конце концов, все получилось и времени теперь у нас предостаточно. Скоро она придет в себя, и мы двинем к Дмитрию и первому моему приятелю, с которым так и не познакомились.
Сколько времени мы сидели и смотрели в глаза друг другу, лаская друг друга, навсегда останется тайной. Но вот мы поднялись и пошли той дорогой, которой я пришел до этого места. Время от времени мы останавливались, чтобы поговорить или посмотреть друг на друга. Только в эти моменты до моего тупого разума начало постепенно доходить, теперь я медленно начинал понимать, что ей пришлось пережить за то мгновение, пока я открывал дверцу ее авто. Я должен был об этом подумать раньше. Секунды, которые мне потребовались для осуществления задуманного, для нее обернулись годами одиночества, если сравнивать с обычным течением времени. Неожиданно обретя живого друга среди этого кошмара, она внезапно его лишилась, так как я замер вцепившись за дверку автомобиля. Так прошло долгое время. Я никак не отпускал дверку, а она сходила с ума от полного и жестокого одиночества. Но вот она заметила, что дверка все же понемногу открывается, и это вселило в нее надежду. Когда она смогла пролезть в проем и высвободиться, она ожидала, что теперь все вернется на свои места, но ничего такого не происходило, - я все так же оставался истуканом, державшимся за ненавистную дверь. Тогда она начала исследовать окружающую действительность и то, что она видела, приводило ее в отчаянье, вокруг были мертвые скульптуры и ни одного живого. Она старалась не отходить от меня далеко, боясь, что если я очнусь и ее не найду, то пойду искать, и мы потеряемся навсегда. Поэтому никогда не удалялась от этого места далее чем на предел видимости. Но эта территория была освоена за достаточно быстрый срок. Тогда она просто села и стала ждать.
Сколько она продолжала смотреть и изучать меня, неизвестно, но этого было достаточно, чтобы она научилась замечать малейшие изменения в моем теле, и теперь уже видела, что я ускоряюсь. Только сейчас она могла уходить дальше, будучи уверенной в темпах моего ускорения. По ее рассказам я понял, что она уходила значительно на большие расстояния, чем это делал я. Мне стало немного жутковато оттого, что я подумал, сколько же меня ждут Дмитрий и мой первый приятель. Я еще до открытия двери рассказывал Натали о Дмитрии, и, вроде, по ее рассказам она ходила в тех местах или похожих, но ничего такого не видела. Если верить ощущениям мы были относительно недалеко от места, где я оставил в прозрачном пузыре Дмитрия. Я предложил как можно быстрее пройти это расстояние, она согласилась и мы пошли.
Я почти не узнавал той местности, по которой мы шли. То есть общие очертания были такими же, но что-то сделало их незнакомыми. Мы пробирались через трещины, стараясь не задевать их острые края, неизвестно какую еще проблему могли нам преподнести эти края. Судя по всему, мы были уже совсем недалеко. Меня начала наполнять какая то внутренняя тревога. Я старался ускорить шаг, где это было возможно, но в основном Натали не успевала за мной, и я был вынужден замедляться.
Я вдруг вспомнил свой офис, где я торговал компьютерами. Лето. Да тогда было лето. Но не жаркое. Солнце светило ярким, но не палящим светом. Воздух был свеж и прозрачен. Тогда половину дня к нам не зашло ни одного клиента. Это редкий момент, очень редкий. И тут заходит ОНА. Она пришла то ли с сыном, то ли с братом, было очень трудно понять. На ней было легкое летнее платье, а на поясе алый полупрозрачный платок, развевающийся при ее шагах. Сама она просто была подобна солнцу, такая же веселая и беззаботная. Парень хотел выбрать компьютер, вернее он хотел показать компьютер, на который приходил смотреть иногда два-три раза в день, ей, наверняка надеясь, что когда она увидит его, то влюбится в эту технику так же сильно, как и сам мальчуган, и мечта станет ближе. Но ей это было все равно, она была так легка… . Как же я сразу не вспомнил, это же была Натали!!! Ну, конечно же, она! И даже теперь на ее поясе все так же был этот алый легкий платок.
Я выпал из своих мечтаний и посмотрел на свою спутницу, точно это была она, никаких сомнений. Правда, сейчас она какая-то обыкновенная что ли, но она. Наконец я все же решился.
- Натали, примерно месяца 3 или 4 назад, вы не заходили с вашим братом или же сыном в магазин компьютеров? – неуверенно спросил я.
- Возможно, у меня был брат, компьютер был его несбыточной мечтой. Я недавно его видела, он мертв, – она смотрела вдаль какими то пустыми глазами.
Конечно, как же я сразу не догадался, она так давно в этом состоянии, что давно уже смирилась с этой ситуацией, и для нее брат умер, может года два или пять лет назад. Чертова дверца, она выкинула меня даже из вновь обретенной стабильной реальности. Но разве был другой выход?
- Я просто хотел сказать, что тогда ты была настолько красива и лучезарна, что я даже не сообразил познакомиться с тобой. Хотя ты меня тогда поразила, – с чувством полного восхищения произнес я.
- Да ладно тебе, - улыбнулась она, – это было так давно, даже не в прошлом столетии.
- Да, наверно ты права, – я уже очень свободно мог общаться с ней на ее языке.
Мы продолжили свой путь. Но, теперь думая о ней тогдашней и сегодняшней, что-то не стыковалось. Что-то очень важное проскакивало мимо моего внимания, и я никак не мог это уловить. Странно, но с какого-то момента мне вдруг захотелось спать. Я спросил не испытывает ли она то же ощущение, в ответ она кивнула. Мы переглянулись, вокруг все оставалось неизменным. Тогда я предложил покинуть это место, и вернуться назад на какое- то расстояние, а до Дмитрия дойти в обход. Она опять поддержала меня. Я подумал, что, может быть, каким-то таинственным образом зона, в которую мы вошли, влияет на нас. Хотя, раньше я такого не наблюдал. Мы развернулись и пошли в обратную сторону. Пройдя в обратном направлении, километров пять, в моих ушах начался какой-то шум, я посмотрел на Натали, ее глаза тоже были удивлены и искали источник этого звука. Мы остановились и решили немного посидеть, внимательно озираясь по сторонам. Ничего подозрительного не было. Тут в моей голове помутнело, шум превратился сначала в пронзительный свист, сковывающий все мысли, а потом в низкий гул, который безудержно сотрясал меня мелкой, не прекращающейся дрожью. Потом все прекратилось, и я почувствовал, как теряю силы, и рухнул на землю без чувств.
Мне снился старик, который ведет меня по какому то бесконечному лабиринту. Он даже не оборачивался на меня, и не разговаривал со мной, а просто шел впереди, уверенный, что я неизменно следую за ним. Я действительно понимал, что, только идя за ним, я поступаю правильно. Мы много петляли, в некоторых местах шли освещаемые солнцем, потом спускались в какие то пещеры, одни были освещены факелами, другие нет. Казалось, что это не мы проходим эти места, но места протекают сквозь нас бесконечным потоком, наслаиваясь друг на друга. Иногда, мы выходили из пещер, в ясную светлую ночь. Иногда, мы передвигались даже по воздуху, но не летели, а как будто так же шли как и раньше. И всюду были ощутимы стены лабиринта, даже когда их не было видно.
Но вот, наконец, он остановился. Он повернулся ко мне, и я услышал его голос, хотя он не шевелил губами.
- Ты проиграл, – сказал он, - и должен с достоинством принять поражение, иначе ты так и останешься в чистилище. Твоя подруга это не то, что ты думаешь. Ты в западне и скоро ты в этом убедишься, если не послушаешь моего совета.
- В чем я проиграл? И кто ты? – изрядно волнуясь, спросил я.
Он вдруг помолодел и стал один в один похож на меня молодого, когда мне было лет 15 или 16. Он подошел ко мне ближе и сказал следующее: - Не бойся, ты просто проиграл и все. Тебе надо принять это, а не прятаться, скрываясь от истины. Его голос был точь-в-точь моим.
- А при чем тут моя подружка? Она такая же, как и я.
- Нет, это она держит тебя здесь, хотя тебе давно уже здесь делать нечего, это просто твои мысли. Этот мир - ее мир, она никогда не покинет его, как собственно и я. Она здесь контролер, а я гид, но времени у тебя осталось очень мало. Тебе здесь делать нечего. Ты здесь один, и никого, кроме тебя, здесь давно уже нет, – голос стал мягким, детским, уговаривающим.
- Да кто же ты, если все знаешь? Я не верю тебе, я не один. Есть Дмитрий, и тот, первый, они ведь тоже живы. А ее…, ее я спас сам. – я пытался быть убедительным, но почему то у меня это получалось не очень хорошо.
- Ты ошибаешься, – теперь он уже говорил губами, ртом, и с каждой секундой его голос становился все сильнее и громче, - Ты один. И скоро в этом убедишься. А я…, только он хотел, что-то сказать, как вдруг из полной темноты, над нами, где-то сзади, возник пронзительный звук, он стремительно приближался и глушил слова моего провожатого.
Гид пытался кричать, уже сложив ладони у рта, но тщетно, хотя и находился от меня в сантиметрах пятидесяти. И он был готов подойти еще ближе и кричать мне прямо в ухо, но сильный ветер не давал ему это сделать, а я не чувствовал даже легкого движения воздуха, и в место того, чтобы подойти самому, продолжал стоять как завороженный. Ни один звук моего «отражения» до меня так и не долетел. Да и сам он начал таять, извиваясь и улетучиваясь, подчиняясь силе безжалостного бушующего ветра, развевающего его останки в черной пустоте. Я почувствовал опасность за своей спиной, к этому моменту возможность двигаться восстановилась. Я только успел обернуться, как что-то огромное с внушительными крыльями мертвецки голубого цвета пролетело сквозь меня. Я в ужасе снова оцепенел. Но чудовище как будто исчезло. Я осмотрелся, нигде ничего не было, я стоял один в полной темноте, как вдруг, изниоткуда, я получил удар, сильнейший удар, и только успел понять, что это было крыло этой твари. Я отлетел словно пушинка от локомотива, и тут…, проснулся.
Натали рядом не оказалось. Я решил, что она просто ушла осмотреться дальше, и пошел к месту Дмитрия, как мы с ней договорились, в обход. Прошло еще немного времени, и я стоял в той самой точке, где в последний раз мы с ним разговаривали. Все окружение изменилось незначительно, но аквариум Дмитрия больше не висел в воздухе, его попросту не было. Только теперь я осознал, что это опять дверка, прошло очень много времени, он не смог дождаться меня. Да, открывая ее, я запустил реальное время, и, видимо, Дмитрий улетел, как и другие куски этого разваливающегося мира. Тогда я вспомнил о первом знакомом, хотя его рука была обрезана, но он был еще привязан к большему пространству, и, значит, мог остаться. Может за все это время, ничего глобального не произошло для него.
С этими мыслями я подошел к своему первому знакомому. Его рука уже отлетела, но он был на месте, только…., окаменелым. Он вновь стал таким, каким я его видел в самое первое мгновение, то есть статуей. Сон начинал понемногу обретать реальность. Но у меня оставалась еще одна надежда – Натали. Я подумал, что если дойду до того злосчастного автомобиля, мы сможем не потеряться с ней. Не найдя меня на месте она просто пошарит по округе и вернется к авто. Поэтому это единственное место, где следует ее ждать. Обратный путь был очень коротким, или я научился не обращать внимания на длительность. Мне казалось, что через какие-то пятнадцать или двадцать минут я уже был на подходе и начал узнавать местность. Пока я шел, мои мысли путались, метались, я думал то о старике, то о Натали, о сновидении, и о том, что это за тварь меня так сильно ударила, и вообще, что бы это все могло значить. Вот уже до автомобиля осталось совсем немного. Мне в голову пришла мысль, от которой меня бросило в холодный пот, Натали, когда заходила ко мне в магазин, разговаривала со своим братом. Я это отчетливо вспомнил. Конечно, она никогда не была немой. Так кого же я «спасал», открывая дверцу авто? Это была загадка, но вот уже совсем скоро я решу ее.
Я подошел к автомобилю и…., в нем сидела, как и в первый раз, в той же самой позе Натали. Правда, дверца оставалась приоткрыта ровно на столько, на сколько ее приоткрыл я. Никаких других изменений не произошло, она так же спала на руле. Я подошел ближе и убедился в том, что она – статуя, и видимо все, что происходило, связанного с ней, просто не было, вернее это была иллюзия, возможно, даже кем-то подстроенная, но кем? И зачем? А, может, мой странный сон длился настолько долго, что Натали, не выдержав еще одной разлуки, вышла в реальное время, кто знает. У меня не было ответов, а вопросы накапливались с ошеломляющей быстротой. Но нет, кое-какие изменения с ней все же произошли, на ней не было алого платка, может, когда дверь открылась, он слетел, и его унес ветер обычного времени…
Я стоял возле автомобиля опустошенный, и тупым бессмысленным взглядом смотрел на спящую Натали. Я понял, что, то короткое время, которое я был с ней, все это время, - я любил ее. Я был ошеломлен этим своим открытием, и не мог освободиться от дум о ней. Воздух начала рассекать очередная трещина. Немного лениво, но я знал, скоро она обретет обычную, смертоносную скорость. Она отделяла меня от моей последней надежды. Следующая отрезала подо мной почву и я, медленно вращаясь, поднимался выше и выше. Трещина, освободившая от меня планету, множилась и безжалостно отсекала части моего существа, а я все еще пытался смотреть на авто, в котором вечным сном спала моя нежданная любовь. От меня отлетела часть аквариума с моими ногами. Я ничего не чувствовал, во мне не было места для осознания того, что происходило со мной, я думал о ней. Потом отошло туловище вместе с частью шеи, но я все еще продолжал чувствовать себя единым целым, в это время вокруг стало черно и пусто. Я не знал, и не желал знать, что из себя представляю в данный момент. Мой мир, который я знал, разваливался на части. Где-то, очень далеко, я услышал пронзительный, и видимо, прощальный звук, он был похож на голос той твари, с крыльями, но и этот звук быстро стихал и…, исчез навсегда.
Я был пуст, чист и абсолютно свободен.












ОТПУСК


Я пробирался по пустынным районам местности, которая в сущности была мне совершенно не знакома. Была темная восточная ночь. Прохладный воздух только начинал опускаться с некогда раскаленных небес на еще не остывшую от зноя землю. Редкие кусты скрывали свои секреты, издавая таинственные шорохи в момент, когда я к ним подходил. Впереди, далеко впереди была единственная цель, которая неизменно влекла меня к себе сильнее любого магнита. Где-то там, вдали, в неизвестном мне сарае лежало нечто, что позволит мне, наконец, исполнить свою давнюю мечту. Всего несколько часов опасности и быстрый, как молния, путь назад. Я знал, что эта ночная тишина может обернуться для меня адским кошмаром, сделай я хоть малейшую ошибку. Опасность поджидала меня везде, я медленно, но уверенно продолжать свой опасный путь к осуществлению моей мечты. Не было в мире силы, которая могла бы меня сейчас остановить.
Был прекрасный теплый вечер, когда я решил пройтись по городу и, может быть, зайти в какой-нибудь маленький кабачок, которых здесь, на побережье, было предостаточно. Для начала, я решил спуститься к морю. Потом пройти по вымощенной набережной, любуясь на медленно садящееся за горизонт солнце. Легкий бриз приятно обдувал лицо. Казалось, никаких проблем и сложностей не существовало и не может существовать в мире. Мне было очень хорошо. Я шел, и мои мысли были только о самом приятном. Море мерцало бликами прощающегося до утра солнца, и где-то в небе молодая луна уже торопила его, желая подарить романтику приморского города каждому. На встречу мне попадались такие же как и я люди, - жители этого уютного городка, отдыхающие. Никто никуда не торопился, в полной мере впитывая в себя наслаждения этого вечера.
С набережной я приметил несколько столиков вокруг стойки у самого берега. С одной стороны они имели мощную защиту береговой скалы, с другой, от шума погружающегося в ночные развлечения города, их охраняли несколько ветвистых деревьев и целых три ряда кустов, выполненных в виде ступеней. И только с того места, где был я, шли ступени и усыпанная мелким щебнем дорожка. По краям этой приятной тропинки стояли невысокие, металлические факелы, и их метающийся на бризе свет пламени добавлял свежести и романтики всему виду. Под легким навесом, поддерживающим свисающий плющ, находилась стойка бара, освещаемая ярким голубым светом, а все столики вокруг были погружены в мягкое свечение легкого зеленого оттенка. А на столиках имелись светильники, выполненные в виде больших коньячных бокалов с парой плавающих свечек внутри.
Я присмотрел столик в самом углу, у самого берега. Подойдя, я осмотрелся вокруг, - да, это было именно то, что я хотел сегодня найти. Выложив сигареты на столик и, усевшись поудобней, я раскурил сигарету, потом, заказав официантке бутылку сухого вина, начал разглядывать немногочисленных посетителей. Пара молодых парней и девушек, пивших пиво и активно что-то обсуждавших, сидели у самой стойки. Вдали от них, под тенью деревьев, сидела пожилая пара, наслаждавшая коктейлем и прекрасным вечером. А в середине, отгородившись от всех пустыми столиками, сидела одинокая девушка с бокалом вина. Странно, но, проходя к своему столику, я почему- то ее сразу не заметил. Она сидела спиной ко мне. На ней было легкое шелковое красное платье и тонкий прозрачный алый платок, развевающийся на ветру.
Официантка принесла вино и любезно наполнила бокал, подарив напоследок свою добрую улыбку, удалилась, предоставив мне самого себя. Я отпил вина, оно дополняло этот вечер. Мои мысли увлекли меня. Солнце уже ушло за горизонт, его сменила большая луна. Я еще раз осмотрел кафе, молодых людей уже не было, девушка тоже исчезла, новых посетителей не прибыло. Оставались только я и пара пожилых людей, неизменно смотрящих на море и попивая свой коктейль. Моя бутылка была почти осушена и, выкурив еще одну сигарету, решил направиться в гостиницу.
Я заметил, как пожилая парочка о чем-то тайно посовещалась, встала из-за своего столика и направилась к выходу. Но на выходе они остановились. После нежного объятия и поцелуя она ушла, бросив на меня таинственный и непонятный взгляд, а он, прикурив сигарету, направился прямо ко мне. Это был сухощавый человек небольшого роста лет пятидесяти пяти. Он подошел к моему столику и спросил разрешения присесть. Я согласился, допив остатки вина, и прикурил сигарету.
- Ваше имя Рей, не правда ли? – начал он без подготовки.
- Да это так, а ваше?
- Дедди. Вас разве не интересует, откуда я знаю ваше имя?
- Догадались? – я с легкой улыбкой посмотрел в его глаза.
- Мне нравится ваше чувство юмора, в некотором смысле вы правы.
- Вы можете угадывать имена?
- У меня к вам предложение и надеюсь, вы отнесетесь к нему с должной серьезностью.
- Вы даже меня не знаете, а уже дело?
- Ну, - замялся он, - это не совсем так. Мы с Мери уже давно вас ждем здесь.
- Как давно?
- Вот уже 10 лет. И поверьте, все очень серьезно. Но вы вправе просто пренебречь этим, это, к сожалению, именно так, – он пристально посмотрел мне в глаза, пытаясь там что-то найти или, может быть, понять мою реакцию.
- Вообще, я собирался пойти в город, я здесь на отдыхе и у меня осталось всего несколько дней, которые хотел бы провести по своему усмотрению, – я стряхнул пепел и посмотрел в сторону моря. Меня мало удивил или заинтересовал этот старик. По роду своей работы я достаточно много общался с людьми и знал, что разного рода странных людей достаточно много. Но, что-то мне мешало прервать беседу.
- Да, я, конечно, понимаю, что некоторым образом вторгся в ваши планы, но поверьте, если вы позволите мне несколько минут беседы, скажем за бокалом хорошего вина, думаю, ваши планы могут существенно измениться. Да и вы, в конце концов, всегда сможете вернуться на «долбаную работу, где я, - то есть вы, - никому не нужен, но в глаза все говорят, что я классный специалист», - за вами выбор. Я же вам могу предложить достаток и интересную жизнь. И это вполне серьезно. Если это вам понравится, то я готов в подробностях изложить свое предложение. Это займет всего пару минут, - добавил он, не отрывая своего взгляда.
- Бокал доброго вина? В прекрасный летний вечер? Да еще всего за несколько минут рассказа о чужих мечтах? Да, это заманчиво, но в моей пачке осталось три сигареты, как только закончится последняя – я ухожу, и без всяких обид. Согласны, – теперь я, в свою очередь, отыграл его пристальный взгляд.
- Никаких сомнений! Я вас не задержу ни на секунду после этого.
- Хорошо, за вами вино и мы начнем, – мне было безразлично, о чем он будет говорить, я знал, что это затянется минут на пятнадцать, и я, со спокойной совестью исчезну.
Тем не менее, он позвал официантку, она подошла и с бесконечной приветливостью спросила:
- Что вам, мистер Дедди?
- Два бокала и бутылку лучшего вашего вина, дорогая.
- Неужели это он? – загадочно спросила официантка, и в ее глазах я значительно обрел вес.
- Возможно, дорогая. Но мистер очень торопится, и я тебя прошу, сделай так, чтобы все было приятно для уважаемого гостя.
Она заговорщически кивнула головой и удалилась. Через мгновение на нашем столике появились свежие цветы и фрукты, очередной раз сменилась пепельница, и появилась бутылка прекрасного сухого вина долларов за 300, не меньше.
- Вас здесь хорошо знают, – заметил я.
- Это 10 лет, которые мы с Мери ждем вас.
- Хорошо, я готов внимательно, и со всей серьезностью вас выслушать, – сдался я.
Он открыл бутылку, и наполнил мой бокал, потом свой. Некоторое время мы сидели молча, смакуя вино, только потом он начал свой рассказ.
- Мери всегда видела сны. Мы еще были едва знакомы, когда я уже был свидетелем того, что это не просто хобби или случайная забава. Понимаешь, Рей, ее сны сбываются, и не просто сбываются, а сбываются в точности. Раньше это было по-другому. Все, что ей приснилось, сбывалось лишь в какой-то мере. Но последнее время эта ее способность стала просто потрясающей, – он сделал задумчиво удивленные глаза и продолжил, – я просто деловой человек, в молодости у меня было неплохое дело, и я скопил немного деньжат на старость. Мы переехали сюда, в этот городок. Нам здесь хорошо и мы спокойны за свое будущее. Но лет десять назад, Мери увидела сон, в котором участвуешь ты, Рей. Она тогда не знала твоего имени, но точно знала, что именно здесь вы с ней повстречаетесь в первый раз. Тогда здесь не было этого заведения, но она уговорила меня, и вот уже десять лет как каждый вечер мы прогуливаемся здесь. Я долгое время относился к этой причуде как к прихоти Мери. Но потом, со временем, сам уверовал в то, что это все реальность. А сегодняшний вечер тому подтверждение. Ты не заметил, как называется это кафе? – он поднял на меня глаза, до этого его глаза смотрели на вино в бокале.
- Нет. А как оно называется? – я с удивлением посмотрел на Дедди.
- «Причал Рея и Мери», да, да, - именно так, Рей. Мой хороший друг, когда года четыре назад узнал об этой истории, решил открыть здесь кафе с таким названием, не удивляйся. С тех самых пор все в этом заведении знают о тебе, но только Мери видела тебя в лицо, и потому она каждый вечер ждет тебя, выискивая среди посетителей. Вот, наконец, это и произошло, – он пригубил вина.
- Ну, хорошо Дедди, это я все понял и даже готов поверить, что все так и было, но скажи, причем тут я, и с какой целью можно ожидать человека десять лет? – я пристально смотрел ему в глаза, так как действительно не мог придумать ни одну подобного рода причину.
- Понимаешь, я ее очень люблю, но, честно говоря, сам толком не знаю, что именно она видела, она не особо распространяется об этом, Рей. Но уверен, что причина тому есть, и поверь, что она серьезная. Я уверен, что это неплохое финансовое предприятие, она же убеждена, что только ты можешь с этим справиться, поэтому я серьезно предлагаю тебе партнерство. И знаешь, я начинаю верить в то, что действительно ты, и только ты, можешь с этим справиться, – он замолчал, сделал пару глотков, прикурил сигарету и стал ждать моей реакции.
Я, не торопясь, сделал то же самое. В моей голове был покой, но то, с какой уверенностью этот старик говорил, меня просто поразило. Обычно люди, слегка или полностью помешанные на этих темах, очень эмоциональны и рассказывая, ведут себя чрезвычайно активно, здесь ничего этого не было. Его глаза были спокойны и уверенны. Сам он создавал впечатление сильного человека, причем все-таки, наверное, человека прагматичного, практичного. Его любовь к этой женщине я принимал как взвешенный шаг делового человека, вряд ли это была необоснованная страсть. Он четко знал, по-видимому, всегда, чего он хочет от жизни. Но я не знал Мери, и она, возможно, могла бы стать сюрпризом в этом деле. Потом, разве мало богатых людей, которые добровольно придаются причудам тех, кого любят и идут у них наповоду. В этой ситуации я не мог четко определить, что блеф, а что реальность.
Я спокойно курил и думал. Дедди терпеливо ждал моих слов и мыслей об услышанном. Мне было очень интересно, какой именно реакции ждет от меня этот мой внезапный знакомый, к тому же меня просто распирало убедиться, что кафе носит именно это название. Я сильно упрекал себя за то, что не сделал обычного действия, которое сделал бы любой нормальный человек – прочитал название заведения, в котором хотел отдохнуть. Но, так или иначе, все оставалось на своих местах, и я должен был что-то сказать в ответ.
Я допил бокал. Дедди его вновь наполнил.
- Хорошо. Объясни, что именно от меня требуется сделать, и на что я могу рассчитывать, я так понимаю это деловое предложение, прежде всего? – мне действительно было интересен его ответ.
- Да, Рей, это деловое предложение. Ты должен пуститься в дальний путь, за финансирование и накладные расходы не беспокойся. Достигнув своей цели, ты должен привезти этот предмет сюда, именно сюда, в это место. Дальше тебе все объяснит Мери, – он, как и прежде, спокойно смотрел мне прямо в глаза. Когда ты осуществишь это - это будет значить, что ты стал полноценным партнером. И как партнер ты будешь следовать исполнению новых задач, и, конечно же, финансовое вознаграждение будет, поверь мне, достаточным. Если тебе это приемлемо, то дальше тебе предстоит разговор с Мери.
- Это, конечно, все прекрасно, но если я не смогу осуществить начатое, какая компенсация меня ждет?
- Скажем, прекрасный дом в этом городишке, на берегу моря, - ты согласен? – его прежде спокойный взгляд стал пристальным.
- Мне надо подумать, – я отвел глаза, он, определенно, был очень сильным человеком.
- Нет проблем, Рей, но приготовься к неожиданностям, поверь, они будут, не удивляйся, это так. Если мы не ошибаемся в тебе, они обязательно будут, это знаки, знаки судьбы. Без моей, или чьей либо другой помощи ты сам выйдешь на встречу с Мери. Думаю, что пару дней до конца твоего отпуска будет достаточно. Ты согласен?
Я прикурил следующую сигарету и, взяв бокал, начал смотреть на превосходное ночное небо. Оно было усыпано звездами, луна стала меньше и ушла куда-то в бок. Легкий морской ветерок делал вечер необычайно романтичным и чудесным. Не хотелось верить, что все это может быть чудовищной махинацией. Я пил вино и наслаждался этим чудесным вечером. За время разговора пару раз сменились редкие посетители. Как-то само собой мы повернули взгляды на море, и молча смотрели на него, наслаждаясь какое-то время. Дедди первым прервал это молчание.
- Здесь чудесные вечера, неправда ли?
- Да, я это заметил. Здесь не хочется верить в то, что мир может быть злым.
- Наша судьба в руках Бога и наших. Господь сделал все, что бы мы были свободными, но как каждый из нас готов распорядится этим. Вы так не думаете? – он не отрывал взгляда от набегающих пенистых волн.
- Может вы и правы.
- Хорошо, я вас оставлю, с вашего позволения, если у вас нет ко мне больше вопросов?
- А как мы встретимся, если я соглашусь?
- Если вы, действительно тот, кого мы ждем, то судьба сама приведет вас туда куда надо, не беспокойтесь об этом. Скажу лишь, скорее всего мы с Мери больше не будем приходить сюда, думаю, надобность в этом уже отпала, – он встал, отвесил легкий, но вместе с тем уважительный поклон в мой адрес.
Мы пожали друг другу руки, стоя, он направился к выходу. Я же вновь сел в уютное кресло, и наполнил бокал, у меня еще осталась последняя сигарета, и теперь мне никто не мешал наслаждаться видом ночного моря. Голова была легкой и ни одна мысль не мешала мне созерцать эту чудесную красоту.


В небе светила луна, я видел только силуэты людей, которые могли стать моими врагами в любую секунду. Песок мягко шуршал под ногами, но и это было достаточно опасно, ведь у них тоже есть уши и возможно…, собаки. Поэтому я решил подходить к кишлаку с подветренной стороны и теперь слышал все запахи, которые там творились. По рассказам Мери я, должно быть, уже приближаюсь к тому самому месту, но как определить сам предмет. И, вообще, охраняется ли он. Может эти люди, не зная его ценности, просто выбросили и забыли. Эта мысль, с одной стороны, радовала меня, потому что я тогда заберу этот предмет без проблем. Может, можно будет выкупить его за пару долларов. С другой стороны, я вообще могу его не найти, но что-то говорило мне, что этот вариант невозможен. Я шел с опаской. Кто знает, наверное, предосторожность здесь не будет лишней. Я не знал, каким образом сейчас, в этой темноте я смогу вообще что-то найти. В закрытом от, даже, лунного света сарае. Но, несомненно, Дедди был прав, есть в этой женщине нечто такое, которое заставляет сначала поверить в нее, а следом и в себя самого. Я верил, что будет знак и именно я смогу его увидеть и понять. Ведь я же оказался в этой пустыне ночью, да еще и с определенной целью.
Я пробрался к нужному, по описанию, сараю. Шуметь было никак нельзя. Люди, жившие здесь, были вооружены, и находились вот уже около пятнадцати лет в состоянии войны с соседними племенами. Они даже не стали бы разбираться со мной, обнаружь я себя, просто это стало бы концом моей никчемной жизни. Я взялся за ручку сарая и увидел чуть ниже огромный замок. Да, об этом я как-то не подумал. Сарай, в котором хранится обычная утварь, могут закрыть на амбарный замок, а уж если здесь то, ради чего меня снарядили в столь изысканную командировку, точно будет заперт. Ну что ж, придется потерять еще кучу времени, я осторожно повертел в руках замок, прикидывая, как без шума можно его открыть, и услышал за спиной легкий шум, кто-то из хозяев выходил во двор. Я быстро спрятался за угол и стал ждать, сосредоточенно прислушиваясь к происходящему.
Из дома с восточной его части вышла молодая женщина и направилась прямо к моему сараю. Она не почувствовала моего присутствия, открыла замок и бросив его на землю рядом с дверью, вошла внутрь. Потом я слышал некоторый шум, она что-то передвигала, наконец, она вышла с казаном в одной руке и небольшим предметом, завернутым в платок в другой, это я уже видел, смотря ей вслед. Оставив дверь распахнутой, забыв о существовании замка, она вошла в дом. В этом был мой шанс.
Я тут же нырнул в сарай, и как можно тише и аккуратней закрыл за собой дверь. Сарай был сделан очень тщательно, не смотря на внешнее впечатление. Крепкие стены, дверь была очень плотно подогнана - никаких щелей. Я осмотрелся в темноте, да, свет луны нигде не пробивался, значит, можно было воспользоваться фонарем. Я достал маленький портативный фонарик, и в помещении стало светло. Я нашел заветную полку. На ней должна стоять то ли шкатулка, то ли сундучок небольших размеров. Я осмотрел все вокруг, ничего подобного не было. Не уходить же с пустыми руками, я начал очень осторожно перебирать все содержимое этого сарая. То, что я не ошибся и нашел то самое место, о котором мне рассказывала Мери, сомнений не вызывало, с обратной стороны двери, мальчишка, сын хозяина дома, ножом вырезал птицу феникс с раскинутыми крыльями. Черт, мальчишка был достаточно талантлив, - барельеф был красив. Такая работа украсила бы гостиную любого из домов на Западе. Я делал свою грязную работу. «Грязную» в прямом смысле, потому, что пыли и копоти в этом месте было предостаточно.

Было прекрасное прохладное утро, облака затянули небо, воздух был свеж. Отсутствие утреннего зноя радовало намного больше, чем, то обстоятельство, что солнце спряталось за облаками. Начинался порывистый ветер, природа могла испортиться до дождя, может даже и ливня, облака были больше похожи на тучи. Но на мое решение это не могло никак повлиять. Я был в прекрасном настроении и обязательно желал совершить долгую прогулку, возможно, на весь день. Я начал собираться и готовить завтрак одновременно. В холодильнике был холодный апельсиновый сок, чай с лимоном и нарезанная отварная телятина. Меня это вполне устраивало. Я достал сок, налил полный бокал, нарезал пару кусков хлеба, отрезал кусок уже заплесневевшего сыра и составил прекрасный бутерброд, положив сыр между телятиной и нетолстыми кусками хлеба, не забыв закидать в промежутки зелень с луком. Макнул все это в мисочку с майонезом, и медленно, стоя у распахнутого окна и взирая со склона на море, с наслаждением все это уничтожил. Потом так же не торопясь, выпив апельсиновый сок, еще раз окинув взглядом окрестности, понял, что я готов к своему путешествию. Да, мне нравился этот городок, и уж точно я бы хотел здесь поселиться в своем доме на берегу этого прекрасного моря. Ну что ж, - подумал я – пора идти искать дорогу к Мери. Я захватил легкую куртку, посмотрел на зонт, и вышел.
Людей на улице почти не было, отдыхающие еще не проснулись, а местные жители, скорее всего, уже работали. Я побрел по улицам, рассматривая магазинчики, которых здесь было очень и очень много. В основном это были разного рода сувенирные лавки. Утренние кафе еще не были заполнены и их хозяева тщательно убирались после долгой ночи. Почти все заведения подобного рода были рассчитаны на туристов и потому работали до самого утра. Зелень била глаза яркими насыщенными цветами. Редкие птицы пели, свои утренние песни. Машин на улицах почти не было и, казалось, что даже теми, что припаркованы у обочин, никто и никогда не пользуется. Все это вселяло покой и тишину в душе.
Я подошел к одной из сувенирных лавок, меня заинтересовало в ней, то, что на витрине стоял обычный камень, галька. Он был с мою ладонь и формой напоминал яйцо, при этом это был обычный серый камень. Я удивился, кому может понадобиться булыжник, да еще в виде сувенира? Я подошел к хозяину лавки и спросил его об этом.
- Это не просто камень, - сказал он, - это камень который приносит счастье, - он улыбнулся и посмотрел на меня.
- Это что-то вроде амулета? Или он имеет какую-то другую ценность?
- В известной степени его можно назвать амулетом. Но, может, он имеет и какую-то другую ценность, но мне об этом ничего неизвестно. В старину была легенда, что Бог послал огненное проклятье в район, который находится недалеко от нашего города. Таким образом, все провинившиеся были наказаны, но потом люди начали находить удивительные камни на берегу моря. Тогда как близлежащие камни были сырыми, эти всегда оставались сухими, и лишь некоторые походили, как и этот, - он показал на витрину, - на большое яйцо. То, что они сухие, это потому что они теплые, но если померить его температуру градусник ничего не покажет, однако они все же теплые. Хотите попробовать подержать его? – и он любезно протянул камень, вытащив его из витрины.
Камень был действительно теплым, на ощущение градусов 20 или 30, или что-то около этого. Я удивился и отдал камень обратно.
- И много таких камней было найдено?
- О, нет. Всего около двух сотен, других по форме, но тоже теплых, таких находили в великом множестве, а яйцеобразных - единицы.
- Интересно, но почему же вы считаете, что он приносит удачу?
- Не удачу, а счастье. Все обладатели таких камней всегда были счастливы, это исторический факт.
- Что-то я ничего не слышал о карающем огне, ведь он, я так понимаю, спалил целый город?
- Да, да, целый. Те, кто выжил, основали наш город. Это было давно, примерно в первом тысячелетии. И камней таких, до сего дня, дошло очень немного. Один из счастливых обладателей - я! Он посмотрел на меня с гордостью, и даже, мне показалось, немного вытянулся, – мне досталось целых два камня по наследству.
- Так почему же вы один из них решили продать?
- У меня нет детей, и не будет, так почему же не поделиться счастьем.
- Тогда, почему же вы не подарите его кому-нибудь из близких или друзей?
- Камень сам найдет своего хозяина, и поверьте, цена не будет играть никакой роли.
Я попрощался со столь любезным хозяином и пошел дальше. Интересная история, - подумал я, - надо бы, как-нибудь, узнать о ней подробней.
Я шел и ни о чем не думал, все было прекрасно. Наслаждаясь покоем, и рассуждая в своих мыслях о камне и его владельце, я не заметил, как подошел к ночному кафе, оно действительно называлось «Причал Рея и Мери». Странный старик, - подумал я, - все-таки он очень странный. Может, стоит перестать думать о них, выбросить все это из головы, а то я уже планы начал строить. Да, именно так я и сделаю, - решил я, и побрел дальше, вспоминая, что дни моего отпуска скоро закончатся, а я еще собирался подняться на фуникулер. За время всего отпуска я так и не осмотрел всех видов этого маленького, но столь приятного городишки.
Где-то в пути я вновь вспомнил о камне и решил обязательно посетить местный краеведческий музей, уж там точно должны знать эту историю и, наверняка, со всеми подробностями. Я спросил адрес у прохожего, и через короткое время уже стоял у небольшого здания в два этажа, на котором была соответствующая табличка. Я вошел. У входа меня встретила милая пожилая женщина, одетая в серый костюм, при этом на голове у нее был нелепый алый платок, она сообщила, что если я хочу воспользоваться услугами гида, то это она и есть и ее зовут Мери. Я был удивлен этим обстоятельством, но не показал виду. После знакомства я рассказал про разговор с торговцем и спросил про камень.
- Это очень старая легенда, - начала она свой рассказ, - вы знаете, в этом городе кто только не пересказывает эту легенду на свой лад. Но камень действительно был….
- Что значит был? Я же держал его в руках? – изумился я.
- Нет, вы держали в руках занимательную, может и красивую, но подделку. Если сказать откровенно, никто не знает, как выглядит настоящий камень. Эта история впервые упоминалась в рисунках нашей пещеры, датируемой восьмым тысячелетием до нашей эры. Позже, уже в первом тысячелетии, об этой легенде упоминалось в некоторых летописях городища, находившегося в двадцати километрах к юго-востоку он нас. Потом торговые люди других стран в разное время упоминали об этой истории, но уже значительно позже. Эти отрывки и есть все, что, мы знаем об этом камне достоверно. А множество природных феноменов местные жители принимают как тот самый камень, – она, немного помолчав, продолжила, – правда, надо отдать должное моим землякам, я ни разу не слышала об искусственной подделке. Но это обстоятельство все же не говорит о том, что какой-то из этих камней настоящий.
- А как же вы знаете, что они подделки, если никто не видел настоящего?
- Очень просто. Настоящий камень светится, стоит его взять в руки. Впрочем, что это я вас совсем заговорила, идемте, я покажу вам иллюстрацию - копию рисунка со стены в той самой пещере. И еще, по рассказам и описаниям, которые нам известны, камней было всего три. Однажды, один юноша увидел все три камня, он стал счастливым, и дожил до конца света. Да, да, вот так. Но это все, что нам известно об этом чуде.
Мы пошли сквозь небольшие залы со старинными вещами, книгами, оружием, в самую глубь здания. Оно оказалось не таким уж маленьким, как мне показалось в начале. И вот мы подошли к огромной во всю стену иллюстрации. На ней был изображен человек, который освещал дорогу, за ним шли какие-то люди или дети, то есть они были намного меньше ростом. Древний художник украсил свое творение какими-то знаками и символами. Конечно, из рисунка не было понятно формы камня, но было ясно, что он, камень, помещается в ладони. И судя по рисунку, хотя он мог быть уже достаточно разрушенным, свет от камня сиял не везде, а только сзади и спереди от держащего его человека.
Я заплатил женщине за столь подробный рассказ и еще долго стоял, рассматривая картину. Мне показалось, что картина мне очень и очень знакома, но не просто знакома, как-будто я сам ее рисовал. Это очень странное ощущение. Обстоятельно рассмотрев картину, и не найдя для себя ничего нового, я двинулся к выходу. У входа я захотел спросить об упоминаниях торговых людей, но не найдя женщины-гида, внезапно исчезнувшей, подошел к кассиру. Та удивленно на меня посмотрела и осведомилась о том, как я попал в музей. Я рассказал про гида, камень и иллюстрацию из пещеры. Мой рассказ увеличил ее глаза вдвое, и, как мне показалось, в них появился страх. Кассир вышла из-за конторки, позвала помощницу, та заняла ее место, и очень обходительно попросила меня показать то место, где я ознакомился с иллюстрацией, я охотно согласился и мы пошли. Но, не пройдя и трех залов, я вдруг уткнулся в стену. Именно в этой стене был проем, и мы с гидом шли дальше, намного дальше, причем, не просто в соседнее помещение, но прошли еще как минимум четыре или пять залов. Я рассказал об этом кассиру, ожидая хоть какого-то разъяснения.
- Понимаете, у нас нет гида, - начала она, - музей не настолько велик, а посетителей не настолько много, чтобы можно было содержать гида. Поэтому в музее только два человека и ночная охрана. Одна из этих людей я, хранительница музея, мою помощницу, вы уже тоже видели, а сторож придет к 19-ти часам. Но в нашем музее, хотите верьте, хотите нет, есть приведение, хотя его часто слышали, но очень редко видели, и то только по ночам. Судя по всему, ваше описание очень схоже. Но вы стали свидетелем того, как оно появилось впервые днем, и так же впервые разговаривало. Но и это еще не все, никакой пещеры никогда не было. До ближайшей - расстояние около 170 км., и она не на юго-востоке, а на северо-востоке. И, как вы сами понимаете, фотографии или иллюстрации, просто не могло быть. Ну, а легенда о камне больше относится к народному фольклору, чем к истории, – она еще раз посмотрела мне в глаза, пытаясь увидеть, дурачил ли я ее, или действительно говорил правду.
На самом деле, мне просто не было что сказать, меня только что самого обвели вокруг пальца. Я уже не понимал, что в этом городе, правда, а что вымысел. Я заплатил положенную сумму и молча вышел. Но потом одумался и спросил хранителя о самой женщине, была ли она когда-либо жива, то есть, был ли такой человек в их городе на самом деле.
- Возможно да, есть в описаниях связанных с этим домом, рассказ о женщине, которая купила это здание в прошлом веке, ее звали Мери, она очень хотела сделать в нем музей, но вскоре таинственным образом скончалась. А так как она была приезжей и одинокой женщиной, то никто ничего толком о ней не знал. Потом у дома было несколько хозяев. Даже однажды это здание было магазином, но вскоре после этого мэрия решила его передать под краеведческий музей. Вот собственно и все, что мне известно, – она продолжала разглядывать меня, все еще не доверяя.
Да, вот и прогулялся по городу, - подумал я, - если так дальше пойдет, то мне даже страшно подумать в какую историю я могу вляпаться. И главное, опять – Мери.
Все эти переживания родили во мне устойчивое чувство голода, я вышел на улицу, а там уже сияло солнце и от грозных облаков не осталось и следа. Я поблагодарил сам себя за то, что не взял с собой зонтик, и направил свои поиски на место, где можно пообедать без историй. Для одного дня, думаю этого вполне достаточно. Немного попетляв по красивым уютным улочкам, я нашел такое местечко. Оно находилось на каменном уступе, по периметру которого, была высажена искусственная оранжерея, в основном это были ивы и кусты. Я нашел симпатичный уголок, с которого была видна вся улица, и занял его.
Приятный обед принес утерянный покой. Я немного посидел, рассматривая прохожих, потом поднялся, совершил небольшую прогулку по набережной. День больше не принес никаких неожиданностей, все было спокойно и никаких потрясений больше не произошло. Я направился в гостиницу. По дороге я вспомнил вчерашний вечер, странного старика и то, что произошло утром. Все это никак не укладывалось в моей голове. С одной стороны -прагматичность Дедди, с другой - все, что связанно с Мери, с третьей - последний завтрашний день отпуска. Я не знал, как поступить. С другой стороны мне и не надо было, что-то решать, ведь если старик прав, то все должно произойти само собой и тогда я тот, кого они ждали, и это дело мое, соответственно я с ним справлюсь в должной мере. С другой, если я не тот, и они ошиблись, значит и думать об этом не стоит. Эти мысли окончательно меня успокоили, еди