Я исправлюсь! Вери-вери сори я!
Подарите мне машину времени!
Не совру в контрольной по истории,
Выйду вон, когда заткнуться велено.

Проклевали лысину на темени
Деньги, бренди, бредни, встречи-проводы:
Подарите мне машину времени —
Умереть, пока душа не продана.

Хоть вперед, к пылающим от лающих,
Хоть назад, до первых дней творения, —
Прокачу бесплатно всех желающих.
Подарите мне машину времени!

Гусарская рулетка

Один - до гроба и другой - до гроба.
На курсе - семь девчат на сто парней.
В Нагорный Карабах просились оба:
Кто выживет - тот женится на Ней.

Им не досталось славы и позора,
Не тронули ни пуля, ни обвал.
Один копал с обеда до забора,
Другой два года плац полировал.

Дворянский правнук, правнук комиссара
Порастеряли гордость и кураж.
Стал первый криминальным коммерсантом,
Другой теперь - философ и алкаш.

А их богиня... с бабы спросу нету.
Имела варианты про запас.
По дури залетела тем же летом,
Сходила замуж, вяжет на заказ.

Один утонет, как Чапай, в Урале,
Другой - петлю на люстру, и - привет.
"Мораль сей басни?" Можно без морали?
Молчать, гусары! Проигравших нет.

Готичненько...

Некромант неверно расставлял ударения,
И в остальном хорош – некуда ставить пробы.
Я прикупил кремацию и стал удобрением,
Гляжу фиалками на служащих после гроба.

Зомби с вампирами – братья навек и далее,
Собственники двух метров на общем кладбище.
Перемывают кости, стучат по клавишам.
Разве не это ж – с детства! - в гробу видали мы?..
Ждали перерожденья – но время замерло.
Все обещанья неба - немного стоили.
Рай на земле вампиры давно б устроили -
Если б еще друг друга не жрали замертво.

Некромант, наверное, не в ладах с логикой:
Не стоит перед соседями хвалиться силою.
Явится бравый парень с крестом и ломиком;
Вон, за границей кладбища – лесок осиновый!

Кем вы при жизни не были – здесь не станете.
Нет, упыри – не вы, нежить поизмельчала.
Вот тебе, зомби, мантия из мочала,
Вот тебе ежедневник для вечной памяти.
И зомби пустые взгляды втыкают в ящики.
Зомби играют в ящиках в интрижки тухлые.
Их кроха в живой воде промочила туфельки
И унеслась на волю за пестрой ящеркой.

Некромант намеренно грешит - не кается,
Сливки снимает с жадных, с трусливых - стружки...
Скорей бы в ад, а то по ночам икается:
Помрет – коллеги заставят ходить по струнке.

Чужая

Поздравляю, Алиса. Ты стала печальней и старше,
Добровольно вступила в ансамбль тугоухих тетерь.
Твой английский тебя наделил незавидной судьбой секретарши.
А цыганка гадала… Да где ж та цыганка теперь?!
Вновь тасуешь колоду, сверкая фальшивым алмазом.
То не карты Таро и не карты Волшебной Земли.
За четыре часа Солитер не сошелся ни разу.
Перерыв на обед – и все те же тузы, короли…

Виртуальный бой-френд надоел, как виндовская скрепка.
Новый день вдохновляет не больше, чем босс во плоти.
От фантазий остались лишь «Курочка-Ряба» да «Репка» -
Для чужих малышей. И никто не прикажет: «Лети!»
Даже кактусы здесь засыхает в пластмассовых ведрах.
В море мышкиных слез твой оптический мыш потонул.
Пирожок – ты растешь. В основном, к сожалению, в бедрах.
Пузырек валерьянки – ты вновь обращаешься в нуль…

Четверть века назад мы глядели в грядущее зорко,
Лет пятнадцать спустя - принимали святые дары.
Обманула не раз и не два «Пионерская зорька»,
Обещая нам утро в окрестностях черной дыры.
Здесь стучит домино по гробам Дульсиней и Констанций.
Здесь меняют кресты на объятья зеленой змеи.
Здесь уходят из жизни - в обыденность, чтобы остаться
Восковой инженю, милой дочкой приличной семьи.

Кот – кастрат толсторожий – не водит ни ухом, ни усом.
Ты листаешь романчик, глазам и бюджету во вред.

Ночью взрывы сверхновых сметают кармический мусор.
Восстановлена связь.
Звездолет отправляется в рейд.

Культурология по-нашенски

Автогеном per anus нам резали гланды.
Вхолостую скрипел механизм пропаганды.
И покуда цензура стихи урезала,
Подражали сортиры читальному залу.
Шелестели газетами граждане-тени,
Мимо урны бросали клочки-бюллетени:
В коллективном сознании ценятся выше
Анонимных пиитов заборные вирши.

Белый с черным однажды махнулись ролями…
Из вторичных продуктов не сделать салями.
И пока дефективы сбывают упорно -
Подражают читальные залы уборным.
Вот какой-то безвестный старательный Вова
Дал оценку продукции местной столовой.
Вот студент нацарапал довольно правдиво
Голопопую деву и прочие дива.

Дык что, значить, таварышши, время настало
Высекать пиктограммы в искусственных скалах,
Чтоб осталось от нашей бесплодной отваги
Что-нибудь поценней туалетной бумаги.

Для большого экрана

. . . . . . . "Живи так, чтобы Богу
. . . . . . . было не скучно смотреть на тебя"
. . . . . . . . . . (кто-то великий - с точностью
. . . . . . . . . . до моей памяти)
В каждом слоненке скрывается муха.
Муха мечтает стать мухой цеце.
И на старуху бывает порнуха —
Серий сто сорок с женитьбой в конце.
Взял бы ее – тягота невелика,
Да конкурентов не терпит Харон.
Ах, Марианна и бедная Вика!
Кто вам оплатит моральный урон?!

Мы научились снимать сериалы -
Даже шустрей, чем снимают штаны -
Без парусов и пиратских реалов
Жить, под собою не чуя страны…
Три поколенья свой срок отмотали -
Сгинули, словно в колодце плевок…
Лишь ЛОГОТИП, воплощенный в металле,
Непотопляем, как буй-поплавок.

Стрелка скользит между Вордом и супом,
Новый сюжет недостоин зевка.
Мышью по грязному коврику суток
Катится жизнь от звонка до звонка.
Чье-то жужжанье вгрызается в ухо -
Учимся делать из мухи слона.
…Зритель волнуется: «Где же порнуха?»
Как, не узнали? Да вот же — она!

***
Промедленье смерти не подобно,
Если речь — о шаге из окна.
В двадцать семь положено подохнуть,
В тридцать пять — устроиться удобно
За столом зеленого сукна.

На окне — морозные узоры,
Холод смерти в ломанных костях.
В пятьдесят на пенсию с позором
Выйдет самодеятельный Зорро,
Нищий и бездетный холостяк.

Дни замрут по щучьему веленью,
Но не медлит чудное мгновенье:
Только глянешь — след уже простыл!

...Это смерть подобна промедленью:
Не узнал, не сделал, не простил.

***
Чем же так пугают нити повилики?
Ну, задушат овощ...
Чудится в них Разум, злобный и великий,
Впору звать на помощь.
Что бормочет ветер, ночью непогожей
С тополями ссорясь?
И зачем у кошек голоса похожи
На больную совесть?
Что за тайны Город в водостоках прячет
Там, под мостовою?
Отчего так жуток хоровод собачий?
Даже ведь не воют...

Могут нам ответить - психи или дети,
Голуби да крысы…
Зеленеют лица в тусклом фиолете
Вывесок на крышах.
Что-то неживое тянется наружу…
Может, потому-то
Тянет приглядеться к радуге на лужах –
Пленочке мазута?

Exegemus

. . . . . Мы строили, строили и наконец построили
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .(Чебурашка)
. . . . . Exegi monumentum...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .(Гораций)

Давай, пока не проскочили
Двадцатилетний юбилей,
Метаться в поисках Дороги.
Пусть, по словам учителей,
В причинном месте все причины,
Мечты не стоят двух рублей
И глупо трусить на пороге,
Мешая деготь и елей.

И цель, и смысл, и тайну жизни
Постигнуть можно к сорока;
Они чуть-чуть сложнее репы
Но проще капли молока.
Тогда и солнце ярче брызнет,
И станет твердою рука.
… Что толку строить на века,
Когда конструкции нелепы?

А в шестьдесят подбей итоги:
Не выдал бог, не съест свинья –
Тобою можно подавиться!
Пути пусть ищут сыновья,
Поскольку волка кормят ноги,
А басни – только соловья.
Забудь, что курица – не птица.
И памятник себе сваяй.

Среднестатистческий

Ненавижу китайцев, за то, что плодятся.
Ненавижу евреев за то, что гордятся.
Ненавижу всем сердцем назойливых нищих.
Ненавижу торговцев добавками к пище.
Ненавижу гаишников, в папу и в маму.
Ненавижу рекламу, рекламу, рекламу.
Ненавижу собачье дерьмо на газоне.
Ненавижу певцов, голосящих о зоне.
Ненавижу всех гуру с экстазом и трансом.
Ненавижу старух, заполняющих транспорт.
Ненавижу детей за проказы и шум,
Перегар в коридоре, которорым дышу.
Ненавижу хиппов за рванье и траву.
И себя ненавижу, за то, что живу
Без любви.

Ненормативная работа

Пардоньте, мадам… не толкуйте по Фрейду.
Клянусь, не приснилось! Сам верю с трудом:
Свершая по стриту челночные рейды,
Прохожих пугает гигантский кондом!
Пять лет он с катушек съезжал на заводе,
А быть коммерсантом - душа не лежит.
Шагает направо - шарманку заводит
Про хвори, от коих не хочется жить.
Налево ступает в спокойствии чинном
Полтинник за час - декламирует стих.
Он чином не вышел — ну, чем не причина
Заняться работой из самых простых?

Он даже полезен, он вовсе не порно,
Он массам доносит советы врача.
Он — зайчик на елке, он — мальчик для порки
(Все тот же тариф — по полтиннику в час.)
А рядом слоняются снежные бабы
(Доход без интима, по семьдесят р.)
Он с каждой из них перечел Кобо Абэ,
И пили всей труппой в соседнем дворе.
Вот кончат училище - вздрогните, гады!
Вот выйдут на сцену - тогда поглядим!
Он - Гамлет!..
Какой он, без черепа, Гамлет…
(А также - не Сид, не Тартюф, не Эдип).

Толкуйте по Фрейду, толкуйте по Марксу,
Примите сто грамм кабачковой икры.
Во сне - он споткнулся и сверзился с Марса.
Нелепый костюмчик Чужого прикрыл.
Он служит друзьям позитивным примером:
Погибче мышленье, покрепче хребЁт.
Он стал Телефоном! Он сделал карьеру!
Он в час ДЕВЯНОСТО рублей загребет!

Встреча выпускников

Noblesse oblige, и в глазах – смола,
Взгляд прилипает, как в школе – прозвища.
Нет, я не вижу дыру ствола:
Я вижу прошлое - наше, общее!
Надел погоны – ну, на хрена?!
Ведь начинали так честно и здорово...
Суть баррикады - лишь в том, что нам
На ней оказаться по разные стороны.

Узнал? Спасибо за комплимент.
Я угостил бы тебя мороженым,
Но ты сегодня – «поганый мент»,
А я не вышел кавказской рожею.
Тобой гордится моя страна.
В чем долг и честь - не решают спорами…
Суть баррикады - лишь в том, что нам
На ней оказаться по разные стороны.

Да вот, попался на ерунде;
У нас опять за слова преследуют?
Про «экстремизм» - докажи в суде!
Курю. Не жалко. И что ж – последняя?
Прости, но это - моя война.
Стрелок ты скверный. Пока, до скорого!
А суть баррикады - лишь в том, что нам
На ней оказаться по разные стороны.

Чайная церемония

Сад бетонных столбов – не для мыслей о синем драконе.
Иероглиф капусты начертан умелой рукой.
Пять услужливых гейш в униформенном желтом капроне
Предлагают халяву – пакетики с чайной трухой.
На халяву и хлорка сойдет за творожную массу.
Тормознул лейтенант… бизнес-леди замедлила шаг…
Жадность фраера губит. И мне за любезную маску
Достается заварка и тонна лапши на ушах.

В чайном домике с именем офис – лишь мы с Мураками,
Мастера по оптовым поставкам словесной руды.
В голове – чистый инь. Не сидеть же с пустыми руками...
Кулер выплюнет струйку едва подогретой воды.
Избавляюсь от спамерской почты. Что ж, рынок есть рынок.
Удобряю вчерашней заваркой цветочный горшок.
А потом секретарша вплывет, как летучая рыба,
В чешуе из паеток и чаем для чистки кишок.

Для чего нам спешить, а тем более в первую смену?
Сахар, девушка, вреден… Три ложки, поди, наскребу.
Мы вдохнем аромат, идентичный жасмину и сену.
Я прочту тебе хайку, где хаю хромую судьбу.
- Почему «по-российски» - синоним к «ad astra per anus»!?
- С самурайским мечом меж зубами не ходят на плац.
Чай остыл до помойного вкуса (минута на градус).
Воплощенье фантазий – эрзац, в перспективе – абзац.
Сад бетонных столбов искушает свершить харакири.
Или лучше - по русской рулетке, мобилу к виску?

...Просто рвотный рефлекс от рекламы в эфире, в кефире,
В чашке, в чате…

С капроновой гейшей дерябну кваску.

С протянутой рукой
У перекрестка есть примета:
В дожди и сушь, зимой и летом
Старушка раздает буклеты,
Девчонка аскает монеты.

И бьется мысль ехидным эхом:
Переодеть их, ради смеха -
Хиппушке куртку с рыбьим мехом,
Старушке юбку, всю в прорехах?

В глазах и жестах столько сходства!..
Чтоб заплатить за чье-то скотство,
Старушка молит о монетах,
Девчонка раздает буклеты...

Я не любитель эпатажа,
Но в мире купли и продажи
Мне не встречалось рифмы гаже –
ДВУХ нищих.
……"Дорогих сограждан".

Суперсемейка

Всё. В семейных скандалах дошло до ножей -
Поделили набор пополам. Серебро, между прочим.
И признанье в любви ничего не изменит уже.
И прощения нет. Мезальянс изначально порочен.

Лебедь, щука… и рак, ваш упрямец семнадцати лет.
Билась рыба об лед круглый год и в любую погоду.
Ты бы взял ее в небо 0 но в тумбочке рыбный скелет.
А спускаться - не в кайф, «голым задом - в холодную воду?»

Лебединую песню твою не подхватит никто.
Может, Щука и пела бы, если б не выросли зубы.
Будто нет ничего интересней дыры на пальто!
Под жестокий романс хоть одну уронила слезу бы!

Ты мечтал - по морям, по волнам, за зеленым лучом.
Ведь другим не слабо - наплевать на рутину земную!..
Сын ушел по-английски - недаром в спецшколе учен;
Так ушел, что менты не покажут, где раки зимуют.

А теперь изложи - ну, на кой тебе эти ножи?
Вырезать буратину? Отрезать свою пуповину?
Кто кому терапевт, если ты с головой не дружил?
А твоя половина виновна лишь в том,
что она - половина.

Полный П.

Денег не клюют мои фазаны.
Мой садовник не берет на чай.
Эх, податься, что ли, в партизаны?..
Да, боюсь, пристрелят невзначай.
Не хотят других мои путаны.
Я здоров, как выставочный бык.
Может, мне возглавить орден тайный?
Правда, я к шумихе не привык.

В караоке – диск любимых песен,
Славящих терпение и труд.
То ли учредить две сотни пенсий?
Нет, старушки с радости помрут.
Чемпион по кеглям и пэйнтболу.
Два диплома, скоро - кандидат.
Пол сменить на женский, по приколу?
Но сынок мой, чем он виноват?!

То сафари, то бассейн с кальяном,
В юрте ел сушеную змею.
По грибы ходить, ловить гальянов?
Непрестижно как-то… Засмеют.
Ездил на вальпургиевы ночи,
Ватикан и Мекку посетил.
Ни господь, ни черт забрать не хочут…
Ну, короче, полный
ПОЗИТИВ.

Вторая весна

Май прошелся по траве.
По весне заря – за две.
По весне давленье скачет,
Но светлее в голове.
Бабке с чем-то щестьдесят,
Черт не брат и бог не свят.
Дом под снос, зато у рынка,
Десять куриц, пять гусят.
Ей бы греться на печи,
Но бабуся не молчит.
Отбоялась! Что с ней сделать?
Разве только – замочить?
Не уволят, не затрут.
В психбольницу не запрут.
За казенный счет зароют
Без речей и медных труб.

Отличалась там и тут.
Поступала в институт.
Вместе с Гулей Королевой
Штурмовала высоту.
Избегала скользких тем.
Подняла троих детей.
Производственные планы
Выполняла без затей.
Бабке нечего терять.
Бабка - ягодка опять.
Бабка чистое надела
И пошла митинговать.

Домотаю двадцать лет -
И махну за нею вслед.
Не за лишнюю копейку –
Просто так, на красный свет.

Белый - Рыжему

Мой черный город, черный ящик...
От плеч к локтям
Скользит холодный и блестящий
Удав-октябрь.
Я не факир, не укротитель,
Лишь форма ци...
Билет бесплатный не хотите ль
В осенний цирк?
Вот леденцовая лошадка.
А хочешь, друг,
Живого кролика - из шапки?
Огонь из рук?

Ледком по лужам слово "Вечность"
Скорей пиши!
Не потревожит мой бубенчик
Пугливых Ши.
"Осенний сон", забытый вальсик
Для белых сов...
Ни очернить, ни приукрасить
Осенний сон.
Не всколыхнет походка лисья
Хрустальный лес...
Алисе снится Закулисье -
Страна чудес.

Манеж посыпан свежим снегом
И дивно пуст.
Клади билет на встречу с небом
Под каждый куст.
Пусть опустеют все конторы,
Как рабский трюм.
Апрель из ящика Пандоры —
Отменный трюк!

***
Была бы шея - парадный галстук
Всегда найдется в глубинах шкафа...
Мечи ржавеют и свечи гаснут:
Идут на смену другие штампы.
Была б одежка - найдут изъяны,
Зато похвалят в надгробной речи.
Но есть дорожка из всякой ямы:
Другой начальник пойдет навстречу.
Была бы вера - храним в секрете
Красоты слога, высоты стиля...
Не актуальны мечты о свете:
Другое время подходит с тыла.
Нашлось бы мыло, а также - лыжи:
Идите в баню, и шут, и трагик,
С убогой целью - хотя бы выжить...
Другие цели уходят нафиг.
Была бы свита: король-то голый,
Ну, как такому доверишь знамя?
И если спросит бесплотный голос:
"А был ли мальчик?" - А я не знаю...

Здесь и сейчас в готическом стиле
Не зови, тебе я не отвечу.
Зря ночами зябнешь у дверей.
Слышишь - плачет немощная вечность,
Потеряв своих поводырей?
Сад зарос колючими годами,
Стал шиповник пищей для червей.
Столько лет судили и гадали -
Серебро успело почернеть.
Ночь тенета для тебя сплела,
Караулит каждый вздох и шаг.
Что ж ты ходишь в угол из угла? -
- Это испаряется душа.

Не зови. Всем сердцем, по секрету,
Прокляни свой розовый приют.
Так враждуют зеркало с портретом;
Гвозди им сцепиться не дают.
Стены дома держат мертвой хваткой;
Даже у котят исчезла прыть.
Мы поврозь сражаемся с загадкой -
Для кого нам быть или не быть.
Не поверив слову и слезам,
Не смотри в пустой хрустальный шар.
Ночь крадется по моим следам,
Караулит каждый вздох и шаг.

Нет, не нам гнилушками светиться,
Мы растаем - оловом в печи.
Не зови. На зов слетятся птицы -
Козодой, вороны и сычи.
Слишком поздно приходить с повинной,
Слишком поздно покидать очаг.
Между нами - серая равнина.
Мантии тумана на плечах.
Ночь не примет вызов на дуэль.
Ночь пустила щупальца в сердца.
Ночь глуха к обетам и мольбам.
Ночь мертвее мумии в шкафу.

Ночи не страшнее наших дней.

***
. . . . .Тихо кружится в медленном вальсе
. . . . .Город с верной подружкой-пургой.
. . . . . . . . . . . . . . .Лин

Патефон безнадежно простужен.
Краски тусклы, как в старом кино.
Ночь украла наш праздничный ужин,
Нам оставив лишь хлеб да вино.
У преступников собственный праздник:
К облакам подмешав белену,
Чёрный город, столетний проказник,
Соблазнил молодую Луну.

“Не приеду. Всё дело в морозе.
Плюс обычный финансовый крах.
Я люблю тебя!” – азбукой Морзе
Передал протекающий кран.
Остаётся мечтать о вендетте…
Сверху - пляшет российский дикарь.
Ставит опыт на собственных детях
Сумасшедший профессор-декабрь.

То ли снова свечами украсить
Голый стол, и дознанье начать?
…Тихо кружится в краденом вальсе
Город с вьюгой, подружкой на час.

Осень, Академ, 2002

По заплеванным подъездам, по унылым коридорам,
По вагонам электрички, по задворкам казино
Псих-рассвет с мешком бутылок ходит-бродит год который,
Рассуждая сам с собою про непрочное звено.
Мол, вчера еще висела золотая цепь на дубе,
Но года с цепи сорвались и бегут, бегут, бегут...
Мол, виновники привыкли заседать в межзвездной думе,
В пустоту бросают фразы: позитроны берегут.
Что спасение уснувших в мире, заживо проклЯтом
На семьсот семи наречьях - дело спящих вечным сном.
И в цепи перерождений - что терять пролетарьяту?
Слон Ганеша любит грешных, а ненужное - на слом!
...Город мается похмельем и ворочается тяжко.
Выпадает первый иней, шевелюры серебря.
Мы скитаемся на пару - псих-рассвет и я, дворняжка, -
Неприкаянная правда середины сентября.

***
Учись не подавать руки
Среди совсем чужого бала,
Когда надежды - мотыльки
Летят на свет куда попало.
Под белый вальс, в мерцаньи свеч
Ты, свинопас, сойдешь за принца,
Но есть один хороший принцип:
"Чужую жизнь не покалечь."

Учись не подавать руки
Не оступившимся, не павшим:
Свои бы расхлебать грехи,
Покуда пляшем или пашем.
Возьми улыбку напрокат,
Дай от щедрот кулек печенья.
Взамен руки на отсеченье
Учись давать сертификат.

Учись не подавать руки
Для утешительных гаданий.
Не избежишь невольной дани
Гребцу с таинственной реки.
Смотри в зеркальное стекло.
Когда-нибудь тебе приснится:
Пожатье каменной десницы
Так горячо и тяжело...

И будут дни твои легки,
Лишь год от года - небо дальше.
Учись не подавать руки
Однажды руку не подавшим.
А стыд заест - начни с нуля
Еще один виток спирали.

...А ты уроки прогулял.

***
Ты скорость меришь мегагерцами;
А я - часами разговора
От коммунизма до коммерции,
От терракоты до террора.
Господь катается на облаке.
Века грешат столоверчением.
А смерть придет в красивом облике -
Исполненным предназначением.
Версаль обсасывает версии.
Москва мостится на диванчике.
А помнишь, как летали весело
Над миром - пухом одуванчика?
Тебе - от золота до голода,
Потом назад, от танка к танцу;
А мне - гонять такси по городу,
От самородка к самозванцу.

***
Всякий порыв, разумеется, можно выстебать.
То, что одним — диета, другому — Великий Пост.
Лгущий теряет способность провидеть истину;
Лучше не ври, пока не прижали хвост.
Оригинальность нужна до поры до времени.
Всякому <овощу> — свой санитар и шприц.
Рыцарь на час — все равно, что на треть беременный,
Но в Интернете всякий — Заморский Принц.

Дамы и джентльмены могут брезгливо корчиться -
Шапка не по Семену, маска не по лицу.
Всякая жизнь, разумеется, плохо кончится.
Хочешь — смеши людей и спеши к концу.
Вспомнить все взгляды искоса (тетенькины и дядины) -
Впору пойти повеситься — вывеской на фасад.
Могут подумать всякое, мо'зги на то и дадены.
Так что — пошли придумывать то, что не описать.

Эх, яблочко!

Давно проедены червяком
Апорт с ранетом.
Ты был бы первым учеником,
Но стал поэтом.
Не с той ноги ты, наверно, встал;
Пошёл не в ногу.
И вдруг, от сверстников приотстав,
Увидел бога.

Ты зря приперся на карнавал
К сухому древу.
Ты в каждой встречной опознавал
Лилит и Еву.
Любовь любовью, но вам не быть
Счастливой парой –
Непросто строить домашний быт
С одним из парий.

«Сойдутся двое почтить меня –
Я буду третьим».
Твой школьный друг партбилет сменял
На челн и сети.
А ты в земные дела втравил
Христа и Будду:
- Соображаете на троих?
Я третьим буду.

Благая весть - не предмет бесед
За рюмкой шнапса.
Четвертым в преф зазывал сосед;
Так мало шансов
Не оказаться водой седьмой,
Ногою – пятой...
Таким родился – с душой седой
И совесть в пятнах.

Ты пепел мира с колен отряс
И диск очистил.
- Хотя б тринадцатым в Твой отряд
меня зачисли...
Недвижны глади небес и вод.
Лишь ворон каркал.

Дает по два урожая в год
Терновник в парке.

Резюме на вакансию ронина.
***
Дерево и дракон –
Ни чешуи, ни луба.
В мир я пришел нагим.
***
- Я танцевал в огне.
- Я выдыхаю пламя.
...Господи, это ж я!
***
Хватит меня на всех
И на века! Не веришь?!
Слезы верну травой.
***
Стукнуло тридцать шесть.
Дерево стало сталью.
Меч прикую к стене.
***
Чаша, кувшин, котел –
Нет, не прошли бесследно…
Льдинкой упал в поток.
***
Время составить план
Будущих воплощений.
Дуб на цепи сидит.

***
Если плащ мехами оторочен,
Если за плечом - седая сталь,
Огневое право первой ночи
Жениху-крестьянину оставь.
Прочь! Не будь цыпленком у порога
В поисках жемчужного зерна.
Ведь твоя любовница - дорога,
Ветренна, однако же - верна.

Если из упрямства не захочешь
Улетать сквозь дырочку в груди -
Огневое право первой ночи
Как штандарт, над башней утверди.
Цитадель, принцесса-недотрога,
Кровь и копоть вытрет о гранит.
А твоя любовница - дорога
Все простила, но следы хранит.

Если перед богом опорочен,
Смейся, плачь, но только не молчи.
Огневое право первой ночи -
Душу вынуть скальпелем свечи.
Девять жизней - разве это много? -
Не жалей за право на полет.
И твоя любовница - дорога,
Чуть фальшивя, тихо подпоет.

***
Растратил жизнь. Погиб не за металл.
Иллюзии - раздал, теперь не сетуй.
Жизнь - проиграл. Наследье - промотал,
Как старую и скучную кассету.
Извилистой военною тропой
Бесстрашно нес штандарт и ахинею.
Ушел в запас и не ушел в запой.
Не сбрендил и уже не поумнею.
Поставил крест на праведном досье
Превыше Вед, Вульгаты и Корана.
Расставил точки на кривой Безье,
Чтоб ангел на меня взглянул с экрана.
Семь раз - любил, отрезал, отмотал.
Едва успел назвать мужчину братом.
Взлететь не смог, но дал "добро" крылатым.
Познал восторг. Погиб не за металл.

Анти-эпитафия
Вы рано меня схоронили. Назло
Всем трупам и трубам - в небесные сферы!
Я двинул Харона щербатым веслом
Бесстыжей гребчихи из лысого сквера.
Я жив еле-еле, и даже не тщусь
Зачем-то работать на имидж крутого.
Я жив еле-еле, но все же кручусь
В безденежье текста, в бесславии Слова.
Я жив - и не мне сожалеть об ином,
Помалкивать в тряпочку с фигой в кармане.
В кулацком хозяйстве – блокнотик да нож.
И новое лето в дорогу поманит -
Шагать налегке и насвистывать джаз,
Искать мандрагору под желтой луною.
Спасибо Вселенной за вписку в пейзаж.
За вписку с кроватью - спасибо двойное!
Я мог бы продрыхнуть до судной трубы
У книжных шкафов с ароматом ванили.
А памятник... Что же, мерси за труды.
Расслабьтесь. Вы рано меня схоронили.

***
У норн опять запутаются нити;
Тогда пойдут веселые деньки.
Тамбовский волк тебе телохранитель,
Чеширский кот тебе в проводники.
Спеши на бал из кроличьей вольеры.
Не бойся, ты такая не одна.
Дубовый стул тебе за кавалера
И Росинант тебе за скакуна.
Махни рукой, не мудрствуя лукаво,
Веретеном мизинчик уколов;
И нарисуй Джоконду по лекалам
Корсета и Зеленых Рукавов.
За вещь в себе – потребуй золотыми.
А, впрочем, серебра не отвергай.
login сойдет за Истинное Имя,
За вещую ворону – попугай.
Астральный мент усердно пишет опись
Твоих знакомств, имущества, примет.
А фокус в том, что попадает в фокус
При взгляде на обыденный предмет.

Кафе

Ты променяла Марс на «мерс»,
Но остаешься Аэлитой.
Я тоже не из этих мест,
Где пахнет Ролтоном и «липой».
Скучал? Ну да... конечно, да!
Одни блондинко, клон на клоне…
Гляди-ка, в нашу честь – звезда
На прокопченном небосклоне!

А эта троица горилл –
Охрана? Детки беспредела…
К твоим глазам пойдет берилл.
Вот, я привез из Ривенделла.
Ну что ж мы так – все смотрим вдаль,
Молчим, как золотые рыбки?..
Швейцару хоть автограф дай,
Пускай толкнет на черном рынке.
Здесь разрешается курить.
Что лучше - кофе или чаю?
Как мне тебя благодарить…
Стихи на память? Обещаю.

Ну что ж, пойдем менять билет,
Но этот путь небезопасен.

Я опоздал. На много лет.
И вечность целая в запасе.

Бескрестовый поход

Чем дальше в горы — тем тверже сланцы.
Чем позже сдаться — тем злее лупят.
Я не старатель. Но, может статься,
Все дело в шляпе, совке и лупе?
Чем раньше сядешь - тем раньше выйдешь,
Я не вакеро, но степью венчан.
Тем тише едешь, чем больше выпьешь.
Но делу - время, а духу - вечность.

Чем больше песен - тем чаще за борт
Благословляют: «Остынь-ка, парень!»
Но тянет эльфов на Дикий Запад;
Виновны - книги, простор и память.
«Дерьмо не тонет - придется плавать.
Вернусь - по уши обсыплю мелом…»
Чем так смеяться - уж лучше плакать.
Но дело будет - подсудным делом.

Я не девица их южных штатов -
Другого полу, причем надолго -
И разучился считать утраты.
Все дело в доме, друзьях и долге?
В одном я грешен: как хмырь-полковник,
Люблю учить на своем примере...
Я не апостол - простой паломник.
Все дело в хлебе, коне и вере.

День единения

Если гибнуть - гибнуть весело,
Ведь судьба на всех одна.
Снежно-лиственное месиво -
Это царские тона!
От рябин в оправе инея,
От мехов медвежьих мхов
Позабылись тайны Имени,
Битвы низа и верхов.

Мокрый след тропинку вычертил,
Снег в расщелинах коры -
Вид причудливый и вычурный,
Как персидские ковры.
Мисс, довольно дурью маяться:
Наш союз бесплотно-чист -
Так в полете обнимаются
Первый снег, последний лист...

Стража елей не бездействует,
Посторонним входа нет…
Пасть на землю в равноденствие -
Царский путь в круги планет.
Ничего, что мы не первые
Таем, осени служа;
Голый парк - твоя империя!
Накануне
мятежа.

Рыжий - Белому

Полно, малый, разуй глаза!
"Катастрофа!" - С чего ты взял?!
Просто в цирке гремит гроза
И пустеет огромный зал.
Шоу гоу, конечно, маст,
В кассе будут права качать,
Только грипп у народных масс -
Не заслуга для циркача.

Пешеходы пущай бегут,
Хоть по лужам, хоть по лугам.
Этот дэй, безусловно, гуд,
Как всегда ты предполагал.
День такой же, как сто из ста:
Репетиция. Репети… Тс-сс…
А незанятые места
Небо скупит для мокрых птиц.

***
Золото кудрей разметала роща,
Сводница-тропа завела в чащу.
Сколько ни мудрей - дураком сдохнешь.
Сколько ни летай – есть, куда мчаться.
Чаша небосвода светла и хрупка.
Помолись о ней - ни о чем, кроме...
Заточи края своего кубка,
Подсоли вино янтарем крови!

Голубою кровью текут будни
От ворон над полем до ля-бемоля.
Так разбей луну своего бубна,
Подчиняя ветер Ее воле!
Как ни каменей – есть чему биться.
Это волшебство - по твоей части.
Так седлай коней! Есть чему сбыться.
Сколько ни летай - есть куда мчаться.

Август отгорел, но не в том дело.
В желто-голубом - искуситель-демон.
Заточи любовь в каземат тела,
Руки отогрей ледяной деве.
Сколько ни мудрей - все равно снится
Первая любовь да щенячье счастье.
Так целуй крыло леденцовой птицы!
Сколько ни летай - есть куда мчаться.

Стихи для Катарины

Замерзают года на розетке окна –
Бог рисует алмазом безлюдный Эдем.
Ты идешь коридорами, снова – одна,
Ожерелье миров, как вериги, надев.
Ты судьбу вышиваешь на лунных лучах,
Ты – опора для всех журавлей в небесах.
Не важно, кто из нас реален. Мы — грезы великого драматурга, и значит — любимы.
Я – Гарун-аль-Рашид; ничего, что на час,
Мне давно не в новинку стоять на часах.
Как гребец на галере, прикован к скамье,
Я смотрю тебе вслед, молчалив и незрим.
Я рисую мечты о счастливой семье
Бирюзой по сапфиру, стихами без рифм.
Не важно, кто из нас воплощен первым — особенно при взгляде из вечности. Однажды встретившись, мы навсегда стали ровесниками.
Мы рождались – как все, ошибались – как все,
Но молитву твердили не так и не ту:
«Сохрани и спаси, лишь не складывай в сейф.
Нам, слепым от рожденья – нельзя в темноту!»
Создатель отходит прочь и смотрит в сторону. Третий — лишний, а мы уже не маленькие. Так два зеркала посылают друг другу отражение свечи.
Мы впервые с тобой остаемся вдвоем,
В опьянении познанным ходом времен.

Богомаз (Чужой)

Он пишет иконы в чулане без окон
На небе, возможно, смеются над ним.
Согласно канону - каштановый локон,
Суровые губы, сияющий нимб.
Покуда женьшень не иссякнет в аптеке,
Пока в магазинах хватает холста,
Тайком от прабабки, бывавшей в Артеке,
Он гробит глаза над глазами Христа.

Привычки аскета: перловкой питаться,
А пиво - не чаще, чем в месяц разок.
Рублев не Рублев, но рублей за пятнадцать
Водилы согласны купить образок.
Одна Богоматерь в А-третьем формате
И… как его там?.. Иоанн или Марк? -
Глядишь, за квартиру он к сроку заплатит
И, может быть, сводит семью в зоопарк.

Кто знал свое место, но знал себе цену -
Плюет на соблазны земного пути.
Чем дальше, тем строже он следует дзену;
Он просто рисует с пяти до пяти.
А всякая чушь про служение людям
Давно позабылась, как утренний сон.

…Он выбрал работу, которую любит.
Он пишет иконы.
Он будет спасен.

***
Если не ищешь золота, как алхимик,
Если тебе наскучил бродячий сюжет войны,
Книжным червям и крысам оставь архивы,
И на песке читай письмена волны.
Если твоя любовь не влезает в рамы
Фресок и витражей, антологий и школьных парт –
Площадь оставь святым, а торговцам – храмы,
И приводи в порядок заглохший парк.
Если осталось жизни на полминуты
И виден конец маршрута белки по колесу –
С ветром свою улыбку пошли кому-то:
Пусть твой наследник тоже постигнет суть.

Твоя моя не понимай
. . . . ."какое-то крайнее, потрясающе
. . . . .последовательное злоупотребление
. . . . .теорией информации..." (С. Лем)

С карамелькой цианида за щекой,
В колыбельках из вороньего пера
Подрастало поколение щенков –
Паладинов бескорыстного добра.
Кто лелеял свой магический кристалл,
Кто планировал космический полёт…
А с макушки золочёного креста
Созерцал их межпространственный пилот.

Вымирали наши деды и отцы –
Кто от пьянки, кто от жадности, кто сам.
Рассосались у младенцев леденцы
И тоска по разноцветным парусам.
Волколаки привыкали к овощам.
Лисий домик было нечем протопить.
А зелёный человечек сообщал,
Что заходит эволюция в тупик.

Восемь дырочек в оскаленных зубах
Помогают своевременно смолчать.
...Но зверел от человеческих забав
Новый выводок романтиков-волчат.
Резиденты некоммерческих идей
Зашивают цианид в воротники.
А тарелочка пусть чешет в свой Эдем
С херувимами летать вперегонки.

. . . . .. . . . .. . . . .Визарду

Живи два века, век - учись
Ломать язык о странный термин,
Смотреть на звездные лучи,
Как на один из видов терний,
Рыдать, не зажимая рта,
Над недописанной страницей.
Так открываются Врата.
Так воздвигаются столицы.

Утихнет страсть - живи без чувств.
Уснет рассудок - баба с воза!..
Любовь и смерть, мечту и чушь
Заставь смешаться в нужных дозах.
Запомни лепет камыша,
Как вычитанье и сложенье.
Так пробуждается душа.
Так начинается служенье.

Не сложишь двух слогов - "За-будь".
Твой ключ иссяк и меч твой сломан.
Не сможешь хоть кого-нибудь
Спасти поступком или словом.
И нужно - руки распахнуть
И в зеркалах не отразится.
Так возвращаются на Путь.
Так отверзаются зеницы.

Разбавишь вечностью года.
Поймешь - откуда знать заране? -
Что бесконечность - ерунда
Без твоего рывка за грани;
И дух силен, и плоть слаба,
И вянут лилии в колчане.
Так укрощаются слова.
Так погружаются в молчанье.