Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот тридцать восьмой опус

Полон стол, на фаянсовый мрак

Белых яств титул царский низложен,

Шелк пеёт, веселится арак,

Чудна сельдь от лавастровых ножен.

Ах, соникнем, соникнем ко мгле,

Чтоб рубинами выбить макушки,

Щучьи главы, мерцайте с шабле,

К вам ли прянулись мертвые ушки.

Нас лишь бей, тусклый ядъ веретен,

Овиемся червицей альковной,

Пусть влачат златопевцев меж стен

Во тлеющейся пудре церковной.

Пятьсот тридцать восьмой опус

Се январское таинство мглы,

Течь фольги, меловые сапфиры,

Бланманже и с бисквитой столы,

Где ядят ли, хозяйствуют Фиры?

Как за нами следят со шелков

Злоголосые фри и мелятся.

Мелом вытисним хвойный альков,

Пусть и этим серебром целятся.

Вейтесь, феи, взвивайтесь легко,

Бейте ядом шары солитые,

Потешаясь над вдовой Клико

И макушки темня золотые.