Открываю глаза. Вижу его. Он спит. Но это не остановит. Сейчас я начну играть. Нежно. Как всегда. Я хочу. Это просто невероятно. Мы были вместе... Еще раз, и еще, да, вот так, еще. Где мы были ночью? Нет, не знаю. Но точно не здесь. Как? Не знаю! Нам это не интересно. Сейчас рукой. Я весь в предвкушении. Щека, шея, спина, бедро. Огонь! Я уже горю, а он? О, да, и он. Свет в окне. Ветер в занавески. Тут что-то упало. Разбилось? Да не важно. Снова. И еще раз. Пойду за кофе. За соком. Ему мало. Объятия, крепкие, страстные. Ниже, еще, да. Тело бьется в конвульсиях. Кажется, выходит душа. След от языка – еще один ожог. Судороги. Держит крепко. Напряжение. Глаза горят. Стон. Рукой за простыню. Я схожу с ума. Сейчас меня отправят в преисподнею. Это высшая степень наказания – умереть от наслаждения. Да ладно, там меня не ждут. А здесь? Здесь меня хотят. Он знает что, как, где и сколько. С утра? Да, именно. А кто помешает? Ха! Да ни кто! Он в душе. Значит – в душе. Он ест. На кухне – на столе. Одевается – в холле. Дверь, стена, сорванная петля на пальто, на куртке. О, черт, это была полка. Ха! А! Голова! Его! Прости и… смени галстук, он испачкан.