Мама.

                    (драма)

                 1

Метель  свирепствует  в  ночи:

То  вдруг  безудержно  кричит,

То  ноет  скорбно  завывая,

То  рассмеётся  без  причин,

О  злобе  тут  же  забывая.

Гоняясь  средь  домов  унылых

За  одинокой  путницей,

Свой  свёрток  нёсшей  еле  в  силах

По  снежной  злой  распутице.

А та идёт, идти ей сложно…

Идёт, спешит  насколько  можно,

Идти  стезёю  бездорожной

Пурги  в  оковах,  в  маске  муки.

Без  рукавиц  остыли  руки.

(Она  не  видела  утрат.)

Пустынны  улицы. Все  спят.

Порывом  сорван  тёплый  плат

И  унесён, и  брошен  прочь,

Но  он  оставлен  без  вниманья,

Лицо  исполнило  страданье.

Неверный  шаг – она  припала,

Рукою  голой  опершись;

Другою, крепче  стиснув  ношу,

Приподнялась, стряхнув  порошу.

Изнеможённым  шагом  снова

Продолжила  нелёгкий  путь.

Остановилась! Вдруг  готова

Назад  как  будто  повернуть.

О, что  же  ей  терзает  грудь!

Какие  силы  бьются  в  ней!

Но  нет! Пошла  вперёд  быстрей…

Ведя  согбенный  силуэт,

Дома  унылые  проходит,

Но  свой  как будто  не  находит,

А  ей  всего  пятнадцать  лет…

....................................................

(Мы  все  за  чистоту  борцы).

В  любых  дворах: будь  то  дворцы,

Иль  будь  хотя  б  трущобы  срама,

Есть  ящики  для  сора-хлама.

И  вот  во  двор  такой  она

Пришла… и  встала  на  ветрах

С  улыбкой  едкой  на  губах.

Клокочет  сердце, звон  в  ушах.

Она  пришла  свершить  вердикт,

Но  жалит, жалит  кровь  инстинкт.

Да  только  ненависть  сильней –

Она  кусает  побольней.

И  воровато  бросив  взгляд

По  сторонам  раз  пять  подряд;

(Пусть  ноет  грудь, рука  дрожит)

Шажками  скорыми  бежит,

Суёт  в  тот  ящик  аккуратно,

Чего  несла  с  таким  трудом,

Метнувшись  сразу  же  обратно,

Стремглав  помчалась вдруг  бегом.

Тревожный  плач, прощальный  плач

Новорождённого  ребёнка,

Как  будто:  «Мама, ты  палач!

Ведь  я  описался  в  пелёнках.

О, мама, в  чём  я  виноват,

Что  ты  убить  меня  решила?!»

Казалось,  вьюга  злей  завыла,

И  вся  природа  бьёт  набат,

Пороша  колет  словно  шилом,

Принудить  беглецу  назад…

А  та  бежит, руками  уши

Зажавши  так, чтобы  не  слушать.

Но  крик  уже  звучал  в  мозгах:

Молил  наивностью  любви,

Он  к  сердцу  рвался  по  крови

И  дико  сдавливал  в  тисках.

Казалось, окрик  говорил:

«Возьми  меня – я  буду  мил,

Здоров, послушен – и  с  тобой

Готов  пойти  любой  судьбой.

Я  защищу  тебя  от  бед…»

…Но  даже  ветром  ломкий  след

Давно  надёжно  запорошен.

Уже  проспекта  виден  свет,

А  вот  и  дом…Путь  подытожен.

                        2

Все  говорят: «Пришёл  апрель!

Конец  морозам – и  капель».

Банально  пусть: пора  любви!

Вот  так  и  встретились  они:

Она  молодка, он  постарше…

(Тут  праздник  шуток  был  на  марше.)

Они  сошлись: она  любя,

А  он  обыденно  шутя,

Свою,  имея  перспективу.

Она – мгновенно  и  наивно,

А  он – беспечно агрессивно,

Как  вёл  свою  машину «Ниву».

Недолго  он  её  жалел –

На  пятый  день уже имел,

Сказав: «Беспамятно  влюблён…»

Немного  покрутившись, он,

Чуть-чуть  побаловал  собой

И  тайно  свёлся  уж  с  другой.

Она  всего  того  не  знала,

Звонила  часто: утром, днём.

Когда  был  занят, то скучала,

С  восторгом  думая  о  нём.

Затем  звонил  три  раза  сам:

Водил  в  кабак, к  себе  домой…

В  экстазе  блеск  давал  словам;

В  конце  концов: «Мол, стань  женой,

Лишь  только  в  возрасте  поспеешь…»

(Ну, в  общем, всё  не  перемелешь.)

И  вдруг  сказал: «Мол, по  делам

В  далёкий  край – надыбать  «money».

Нам  к  свадьбе  надо, а в кармане?..»

…И  укатил  на  лето  сам.

Она  ждала. Томилась  сердцем,

И  вдруг  итог: ей  статься  мамой.

Себя,  назвав  «счастливой  самой»,

Закрыла  новость  тайны  дверцей

И  ни  словца: ни  маме  с  папой,

Подружкам  вовсе  ничего,

Хранила  плод, нося  его –

Живя, считая  факт  отрадой.

Уж  август  в  пол пробега,

Его  всё  нет, но  вот  приехал…

Не  знаю, как  насчёт  успеха,

И  сколь  привёз  деньжат  с  собой,

Но  молвлю  вам  я  не  для  смеха,

Приехал  он  назад  с  женой.

Была  у  них, конечно, встреча.

Она  добилась  встречи  той.

Она  не  знала, я  замечу,

Что  он  теперь  не  холостой.

Он  не  сказал – понятно! – сразу,

Прицел,  имея  тайный  свой,

Заране  выстроивши  базу:

Иметь  любовницу  в  молодке –

И  между  двух  жить  посерёдке.

А  потому  задержку  встречи

Он  объяснил  в  слащавой  речи

По  телефону – и  умело,

Как  подобает  ловеласу,

Причин  назвав  серьёзных  массу.

И  в  самом  деле,  его  тело,

Пожалуй, повод  возымело:

Жена  порядком  надоела,

А  тут  как  раз  такое  дело…

И  вот  вам  вкратце  их  беседа

На  лавке, в  парке, в  срок  обеда.

Он  начал  первый:

                                 – Как  дела?

(Лишь  прыть  объятий  отцвела).

– Всё  хорошо, тебя  ждала,

И  дождалась вот, наконец.

Я  так  скучала…

                                 – И  я  тоже

Скучал, как  девственный  юнец.

Нет  никого  тебя  дороже!

И  крепко  обнял  с  поцелуем

Игривой  страсти – та  же  сердцем

Души  раскрыла  нежной  дверцу.

(По  жизни  все  мы  так  рискуем

И  откровенно  отдаём

Надёжность  пламени  в  наём,

Очаг  взаимности  рисуем,

А  он  нередко  ширма  зла.)

Он  улыбнулся:

                              – Как  жила?

Дружила  с  кем? Не  изменяла?!

Небось, за  этот  малый  срок

Парней, как  варежки, меняла?

А  я  забыть  тебя  не  мог –

В  ночах  тревожных  снилась.

Ну, расскажи  на  Божью  милость.

Девчонка  с  дрожью  в  речи:

От  нежности, от  чувств  избытка…

Рыдая,  падает  на  плечи –

Молчать  самой  шальная  пытка!

И  шепчет  в  ухо  тихо:

                                        – Милый,

У  нас  ребёнок  будет  вскоре…

Подобной  этой  фразе  в  поле

Удар  меча  не  знает  силы

И  проиграл  словам  бы  в  споре,

Эффект  прошёл  неповторимый.

Секунд  пятнадцать  он  молчал,

Ещё  четыре  помычал,

Потом  состроил  глупый  вид,

И  покраснев, изведал  стыд.

Она  ждала, томима  чувством,

Тех  сокровенных  чутких  слов –

Рождённый  плод  недавних  снов,

Тот, что  питал  на  небе  тусклом

Дней  ожидания  в  печали

Огонь  негаснувший  во  тьме,

Напрасно  в  ней  они  звучали,

Напрасно  виделось  во  сне,

Напрасно, воспаряясь  в  грёзах,

Вынашивала  час  венчанья,

Блаженства  утирая  слёзы.

А  он  молчал, крепя  старанья,

Как  будто  бы  решал  кроссворд.

И  вот  изрёк  довольно  постно:

– Не рано  ль  нам?.. Да  ты  серьёзно?!

Быть  может,  сделаешь  аборт?..

Она   поникнув:

                            – Нет, уж  поздно.

И  зарыдав  на  опасенье,

Подозревая  отреченье,

В  тоске  вскричала  речь  упрёка:

– Зачем  ты  бьёшь  меня  жестоко?!

В  постели  сыпал  лести  град.

Я  помню,  ты  в  словах  был  ярок

И  не  гнушался  пылких  вставок.

Но  где? Любви  твой  « дивный  сад».

Я  вижу  ты  совсем  не  рад!

Единственный, навеки  мой…

О, милый, милый! Что  с  тобой?!

Ты  стал  как  будто  бы  чужой.

А  я  лелеяла  отраду:

Тебе  подарок  и  награду…

Твои  слова, как  в  небе  птица:

Ты  обещал  на  мне  жениться!

И  тут  он  яростью  вскипел,

И  тут  вскочил  он, стал  кричать:

– Да  мало  ли  что  на  тебе

Ещё  я  мог  там  обещать!

Я  не  уверен  даже – мой  ли? –

Ребёнок… с кем шаталась здесь

Ты  без  меня  по доброй  воле?!

Тебе  сказать  имею  честь:

Забудь, дурёха, «дивный  сад»;

Считай,  как  хочешь: «Гад – не  гад»;

Но  я, глупышка, знай, женат.

Так  что – прости, я  ухожу

И  не  звони  впредь, я  прошу.

И  он  ушёл, её  в  итоге

Оставив  в  чрезвычайном  шоке.

Почти  что  час  она  сидела,

Не  шелохнувшись, вдаль  глядела…

                       3

Друг! Чистых  чувств  не  отрави,

Не  окажись  в  паскудной  роли.

Все  говорят: «Мол, от  любви

До  ненависти – шаг,  не  боле.

И  ярче  чем  благое  чувство,

Тем  ядовитей  будет  буйство».

От  шока  только  отойдя,

(Её  раздумья  скрою  я)

Ушла  из  парка  не  любя.

Напротив! Ненавидя  страстно

Того, кто  в  думах  жил  напрасно;

И  плод  в  утробе, что  носила,

Она  уже  не  выносила,

Гораздо  больше – презирала!

Как  поступить,  пока  не  знала.

Нутро  ей  жёг  дитя-зародыш,

Она  шептала: «Там  змеёныш…»

В  мозгу, как  будто  две  собаки

Сперва  сцепились  в  смертной  драке,

Потом  осталась  жить  одна:

Та – что  свирепа, холодна…

                       4

Отец  отнёсся  к  дочке  строго,

Своих  амбиций  не  скрывал.

Её  частенько  обзывал,

Не  видя  пагубности  слога.

(Так  и  назрел  большой  скандал) –

И, наконец,  чуть  не  прогнал…

Но  мама  истинным  искусством

Сумела  скрасить  их  раздор.

Своим  исконно  женским  чувством

Давно  предвидя, скрыв  укор.

Она  предчувствовала  раньше

В  дочурке  повод  скрытой  фальши,

И  даже  в  некоторый  час

Пыталась  выведать  не  раз.

Но  та  с  улыбкой  отвечала:

«Да что ты, мама?!» – иль  молчала.

И  мать  надеялась  (Не  шибко!),

Что  то – догадка  и  ошибка.

Теперь  такое  вдруг  признанье!..

(Хотя  б  пораньше  в  случай  крайний.)

Сейчас  отец  вопил  безбожно:

«Да  как  же  так? Да  как  возможно?!

Чтобы  какой-то  мерзкий  «дятел»

Родную  дочь  мне  обрюхатил!

Пятнадцать  лет!.. Девятый  класс!..

Позор  на  старости  для  нас!

Взрастили, мать, с  тобою  шлюху!!!

С  ребёнком  этим, чтобы  духу

Её  здесь  не  было…». Затем

Он  долгий  срок  был  зол  и  нем.

Прекрасно  зная  нрав  отца,

(Упрёки, ругань – без  конца!)

Девчонка, чтоб  креста  не несть,

Всем  людям  выдумала  месть…

                       5

Мелькают  дни – их  очень  жаль,

Когда  они  сползают  вдаль,

Тревогой  нас,  не  тормоша,

Коль,  если  чистая  душа,

Не удручённая  виною, –

И  ты  спокоен  сам  с  собою.

Зато, напротив, каждый  час

Становится  врагом  для  нас

И  давит  тяжестью  на  грудь,

Раз  сотворил  когда-нибудь

Отвратный  сердцу  грех.

О, сколько б ни пытались позже

Натягивать  забвенья  вожжи,

Чтоб  усмирить  страданий  бег,

Тяжеловесный  сбросив  гнёт –

Увидеть  правду, мчась  на  взлёт,

Что  путь  отравлен  наперёд…

                       6

Младенец  жив! Его  нашла

Старушка, ищущая  пищи,

И  как  сокровище  взяла,

Как  подаянье  счастья  нищим.

В  свою  халупу  отнесла…

…К  другому  впрочем,  перейду:

Старушку  видел  как-то  ту

На  паперти  у  церкви  малой,

А  с  ней  парнишка  был  удалый.

Парнишка  шустрый, лет  пяти,

Забавней  просто  не  найти.

Так  деловито  рассуждал.

Смышлён  довольно – хоть  и  мал.

Старушку  мамой  величал.

                                      Декабрь  1998г.