The begining | | Hmm...Eto nachalo odnoi ochen',ochen' strannoi istorii... | …Мелкий дождь моросил по улицам старого города. Желтоватая луна мрачно сияла на небе, медленно заволакиваемая туманом. На огромном кладбище завыл дикий ободранный пес. Его вой залил тесные улицы, ворвался на городскую площадь, заглянул во все открытые окна и затих в тишине.
Нигде не слышалось больше ни единого звука. Тишина окутывала, заволакивала, затягивала и резко отрезвляла. Словно тонешь, уже нет воздуха и сил сопротивляться, и вдруг тебя резко выдергивают из воды. Ты трясешься, дергаешься, голова резко проясняется, и все идет кругом...
Туман над рекой был желтый, как пастель. Его противные оттенки мешали рассмотреть сосновый лес на противоположной стороне. Казалось, что ты не на земле, а где-то в другом измерении.
Лишь ветер, чистый и свободный, спокойно и безмолвно гулял по каменным улицам и печально барабанил захваченными каплями по стеклу.
Дождь усилился и остервенело стал наполнять забытый всеми неработающий фонтан на окраине города. Улицы стали мгновенно превращаться в каналы, по ним текли реки. Огромная лестница у ратуши стала водопадом. С высоты птичьего полета город был похож на странный архипелаг с квадратными островами. Никогда еще не бывало такого дождя…
Фонтан наполнился за какие-то пол часа, и на лунный свет появилось лицо… Мертвое лицо молодой девушки. Она всплыла вместе с мусором, валявшемся на дне. Ее открытые спокойные глаза глядели на звезды…
Странная это была ночь. За все время от заката до рассвета никто не вышел на улицу. Ни один пьяница не был выкинут из какого-нибудь трактира. Было чересчур тихо и покойно, словно в семейном склепе…
К рассвету дождь прекратился. Потоки воды почти все стекли в реку.
На заре камни сверкали, как алмазы. К полудню от них шел пар. А людям было все равно. Они несколько часов были мертвы. Все, все население города молча лежало в своих кроватях, и было мертво.
Рыжий кот валялся на крыше, где до этой ночи орал, раздражая жильцов. Крикливый и упрямый осел лежал в хлеву. Его старый брюзжащий хозяин встал перед самым рассветом, а потом внезапно упал, из его рук выпала зажженная трубка. Жена его умерла в своей кровати около пяти часов вечера, так и не прибравшись. Старик даже не обратил внимание, зная сварливость своей женушки. Подумал, что та легла спать…
Пыль, кусок старого пергамента, горящая трубка на полу – постепенно в свете солнца загорелся весь город. Он стал огромным крематорием. Деревянные верхние этажи, маленькие ветхие хижины, угрюмая заброшенная голубятня, огромный дом бургомистра – все горело.
Внезапно послышался крик младенца. Он прорезал рев пожарища, разлетелся на тысячи осколков, но никто ему не отозвался. Его мать умерла при родах. Кто был его отцом? Не знаю… Повитуха тоже скончалась, она была очень стара…Неудивительно, что она отошла в мир иной, как только закончила свои земные дела- вымыла малыша, запеленала его и положила в колыбель. Старуха, видевшая рождение половины города, хотела пойти за родственниками, но присела отдохнуть, потирая уставшие глаза, и больше не встала со скамьи.
Малыш сучил маленькими ручками и боялся. Его глаза расширялись, когда рев пожара усиливался и подбирался к его дому.
…По огненным улицам пронесся всадник, закутанный в мокрый плащ. Черный конь мелькал среди огня, как какая-то жуткая тень. Изо рта текла пена, глаза были налиты страхом. Но что-то упорно двигало им, и конь все скакал по полыхающему городу. По городу на крик ребенка.
Кто его знает, как около забытого всеми богами города появился всадник Ринальдо Д’Оминик. Создавалось ощущение, что он знает город как свои пять пальцев, хотя вряд ли кто вспомнит, был ли он тут когда-либо.
На главной площади начал плавиться камень. Всадник перемахнул ее одним махом.
В доме начали обваливаться балки.. В глазах младенца мелькал странный ужас, словно он уже умирал и знает, чем ему грозит смерть. И он явно не хотел очутиться вновь на том свете…
Всадник ворвался в дом и сквозь пламя огня увидел меленькую колыбель у окна….
…Вечером этого же дня снова начался кошмарный ливень. Он затушил пожар адского крематория. От камня шел пар, оплавившееся стекло из оконных проемов принимало причудливые формы, остывая под толщей хладной воды.
Все, что могло сгореть, уже сгорело. Остался только пепел под водой да обуглившаяся полу расплавленная скала…Мертвый город был похоронен… | |
ВАШИ КОММЕНТАРИИ
Колонка редактора