Творчество и общение интересных людей

Хронический пессимизм — это натура, хронический оптимизм — уже диагноз

(Яна Джангирова)

Сегодня
29 марта 2024 г.

Дни рожденья

29 марта Robertnup
29 марта Gor
29 марта algemo
29 марта byjyyejxnod
29 марта Sapinssuink
29 марта lilit
29 марта Ayavric

Здесь и сейчас:

На сайте - никого? Значит, все в Общалке...

Все авторы > 

Все даты
В 03 году, 2021 год назад:
сегодняшний день ничем не примечателен

Наши легенды

Все произведения   Избранные   Потрошенные

Вернуться

Настоящий друг

(Святочный рассказ)

Валек был обыкновенным мальчиком. Компьютерные игры, футбол во дворе, да американские мультики по телевизору – вот, наверное, и все его увлечения. Учился он в школе, в основном, на тройки. Иногда, правда, бывали и четверки, но такое случалось не часто. Мать Валька работала вагоновожатой в трамвайном депо. Отца у них не было – жили вдвоем. Раньше было более-менее нормально, а как поскакали цены, как ударили толстые дядьки из телевизора по кошелькам людей, так у матери Валька только и разговоров: деньги да деньги.

Телевизор мать Валька без злости смотреть не могла. Вон, говорит, опять наши цари с женами своими по заграницам поехали, а простому человеку скоро буханку хлеба не на что будет купить… Успокаивалась только тогда, когда смотрела какую-нибудь «Санта-Барбару» или «Дикую Розу». А Вальку эти фильмы не нравились. Когда мать включала очередной сериал, глянет в программу – когда мультики – и идет на улицу.

- Чтобы в десять дома был! – кричит мать из комнаты.

- Ладно, - буркнет Валек и – за дверь.

А на улице темнеет уже рано. Снег искрится под ногами. Толпы прохожих туда-сюда снуют. Место бойкое: универмаг «Самара», Крытый рынок, железнодорожный вокзал – все на одной улице.

Побродив по двору и никого из знакомых не встретив, идет Валек к коммерческим киоскам, что длинным строем тянутся от Красноармейской аж до самого вокзала.

Ходит Валек вдоль нарядных витрин, разглядывает красивые бутылки в ярких наклейках, пачки импортных сигарет, жевательные резинки. А за всем этим богатством сидят здоровенные парни в спортивных костюмах – продавцы, обнимают накрашенных женщин, курят «Мальборо»… Вот она – настоящая жизнь! Как в американском кино. И нет вечно ноющей о деньгах растрепанной матери в бигудях да заношенном, застиранном халате. Вот бы вырасти побыстрее, накачать здоровенные мышцы и стать таким же крутым и сильным, как продавцы из киосков. У них-то, наверное, нет проблем с деньгами, и жизнь их – сплошной праздник.

- Эй, малец!

Валек вздрогнул и оглянулся. Один из «крутых», стоя у своего ларька, кивнул ему:

- Иди-ка сюда.

Валек робко подошел и посмотрел снизу вверх.

- На жвачку заработать хочешь?

- Хочу! – обрадовался Валек: «крутой» дает ему заработать, а это, вроде как, в компаньоны берет. Такой случай для мальчишки возраста Валька – большая удача.

- Короче, - выплюнув окурок, произнес «крутой», - видишь ящики полиэтиленовые?

Валек кивнул.

- Где найдешь – тащи ко мне в киоск. Ящик – «штука». Понял?

- Понял! – улыбнулся Валек.

- И еще, - тормознул «крутой», - попадешься, я тебя не посылал, ты меня не знаешь.

По спине Валька пробежали мурашки. Это что ж, воровать? А вдруг поймают… Но Валек тут же прогнал плохие мысли: что он, трус что ли? Да и деньги! Это будут его деньги. Его личные! И даже мать ничего не узнает. Впрочем… вообще-то, матери нужно будет давать – вон как мается. А вдруг спросит – откуда? Да ничего не спросит, а спросит, скажу – заработал. Машины, например, мыл.

- Что, струсил? – прищурился «крутой», и его водянистые глаза насмешливо сверкнули.

- Кто, я струсил?! – обиделся Валек, - Сейчас принесу!

Он развернулся и пошел искать ящики.

Пройдя несколько раз вдоль киосков, он понял, что здесь ловить нечего. Тогда он зашел в продовольственный магазин, что стоял неподалеку. Не спеша прохаживаясь вдоль прилавков, он искал глазами ящики. Но в магазине ящиков тоже не было. В этот вечер Валек не нашел ни одного бесхозного ящика ни на рынке, ни на вокзале, ни за другими киосками что через дорогу или возле рынка. Побродив около часа, он вернулся к киоску знакомого «крутого».

- Что, принес? – увидев в окошке Валька, спросил «крутой».

- Да нет нигде, - пожал плечами Валек.

- А чего пришел? За авансом? – загоготал «крутой», выпустив в Валька струю сигаретного дыма, - Принесешь, будем разговаривать. Товар – деньги. Знаешь такую вещь? Это Маркс, кажется, сказал. В этом смысле я с ним согласен. В этом смысле я, вроде как, марксист, - и «крутой» снова загоготал.

Домой Валек пришел в одиннадцать.

- Ты где был? – набросилась на него мать, - Я вся сижу как на иголках, жду его, жду, а его черти с квасом сожрали. Я уже ужин раз пять разогревала, а его все нет и нет! Где тебя носило?! Я тебя спрашиваю!

Валек лишь молчал, виновато уставившись глазами в пол. Получив, наконец, подзатыльник, он поплелся на кухню, где его ждал остывший суп.

Поужинав и почистив зубы, Валек пошел к себе, как вдруг остановился у двери материной спальни. Оттуда доносились какие-то странные звуки. Осторожно приоткрыв дверь, Валек остолбенел: мать стояла на коленях перед парафиновой свечкой и, глядя на огонек, что-то шептала. Почувствовав взгляд, мать резко оглянулась, и их глаза встретились.

- Выйди! – одними губами приказала мать.

Валек тихо притворил дверь и побрел к себе в комнату. Разобрав постель, он юркнул под одеяло и попытался заснуть, но сон не шел: что там делает мать? Неужели молится? Вальку стало смешно и вместе с тем страшно: что-то случилось.

Услышав чьи-то шаги в коридоре, он напрягся и приоткрыл глаза. Дверь в его комнату отворилась, и на цыпочках вошла мать.

- Валек, ты спишь? – шепотом спросила она.

Валек закрыл глаза и притворился спящим.

- Валек… - снова позвала мать.

Не дождавшись ответа, он села на кровать. Валек инстинктивно подвинулся, чем и выдал себя.

- Валек, - заговорила мать, - ты о том, что видел в моей комнате, соседям не болтай.

- А что ты делала? – поднял голову Валек.

- Духа вызывала.

- Какого духа? – удивился Валек.

- Да вот, в газете написали, - мать развернула какую-то газету, - что когда в доме не все ладно – заболел кто-нибудь, или денег нет, или еще чего, духа нужно попросить, и он все исполнит. Экстрасенс какой-то пишет. Тут вот и фотография его, - мать включила свет и протянула Вальку газету.

На Валька в упор глянули глаза. Хищные какие-то, страшные глаза. Они так и пронзали насквозь, втягивали в себя. Как в фильме ужасов.

- Экстрасенс-то, сынок, титулованный, звания у него разные, за границей выданные, - звучал откуда-то издалека голос матери, - уж он-то знает, что говорит. Может, хоть он нам поможет, а то эти политики мордастые только жрут, пьянствуют, да народ грабят.

- На колдуна он похож, мам, - оторвал, наконец, глаза от газеты Валек.

- Ну и что что на колдуна? Колдуны, вон, в газетах пишут, это такие же люди, как и мы, только духовные. Не то, что попы. Те, вроде как политики – тоже жрут, да пьянствуют, да колдунов гоняют, чтобы те им народ дурачить не мешали. А колдуны-то, - мать опять ткнула в газету, - издревле на Руси жили, да людей с помощью духов невидимых исцеляли, да помогали всем.

Валек слушал мать, и что-то внутри восставало против ее слов, против этой газеты, против страшных глаз колдуна, но разум говорил другое – в газете умные люди работают, институты закончившие, так неужели они чушь будут писать? Да и колдун, мать говорила, тоже, вон, за границей звания да дипломы разные получил.

- А еще в газете пишут, - продолжала мать, - что инопланетяне и есть те самые духи. Они, мол, за всеми нами наблюдают и помогают жить, руководят нами оттуда. А колдуны эти… - мать заглянула в газету, - контактеры. Контакт, значит, между людьми и инопланетянами устанавливают. Ну ладно, - встала мать с кровати, - пойду еще попробую вызвать.

- Не надо! – подскочил Валек.

- Почему? – удивилась мать.

Но Валек не знал, почему не надо: может, и вправду колдуны хорошие. А глаза… Ну, может, так и положено колдунам, ведь они этими глазами инопланетян видят…

Ночью Вальку снились звездные войны, колдуны с автоматами и прочая дребедень. И над всем этим – прямо в бездонной черноте космоса – плавали страшные глаза колдуна, которые долго смотрели на Валька. Вдруг один глаз подмигнул, и во всем космосе загрохотало: «Эй, малец, хочешь заработать?!!».

Валек в ужасе проснулся и долго не мог прийти в себя. На тумбочке грохотал будильник: пора в школу.

Через пару дней Вальку крупно повезло: вечером, на улице, какие-то пьянчуги принимали пустые бутылки. Возле них стояла целая гора полиэтиленовых ящиков. Улучшив момент, когда один приемщик стеклотары куда-то ушел, а другой отвернулся, Валек, как бы проходя мимо, схватил два ящика и забросил их в сугробы как можно дальше. Снег беззвучно поглотил ящики. Оглянувшись – не заметил ли кто? – Валек не спеша побрел по улице заполненной народом. Люди толпились у магазинов, останавливались у коммерческих киосков или просто спешили с работы.

Погуляв примерно полчаса по улице, поглазев на «колпачников» у почтамта, Валек вернулся. Приемщиков бутылок не было. Снег вокруг был истоптан – наверное, искали пропажу, но к заброшенным ящикам следы не вели. Посмотрев по сторонам, Валек разбежался и прыгнул в сугроб. Вот они!

Этот вечер Валек провел – верх удачи! – в коммерческом киоске. Сергей – так звали «крутого» - честно выплатил обещанные две тысячи рублей и бесплатно угостил баночным лимонадом. Правда, предупредил, что так будет не всегда, просто «надо обмыть новорожденного коммерсанта», как он сказал. Предложил Сергей и баночного пива, но Валек отказался. Сигарету, правда, выкурил. Не взатяг, конечно, а так, зато «Мальборо».

- На, закуси, а то мать унюхает, - протянул Сергей зубок чеснока.

Теперь жизнь Валька изменилась: он был всегда при деньгах. Вечером он уже не шлялся по двору, а сразу шел на поиски ящиков. Близко от «своего» ларька старался не красть: где живешь, там не пакости, как учил Сергей. Матери Валек отдавал половину денег. Чтобы не было лишних вопросов, просто клал ей в кошелек, в сумку или в кухонный шкаф. Когда мать в первый раз нашла лишние деньги, то удивилась:

- Смотри-ка, Валек, вчера вечером у нас было три тысячи рублей, а сегодня еще полторы откуда-то взялись. Вот хорошо-то! Наверное, вчера не заметила, что они лежат за сезонкой.

Правда, во второй раз задумчиво посмотрела на Валька и, вынимая купюры из шкафчика трюмо, спросила:

- Валек, это не твои деньги?

- Да не, мам, откуда они у меня?

- Неужели и вправду колдун помог! – всплеснула руками мать.

Валек пожал плечами и пошел на кухню.

С тех пор мать всерьез поверила в колдуна. Вырезка из газеты с его фотографией висела над кроватью матери, и она каждый вечер жгла колдуну парафиновую свечку. А Валек каждый вечер уходил на «работу».

«А, может, и вправду колдун помогает? – думал Валек, - Может, это он меня к ящикам подводит?».

Однажды он поделился своими мыслями с Сергеем, но тот лишь расхохотался, обнажив золотые коронки, и сказал:

- Запомни, малец, в нашем мире можно надеяться только на это, - Сергей хлопнул ладонью по кулаку, - и на это, - он указал на свою бритую голову, - Все остальное – чушь! Хотя, может, и есть эти самые инопланетяне… Только у них, наверное, есть свои желудки, которые тоже жрать просят. Поэтому если им что-то от нас и нужно, то лишь то, что можно у нас отобрать или своровать. А помогают бесплатно только дураки, которых, я думаю, среди инопланетян меньше чем среди нас – людей. Понял?

Придя домой, Валек разделся. Сунул половину денег в карман материной шубы и пошел в ванную. Помыв руки, направился в кухню, но его остановила тишина. Какая-то нежилая тишина.

- Мам… - позвал он.

Ответа не было.

- Мама! – сказал Валек еще громче.

Мать не отзывалась.

Сердце тревожно кольнуло в груди. Валек подошел к двери материной комнаты и осторожно приоткрыл ее. Мать лежала на полу. Рядом валялась свечка, залившая парафином пол при падении. Со стены смотрел колдун.

***
Пока мать была в больнице, Валек полностью забросил школу. Целыми днями он пропадал у киоскера. Деньги не переводились. Теперь Валек уже курил взатяжку и пил не только пиво, но и ликер, и вино, и водку. На свои деньги он купил себе импортную куртку, джинсы, кроссовки, фирменную кепку. Сверстники его побаивались, но считали за честь с ним дружить. Из этих новых дружков Валек сколотил бригаду по добыванию ящиков: одни отвлекали, другие прикрывали, третьи воровали ящики, а иногда и деньги у зазевавшихся владельцев.

Почти каждый день Валек ходил к матери в больницу. Врач говорил, что с ней ничего страшного, но сердце нужно беречь. Когда Валек пришел в больницу с сумкой апельсинов и в новой куртке, мать подозрительно поглядела на сына и спросила:

- Это откуда у тебя такое богатство?

- Колдун подарил, - улыбнулся Валек, но тут же пожалел о шутке: у матери схватило сердце, и его выгнали из палаты, а у кровати матери засуетились врачи и медсестры.

В этот день Валек пришел домой раньше обычного: не хотелось ни с кем встречаться. Раздевшись, Валек уставился на давно уже ненадеванную материну шубу. Опомнившись, отошел от вешалки, и тут что-то толкнуло его к материной комнате. Отворив дверь и включив свет, он вошел. Со стены глядел колдун.

«А если попросить за маму…», - подумал Валек. Оглядев комнату, заметил на полу огарок той самой свечи. Достав из кармана импортную зажигалку, чиркнул и поднес огонь к фитильку. Фитиль треснул, зачадил и, наконец, загорелся.

И тут случилось неожиданное: загорелся не только фитиль, загорелся и портрет экстрасенса над кроватью матери. Он трещал и чадил. От него валил черный густой дым. В зеленоватом пламени, казалось, колдун корчит рожи.

Валек, остолбенев, глядел в страшные глаза, исчезающие в огне.

И в это время чья-то легкая рука легла на правое плечо Валька. Валек резко повернулся и тут же отпрянул: перед ним стоял он сам. Такой же Валек, только в длинных белоснежных одеждах до пола. Но самое главное, это белый, ясный, ярко-белый свет, которым был пронизан, в котором купался, в котором жил незнакомец.

- Не бойся меня, - сказал светлый юноша.

И – странное дело – после этих слов страх Валька действительно исчез. Валек всем телом почувствовал, как холод страха сползает с него все ниже и ниже: к пояснице, к ногам, к ступням. И – все. Страх вышел, вытесненный теплом исходящим от незнакомца.

- Ты кто? – спросил Валек и тут же понял, что спросил не то: ответ уже был в нем.

- Не бойся, - повторил юноша, - я твой друг.

Лучистые добрые глаза поглядели на Валька, и Валек ощутил, как все то, что тяготило его в последнее время: болезнь матери, глаза колдуна, «друг» из киоска и бригада подельщиков отходят от него, уступая место какому-то тихому и прочному счастью. Это было чувство путника вернувшегося домой: вот дом, он прочный и сильный, он не подпустит к своему хозяину тех бед и опасностей, которыми полны дальние дороги и которые остаются за порогом, за дверью. Вот он дом, где все близко и знакомо, где не нужно ничего узнавать и изучать. Нужно только вспомнить, ведь это все свое, родное.

- Я не колдун и не инопланетянин, - ласково улыбнулся юноша, - я твой Ангел-хранитель. Я молил о тебе к Богу, и Он разрешил мне вмешаться в твою жизнь и поправить твой путь. И вот ты видишь меня. Сейчас, когда люди считают деньги счастьем, а их отсутствие несчастьем, тебе очень трудно найти правильный выход. Бог видел, как ты воровал ящики, но Он видел и то, как ты отдавал деньги маме. Он видел, как твоя мама искала помощи у колдуна. Колдун ответит перед Богом за то, что уводит людей от Него, но и мама твоя наказана.

- Она не умрет? – вырвалось у Валька.

- Нет, - ответил юноша, - она выздоровеет, но после больницы она должна покаяться в ворожбе и в том, что просила помощи не у Творца, а у твари. Но сейчас я говорю не о ней, а о тебе. Ты должен забыть про свою дружбу с Сергеем, про воровство ящиков и никогда больше не делать ничего подобного. И запомни – среди людей нет бессмертных. Каждый человек умирает и уносит в тот мир, откуда когда-то пришел на Землю лишь свои дела – добрые или злые. Лишь это он может унести в вечность. Ни нищий, ни богач не смогут пронести в Царство Вечной Жизни ни лохмотьев, ни денег: земное остается на Земле. Только бессмертная душа поднимается к Богу для Суда. Суда, где Судья решает – какого бессмертия она заслужила.

Валек понимал все, что говорил Ангел. Все входило в него и встречало то, что уже было там. Валек всегда это знал. Именно поэтому он, где-то глубоко внутри, сразу чувствовал ложь колдуна или Сергея советовавшего надеяться только на себя и никому не доверять.

- Да, - улыбнулся Ангел, - ты все это уже знаешь. Это, до рождения на Земле, в тебя, как и во всех других людей, вложено Самим Господом. И это называется совестью. Поэтому я не буду говорить тебе то, что ты сам можешь прочитать в своей душе или…

- В Священном Писании! – неожиданно для себя выкрикнул Валек и тут же смутился: в Бога он не ве… А, может, верил? И тут же Вальку стало смешно: как же можно не верить в Бога, если Бог, это наш настоящий Дом, куда нужно вернуться.

- Правильно, - произнес юноша, - Истину можно познать и через Библию, потому что это Слово Божие. И условие возвращения Домой простое и, вместе с тем, сложное – слушать Слово и слушаться Его.

- А теперь мне нужно снова стать невидимым, - сказал Ангел.

- Не уходи! – вырвалось у Валька.

- А я и не ухожу, - улыбнулся светлый юноша, - я до конца твоей земной жизни буду с тобой. Вот здесь, - он коснулся Валька, - за твоим правым плечом. Всегда и везде, что бы ты ни делал и где бы ты ни находился. Помни обо мне всегда. Помни, что когда ты делаешь хорошие дела, я радуюсь вместе с тобой и вместе с теми людьми, которым ты сделал добро, а когда ты поступаешь плохо, я огорчаюсь, но радуется, вернее, злорадствует твой бес-искуситель, который всегда стоит за твоим левым плечом. Помни и о нем.

Валек встревожено оглянулся, но никого не увидел.

- Он не виден, так же как и я, - донеслось до Валька откуда-то справа. Он повернулся, но справа тоже никого не было. Или был? Был! Не показалось же все это Вальку.

- Ангел… - позвал Валек, но ответа не было. Или был?

У правого уха пошелестел теплый ветерок:

- Я здесь… Не забывай меня…

Валек разжал руку, и погасший, холодный огарок свечи упал на пол – к его старым, потрепанным ботинкам. «А где же кроссовки?..» - удивился Валек и тут же заметил, что вместо импортной куртки на нем – его старое пальто, а вместо иноземных джинсов – школьные брюки.

И тут же хорошая, добрая улыбка впервые за последние несколько месяцев тронула его губы: за правым плечом – друг. Настоящий друг.


Автор:mest
Опубликовано:19.02.2008 09:01
Создано:1994
Просмотров:2371
Рейтинг:10
Комментариев:0
Добавили в Избранное:0

ВАШИ КОММЕНТАРИИ

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться


Потрошители:


Авторизация

Колонка редактора

Новости литературы

Сетевые новости

События сайта

Собственное мнение

Золотая коллекция

Жемчужинки

Народ хочет знать!

Автограф

Решетотека

По всем вопросам пишите на info@resheto.ru
© При полном или частичном использовании материалов сайта гиперссылка на resheto.ru обязательна Ссылки по теме

  Яндекс цитирования  Rambler's Top100 Content.Mail.Ru