Творчество и общение интересных людей

Мысль без морали - недомыслие; мораль без мысли - фанатизм

(Василий Ключевский)

Сегодня
28 марта 2024 г.

Дни рожденья

28 марта OPENyourSOUL
28 марта Niki
28 марта PapaRammstain
28 марта Lea
28 марта mltywxnrjsea
28 марта Ale-zZ
28 марта sasha

Здесь и сейчас:

На сайте - никого? Значит, все в Общалке...

Все авторы > 

Все даты
В 1923 году, 101 год назад:
Александр Грин завершает роман «Блистающий мир»

Ленты произведений

Все произведения   Избранные   Потрошенные

Вернуться

Художественная

Сонсара

САНСАРА- (санскрит "круговорот") в индуизме и буддизме череда переселений душ.
СОНСАРА - (неологизм) череда сновидений.

Яков проснулся. Несколько минут лежал, вспоминая только что приснившийся сон. Поднявшись с постели, подошел к полке и уверенно взял единственный стоящий на ней том. Найдя нужную статью, принялся читать по слогам:
-Видеть, что вас водит на помочах няня, - открытие покушения на вашу честь и спокойствие.
Положив книгу на место и почесав затылок, Яков начал одеваться. В столовой уже накрыли завтракать.
Когда Яков спустился, его супруга, Галина Павловна, пила чай.
-Здравствуй Гала! Как спалось?
-Хорошо, слава Богу. А вы что такой бледный, всхворнули?
- Сон мне привиделся: будто маленький я плачу, а няня моя будто б душит меня.
-А в сонник смотрели?
-Нет там про то, что няня душит.
-Езжайте к Савиным, у Игнатия Карповича супруга больно уж хорошо сны толкует.
-Потап, - крикнул Яков. В комнату вбежал юноша и получил указание: "Скажи на конюшню, чтобы бричку закладывали.
Через полчаса крытая бричка выехала из ворот и покатила по ухабистой дороге в сторону видневшегося на горизонте леска. Яков сидел внутри, откинувшись на мягкое кожаное сиденье. Закрыв глаза, вновь вспоминал сон.
Сколько себя помнил Яков, няня всегда была рядом. И всегда одинаково ста-рая и добрая. Он даже не мог припомнить, чтобы она хмурилась. Няня влилась в жизнь всей семьи. Казалось, будут сменяться поколения, а она такая и останется. В позапрошлом году няня скончалась.
Остановились. Яков выглянул и не узнал место.
-Эй, человек, - обратился он не по имени, потому что не удосужился взглянуть, кто его повез. - Где это мы? И почто встали?
-А все, барин, приехали, - ответил совершенно не знакомый Якову голос.
Тут Яков заметил, что бричку окружает мужиков десять. Кто с вилами, кто с дубиной, а у одного даже пистолет. Вспомнились слухи о промышляющей в округе банде.
-Э, мужики, у меня денег нет. Чай не на ярмарку ехал.
Мужик с пистолетом подошел к Якову.
-А нам не нужны твои деньги. Мы тебя судить будем.
-За что?
-За безобразия твои. Мужиков обижаешь. По три шкуры с них дерешь...
Яков слушал в полуха, а сам лихорадочно соображал, что делать. Он соско-чил, сбив мужика с пистолетом, и побежал к опушке. Когда он делал последний рывок, перепрыгивая небольшой ров перед кустарником, две огромные лапы схватили его за горло и сжались. В глазах потемнело. Сердце стучало где-то в висках. Пару раз дернувшись, Яков испустил дух.

Яков проснулся. Легкое потрясывание перешло в довольно приличное раскачи-вание. "Девять - десять баллов" - легко определил он. В горле все пересохло. Соскочив с грубой лежанки, он давно привык спать не раздеваясь, быстро побежал наверх, по пути отхлебнув из плоской мятой фляжки.
На мостике все были в сборе: капитан, два его помощника, лоцман и вахтенный.
-Ну и погодка, три якоря и всех морских бесов мне в задницу! - вместо приветствия сказал Яков.
Все обернулись в его сторону.
-Что, Яков, проспался? - несмотря на шторм, капитан был совершенно спокоен. - А нас, видишь, эка место, как пушинку вертит. Того и гляди на рифы бросит.
-Бог не выдаст - свинья не съест, - ответил Яков, смотря на суетящихся на юте матросов. - Что они там с блинд-реей возятся? Не могут парус-блинд затянуть что ли? У, скумбрии сухопутные.
Яков сплюнул на пол и подошел к вахтенному, борющемуся со штурвальным колесом.
-Что братец, помочь?
-Не, пока сам справляюсь. Я сейчас на подвахту уйду.
Яков все равно встал рядом. Вдвоем шло легче.
-Слышь, братец, не знаешь, к чему смерть снится?
-Нет. Оно же по-разному бывает. Может болезнь, а...
-Душат когда?
На мостик вбежал матрос и обратился к капитану:
-Игнатий Карпович, в трюме течь. Людей мало, с палубы четверых за борт швырнуло. Рангоуты вот-вот обломает.
-Хорошо. Яков и ты Потап спуститесь в трюм. Посмотрите, что там.
Яков со вторым помощником бросились выполнять приказ капитана. Корабль как ореховую скорлупу кидало то на правый, то на левый борт. Метровые волны накрывали палубу, грозя оверкилем. То и дело скрывались в пучине ящики и судовой такелаж, а иногда и люди. Давно "Золотая лань" не бывала в таких передрягах.
В тот момент, когда Яков ступил на палубу, раздался, перекрывающий шум океана, треск ломающегося дерева. Держа равновесие на гуляющей под ногами палубе, он развернулся и увидел идущий на него, ломающий шхуну, торчащий из воды риф. Яков быстро рванул прочь от разлома. Вновь налетевшая волна подхватила его и со всей силы бросила на тамбур. Обломок бизань-мачты легко пронзил грудь.

Яков проснулся. Последний луч солнца жег грудь. "Говорят же, что нельзя спать на закате, так нет". Натянув трико и легкую ситцевую рубашку, он пошел в пивную, где вечерами собиралась вся округа.
Народу в пивной было немного. Взяв две кружки, Яков легко нашел место. Пил не спеша. Торопиться было некуда - Галина в Крыму, дети у тещи в деревне.
Народ прибывал. Вскоре появился институтский друг и коллега Якова.
-Игнат! Давай ко мне.
Игнат тоже взял две кружки и присоединился к Якову.
-Ты вчера где пропал? Я весь вечер один просидел.
-Настроения не было. Меня в обком вызывали. План горит. Премия в квартал полетела.
За разговором пиво исчезало быстро. Взяли еще по две. Незаметно подкрались сумерки. В десять пивную закрывали.
Пьяные и полупьяные люди пошли в разные стороны. Расстались и Игнат с Яковом.
Напротив дома был небольшой сквер. Добрые люди установили скамейки, на которых днем сидели мамаши с детьми, а вечерами кучковались уже подросшие дети, способные обходиться без мамаш.
Домой идти не хотелось. Яков сел на скамейку, насладиться прекрасной августовской ночью. Думать ни о чем не хотелось, и он просто смотрел на немногозвездное небо. Приближающиеся шаги вернули его к реальности. К его лавочке направлялся детина огромного роста.
-Дядя, дай огоньку.
Яков не испугался. Он достал из кармана коробок. Сунул себе в рот сигарету. Чиркнул и поднес горящую спичку к лицу парня. Хмель прошла мгновенно. Он узнал Потапа.
Год назад по его, Якова, инициативе осудили этого парня за тунеядство.
Потап раскурил папиросу. Подняв голову от огня, шумно затянулся и, сказав спасибо, пошел дальше. Яков смотрел вслед как завороженный, пока спичка не обожгла палец. Бросив так и не закуренную сигарету, он поспешил домой.
В подъезде было темно. Старые деревянные лесенки скрипели и стонали на весь дом. Перед самым вторым этажом, при очередном шаге, под ногой Якова не оказалось ступеньки. Черная пустота пошатнулась и кубарем полетела, ударяя Якова по всему телу. Последнее, что он почувствовал, как сочится теплая липкая кровь.

Яков проснулся. Липкий пот сковывал движения. Вылезая из-под одеяла, он взял с тумбочки мобильник и позвонил секретарше.
-Привет Галчонок! Что у нас на сегодня намечено?
-Встреча с немцами. Обед с генпрокурором. Интервью первому каналу. А вечером презентация.
-Слушай, Галь, а там нигде полчасика свободного нет? К психиатру бы надо показаться. А то, похоже, у меня ностальгия по совку начинается. Сон приснился, будто я опять в бараке подмосковном живу.
-Ну, если только перед обедом. С немцами пораньше закончим.
-Ну, посмотри как лучше. Ты же у меня умница.
Приняв душ и выпив кофе, он облачился в карденовский костюм. Вышел в холл. Дремавшие на диване телохранители повскакивали.
-Все, по машинам ребята, - крикнул Яков, и все потянулись к выходу.
Перед парадным стояли два черных автомобиля - лимузин и джип. Ребята прыгнули во вторую машину, а Яков сел в лимузин. Дверцу ему открыл шофер.
-Потап, пресса где?
-В машине.
-Ну тогда в путь. Давай сначала к Галке. Ее заберем, а там в офис. С фрицами общаться будем. Ты, Потап, шпрехашь по-немецки?
-Нет, мне языки в школе не давались.
-Ха. Не давались.
В прекрасном расположении духа Яков открыл первую утреннюю газету. Его внимание привлекла статья о заказном убийстве. Жертвой был его хороший зна-комый, с ним вместе они начинали бизнес, Игнат.
Вспомнились первые перестроечные годы, легкие деньги в неготовом к рынку государстве. Не то что теперь. Мафия, киллеры. Яков достал мобильник.
-Галчонок, газеты смотрела?
-Нет еще.
-Игната убрали. Ты узнай, когда похороны и, если ничего важного не намечено, пометь, что надо на кладбище съездить. И закажи венки, соболезнования в газету. Ну, короче, все, что надо, сама понимаешь.
-Поняла.
Читать газету больше не хотелось. Воспоминания накатывали, и Яков не сразу заметил, что машина остановилась.
Взглянув вперед, он увидел карету скорой помощи, преградившую путь лимузину. Дальше все происходило, как в замедленном кино.
Яков увидел: как открываются двери скорой, как оттуда выскакивают два человека в черных масках и с автоматами, как лопается лобовое стекло. Почувствовал удар в лоб и лишь потом услышал короткую очередь.

Яков проснулся. На лбу от удара о кровать второго яруса соскочила шишка. Некоторое время стояла тишина. Затем короткая автоматная очередь повторилась. Натянув комок и схватив свой калаш, он выбежал из казармы, чуть не споткнувшись о распластанного у дверей сержанта. Яков нагнулся, перевернул тело и узнал в убитом Потапа, дежурившего в эту ночь.
На заставе стояла неразбериха. Густая кавказская ночь своей темнотой, выкалывала глаза. Кто-то кричал, что стреляли с гор. И, как в подтверждение, высоко вспыхнуло и раздалась очередь. В ответ с заставы застрочили несколько автоматов.
Громкий, нарастающий свист заложил уши. Шарахнуло где-то на краю заставы. Все упали на землю и поползли к укрытиям.
Яков лежал в старой воронке. Снаряды рвались то далеко, то совсем рядом, обсыпая его землей. А ему вспомнился дом, мама и Галя. Галя провожала его в армию. Обещала дождаться. Но на прошлой неделе Яков получил письмо от ма-тери. Она писала, что Галя выходит замуж за крутого. Больно не было, было противно.
Обстрел продолжался часа два и, лишь когда горизонт начал белеть, все стихло. Выждав несколько минут, Яков поднялся. Застава походила на вспаханное поле. За год службы такого не бывало. "Совсем озверели", - подумал Яков и начал вылезать из воронки. Оставшиеся в живых собирались возле, на удивление, уцелевшей кухни. Из-за горы показались два вертолета федералов.
-Сейчас они им, сукам, покажут, - сказал раненый майор Савинов. - Тяжелора-неные есть?
Никто не ответил.
-Яков, возьми двух целых бойцов и обойдите весь лагерь.
Далеко в горах раздались выстрелы. Видимо федералы нагнали уходящих боевиков.
Яков обходил дымящиеся руины казармы. "Вот ведь, как знают, когда нападать". На заставе восемьдесят процентов состава были новобранцы, необстрелянные пацаны. Тут Яков услышал стон. Обогнув развалины штаба, он увидел обезноженного солдата. Метнулся к раненому. Тот поднял голову и, увидев бегущих к нему, поднял руку. Говорить сил не было, поэтому он лишь пошевелил губами. Яков понял. Раненый хотел сказать "Стой". Но было поздно. Под ногой лежала неразорвавшаяся мина.
Окровавленные осколки с кусками мяса разлетелись, поражая сопровождавших Якова солдат.

Яков проснулся. Все тело ломило после вчерашнего. Поднявшись, он, шатаясь и держась за стенку, пошел на кухню. В коридоре на полу спал Игнат - с ним вчера и пили. В кухне, у плиты, хозяйничала жена. Услышав его приближение, испуганно обернулась.
-Галька, дай похмелиться.
-Может хватит, Яш, - умоляюще спросила она.
-Дай, говорю, похмелиться, болит все, понимаешь.
-А я вечером тебе говорила, не пей, а ты...
-Да я счас тебе. У меня же этот, как его, синдром. Я же контуженный. Налей. Умираю.
Галька покорно достала не допитую с вечера поллитровку и налила полстакана.
-Лей полный, - возмутился Яков и тут заметил у жены под глазом синяк. - Это че? Я что ли?
Та вырвалась, брякнув бутылкой об стол, отвернулась к плите и тихо заплакала. Яков сам дополнил стакан и залпом опорожнил его. Сразу захмелел.
-Ты, Галька, не серчай. Я же, сама знаешь, контуженный.
Он поднялся. Пошел в коридор.
-Игнат, вставай. Пошли похмеляться.
Ответа не было. Игнат лежал как мертвый, и лишь громкий храп говорил об обратном. Яков вернулся на кухню и продолжил.
-У меня, у пьяного, крыша едет.
-А ты не пей.
-Да как же мне не пить? Ведь я же сдохну. Врач по телику, помнишь, говорил - синдром у нас такой.
-Ты от водки быстрей сдохнешь, - в сердцах крикнула Галька и убежала из кух-ни.
Яков налил себе еще стакан. И громко, чтобы слышала жена, заговорил сам с собой.
-Вот она мне говорит - не пей. А я, если пить не буду, то и спать не смогу. Я же контуженный...
Галька лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Затянувшаяся, двухмесячная пьянка мужа уже порядком надоела ей. Яша служил на Урале, и ранение получил на стрельбище. Случай. Она провожала его в армию и дождалась инвалида. Не найдя себе применения, Яков начал пить. Напиваясь, рассказывать о контузии. А последнее время поколачивать жену.
-...она же не видела, как парня на части разрывает, - в глазах Якова встала картинка из сегодняшнего сна. - А я ведь уже подумал, все пронесло. Бомбежка кончилась. А тут эта сука, неразорвавшаяся...
Слезы текли по щекам. Выливая остатки водки в стакан, он всхлипывал:
-Голова вверх. Руки об сарай.
Он приложился к стакану и начал медленно пить, глотками. На четвертом глотке он поперхнулся. Дыханье остановилось. Слезы еще быстрей потекли из глаз. Стакан выпал. Он хватал воздух руками, но ни крикнуть, ни вздохнуть не мог. В глазах потемнело. Руки ослабли, и тело с табуретки медленно сползло на пол.

Яков проснулся. Сухость удавкой сжимала горло. Галина лежала рядом и мерно посапывала. Чтобы ее не будить, не включая света, он выбрался из спальни. "Что-то последнее время нервишки расшатались, - раздумывая, крался он по пятикомнатной квартире Склероз. Сердечко шалит. Да еще сон нехороший приснился. Завтра же иду к Савинову. Пусть осмотрит".
По пути на кухню завернул в свой кабинет, взять сигару. На рабочем столе ле-жала оставленная им тетрадь с последним проектом. Яков взглянул в нее, и неделями не приходящее решение всплыло перед глазами. Отложив сигару и забыв о пересохшем горле, он уселся за работу.
"Воистину, гениальное просто, - думал Яков, записывая ровным, профессор-ским почерком формулы. - А может и сон помог. Ведь говорят же, что дурной сон к добру".
Закончив писать, еще раз просмотрел все записанное и остался доволен. Закрыв тетрадь, встал и направился к выходу. Закрывая дверь кабинета, Яков вспомнил об оставленной на столе сигаре. Пришлось вернуться.
"Нет, а к Савинову все равно надо сходить. Никакой памяти нет".
Подходя к дверям кухни, Яков сунул сигару в рот и зажал зубами. Отворяя дверь, чиркнул зажигалкой. Кремень высек сноп искр, но огонь не схватился. Яков чиркнул второй раз и в тот же самый момент ощутил сильный запах газа. Синее пламя вспорхнуло вверх и залило все пространство вокруг.

Яков проснулся. Тело жгло. Невыносимая боль охватила все тело. Он заревел.
Услышав плач, к кроватке подошла няня. Взяв его на руки, спросила:
-Что, жжет?
-Да, - Яков заревел еще громче.
-А я тебе говорила, будешь много на солнце гулять – сгоришь, и никакая сметана не поможет.
Нянины слова Якова не успокоили. Он завыл.
-Ну что ты, Яшенька, успокойся, - няня гладила по голове и дула на спину. - Все пройдет. Успокойся, не плачь. Вот Игнатий Карпович, батюшка твой, приедут с ярмарки - гостинцев привезут.
Яков успокоился и, всхлипывая, сказал:
-Сон мне, няня, страшный приснился. Будто горю я весь огнем. И огонь тот во-круг.
Яков снова заплакал. Няня прижала его к себе и, подумав: «Знать ад мальчонке привиделся. Спаси его, Господи» начала убаюкивать...


Автор:AIDs
Опубликовано:27.02.2007 08:57
Создано:2000
Просмотров:2341
Рейтинг:18
Комментариев:4
Добавили в Избранное:0

ВАШИ КОММЕНТАРИИ

 27.02.2007 09:34   Sentyabrina  
Оригинально!

 27.02.2007 13:48   Antolya  
Затягиваит, знаишь...

 06.03.2007 20:54   bess  
Идея круговорота снов мне сразу понравилась, а о заголовке четко высказаться не могу: с одной стороны, колет глаз кажущаяся ошибка, с другой – вполне удачная находка. Выдумал же Пелевин "Омон Ра", почему бы "Сонсаре" не быть.
Когда читала первый раз, была приятно удивлена гладкостью, стройностью, четкостью текста, грамотными фразами, исполненными смысла, а не популярных слов, как это часто бывает на нашем сайте, и сразу стало стыдно, что до сих пор не знакома с творчеством автора. Каждый отрывок написан на языке времени, о котором идет речь, точно передает его дух, словно сгустили цветные сны до осязаемости, будто вылепили не рассказ, а скульптурную группу.
Но вот беда. Прочла, порадовалась и… Что? Что далее? Осталось навязчивое ощущение какого-то недо-. Недописанности? Недодуманности? Недочувствованности? Объективно – честно – не могу придраться ни к чему (разве что к знакам переноса, которые дробят слова и мешают чтению), а червяк вот в голове засел. Ведь умение автора хорошо писать еще не означает, что написанное обретет мощнось, живучесть классного произведения, пойдет в народ и останется в нем на долгие годы. Очень хочется вам помочь, найти это "недо-", чтобы избавиться от него, но сама теряюсь, ей-богу. Обаяние? Есть. Может, вам недостаточно злости? Страдания? Страсти? Нахваливать ваш рассказ – все равно что окорбить вас, потому что хвалить надо слабых, чтобы добавить им перцу, заставить думать. В вас же есть сила, талант, но думается мне, что вы лукавите, не выкладываясь, щадите нервы. Так чувствуется, даже если все не так на самом деле. А вы сами что думаете об этом рассказе? Вот без ложной скромности, начистоту?

 11.03.2007 00:54   DW-a  
Эх, Кировский, значит, моего с Тихомировой мнения тебя недостаточно? ну-ну...
А за переносы в словах - руки бы тому верстальщику оборвать, что из пейджа тупо копирует. А за одно и за дефисы вместо тире, особенно перед прямой речью. угу.
 11.03.2007 02:03   bess  (осторожно) Мммм... Ужасно интересно узнать ваше с Тихомировой мнение. Ежели не секрет. :)
 11.03.2007 19:55   DW-a  На процентов 90 совпадает с вашим, бес. Тихомирова - в недавнем прошлом редактор литературного журнала "Уральский следопыт", которая поместила этот рассказ Кировского. Только заставила (и правильно) затереть некоторые сцены. Так что на месте Кировского не честно просить выпотрошить то, что уже признано состоявшимся. Тем более, что у него есть вещи гораздо более спорные, тем более (позор Кировскому) рассказу этому лет 11. А новой прозы он ни фига не пишет.
А должен.
И спасибо бесс, что и вы, с вашем стороны, намекнули ему: пиши, зараза; у тебя получается.
 11.03.2007 19:58   DW-a  ну и.. мелкие косяки были. Какая-то замутка с регламентом ан корабле и слово "банда", которое не мог употребить герой начала 19-го века.) Да и ваще... )
 11.03.2007 20:52   bess  Круто. А то у меня страданья сердечные, что не имею профессиональной подготовки, поэтому стараюсь осторожно комментировать, чтоб не навредить. Спасибочки!
 12.03.2007 00:02   DW-a  Проф.подготовки нет? ;) А скальпель папа-хирург с работы принес? ;))
Читаю ваше рецензии: вполне профессионально. Главное - толково. То ест - ага)))
 12.03.2007 00:22   bess  А примерно так и получилось :) Скальпель марко вручил за бесстыжие глаза. Ну фсё, я ж теперь не усну от радости. И зачем перед сном почту получила...
 12.03.2007 07:10   AIDs  Ой, ой какой обидчивый стал. Небось когда моему соседу морду бил и не думал...
А потаму и не пишу, что ишо не время, ешо веллеры и прохановы не исписались.
а про 11 лет эт ты завернул, максимум 7.
 12.03.2007 23:45   DW-a  Да не бил я ему морду, не было этого ( А если бы и бил, то именно за это, приколись)))

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться


Потрошители:


Авторизация

Колонка редактора

Новости литературы

Сетевые новости

События сайта

Собственное мнение

Золотая коллекция

Жемчужинки

Народ хочет знать!

Автограф

Решетотека

По всем вопросам пишите на info@resheto.ru
© При полном или частичном использовании материалов сайта гиперссылка на resheto.ru обязательна Ссылки по теме

  Яндекс цитирования  Rambler's Top100 Content.Mail.Ru