Творчество и общение интересных людей

Циник - негодяй, который, по недомыслию, видит мир таким, какой он есть, а не таким, каким он должен быть.

(Амброз Бирс)

Сегодня
29 марта 2024 г.

Дни рожденья

29 марта Robertnup
29 марта Gor
29 марта algemo
29 марта byjyyejxnod
29 марта Sapinssuink
29 марта lilit
29 марта Ayavric

Здесь и сейчас:

На сайте - никого? Значит, все в Общалке...

Все авторы > 

Все даты
В 03 году, 2021 год назад:
сегодняшний день ничем не примечателен

Наши интервью

Все произведения   Избранные   Потрошенные

Вернуться

"ПОКА БОГ МЫСЛИТ - ДО ТЕХ ПОР МЫ СУЩЕСТВУЕМ!"

В свое время московский журнал "Вопросы литературы" устами критика Сергея Бирюкова включил Владимира Монахова в число интересных современных поэтов, работающих в экспериментальных жанрах русской литературы. Напомним, что литератор выпустил несколько сборников разрифмованной поэзии и философской прозы, среди которых "Второе пришествие бытия", "Правда лица/Завещание пейзажа", "Заросли бесконечного", "Аранжировщик молчания", "Путь поэта", "Негосударственный человек. Этюды неконструктивной созерцательности", "Человек человеку - рифма!", "Это я, Господи!", «Инакомыслящий глагол. Стихобразие»,»Вымысел правды», «Посох философа». Читатели отмечают философскую направленность его поэтического слова, в котором отразился широкий спектр мировой мысли - от китайского даосизма до русского космизма. Молодой литератор Евгения Паташникова предприняла попытку осмыслить философские воззрения Владимира Монахова в культурологической работе «Философский мир поэта», которая опубликована в книге «Жизнь творчества», увидевшая свет в Братске. А перед этим задала ему несколько вопросов. С этим интервью и знакомим читателей сайта «Решето».

- Ваше личное понимание философии?

- "Жизнь не плоха и не хороша" - так учили древние, и потому жизнь - это то, что мы о ней думаем". Именно то, что мы думаем о жизни и ее производной - смерти - это и есть философия. И не важно, от кого эти размышления исходят. От Лао-цзы, Сократа, Монтеня, Кьеркегора, Федорова, Чижевского, Хайдеггера или безымянного отца, который пытается внушить своему дитя дорогие ему заповеди, помогая заполнить себя собой. Хотя простым нельзя постичь сложное, а сложным - простое, но всегда надо держать в поле зрения то, что многообразие выражения мысли несет за собой и многообразие формы, хотя в основе бытия всегда имеют одну, от силы две-три причины. Докопаться до этой (этих) причины и пытается философия, каждый отдельно взятый мыслитель - построить свою модель понимания (непонимания) жизни-смерти. Поэтому философия имеет сложномногоярусные конструкции, которые складываются в непропорциональные фигуры жизнемыслия.
Но это естественно, ведь наш мозг очень индивидуален и отражает не то, что происходит на самом деле, а то, что может отразить. Поэтому мир, который мы видим, нуждается в существенных поправках, поскольку заведомо ирреален. Достаточно вспомнить, что цвет, который воспринимает человек, это всего лишь способности нашего глаза и мозга при определенном угле зрения многообразить черное и белое.
Поэтому в философии для меня больше бессмысленности, недаром древние китайцы учили, что истинный мудрец проходит по жизни незамеченным. Вот идеал философа - жить мудро, не обременяя человечество своими видениями и доктринами. Но я до этого еще не дорос.

- Вы говорили, что порой ваши стихи - случайные мысли. Согласны ли вы с утверждением З. Фрейда: "Бессознательны многие наши желания и побуждения. Довольно часто бессознательное прорывается наружу в гипнотических состояниях, сновидениях, в каких-то фактах нашего поведения: оговорках, описках, неправильных движениях и т. д.". Можно ли это отнести и к вашему творчеству?

- Последователи З. Фрейда считают, что можно. И однажды современный психоаналитик попытался обрисовать мой образ по стихам. Но я не согласился с ним, потому что схематически вроде был я, но по содержанию это можно отнести и к другим людям. Я отшутился, сказав, что весь фрейдизм можно уместить в простую словесную формулу: бытие определяет сознание, а небытие - подсознание. А на самом деле во мне, как и в каждом человеке, живет Я, которое ежедневно множится множеством одиночеств, в разное время выступающих главным действующим лицом. Это не раздвоение личности, как пытаются уличить психоаналитики, а многослойность одной личности. Только из многослойности и рождается цельная личность. Поэтому я скептически отношусь к учению Фрейда, а в творчестве следую проявлению многоступенчатости моего Я, а не гипнотическим состояниям, цитатам из сновидений или оговоркам, неправильным движениям. Но, сказав, что мои стихи - случайные мысли, я имел в виду, что на самом деле это означает не прорыв из фрейдовского бессознательного, а то, что они случились - стихи! Кстати, Фрейд для меня - это не обо мне, а о других.

- Придерживаетесь ли вы каких-либо направлений в философии или взглядов определенного философа? Если нет, то почему?

- Скорее всего меня можно отнести к философии дилетантизма. Ведь ни одной книжки древних или современных мыслителей я не прочитал до конца, ограничившись лишь наиболее понравившимися местами. Я даже начинаю читать многих мыслителей не с начала, а с конца или середины. С ужасом сейчас осознал, что даже любимого Лао-цзы не прочел полностью, хотя принимался это делать несколько раз, но застревал на каких-то мыслях, которые хотелось развить самому. Пожалуй, этот китайский мыслитель мне ближе всего, и он, несмотря на запутанность идей, точнее других отражает подлинный мир. Среди европейцев его лучше всего растолковал Хайдеггер. Хотя мне симпатичен и Сократ, строящий свою логику на тех же принципах самоуничижающего возвеличивания. Восторг вызывает и космист Николай Федоров. Русские космисты - это самое сильное впечатление последних лет. Их влияние можно отыскать в любой из моих книг. Я даже выдвинул недавно предположение, что Интернет - это начало Ноосферы, одно из фундаментальных положений действия человеческого разума на Земле.

- ...если Вселенная сделала все, чтобы человек мог появиться и эволюционировать, то ему надо со своей стороны сделать все, чтобы сохранить космос, а также попытаться познать все его закономерности. Насколько это верно, на ваш взгляд, и как отражается в ваших произведениях?

- В текстах это всегда страх за разрушительное продвижение человека в космос, когда мы сжигаем все за собой. Поэта гложут сомнения: а вдруг бесконечности хватило духа только в одной точке, собравшись с силами, создать жизнь. И эта точка - наша Земля. Тогда такая техногенная деятельность человека ставится под сомнение. Недаром в ХХ веке созданы общества по невмешательству в деятельность космоса, и я мысленно присоединился к этому движению, провозгласив в стихах: "Когда руки по локти в солярке,
Лучше не трогать звезды.
Как обеспечить мыслью неприкосновенность небу?!".
Так, в книге "Второе пришествие бытия" пытается думать человек мыслящий, но человек действующий (помните, я говорил о многоярусности человеческого Я) представляет: а вдруг наша Земля - это всего лишь кокон, из которого на просторы бесконечности должна выпорхнуть человекобабочка, легко проникая в отдаленные части Вселенной, не нарушая установившегося равновесия. А нашим потомкам уже не понадобятся сверхтяжелые ракеты и станции. Но для этого мы должны измениться до неузнаваемости - лишиться плоти, как представляли себе это космисты...Например в образе нечеловека-видимки, о котором пора мыслить в рамках расширяющейся виртуальной реальности...
Но опять же мы должны преодолеть одно фундаментальное противоречие, образовавшееся на пороге XXI века. Ведь чем больше человек становится разумным, тем более он становится потребляющим. А чем более он становится потребляющим, тем менее его действия выглядят разумно. Этот парадокс должен быть каким-то образом осмыслен. Мы живем сейчас как гробовщики природы, поглощая все накопленное до нас. И включается механизм самозащиты разумной достаточности с идеями безотходного потребления, когда все взятое в природе должно использоваться в экономике бессчетное множество раз. Так мы будем жить долго-долго, двигаясь по замкнутому кругу истории, а в качестве спирали развития у нас будет техпрогресс. Но тогда мы не сможем двигаться в космос.
А если у нас есть великий промысел, согласно которому мы должны, ничего не жалея, идти, хоть и слепо, вперед, создавая сеть мирового разума, частью которого мы, бесспорно, являемся? Человек в том виде, как он есть сейчас, за пределами бытия бессилен - он даже не размножается в космосе. Но наш разум, вооруженный искусственным интеллектом, способен расширить границы бытия. И этот процесс идет, идет губительно для всего живого, в том числе и для человека. Должны ли мы остановиться или двигаться дальше? Ответа на этот вопрос философия не дает. Поэтому и я не знаю, как вести себя относительно космоса. Не навреди! - главная заповедь гуманиста. Но вдруг тезис "Не навреди!" и есть наша гибель. "Изменим жизнь к лучшему" - говорят практики. "Сохраним жизнь к лучшему" - щемит сердце у поэта.

- Очень часто в ваших верлибрах (особенно книгах "Правда лица/Завещание пейзажа") встречаются слова - молчание, одиночество, бесконечность. В основном на смысле этих понятий строятся многие ваши тексты. Это что-то вроде понятий-символов или эти слова имеют особое значение и место в вашем творчестве?

- Молчание для меня - это малоизученная часть речи, хотя и звучит понятно на всех языках. Рассказывают, что поэт, лучший русский поэт Велимир Хлебников, подолгу находясь в одной комнате с товарищами, мог не проронить ни слова. А затем с благодарностью сообщить "собеседнику", что они хорошо пообщались. Если у вас есть человек, с которым вам приятно говорить, - вы счастливы. Но если есть такой друг, с которым вы можете часами "душа в душу" молчать, - это высшее блаженство. Молчащему нужно одиночество, даже вдвоем. Для меня это желанное и постоянное состояние. В гуще людей, наверное, нет более одинокого человека, чем я. Я среди людей больше одинок, чем закрывшись от всех у себя дома. Только молчащий, одиноко мыслящий тростник может попытаться постигнуть бесконечность - самую большую загадку космоса, расщепляя ее на множество горизонтов. Иллюзорное творит лишь иллюзорное - мыслили раньше. Сегодня мы видим, как иллюзорное порождает реальное.

- Отражаете ли вы в стихах свои философские взгляды? Если да, то как это получается: случайно или когда вы хотите сказать читателю что-то определенное?

- Я бы не стал столь категорично упирать на особые философские взгляды. Я, как река во время разлива, подхватываю многое, но всегда помню, какие бы мысли и формы ни приобретали мои стихи, у них один исток - бесконечность, самый неизученный продукт космоса.
В своих текстах я на чем-то определенном не настаиваю, потому что на самом деле беседую только с самим собой, объясняю только самому себе. И если у меня появляется читатель, то я не могу отказать ему в желании читать...

- Значит, когда вы пишете, то не задумываетесь над тем, как поймет читатель ваше произведение?

- Нет, не задумываюсь. Главное - отразить собственное видение, быть точным с самим собой. А как меня поймут, поймут ли вообще - это уже вторично. Хотя быть понятым - высшее наслаждение поэта. Но не поступаться же достоверностью мысли и образа ради признания публики. И тут спасает мысль Н. Гоголя об А. Пушкине, о том, чем больше поэт отражает чувства, известные пока только поэту, тем меньше вокруг него почитателей, и может случиться так, что поэт может остаться в полном одиночестве. Но и это для сочинителя, который стремится к одиночеству ("ты - царь - живи один"), положительный результат. Искать же признания у публики, воспитанной на текстах типа "Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек", - это сбиться с истинного пути, пожертвовать подлинностью призвания. Мне всегда была несимпатична мысль, что нужно нести искусство в массы. На самом деле массы в искусстве не нуждаются. Для них главный и единственный литературный жанр - лозунг, форма самовыражения - митинг, объединяющий только ЕДОмышленников. Искусство с таким человеческим материалом ничего общего не имеет. В искусстве доминирует личность, которая сама должна подниматься до уровня действующей высокой культуры. И другого пути нет.

- Вы сказали - путь. У вас очень много верлибров, связанных с движением. Не только человека, а движением и действием вообще. Значит, и для вас мир пребывает в постоянном движении и изменении, развивается, живет и действует спонтанно без каких-либо причин?

- Путь, то, что древние китайские мыслители называли ДАО, пожалуй, занимает центральное место во всех моих верлибрах, где активное молчание синтезируется с глаголом созерцательности. Точнее всего это отражено в таких строках: "Я вышел за пределы естества, где звездочка сладка, как леденец, где больше не нуждается в словах отпущенный за вечностью гонец..." или "Бессмертно все, что смысла не имеет. А что познало форму - разрушимо. Бессмыслица - вот двигатель прогресса, грядущему опора и подмога!" А то, что все действует спонтанно, без каких-либо причин, согласиться нельзя. Причина есть, только нам она пока неведома. И пусть на сегодняшний день это будет Бог!

- И каково ваше отношение к Богу, к религии?

- В церковь я не хожу и в общепринятом понимании в Бога не верю. Верить в Бога мне неинтересно, а вот мыслить с Богом, держа его в знаменателе как научный термин, мне кажется, вполне продуктивно. Ведь не исключено, что пока мы мыслим с Богом, и Бог мыслит с нами, - до тех пор мы и существуем. Давно замечено, что любая научная задача становится решаемой, если одним из неизвестных выступает Бог. Чем чаще об этом размышляю, тем больше укрепляюсь в мысли, что религия и наука тождественно родственны. Не случайно у современных мыслителей возникло предположение, что религия - это не эволюционный продукт спонтанного, стихийного мышления, а плод чьих-то научных изысканий, изложенных в виде веры, главный смысл которой - бессмертие. К бессмертию, кстати, стремится и современная наука. Поэтому церковь я рассматриваю как лабораторию неба, а науку - как математическое прозрение веры. Недаром сегодня Библия дотошными учеными расписана по сложившимся на сей час научным формулам, ставящим знак равенства между верой и наукой, воспринимающим Бога, как еще нерасшифрованную формулу. Современному человек еще рано оставаться без религии, без Бога, потому что еще сильна тварная часть человека. Человечество не должно оставаться беспризорным ("Бог умер", - слишком рано провозгласил Ницше). Если Господь исчезает, то его место кто-то должен занять более сильный - в результате тотальная вера в пришельцев захлестнула ХХ век. Такова природа человека: он хоть и провозглашен царем природы, но на самом деле кто-то должен быть и над ним. Пусть это будет лучше Бог,хотя бы Бог-внук, потому что он вмещает все наше незнание, которое множится со скоростью роста нашего знания. В результате чем больше мы знаем, тем масштабней Бог и его влияние на нас. Поэтому всегда будут верующие и никогда - знающие Бога.


Автор:vvm
Опубликовано:29.09.2005 18:30
Просмотров:3026
Рейтинг:10
Комментариев:2
Добавили в Избранное:0

ВАШИ КОММЕНТАРИИ

 30.09.2005 07:10   May  
Очень интересно, спасибо. Многие высказывания, пожалуй, разделяю. Особенно относительно бога и его роли "Верховного над человеком", в котором (человеке) намного больше инстинктивного животного, нежели разумного духовного :)
 30.09.2005 07:39   vvm  Спасибо за одобрение, приятно осознавать, что у меня есть единомышленники.

 30.09.2005 10:54   Solomatina  
А-а-а-а... Ну, дак Вы - философ? :) Теперь, понятно, почему для Вас молчание - малоизученная часть речи! :) Я это, как доктор философских (но не философ) Вам говорю (с незнанием не - дела!) :)
 30.09.2005 17:36   vvm  ................................................................................................................................................................................................................................

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться


Потрошители:


Авторизация

Колонка редактора

Новости литературы

Сетевые новости

События сайта

Собственное мнение

Золотая коллекция

Жемчужинки

Народ хочет знать!

Автограф

Решетотека

По всем вопросам пишите на info@resheto.ru
© При полном или частичном использовании материалов сайта гиперссылка на resheto.ru обязательна Ссылки по теме

  Яндекс цитирования  Rambler's Top100 Content.Mail.Ru