- Здравствуйте! Будьте добры, большую «нирвану», - даже у какого-то грязного дешевого ларька не могу избавиться от стремления говорить красиво. Наверное, это одна из отличительных черт готов.

- А тебе есть 18?

- Естественно.

- Ну ладно.

Поражаюсь лицемерию продавщиц… Ведь прекрасно знает, что мне только 16, но каждый раз устраивает этот цирк. Аж подташнивает. Ну да ладно, сегодня мне не до неё.

Сегодня особенный день. У меня долгожданный гость. Я наконец-то уговорила одноклассника погулять вечером. Втайне от всех – у нас обоих есть пассии, лишние слухи нам ни к чему.

Забрав большую пластиковую бутылку с алым пойлом я нырнула в ночь. Сердце, кажется, намеренно долбило изнутри ребра, как узник решетку, в надежде вырваться на волю, но тщетно – ему никогда не упасть на этот тротуар, не оставить после себя багрово-бездонную дыру. Ему придется биться, остановиться и сгнить, будучи запертым в моей плоти.

А вокруг кипела жизнь: юные отбросы общества – кто-то уже пьяный в ничто, а кто-то только открывающий пиво – сидели на всех лавочках, парапетах и ступенях; их усталые глаза скользили по мне то с вожделением, то с отвращением, а то и вовсе не видя. Рядом с ними я в безопасности – мы как близнецы похожи, мы видим мир с одной стороны. Пирсинг на наших лицах уныло поблескивает в свете тусклых фонарей, жирная черная подводка вокруг глаз к утру превратится  в замысловатую кляксу, которую шизофреник назовет бабочкой, а нормальный человек велит нам умыться. Всё это позволяет мне затеряться среди них – тех, кого я не ненавижу и не люблю. Тех, на кого мне плевать и кому плевать на меня.

Надев наушники, я стала вслушиваться в слова песни: «Никто нам не нужен, никого мы не любим, мы не будем такими, как все прочие люди…» До чего чист и прекрасен этот серебристый голос! В такие моменты мне доставляет дикое удовольствие его звучание. Он, словно проволока, прорезает мой мозг и вьётся в нём, рождая прекрасные, чистые, как бьющая из надрезанной артерии кровь, фантазии. Сейчас они мне как раз нужны. Больше, как можно больше фантазий! Пока есть возможность их осуществить.

Незаметно для себя я подошла к темному подъезду. Он явно хотел проглотить меня, чтобы я захлебнулась вязкой темнотой, забавно барахтаясь, стремясь вырваться. Он напомнил мне ребенка. Обычную безжалостную тварь с глазами цвета полуденного неба жарким летом, полными неповторимой наивности, светлыми вьющимися волосами и лицом ангела. А в руках корявая узловатая толстая палка, которой он, звонко смеясь, бьёт кошку, пытающуюся выплыть из лужи мазута. И нет во всём этом жестокости, нет – ангельское отродье не желает кошке зла, оно просто не понимает, что ей больно.

 Но на этот раз я не дала себя утопить. Я остановилась у самой кромки тьмы. Кажется, подъезд зол. Да, ведь он останется без добычи сегодня – одна я в него не погружусь, а кроме меня в этот давно заброшенный дом никто не ходит. Даже наркоманы побаиваются пентаграмм и таинственных знаков на стенах.

- Катя? – низкий голос прорвался сквозь музыку. Я сняла наушники и обернулась. Вот он, герой вечера.

- Дима! Давно ты здесь? – Или он шел за мной? Нет, он не настолько глуп.

- Нет, минут пять всего. Здесь точно безопасно?

- Конечно. Я здесь часто бываю, и ментов ни разу не встречала, - надеюсь, в темноте мою ухмылку он не заметил. Так печется о репутации… Запущенный мальчик. Но какое тело… Просто ах! Идеальный экземпляр, - Пойдем скорее.

Я дотронулась до его руки, он тут же  ухватил мою кисть. Интересно, чего сейчас в нем больше: страха или желания?

Мы смело шагнули в голодную пасть подъезда и вполне благополучно поднялись на второй этаж, так и не захлебнувшись. Я толкнула знакомую дверь и та медленно, со скрипом распахнулась. Эта темнота мне уже знакома. Она приветливо обмыла моё лицо прохладным запахом старого гнилого дерева и алкоголя с почти незаметным привкусом икрови. Я достала зажигалку и  прошла несколько шагов вперед и вправо. Там был стол со свечами, которые я по очереди зажгла.

Тени нехотя отступили в углы от живого красно-желтого света. Дима отпустил мою руку и осмотрел комнату. На мой взгляд, ничего особо интересного в ней нет. Ну пара пентаграмм на стенах, ну голая железная кровать в центре, пара тумбочек, заколоченные окна… Обжитая мною одинокая комната. Мне кажется, довольно уютная.

Дима подошел к кровати, провел рукой по шершавой, чуть тронутой ржавчиной спинке. Я тихо встала за его спиной, наблюдая за его движениями. Но просто наблюдать всё-таки не вышло – через пару секунд я невольно провела рукой по его пояснице, запуская пальцы под легкую кофту. Футболки там не оказалось, и я стала гладить мягкую бархатистую кожу. Дима слегка напрягся, затем расстегнул молнию на кофте и повернулся. Ах, этот торс! Сколько раз я ласкала его взглядом на физкультуре… Я провела рукой по прессу – идеальные каменные мышцы, обтянутые зачем-то тонкой ненужной кожей. Дима торопливо обхватил мою талию, чуть наклонился и опустил руки ниже, к ягодицам. Его жаркое дыхание обожгло мне щеки запахом дешевого пива.

- Стой. Я не могу на трезвую голову, - слегка оттолкнув его, сказала я, - давай выпьем.

Дима только заулыбался и утвердительно кивнул. И всё-таки для такого шикарного тела слишком у него детское лицо…

Полуторалитровую бутылку дешевого, но забористого коктейля мы добили быстро. Мне даже не пришлось особо хитрить – Дима без вопросов выпил три четверти всего пойла. Свою часть я почти не тронула – слишком хорошо мне известен эффект этой дряни.  Пять минут, и мой милый мальчик уже в неодеквате.

Я отставила стакан и прильнула всем телом к Диме. Даже пьяный по самые пончикряки он великолепно целуется! Я слегка толкнула его, и он, как безвольная кукла, упал на кровать. Моя кукла…

Достав из сумки наручники, я приковала правую руку парня к кровати. Он изумленно взглянул на меня.

- Не бойся, это бутафорские. Сейчас я покажу тебе, как развлекаются взрослые.

Глупая улыбка в ответ. Всё легче, чем я думала. Дима уже не удивлялся, когда я приковывала остальные его конечности. Только кляп насторожил его, но поздно. Всё, что он теперь мог – это мычать.

- А теперь, милый, повеселимся, - сладкая улыбка озарила моё лицо. Вот он, этот желанный миг. Это прекрасное тело теперь моё.

Медицинский скальпель блеснул в живом огненном свете. Он так уютно устраивается в ладони…. Люблю это чувство с самого детства, когда впервые нашла в домашней аптечке этот инструмент. Не слишком тяжёлый, не слишком лёгкий… Идеальный. Как это тело, лежащее передо мной. Мой мальчик, кажется, заволновался. Он попытался подергать наручники.

- Прости, я соврала. Они настоящие. Но это ничего, ты не бойся, - я склонилась к детскому личику парня, - всё хорошо.

Я поцеловала нежную шею Димы, потом слегка укусила. Он чуть слышно застонал. Как интересно! Мой язык слизнул соль с кадыка, выемки между ключицами, дошел до правого соска. Я попробовала укусить его. Дима снова застонал, уже чуть громче. Легкая дрожь прошла по его телу. Бугорок внизу живота стал еще выше. Я взглянула в синие глаза одноклассника – совсем как у ребенка, только выражение более извращенное, полное удовольствия. Прекрасно! Мне тоже нравится эта игра.

Я, не нажимая, провела скальпелем по мокрой дорожке, оставленной моим языком. Дима опять вздрогнул. Дальше скальпель опустился по кубикам пресса к бугорку на джинсах, тот еще сильнее вздулся. Казалось, он вот-вот порвет джинсы. Я чуть надавила на скальпель. Снова стон. Я надавила сильнее и провела немного вниз. Парень удовлетворенно стонал, чуть подрагивая.

Наконец, я добралась до ног. Кроссовки уже лежали на полу. Я стянула и носки. Дима застыл.

- Умничка…

Звонкий щелчок разорвал всё ещё нависавшую над нами тишину. Вслед за ним последовал дикий неразборчивый вопль. До чего они созвучны! Эта прекрасная композиция ласкает слух. Что и ожидалось от разреза на ахиллесовом сухожилии! Кровь соскользнула с ноги Димы и закапала на пол. Я разрезала сухожилие и на второй ноге. Одновременное звучание приглушенного мужского крика, капающей крови и рвущегося сухожилия – это просто гениальная мелодия!

Я снова взглянула в глаза Диме. Там уже не было удовольствия, лишь ужас осознания, страх боли, мольба. Мерцающие бриллианты слез в оправе ресниц завораживающе играли на свету.

- Как ты прекрасен, мой милый мальчик! – Не удержалась я. Хотя признаваться в симпатии первой не в моих правилах, для Димочки я сделала исключение. Слишком хорош, чтобы скрывать.

Вдруг моё внимание привлек опавший бугорок в джинсах. Я расстегнула ширинку и разрезала трусы. На темных лобковых волосах, словно жемчуг на чёрном бархате, устроились капельки спермы.

- Как! Ты уже? – Мой пылкий мальчик, до чего нетерпеливый.

Я сняла одну капельку и повнималельнее рассмотрела её. Матово-белая, переливающаяся, она просто завораживала. Я аккуратно слизнула её, стараясь не повредить её совершенство. Вкус у неё оказался горьковато-сладкий. Мне показалось, что я почувствовала привкус пива и коктейля одновременно.

Насладившись дивным живым вкусом, я продолжила. Парень молил о пощаде, мне даже не нужно было снимать кляп, чтобы понять это. Ему не нравилась наша игра… Жаль, ведь больше в его жизни игр не будет… Что же, раз ему не нравится, заставлять не стану…

- Сейчас я отпущу тебя, - склонившись над его ухом, тихо сказала я. Липкие всхлипы чуть притихли, и Дима взглянул на меня своими кристально-детскими глазами, - только закончу кое-что… Помнишь, я говорила, что люблю смотреть, как ты подтягиваешься? – Дима утвердительно замахал головой. – Это потому что мне нравятся твои мышцы. Я давно хочу взглянуть на них.

Улыбнувшись, я взяла руку Димы, прижала её к кровати и плавно провела по коже скальпелем. Она оказалась податливой, словно масло. Струйки прекрасной алой крови весело вырвались из разрезов. Я старалась не вводить скальпель слишком глубоко, чтобы не задеть мышцы. Дима пытался кричать и вырываться, но звуки захлебывались, а движения не получались сильными от большого количества алкоголя в крови. Сделав контур, я аккуратно отделила кожу. Ткань мышц оказалась прекраснее, чем я ожидала, особенно когда Дима вырывался и напрягал их.

Стон мальчика стал хриплым, низким. Наверное, он устал. Да и глаза уже снова становились мутными… Кажется, игра окончена.

Я собрала все свои вещи, остальное протерла платочком. Не следует оставлять следы. Нужно торопиться, мой парень, Саша, вероятно, ждет меня с новой историей. Он так любит слушать о моих приключениях…

Поцеловав Диму на прощание, я полоснула скальпелем по его горлу, забрала наручники и кляп и побежала на улицу. Скорее в жидкую ночь, к любимому Саше!