колокол восточного вздоха солнца.

В лед, в ширь, в плавь – ставни небесные бьются о шорох

овсяных стоков тумана.

Как прекрасна надежда, дающая смерти отдых, как священна весна,

дающая мертвому взгляду колос,

согретый губами медовыми ветра-южанина. Изумрудные

лиственные костры, хороводы полян

в девственных красках, улья дождей с радужной вязью –

не дадут спокойного сна в молочных гробницах

зимы. Грозы вещают, гроздья клубятся, тени свисают,

легкость глотку дерет.

Пой, птичье лоно, мне винной струей, напоившей

облачную колесницу;

строй мне палатку из теплых еловых веток, зодчий лесной;

ко мне на чай зайдет

в поздний час, красавица лунная. Мы просидим до утра,

до колокола восточного вздоха солнца,

до багряно-лазурной росы на щеках, до изнеможения,

жжения мышцы сердечной, тления глаз коралловых.

В сласть, в кровь, в солнечный пот травы луговой –

оденется юный воздух.

В лоск, в луч, в лик, в соль – осыплется пыльное отражение

наших нежных желаний.