Я сплел в груди, когда по краю крыши

Ты танцем ночи белой промелькнула

и одеждой

Тебе служила нагота, когда я слышал

Твое тончайшее звучанье ласк ночных

На шпилях синих сосен, в сердце лунном,

И спутником тебе была одна из нимф,

Одна из муз, одна из флейт приблудных.

Простор дыхания, воскуренный в цветах,

Тебе сопутствовал мистерией лиловой.

Я не держал тебя на риск свой, на свой страх,

И ты со мной теперь, лишь в памяти безмолвной,

В терновой памяти рассветного ключа,

Пыльцой седых висков, молчаньем лета.

Объятья вешние в груди моей кричат,

Что ты танцуешь диким ветром, еще где-то.

Слова сухие, незаконченный пейзаж,

И нагота твоя серебряной одеждой,

Спасибо кровью, этой искре, что зажглась

Прекрасной болью, бледным сном надежды,

За то, что в благодарность смог облечь

Минутный шорох листьев на дороге,

Где ты прошла, где мне могилой лечь

Хотелось в вечности влюбленной, босоногой.