Февраль – блюз для гурманов –

судьба, предположившая жертвенность.

Моя нежность – пространство без точек опоры.

Какой же я настоящий? Теперь, наверно, не знаю –

все капризно-хрупко, непостоянно –

тоже мне, новость с хрустящей корочкой, открыл Америку –

задёрнул шторы,

ушёл с головой под одеяло –

утро вечера…Но утром,

нашёл себя в том же ключе –

стабильность мёртвенной ткани –

за окном увидев, что-то похожее

на небо, на снег, на небо, на снег,

синусоидой пейзажной лирики,

какое-то ничейное небо, раскуренный снегом обморок,

подсмотрел себя – я – состояние

потерянного родства – зарубцевал, подытожил –

и тут же запил холодом, забыл, забросил за шкаф,

поближе к пыли и тараканам,

к сломанному будильнику-неврастенику.

Знаешь, ещё слишком рано –

это февраль, голодный до цвета и запаха солнечных ванн –

это ветер, что забрался в рукав

и спит, свернувшись калачиком – спи и ты, вдохновение,

растерявшее форму, знаки

отличия и препинания –

уже поздно менять сновиденья

на скудный остывший завтрак.