Лишь небо, кислым молоком,

лишь тротуары, влажной сыпью;

сентябрь бормочет бледным ртом

свои прохладные молитвы,

под угасающей травой…

На разъедающей палитре –

лишь парков грязная гуашь,

лишь скверов старческие жилы;

запруда сна, пустынный пляж,

уставших глаз сырая глина,

дрожащих рук скупой пассаж,

поймавший в сети прядь любимой,

или дождя неровный ритм,

где взгляд души – хрусталь вспотевший,

что отражается кромешно

в осколках луж, что говорит

на языке листвы сгоревшей,

и отдаёт шотландским элем …

Лишь неба чёрная мишень,

лишь глаз болотистая тина;

дрожащих пальцев паутина

ложится тенью на постель;

лишь слёз янтарных ожерелье,

лишь тусклой лампочки бронхит;

в час чернокнижья, в час молитв,

когда медяк луны подсвечен,

в  кофейной гуще солнце спит,

губ полночь и любимой плечи

дыханьем нежным согревая,

как ветер – строй кариатид…