Растаял день, и сумрак мир объял.
Над входом в церковь бледный лик святого.
Он суету людскую наблюдал
из нимба своего глазами Бога.
А нищему не отпирают дверь.
Отвергнутый бездушною природой,
на паперти ютится, точно зверь,
ни племени не помнящий, ни рода.
Пронзают гул клаксонами авто
в чаду цивилизованного века.
Проходят мимо люди, но никто
не сострадает нынче человеку.
Ночь равнодушно холодом сырым
накрыла паперть, голову изгоя...
Не чует ничего природы сын.
Ушел он в царство вечного покоя.
Угля чернее руки и лицо.
Весь скарб его - сума под головою.
Скорбит святой, охваченный венцом,
взирая с высоты на труп изгоя.