Она часто обращалась к новостям. Но новости были слишком похожи на вчерашние, изменились только заголовки. Она решила продолжать жизнь как раньше. Однако ее планы оказались слишком смелыми. Все далее произошедшее сломило ее. Она ненавидела эту свою непрошенную чувствительность, но она ни чего не могла с собой поделать. Всюду она находила отголоски своих собственных бедствий. В смертях, во внезапных морозах после мягкого октября…
Она сидела и мерзла, кутаясь в шарф. В его шарф. Откуда-то ветер нес дым. Дым…- он не казался неприятным: это было сладко-благоухающее напоминание об осени. Мир вокруг умирал. Листья кружились и падали на снег. Ей было хорошо. Хорошо, это было все равно, что наблюдать за похоронной процессией. Только не своей.
Они подходили, что-то спрашивали. Она что-то бормотала в ответ, но мысли ее были уже далеко.
И тут неосознанные надежды на жизнь после смерти, которые она хранила, улетучились…, ее больше не отягощали призрачные видения загробной жизни. Однажды, может быть, сегодня, она умрет, как умерли все эти люди, и это не станет событием. Зачем к чему-то стремиться, на что-то надеяться, о чем-то мечтать. Она думала обо всем этом, стоя в круге мутного солнечного света и была почти счастлива…
Ей что-то передали от него. Она развернула. Как раз на ее вкус, - невероятная интуиция и на этот раз не подвела. В записки было только: «Это твой цвет. Я люблю тебя» Она хотела тут же схватить телефон и позвонить ему, но вдруг мысль услышать его голос показалось ей опасной. Он обязательно спросит, как она себя чувствует, а она ответит, что все в порядке. Он усомниться: хорошо, но все-таки? Тогда она скажет, что они умерли и вот некоторое время спустя она на кладбище и что, брр… От одной только мысли о разговоре с ним ее начали душить слезы, и в порыве необъяснимого гнева она затолкала шарф в шелестящую бумагу и сунула кому-то в руки. Черт с ним, не сейчас надо было делать такие вещи. Раньше когда она так нуждалась в нем…
Вечер был ясным, холодная кожа неба растянулась от края до края. Ей хотелось задернуть шторы, потому что сгущающаяся синева была слишком прекрасна. Так она сидела у окна и смотрела на сумерки. Лишь когда угас последний штрих, ода задернула потемневшее полотно.
Она уже прочла обо всем, что ей было нужно, утром: заголовки не изменились за ночь. Что-то кружило вокруг нее. Она сказало об этом кому-то.
- Что именно?
- Не знаю. Наверно смерть.
Мысленно она была привязана тонким тросом к своей комнате, ее пальцы перебирали узел. Если смерть нашла его, она как будто шла по пятам за ним, то почему не может найти ее. Сидеть рядом с ней, когда она спит. И гладить ее по голове, своей рукой. Подстерегать ее, когда она предается своему горю. Срывающимся голосом она крикнула в тишину, но никто не ответил. Вслушиваясь, она ощутила соленый вкус во рту.
Она пропала. Она боялась людей. Она боялась их сострадания, боялась, что слишком к ним привяжется и станет во всем полагаться на них. Природная склонность к независимости, которая в свое время привела к ним, вылилась в осмысленный вызов всепоглощающему инстинкту самосохранения.
Но все-таки она решилась и появилась, выбралась из своей квартиры. Ведь кто знает, какие события пройдут мимо нее!
Казалось, что она не спала уже неделю, хотя в действительности она спала долго и глубоко каждую ночь. Из-за огромной усталости ее глаза слипались, и все в этот день виделось ей как-то отдаленно, словно она отплывает все дальше и дальше от своих ощущений, от своих мыслей.
- Что-то стряслось
- Нет
- Почему сегодня целый день плачешь
- Я не плачу
- Но ты ПЛАЧЕШЬ целый день. Ты и сейчас плачешь.
Судорожно поднесла руку к щеке. Да, так и есть, она действительно плакала. Ее щеки были мокрыми. Она встала, потрясенная своим собственным поведением.
- Видишь, плачешь.
- Я не знала
- Что за глупость?
Хотя слова звучали нелепо, они были правдой. Она действительно не знала. Только сейчас, поставленная перед фактом, она это поняла.
Они были рядом. Задавали странные вопросы, бес конца звонили. Потом кто-то из них признается, что они бояться за нее.
Неужели они думают, что она склона к самоубийству? Бог свидетель, это были всего лишь слезы, к которым она была настолько безразлична, что даже не замечала их.
Она подошла к зеркалу. Ни как множество раз до этого, а вполне осознано. Перед зеркалом она поняла, наконец, что и в самом деле ужасно выглядит. Кожа горела, глаза опухли.
Она долго бродила по городу. Пыталась избавиться от ощущения чьего-то присутствия рядом. Потом решила вернуться домой. Подумала и отвергла эту идею. Она осознала, что возвращение в пустую квартиру – не очень правильный шаг. Она снова будет терзать своими мыслями, снова будет спать, но так и не обретет душевного равновесия.
Кладбища могут быть очень красивыми, вы ни когда не думали об этом? А она думала. Опять хоронили друга. Она смотрела неплачущими глазами на все это. А все плакали. Она подумала, что это так эгоистично. Отравлять последнее прощание соплями и всхлипами. Мы ведь плачем по себе, не так ли? Не по покойнику. Покойнику уже ничего не нужно. Всегда только по себе.
Она снова почувствовала присутствие кого-то. Она поняла. Это была смерть.

Итак, это была Смерть. Не было здесь ни искусства, ни зачарованности. Она просто пришла и забрала еще кого-то, как, обычно не предупредив ни кого.
Она вздрогнула. Вся она была пронизана паникой.
Потом она все поняла. Она сразу осознала все. И теперь не чувствовала ни трепета, ни отвращения, она ощущала себя сильной.
Он понял, что в ней что изменилось. И он понял что именно. Это была Смерть. Он не ошибался.
Снег усиливался. Там кто-то был, и смотрел на нее, но она не могла понять, кто.
- Ты просто ангел.
За этим последовал поцелуй.
Она поднесла руку к щеке и с силой потерла ее, словно пыталась избавиться от поцелуя. А он так хотел быть рядом.
Потом она ушла, совсем одна. Легко, как будто была пьяна. Смерть еще жила тут. Она не боялась ее. Ощущение неуязвимости…осталось таким же сильным.
Она знала, что ей это принесет.
Она поняла, что тогда ожидало ее там, в больнице, кажется так давно. Ее поджидала смерть, жаждущая вырваться на свободу. Смерть сделала ее своим ангелом, и в своей мудрости наделила ее неуязвимостью. Избавила ее от страха. И теперь она несла волю смерти дальше. Она теперь знала, что такое смерть. Знала, что она сделала с ней. И все равно ей как никогда хотелось взглянуть в лицо Смерти.
Она так часто играла с ней. Она вызывала ее на дуэль, но та только летала рядом, криво улыбаясь. Она рисковала жизнью.
Окружающие только удивлялись:
- Тебе что не страшно
- Наверно страшно
- Но ты так хладнокровна, так спокойно переносишь все это
- А чего бояться?
Она знала, что ее учесть определена. Она знала, что у нее все закончилось. И ни чего уже не начнется. Она получила свой поцелуй смерти. Она знала, что все произойдет, но ни кто об этом не знает… Она не могла прогнать Смерть. Она могла ей помешать. Она ограничивала свое окружение, она ограничивала свободу смерти.
Все было решено, и она это слишком хорошо понимала. Она понимала, что вопрос времени решиться внезапно.
Ее уже звали. Ей предстоит Путь и Воссоединение в конце пути.