Столь чудные перемены  в себе он чувствовал по мере их, так сказать, проявления. А вот осознал не сразу.
В конце прошлой зимы у него прохудилась теплая  обувь. Хорошие такие сапоги ему достались от бывшего соседа. Пришел отдать последний долг… А супруга  преставившегося хоть  в дом не пустила, зато вынесла выпить и поесть, мол, извини родственники приехали – полна коробушка.  И, как бы извиняясь, подарила большой узел с вещами
Пришел он на поминки не один.  Увязались чисто на халяву еще двое-трое из  постоянной гоп-компании. Так вот, пока  поминали, вещи те и поделили. Ему достались почти новые сапоги, свитер ручной вязки и шапка меховая. Ребята взяли куртку, штаны и прочее. Не новая одежда, но вполне еще сносного вида.
Ходил он в этих сапогах и зимой, и летом года три, наверное. Износил до дыр.
Уже перед самыми холодами кинулся искать равную замену.  Все напрасно. Хорошо, что еще попались полуботинки. Правда, демесезонные, тонкие, зато целые… Мокрые ноги при жизни такой – гиблое дело!
Зимой лишний раз не выйдешь по двум причинам: холодно и начальство. Кочегару на объект посторонних пускать категорически запрещается. В случае появления   кого-нибудь из теплокоммунхоза,  добрый человек  он прятал постояльцев в кладовке. Жить в котельной (вот уж, в самом деле, теплое местечко!) реальное счастье, о котором мечтают сотни других, очутившихся в аналогичной жизненной ситуации. Вода горячая круглосуточно. Душ. Культурный туалет…
И обязанности пустяковые. Покуда кочегар пишет (он по совместительству литератор) нужно отслеживать показания приборов… Правда, когда писака сменяется, приходится уходить из котельной. Сменщица еще не старая, но лютая тетка, категорически против присутствия посторонних. Несколько раз докладывала по инстанции о нарушении правил, но писателя не трогали по двум причинам: потому что не хотели иметь неприятности  (может выступить в прессе) и потому что не пьющий он, а значит надежный работник.
С первыми холодами, а они на этот раз, видать, потому что задержались, сразу  ударили круто. Ветер, мороз…
Приходилось терпеть двое суток, где придется: по захламленным цоколям, в подвалах – это ночами. Днем  в зале ожидания вокзала. Для того, чтобы оттуда не попросили, нужно поддерживать в себе человеческий облик. Выглядеть аккуратно и чтобы от тебя не воняло… В этом смысле, живущие в котельной выгодно отличались от другой братии. Хотя, кончено, менты прекрасно знали, кто есть кто. Но завсегдатаев не трогали по двум причинам:  свои не должны были нарушать букву закона (главное дело, не красть) и  работать негласными наблюдателями.  Для чего им доверялась информация и фото разыскиваемых или подозреваемых…
Иногда особо отличившимся своим помощникам менты платили гонорар. Но чаще отделывались тем, что позволяли  подрабатывать носильщиками. При этом штатным багажным работникам запрещалось обижать конкурентов.  И те мирились с такой проблемой.
Однажды в результате очень холодных двух суток и, несмотря на то, что менты позволили нашей троице заночевать в зале ожидания, один из них (самый молодой) простудился и слег, буквально под батареей водяного отопления. Ему повезло по двум причинам: заболевшего воспалением легких менты сами отвезли в больницу. Где он и  остался работать санитаром.  Причинно-следственный дуализм сказался и тут:  он был молод  и у него оказался диплом младшего медицинского состава.
Пришла беда, отворяй ворота! Второй компаньон, «не дошел до дому с дружеской попойки». Толи «паленкой» отравился, то ли так замерз. Случилось это, когда кочегар-писатель пропустил свою смену по семейным обстоятельствам.
Свои менты тоже в тот вечер куда-то запропастились. А чужие – выгнали беднягу на холод.   Не понравился им его внешний вид. Он и ушел к знакомым в цоколь. Не повезло ему по двум причинам. Общественный транспорт уже не ходил, а идти надо было  через весь город.   Да и одет он был, мягко говоря, не по сезону.
Наш герой  хотел предложить приятелю куртку и  шапку, но переодеться они не успели. Заметив проявление такой солидарности, чужие менты поняли бы, кто есть, кто и легко могли бы выкинуть из помещения и второго. Нашли бедолагу неподалеку от искомого цоколя с пустой бутылкой  из-под паленой водки.
Оставшись один, наш герой  не то, чтобы заскучал. Его крепко огорчила реакция кочегара-писателя на  просьбу позволить подобрать новую компанию. Одному скучно и тоскливо даже в тепле, даже в помещении с душем и туалетом. Не разрешил. Сказал: «Ты оставайся, а других больше не надо!» Настроение у него в тот момент было плохое по двум причинам: жена подала на развод, а книгу, которую он писал весь год, в издательстве не приняли.
И такую тоску он этим своим настроением навел, что быть с ним непосредственно рядом стало просто невыносимо.
«Куда ты на ночь глядя?! На улице минус тридцать!» – спохватился кочегар, увидев, что наш герой засобирался.
«Прогуляюсь. Что-то голова разболелась…»
«Придется вызывать аварийную, видать - таки нас газом потравливает?!» – оторвал голову от рукописи литературный кочегар. Он тоже как-то пожаловался на голову.
На дворе метелило. Дыхание перехватывало морозным ветром. Пошел без направления  даже не заметил, что без шапки…
Вернулся под утро. Примостился на лежаке поспать. «Поешь!» – разбудил перед выходом писатель.
Есть не хотелось. И он прибрал продукты в рюкзачок Не оставлять же добро лютой бабе!
Она явилась, как всегда, вовремя.  Едва мужики тронулись идти, окликнула.
«А ты останься! Дело есть…»
Кочегара кивнул, жестом советуя задержаться…
«Оставайся, куда тебе в такой холод! – продолжила тему дежурная. – Хозяин собаку на такой мороз не гонит. А мы же люди…»
Он даже рот открыл, не зная, какими словами выразить свое удивление и благодарность.
«Я чего тогда против была?! Много вас толклось тут. Да и мужики... Что там у вас на уме, поди - знай. А я как - никак все-таки слабый пол…»
Вскоре он переехал к ней.
Она оказалась хорошей хозяйкой. Вкусно готовила. Купила ему теплые сапоги.
Но ничего такого, что делает  гражданский брак счастливым, у них не вышло. И на то были две причины. Он перестал есть, поскольку не испытывал больше чувства голода и перестал мерзнуть, потому что самый лютый холод  стал ему нипочем.
Странные в себе перемены эти он со временем, конечно же, осознает, но вот  объяснить их не сможет никак.
16.12.12