ПРОЩАНИЕ С СЕНТЯБРЕМ

Деревья, сменив головные уборы,
столпились и спят над притихшей рекой.
Сентябрь взбежал на лесистый пригорок
и смотрит на серое небо с тоской.

Октябрь торопит, ворчливо бормочет,
холодным дыханьем листву теребя:
«Природа давно уже осени хочет.
Пора заменить мне на вахте тебя».

Дрожащая стрелка часов мирозданья
вплотную приблизилась к новой черте.
И вот, как всегда, в этот день расставанья
природа во всей предстает красоте.

Закат распахнулся, как розовый парус.
Багровые кисти рябины горят.
На ветке блестящие капли собрались
и, словно от страха, бедняжки, дрожат.

А вечер все брызжет охряной зарею
на листья, плывущие вниз по реке,
как бедный художник в тяжелом запое
с намасленной кистью в дрожащей руке…



ОКТЯБРЬ

Объяты осенним пожаром
поникшие ветви берез.
Октябрь, одурев от угара,
завидует братьям до слез.
Завидует мартовской доле,
счастливой апрельской судьбе…
«У братьев не жизнь, а раздолье, -
бормочет под нос он себе. –
Вот даже ближайшие эти
счастливей меня во сто крат!
Сентябрь вспоминает о лете,
Ноябрь зиме вечно рад.
Июль в колосящемся поле
находит отраду себе,
Январь – в снежном русском приволье,
рождественской пьяной гульбе…
А я?.. Мой удел - оставаться
меж ними и вечно мечтать
на время в весну перебраться,
чтоб с Мартом денек скоротать…»




НОЯБРЬ
(Арбатский клен)

Октябрь по Арбату промчался,
из лужи дома окатил.
Ноябрь у ворот потоптался
и следом за ним припустил.
Уже добежав до «Смоленской»,
споткнулся, едва не упал
и, словно мужик деревенский,
креститься неистово стал.
Ему стало жалко до боли
дрожащий от холода клен.
Бродяжьей, безрадостной доле
решил посочувствовать он.

А клен на судьбу свою жалится
и ветку все тянет к нему,
листвяным, прокуренным пальцем
пронзая промозглую тьму…