Березняк, березняк, березняк... На меня ты глядишь свысока.
Дождь — с ветвей, под ветвями — сквозняк... Бьёт озноб: я простужен слегка.
Тридцать вёсен — отнюдь не пустяк. Но промчались они, словно миг.
Тридцать вёсен назад, березняк, я блаженствовал в дебрях твоих.
Ты, как верный и преданный друг, траектории звёзд и комет
превращал в заколдованный круг. В центре круга господствовал свет.
Этот круг для меня был, как дом. Я кружился в нём, как мотылёк.
То, что мир наш похож на Содом, было мне невдомёк, невдомёк...
Нынче ты не такой, березняк... Реже стали берёзы твои.
Под их кронами — вечный сквозняк. По стволам их сбегают ручьи.
Стал морщинист берёзовый лоб. Всё коричневым мхом поросло...
И замёрз я... Колотит озноб... А, ведь, помнится, было тепло.