И баба-Яга молодухой была, звалась Василисой прекрасной…,
по речкам Любви, словно лебедь, плыла, ловила восторги и ласки.
Срывались бретельки бюстгальтера с плеч, оргазмами грудь содрогалась,
и сердце стихами топилось, как печь, порой докрасна раскалялось…

Бретельки никто не срывает давно. Оргазмов уже не бывает.
Лопатки, как крылышки, жалко, смешно из тощей спины выпирают…
Сидит бабка-Ёжка за грязным столом, катает засохшие крошки,
и бродят по кухне, крича на весь дом от голода, тощие кошки.
Закат по стеклу тонкой струйкой бежит, и пахнет могильным покоем;
и небо, как студень, в окошке дрожит, на цвет непонятно какое…